«Ты не должен», — твердил себе Брент, боясь, что не сможет в нужный момент вырваться из нее. Но неимоверным усилием воли заставил себя это сделать.
Байрони почувствовала на себе весь вес тела Брента, услышала его неровное дыхание. Ее все еще сотрясала дрожь.
— Ты вышел из меня, — удивленно и разочарованно пробормотала она.
— Да, — еле откликнулся Брент, слабый и разбитый. Ему хотелось сжать ее в объятиях, целовать и ласкать, пока она не уснет на его груди. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и в его ноздри во рвался запах магнолии — аромат Лорел. Брент встал с постели, пристально посмотрел на Байрони.
— Ты получила урок, Байрони. Никогда больше не отвергай меня. Ты только проиграешь. — Но она победила", — подумал он, вспомнив свое неодолимое желание. Брент застыл и прищурил глаза. — И никакого насилия, не правда ли? — лениво протянул ин.
Байрони подняла на него усталые, разочарованные глаза.
— Нет, насилия не было. — Она медленно натянула на себя одеяло и повернулась на бок, спиной к Бренту. Она чувствовала себя опустошенной, отвергнутой. Она свернулась калачиком, подтянув колени к груди и опустив голову.
— Черт возьми, — тихо проговорил Брент.
«Надо уйти от нее, вернуть самообладание». Он быстро оделся, ни разу не взглянув на нее, однако, подойдя к двери, не удержался и оглянулся. Байрони не пошевелилась, но и не плакала.
Брент снова выругался и плотно закрыл за собой дверь спальни.
Глава 22
— Байрони! Что такое? Что это вы до сих пор в постели?
Она с трудом сообразила, что был уже вечер. В спальне было темно. Она сощурилась от света, прорвавшегося из гостиной и высветившего в дверях силуэт Мэгги.
— Послушайте, вы не заболели?
Да, ей нездоровилось, но Сента звать не хотелось.
Она с трудом распрямила одеревеневшее тело и снова медленно опустила голову на подушку. Натянув до подбородка одеяло, Байрони тупо уставилась на Мэгги.
— Нет, — ответила она, — я не заболела, просто устала.
Прищурив глаза, Мэгги вошла в спальню. Она зажгла лампы, остановилась у кровати.
— Вы беременны?
Прямо поставленный вопрос ошеломил Байрони.
Она хмыкнула:
— Беременна? Я? Я еще слишком молода.
— Перестаньте, Байрони! — «Что происходит?» — подумала Мэгги. А вслух спросила:
— Где Брент?
— Брент? Какой Брент? — Она снова хмыкнула, и голос ее на сей раз прозвучал хрипло и резко. — Вы не спрашивали Селест?
— Где ваш халат? — спросила Мэгги, пропустив мимо ушей слова Байрони. — А, вот он. Наденьте-ка.
Не хватало еще простудиться. И причешитесь. Я велю Сизару принести ужин.
Когда Мэгги вернулась в спальню, Байрони все еще лежала в постели, бросив халат поперек одеяла.
Бледное лицо ее окружали спутанные волосы. «Что натворил этот дурень Брент?» — подумала она, не спуская глаз с Байрони.
— Даже если вы и вправду беременны, то прошло еще очень мало времени, чтобы появились какие-то явные признаки. Почему же вы лежите, и в такой темноте?
— Я уже сказала, устала.
— Наверное, крепко поспорили с Брентом?
— Ах, вовсе нет. Он просто решил показать мне, кто здесь хозяин. И доказал. Хозяин он. Больше нет никаких сомнений.
Мэгги услышала, как во входную дверь постучал Сизар.
— Вы должны чего-нибудь поесть, — сказала она и вышла из спальни.
К ее возвращению Байрони была уже в халате.
Мэгги поставила поднос ей на колени. В тарелке лежали аппетитный ростбиф в подливке, картофельное пюре и зеленый горошек. Байрони смотрела на тарелку с таким видом, словно она была полна червей.
— Не хочу, — проговорила она.
— Не выдумывайте. Ешьте.
Мэгги придвинула любимое кресло Брента к кровати и уселась в него, сложив руки на коленях. Она молча смотрела, как жена Брента нехотя стала есть.
— Днем я встретила миссис Сэкстон, — заметила Мэгги, — она спрашивала о вас. Я, разумеется, понятия не имела о том, что вы, как крот, зарылись в постель. Она очень милая леди. Ешьте, Байрони. Что же до мистера Сэкстона, то он внизу, в салуне, и, вероятно, по поручению жены хочет убедиться, что с вами все в порядке. Съешьте еще кусочек. Вот так.
