— Очень серьезное. Дальше некуда, — подтвердил Тэйлор. Она отступила в сторону и показала рукой на дверь.
— Милости прошу, — сказала она мягким голосом и злорадно усмехнулась.
Барри приказал двоим полицейским, которые сопровождали их, остаться в приемной.
— Держите ухо востро, ребята. Вы видели его фотографию. Если этот мерзавец выбежит в приемную, врежьте ему как следует, но только не убивайте.
Тэйлор осторожно открыл огромную толстую дверь из красного дерева. Они оказались в кабинете длиной по меньшей мере футов тридцать, с дорогой изысканной мебелью и огромным светлым ковром на полу. Вся противоположная застекленная стена была занавешена плотными портьерами. В центре кабинета стоял огромный дубовый стол с хрустальными графинами и хрустальными стаканами на серебряных подносах. Во главе стола стоял хозяин кабинета, мистер Брэндон Уэймер Эшкрофт, с указкой в руке. За его спиной висела большая карта с условными значками.
За столом сидели десять важных персон, уважительно внемлющих словам хозяина. Среди них было шесть пожилых мужчин и три женщины чуть старше пятидесяти лет. Всем своим видом они демонстрировали, что заняты необыкновенно важным делом.
Тэйлор бросил взгляд на Эшкрофта и тотчас заметил, что его правая рука была спрятана за спиной. Линдсей сказала, что прострелила ему именно правую руку. Значит, все сходится.
— Ты позволишь мне? — повернулся он к Барри.
— Он твой, дружище.
Тэйлор прокашлялся, и все присутствующие тут же повернули к ним головы, рассматривая их со сдержанным удивлением. Эшкрофт слегка попятился и внезапно побледнел.
— Я очень сожалею, дамы и господа, что вынужден прервать ваше совещание, — торжественно начал Тэйлор. — Это сержант Барри Кинсли, а я С. К. Тэйлор. Мы явились сюда, чтобы арестовать мистера Эшкрофта по обвинению в покушении на убийство.
За столом почти одновременно охнули и удивленно вытаращили глаза на хозяина кабинета.
— Что это еще такое, черт возьми?
— Брэндон, что происходит?
Тэйлор выждал несколько секунд, пока шум понемногу утих. Эшкрофт продолжал молчать, сохраняя видимость спокойствия. Его лицо еще больше побледнело, а губы слегка подрагивали.
— Полагаю, что многие из вас слышали о покушении на известную модель Иден, когда произошел взрыв на площади Вашингтона, — продолжал Тэйлор. — Так вот, господа, человек, который известен вам под именем Брэндона Эшкрофта, а нам еще и как дядя Бэнди, неплохо заплатил человеку по фамилии Освальд, чтобы тот убил ее. Освальд старался как мог, а когда дважды потерпел неудачу, мистер Эшкрофт собственной персоной явился в больницу, где лежит сейчас эта женщина, и попытался убить ее. Это произошло не больше трех часов назад. К счастью, предполагаемая жертва оказалась не только умнее мистера Эшкрофта, но и гораздо храбрее. Она выстрелила в него и ранила в правую руку. Не могли бы вы поднять правую руку, дядя Бэнди?
Все повернулись к хозяину кабинета, глядя на него так, словно видели в первый раз. Некоторые из них действительно ничего не понимали, а другие делали вид, что не понимают. Брэндон Эшкрофт резко вскинул подбородок.
— Это глупейшее недоразумение, джентльмены. А что касается моей руки, то это вообще чистейший абсурд. Послушайте, если вы действительно настаиваете, мы можем пройти в мой личный кабинет напротив, и я постараюсь за несколько минут все вам объяснить.
Тэйлор решительно покачал головой и обратился к членам правления:
— Хотите знать, уважаемые дамы и господа, почему этот человек хотел убить ее? Сейчас я вам все расскажу. Несколько лет назад я работал в полиции и совершенно случайно наткнулся на девочку, которая истекала кровью после гнусного и жестокого изнасилования. И изнасиловал ее не кто иной, как ее родной дядюшка Бэнди Он совращал ее с того времени, когда ей исполнилось десять лет. Короче говоря, этот дядя Бэнди отделался легким испугом, откупившись от своей сестры, то есть матери этой девочки, а она покончила с собой, выбросившись из окна школы. Узнав об этой трагедии, я пришел к нему и измочалил как следует. А он, в свою очередь, клятвенно пообещал отомстить мне за это. Именно поэтому он пытался убить мою невесту. Несколько раз пытался, но так и не смог, к счастью, этого сделать. Теперь все кончено, и на этот раз ему не уйти от правосудия.
