В этот момент Кин что-то завопил, прижал руку к груди, пошатнулся и, склонив голову, изящно упал в кресло. Очевидно, поза была идеально отработана и далась ему без труда. Зеленый занавес опустился. Раздались громкие аплодисменты.
Когда аплодисменты, свист и топот стихли, продавщицы апельсинов объявили антракт.
– Прекрасная ложа, – похвалила Розалинда. – Отсюда видно все и всех. Как же много народу сегодня собралось! Бьюсь об заклад, в театре заняты все места. Как чудесно, что твой отец забыл о том, что купил ее!
– Миранда в бешенстве, оттого что не может ее заполучить! – усмехнулся Николас и неожиданно повернул голову влево.
Розалинда проследила за его взглядом и заметила, что на них смотрят двое молодых людей.
– Твои братья, полагаю.
– Да, – кивнул Николас. – Старший, тот высокий брюнет, очень похожий на меня, – Ричард. Бледный молодой человек, который выглядит изголодавшимся поэтом, – Ланселот. Из них двоих, полагаю, он более опасен, поскольку крайне недоволен своей внешностью, своим именем и желает, чтобы я упал мертвым к его ногам.
– А самый младший?
– Обри. Ему всего восемнадцать. Учится в Оксфорде. Не знаю, какой у него характер.
– Эти двое даже не улыбнутся.
– Еще бы! Наверняка гадают, почему я сижу с Шербруками, влиятельной семьей, которую они не посмеют оскорбить. Возможно, они даже зайдут сюда во время антракта. Смотри. Они выходят из ложи своего друга.
– Только не сбрасывай их через перила ложи, – попросила Розалинда, – могут пострадать ни в чем не повинные люди.
Николас слегка улыбнулся.
Не прошло и пяти минут, как занавес ложи раздвинулся. Ричард Вейл подошел к чете Шербрук и поклонился:
– Сэр, мадам, я Ричард Вейл. Это мой брат Ланс. Мы не знали, что вы знакомы с нашим единокровным братом Николасом.
Райдер кивнул молодым людям, отчетливо ощущая исходившее от них напряжение.
– Очень рад. Позвольте представить вас остальным. Это моя воспитанница Розалинда де Лафонтен и мисс Лорелея Килборн. Мой сын Грейсон. И конечно, вы хорошо знаете своего брата.
– Единокровного брата, – поправил Ланселот.
Они с Ричардом коротко кивнули Николасу. Тот холодно улыбнулся. Поскольку Розалинда сидела рядом с Николасом, то и удостоилась пристальных взглядов. И нужно сказать, недобрых.
– Я читал ваши книги, мистер Шербрук, – обратился Ланс к Грейсону. – Я и сам подумывал начать писать, возможно, мемуары, поскольку я вел весьма интересную жизнь. Но, знаете ли, я так занят!
Грейсон кивнул:
– О, такое бывает весьма часто. Многие зачастую бывают слишком заняты, чтобы воплотить задуманный сюжет на бумаге. Должно быть, вы очень рады видеть брата после столь долгого его отсутствия.
– Единокровного брата, – подчеркнул Ланселот.
В ложе воцарилось неловкое молчание. Но хорошие манеры и боязнь оскорбить окружающих взяли верх, и Ричард наклонил голову:
– О да, мы очень рады видеть Николаса. Хотя, как упомянул Ланс, он всего лишь наш единокровный брат.
– Какая разница? – удивился Грейсон. – Брат есть брат, разве не так?
Ричард, выждав паузу, снова кивнул:
– Как скажете, мистер Шербрук.
Райдер не был слеп. Вполне ясно, что Розалинда по уши влюбилась в Николаса Вейла, хотя никто ничего о нем не знал. А эти двое готовы пристрелить своего брата. Значит, все слухи, ходившие о Вейле, скорее всего правдивы.
А его Розалинда влюбилась в этого чужака и уже приняла решение. Он это видит. Но ведь они только встретились!
Райдер вздохнул. Сколько времени требуется, чтобы влюбиться? Он немедленно наведет справки. Его люди должны узнать все. Он взглянул на спокойное, несколько ироничное лицо Николаса. Наверное, тот старается игнорировать неприязнь братьев.
Хорошо бы немедленно уехать из Лондона и отвезти Розалинду в Котсуолдс, где она окажется в безопасности и достаточно далеко от этого молодого человека и его таинственного прошлого. Похоже, Николас умеет хранить секреты не хуже, чем в свое время отец Райдера. А тут еще и проблема происхождения Розалинды. Рассказала ли она правду Николасу? И что случится, если расскажет?
Он услышал смех Лорелеи. Может, попросить Софи намекнуть девушке, что не следует так неприкрыто боготворить Грейсона? С другой стороны, сын выглядел довольным и счастливым, так что, возможно, молодая леди знает, что делает. Слава Богу, завтра прибудут Дуглас и Алекс. Ему нужно подкрепление. Очень нужно.
Он учтиво беседовал с братьями, подмечая, с какой ненавистью те смотрят на Розалинду. Наконец Ричард поинтересовался, нравится ли ей Лондон.
– О да, очень. Все так добры ко мне! А вам, мистер Вейл?
– Конечно, нравится. Вижу, вы успели близко познакомиться с моим сводным братом.
– Надеюсь на это, – ослепительно улыбнулась Розалинда.
– А ведь он совсем недавно прибыл в Лондон, – вмешался Ланселот. – Вполне можно подумать…
Он многозначительно помолчал, но Розалинда поняла намек и поспешила пойти в атаку.
– Думаю, всякий подумает, что у меня безупречный вкус, – отрезала она. – Вы именно это хотели сказать, мистер Вейл?
– Не совсем, – пробормотал Ланселот, глядя на брата в поисках поддержки, но тот лишь пожал плечами и отвернулся.