— Где Брент? — спросила теперь уже Байрони.
— Не знаю. Я его не видела.
— Пошел на Клэй-стрит. Там живет Селест.
— Ваш муж, Байрони, последний раз встречался с Селест еще до вашей свадьбы.
Вилка Байрони звонко стукнула по тарелке.
— он был у нее сегодня утром, — возразила она, и ее внезапный саркастический смех перешел в рыдание. — Я выследила его.
— О нет, — прошептала Мэгги. В ее мозгу крутилось несколько возможных сценариев, один другого мрачнее.
— Он ничего там не делал, Мэгги, или, возможно, я пришла слишком рано. Он привел меня обратно, сюда.
— И?
Байрони крепко сжала губы.
Мэгги вздохнула. В общем-то это было не ее дело.
Вероятно, Брент был до крайности разъярен и сорвал зло на своей молодой жене. А что потом? Мэгги принюхалась. В комнате пахло обедом, магнолией, и.., любовью. Значит, этот идиот наказал ее — взял силой и, хлопнув дверью, ушел.
— Мэгги?
— Что, дорогая?
— Наверное, я не личность?
— Бога ради, что вы хотите сказать?
— Я не хороший человек, не сильная.
Мэгги смотрела, как Байрони, уставившись в поднос, сжимала в кулаки и снова разжимала пальцы. Ее выводило из себя выражение униженной гордости на лице Байрони. Лишало покоя.
— Вздор, — отрубила она, — и вы сами это хорошо понимаете.
— Простите, Мэгги. Я надоедаю вам. И веду себя как расхныкавшийся ребенок. Я всегда презирала людей, которые вовлекают других в свои неприятности.
Человек должен действовать сам. Один Бог знает, что я пыталась, возможно, не всегда очень мудро, как, например, с Айрой. А вот теперь превратилась в дрожащую… — Байрони откинулась на изголовье кровати и закрыла глаза. — Благодарю вас за обед, Мэгги. Вы так добры ко мне…
— Вы вовсе не похожи на хныкающего ребенка, Байрони, — спокойно возразила Мэгги. — Вот Фелиция — нытик. Мне кажется, вы начнете совершать поступки, если будете знать, как действовать.
Байрони коротко усмехнулась:
— Пожалуй.
— Мне кажется, что сейчас вы чувствуете себя смущенной и несчастной. Брент порой бывает упрямым и тупоголовым. Но вообще он добрый и преданный.
Он привык к одиночеству, Байрони, и никогда ни с кем не делится своими чувствами. Ему двадцать восемь лет, и десять из них он прожил один. Я не защищаю его. Но вы должны его понять. Я видела его и ангелом, и дьяволом. Да, наверное, в каждом из нас есть и то, и другое. Так, может быть, откроетесь мне.
Я умею хорошо слушать.
К Байрони пришли слезы. Она не смогла бы их сдержать, даже если бы от этого зависела ее жизнь, но голос ее оставался спокойным, почти напевным.
— Лучше бы я не встречалась с ним в Сан-Диего и не питала к нему тех чувств, какие возникли во мне, когда я впервые его увидела. Теперь все это далеко позади. Я замужем за человеком, который меня не любит и приходит в ужас при мысли, что моя беременность привяжет его ко мне. — Она повернула к Мэгги бледное лицо с полными слез глазами. — Я хочу, чтобы кто-нибудь заботился обо мне. Разве это так много — желать счастья, ощущать, что нужна кому-то? Черт возьми, смешно! Клянусь, я больше не пророню ни слезинки! Я глупая, слабая особа, неспособная распорядиться своей жизнью. Посмотрите на себя, Мэгги, — вы сильная, независимая, уверенная в себе.
Как бы я хотела быть такой, как вы!
«Вот это открытие», — подумала Мэгги, одновременно растрогавшись и развеселившись.
— Знаете, — сказала она, — что сделала бы я на вашем месте?
— Что?
— Купила бы кнут, и когда не хватало бы слов, использовала бы его. Иногда, как я заметила, трудно привлечь к себе внимание толстокожих мужчин.
Байрони смотрела на нее расширившимися от удивления глазами.
— И не стали бы упаковывать вещи, чтобы немедленно уехать?
— Если бы я ненавидела этого мужчину, то так бы и сделала, и даже не оглянулась бы. Однако если бы я могла, хотела его спасти, то вбила бы ему в башку хоть малую толику здравого смысла.