— Вы сумасшедший! Убирайтесь отсюда к чертовой матери!
— И еще одно обстоятельство, — как ни в чем не бывало продолжал Тэйлор. — У Линдсей Фокс, или Иден — ее профессиональный псевдоним — фотографическая память на лица. Она дала нам словесный портрет человека, который покушался на нее. До мельчайших подробностей, до отдельных волосков в его ушах.
За столом снова послышался гулкий вздох, а потом легкий шепот, постепенно перерастающий в гул. По всему было видно, что его коллег все еще одолевают сомнения.
— Подозреваю, сэр, — выступил вперед Барри, — что мы найдем в вашей руке ту самую пулю, которую выпустила в вас Линдсей Фокс. Кроме того, у нас есть словесное описание, на основе которого наш полицейский художник нарисовал ваш портрет. — С этими словами Барри вынул из внутреннего кармана свернутый рулоном лист бумаги, развернул его и протянул пожилому джентльмену, который сидел неподалеку от него.
Тот молча уставился на рисунок, а потом передал его женщине, которая сидела справа от него.
— Похоже, что это ты, Эш, — бесстрастно выдавила она сквозь зубы и передала бумагу следующему.
Барри и Тэйлор терпеливо ожидали, пока с рисунком ознакомятся все присутствующие. Последним из них был чернокожий пожилой мужчина. Он долго изучал этот схематичный портрет, а затем поднял голову и сказал:
— Он совершенно прав насчет волосков, которые торчат из твоего правого уха, Эш. Я всегда считал, что тебе нужно обрезать их.
За столом кто-то нервно захихикал.
— А теперь давайте проголосуем, — неожиданно предложил Тэйлор. — Все, кто узнал на этом рисунке мистера Эшкрофта, поднимите, пожалуйста, руки.
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Все затаили дыхание, поглядывая друг на друга. В конце концов, какой-то старый джентльмен издал невыразительный звук и поднял руку. Его примеру тут же последовали другие. В считанные минуты все десять членов правления фирмы оказались с поднятыми руками.
— Вы готовы, дядя Бэнди? — обратился к нему Тэйлор.
— Это же дурдом. Вы что, с ума посходили? Никуда я с вами не пойду, идиоты проклятые!
— Сожалею, сэр, но вам все же придется это сделать, — строго предупредил его Барри. — Потрудитесь проследовать за нами.
Для большей убедительности он обошел вокруг стола и приблизился к Эшкрофту, доставая из кармана наручники.
— Вы сделаете это по-хорошему или мне вас немножко подстегнуть, чтобы не было сомнений в серьезности моих намерений?
— Отвали от меня, кретин безмозглый! Будьте вы все прокляты! Ты еще пожалеешь об этом, Тэйлор! Вот увидишь, что я с тобой сделаю! Я выйду из полицейского участка еще быстрее, чем в прошлый раз! Ты слышишь меня? А потом я прикончу эту сучку, вот увидишь!
— Да, я слышу тебя, — нехотя согласился Тэйлор.
Барри схватил Эшкрофта за руки, завернул их за спину и надел наручники. Тот продолжал что-то орать, а потом застонал от боли. Барри ухмыльнулся.
— Скажи-ка мне, парень, — шепнул он на ухо Эшкрофту, низко наклонившись над ним, — ты готов окунуть свои чистенькие наманикюренные пальчики в чернила для снятия отпечатков? Ты готов к тому, что наш верзила разденет тебя догола и поставит тебя раком, чтобы убедиться, что у тебя там все в порядке? Знаешь, этот парень очень любит свою работу и делает ее с удовольствием. Одна только беда — он слишком старый и не похож на тех беспомощных девочек, которых ты насиловал.
Эшкрофт взбеленился от этих слов. Он кричал, пытался вырваться из рук Барри, осыпал его проклятиями и угрожал Тэйлору.