Звучит логично, думала Байрони, прямолинейно, и.., просто. Она представила себе, как, подобно сельской учительнице, дерет Бренту уши за плохое поведение, и громко расхохоталась.
Мэгги показалось, что с плеч свалился тяжкий груз. «В ней есть сила, — подумала она, — сила, огонь и решительность. Но Брент! Почему он такой дурень?»
— Ну, — заторопилась Мэгги, — у меня полно дел. Сказать Сизару, чтобы принес горячей воды?
— Да, пожалуйста. — Байрони откинула одеяло и почти выпрыгнула из постели. Она крепко обняла добрую женщину. — Спасибо, Мэгги.
— Только не забудьте купить кнут, дорогая. А если дело дойдет до пари, мои деньги к вашим услугам.
Байрони рассмеялась — звонким, счастливым смехом.
— В комнате такой беспорядок! Займусь-ка я уборкой.
Мэгги оставила Байрони, тут же принявшуюся за дело, увлеченную поставленной целью. Лишь много позднее Мэгги узнала, что Брент играл с Джеймсом Корой в «Эльдорадо», напился и затеял драку. Его привели к Мэгги, истекавшего кровью, все еще пьяного, с тупой ухмылкой на лице.
— Мы решили не отводить его к молодой жене, мэм, — объяснил Хромой Вилли, — чтобы не испугать ее.
«А я кто — его мать, что ли?» —. — хотела она спросить собутыльников Брента.
— Тащите его в дом, мальчики.
Мэгги стояла над Брентом, упершись руками в бока, с поджатыми губами. Женщины плачут, мужчины напиваются, думала она. Что ж, может, это и неплохой признак. Значит, к Селест он не заходил.
Брент напевал скабрезную песенку об игроке И девушке из салуна. Между куплетами он потягивал черный кофе, приготовленный Мэгги.
— Позвать Сента? Была хорошая потасовка, Брент?
Тот поднял бровь, поморщился от боли и ухмыльнулся.
— Видела бы ты тех парней!
— Да… Бьюсь об заклад, ты выиграл.
— Разумеется, — ответил Брент. Чувствовал он себя плохо и попросил еще виски. Внезапно его одолела усталость, и он не смог даже держать голову. Он уснул на диване у Мэгги, комнату заполнил его громкий храп.
— Идиот, — пробормотала Мэгги, накрывая его одеялом. Она послала за Сентом.
— Ты наконец выбила из него дурь, Мэгги? — первым делом спросил Сент, появившись почти через час.
— Видно, придется заняться этим, — ответила она. — Прости, Сент, уже поздно, но лицо у него как кровавый бифштекс.
— А где Байрони?
— Надеюсь, спит. Мальчики притащили его прямо сюда. Хотели поберечь нервы его жены.
Сент принялся стирать губкой кровь с лица Брента.
— Не так страшно, как кажется, — заключил Сент. — Его красивая физиономия не пострадала.
Обойдется без швов. Интересно, что это у него за романтический шрам?
— Перестань, Байрони, — запротестовал во сне Брент, пытаясь оттолкнуть Сента. — Больно.
Сент усмехнулся, услышав нетвердый голос Брента, и отвел его руку.
— Да будет тебе известно, друг мой, что ты прервал в высшей степени приятное свидание.
— Байрони, — бормотал Брент. — Не надо, любимая. Иди ко мне, дай я тебя поцелую. Господи, ты такая красивая.., красивая…
— Теперь он вспомнил, что у него есть жена, — с отвращением заметила Мэгги. — Вот дурень!
— Полно, Мэгги, он всего лишь мужчина, — возразил Сент. — Сбитый с толку мужчина. Он скоро поймет, как мне кажется, что ему очень повезло.
— Каким бы он ни был, завтра ему будет чертовски плохо.
* * *
Так оно и было. Но Байрони, смотревшая на него новыми глазами и очень довольная тем, что он не был у любовницы, просто сказала:
— Выпей какао, Брент. Сент говорил, что станет лучше.
Брент взглянул на нее одним глазом и выпил какао.
— Сент также сказал, что будет полезен обильный завтрак. И побольше яиц…
— Пожалуйста, Байрони, — проворчал Брент, — дай мне умереть спокойно.
Она сменила у него на лбу мокрую салфетку, ласково пригладила волосы.
— Хорошо. Отдохни. Я буду рядом, если что-нибудь понадобится.
Он снова уснул, и Байрони долго смотрела на небритого мужа, который мерно дышал во сне.
Когда Несколько часов назад Мэгги с Сентом с трудом перетаскивали его в спальню, Байрони подумала, что его жизнь в опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58