— Будь проклят, Тэйлор! Это ты во всем виноват! Ты виноват! Ты грязная свинья, убийца! Ты уничтожил мою маленькую Элли! Ты сделал ее несчастной, и из-за этого она не выдержала и выбросилась из окна. Ты виноват в ее смерти! Господи, как я хотел наказать тебя, а ты… ты избил меня! Меня! Именно тогда я поклялся, что отомщу тебе за все, заставлю тебя страдать из-за любимой женщины, но ты так долго не мог найти себе подходящую женщину, в которую влюбился бы по-настоящему. А потом тебе подвернулась эта куколка-модель.
Все это произошло так быстро, что члены правления не успели опомниться. Они молча наблюдали за этой сценой, не скрывая своего отвращения к бывшему партнеру.
Тэйлор тоже молча наблюдал за этим негодяем, который с пеной у рта проклинал их обоих на чем свет стоит. В конце концов, Барри вытолкал его за дверь.
— Я скоро вернусь, Тэйлор, — успел выкрикнуть тот через плечо. — Вернусь и уничтожу тебя, мерзкий подонок! В следующий раз я непременно прикончу тебя, а потом доберусь и до твоей проклятой девки!
Тэйлор криво усмехнулся:
— Она не девка. Она моя жена.
Эпилог
— Все уже позади, Линдсей. Присяжные вынесли обвинительный приговор, так что теперь дядя Бэнди будет очень далеко от нас. Причем сидеть ему там столько, что мы успеем прожить одну жизнь и возродиться в другой, да еще, может быть, и не раз.
— Слава Богу! Все это длилось так долго, Тэйлор, очень долго!
Да, она, безусловно, была права в этом. Почти девять месяцев ушло на следствие, и еще две недели длился судебный процесс. Линдсей держалась молодцом на скамье свидетелей, да и он тоже не сплоховал. Тэйлор ощутил неописуемое облегчение. Оно наполняло все его обнаженное тело, которое еще не просохло как следует после душа. Это было приятное чувство, да и настроение у него было превосходное. Он посмотрел на жену, на ее чистое, красивое лицо, обрамленное копной густых волос. Она немного поправилась за последнее время, но только немного, так как по-прежнему продолжала работать моделью и не могла себе позволить ничего лишнего.
Тэйлор подошел к телевизору и выключил его. Затем вернулся к кровати и забрался под одеяло.
— Средства массовой информации еще будут перемывать нам косточки пару недель, а потом, моя дорогая миссис Тэйлор, мы с тобой станем частичкой этой сумасшедшей толпы, не более того.
Линдсей прижалась к мужу.
— Я тут подумал, — сказал он, поглаживая ее спину сверху донизу, — почему бы нам не слетать на Гавайи на недельку или две? Там мы могли бы преспокойненько спрятаться где-нибудь на пляже и подождать, пока пресса и телевидение не забудут о нашем существовании. А самое главное — мы могли бы до изнеможения заниматься любовью.
— Неплохая мысль, — сдержанно согласилась она и еще ближе прижалась к нему, положив руку на его плоский мускулистый живот. В этот момент ей захотелось опустить руку пониже, и она уже решила, что непременно сделает это. Они всегда любили все делать основательно, без излишней спешки и суетной торопливости. Он просто с ума сходил от такой неспешной ласки и всегда получал огромное удовольствие.
— Мы могли бы отправиться, к примеру, на остров Мауи. Конечно, это далековато, но зато мы могли бы сделать остановку в Лос-Анджелесе, если ты, конечно, не против.
Линдсей неожиданно привстала на локтях и посмотрела на него сверху вниз.
— Нет, это не годится.
— Что не годится?
— Я хочу, чтобы ты показал мне Францию.
Тэйлор недоуменно уставился на жену, не веря своим ушам.
— Францию?
— Да, мне кажется, что я не успела как следует познакомиться с этой страной.
— Франция, — снова повторил он и задумался. Уже больше года прошло после его последней поездки туда. У него даже кровь забурлила от подобной перспективы. Они могли бы проехать вместе на мотоцикле всю долину Луары вдоль и поперек. Он бы показал ей колоссальные дольмены в Бретани, знаменитый «Стол торговцев» в Локмориаке, не менее знаменитый «Рыцарский зал» в аббатстве Сен-Мишель и еще много-много чего…
— Как насчет следующего вторника?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82