– Но вы, конечно, знали, когда Николас приедет в Лондон, верно? – продолжала Розалинда. – Ведь вы же одна семья!
Последовало долгое молчание, после чего Ричард и Ланс поклонились и покинули ложу.
– Какая прелесть, – иронически бросила Розалинда. – Вряд ли я буду питать чрезмерную привязанность к твоим сводным братьям, Николас.
– Поверь, это чувство взаимно, – усмехнулся Николас.
Свет медленно погас. Пока поднимался занавес, Розалинда тихо ответила:
– Не волнуйся, я не позволю двум злополучным болванам навредить тебе. А этот мерзкий Ланселот готов на любую пакость! – Она подняла руку и показала мускулы: – Я вполне могу уничтожить его.
Николас невольно рассмеялся, но тут же постарался замаскировать смех кашлем.
Райдер, подслушавший разговор, вздохнул – Розалинда увязла так глубоко, что выбраться почти невозможно.
Наконец Лаэрт картинно пронзил Гамлета отравленной шпагой, и сцена оказалась усеянной телами. Им потребовалось не менее получаса, чтобы пробраться сквозь толпу у входа, и еще минут двадцать на ожидание экипажа. Сначала они завезли домой Лорелею. Грейсон поднялся с ней на широкое каменное крыльцо. Дверь распахнулась, и Грейсон неожиданно увидел, что за спиной дворецкого стоит отец Лорелеи. Что его так волнует? И почему он сам встречает дочь?
Грейсон поклонился лорду Рейми, показал на родителей, приветливо помахавших руками в доказательство того, что их драгоценный сын не погубил его доченьку, и наконец, распрощался.
– Мистер Шербрук! Грейсон обернулся:
– Да, мисс Килборн?
– Не хотите ли завтра прийти на небольшой литературный утренник? Соберутся молодые люди, человек двадцать, не больше. Будем читать «Франкенштейна» Мэри Шелли.
Она кокетливо опустила глаза и взглянула на него сквозь длинные густые ресницы.
– Я рекомендовала эту книгу для чтения. Подумала, что она вам нравится.
«Франкенштейн» действительно был одним из его любимых романов. Однако Грейсон больше всего на свете хотел остаться наедине с Розалиндой и записывать ее перевод «Правил».
– Видите ли, мисс Килборн, боюсь, что…
– Собственно говоря, мистер Шербрук, мы хотели прочитать одну главу из этой книги, а потом перейти к ее последнему роману. Хотелось бы послушать ваше мнение, если соизволите принять участие в диспуте о вампирах.
– О, в таком случае я обязательно буду, – кивнул он, прежде чем вернуться к экипажу. При этом у него был такой самодовольный вид, что Розалинде захотелось отвесить ему оплеуху. Когда он рассказал о приглашении на утренник, Розалинда злобно прошипела:
– Ты такой слабак! Жалкое зрелище!
– Ты сердишься, потому что меня не будет дома. Некем командовать? Кроме того, утренник много времени не займет. Если, конечно, они не решат прочитать мою книгу. Тогда…
Он нагло ухмыльнулся.
– В случае моего опоздания Николас может повезти тебя на прогулку в парк.
– Если все собравшиеся будут похожи на Лорелею, тебе не вырваться и через неделю, – фыркнула Розалинда.
Грейсон ответил ехидной ухмылкой.
Отец рассмеялся. Мать погладила сына по руке.
Глава 13
Зато на следующий день Райдеру было не до смеха, когда старший брат, Дуглас Шербрук, граф Нортклифф, отвел его в сторону для разговора с глазу на глаз:
– Я знаком с семейством Вейл и хорошо знал деда Николаса, Галарди Вейла. Неприятно говорить это, поскольку сказанное покажется тебе полным бредом, но мне говорили, что он не от мира сего.
– Не от мира сего? Какого именно мира? И какого черта все это означает?
Дуглас пожал плечами:
– Ходили слухи, что Галарди Вейл был кем-то вроде волшебника. Чародея. Его жена, кажется, умерла при родах.
– Хотел бы я знать, действительно ли он был волшебником и чародеем или только считал себя таковым.
– Не знаю. Сплетники болтали о странных песнопениях, звучавших на чужеземных языках, таинственных красных огнях, вспыхивавших за сдвинутыми шторами его окон, и тому подобной чепухе. Галарди вырастил юного Николаса, которого собственный отец выгнал из дому. Тогда мальчику было, всего пять лет. Николас был совсем молод, когда умер его дед. Вернее, я бы сказал, предположительно умер. Рядом не было врачей, и, если верить слухам, тела тоже не оказалось. Понимаю, звучит как сюжет одного из романов Грейсона, но именно это я слышал от многих. И запомнил, потому что уж слишком все необычно.
– От кого ты это слышал?
– Мой основной источник информации – второй приходский священник Тайсена, мистер Биггли. Мы разговаривали на эту тему года два назад. Мы с Алекс навещали Тайсена и Мэри Роуз, и Биггли рассказывал о своей жизни в Гортон-Уимберли, маленькой деревушке в Суссексе, рядом с которой обитал этот загадочный человек.
Мистер Биггли – прекрасный рассказчик и умеет сочинять замечательные истории. Я и считал это обычной сказкой, пока случайно не услышал то же самое от друга отца Николаса Вейла. Он тоже утверждал, что старик был чародеем. А как насчет молодого Николаса? После смерти Галарди он просто исчез. А теперь вдруг появился и предъявил права на титул. Можно узнать, в чем дело? Каким образом ты познакомился с Николасом Вейлом?
– Ты, надеюсь, знаешь, что его отец оставил наследнику только то, что относилось к майоратным владениям?
Дуглас покачан головой:
– А что, молодого человека считают мотом?
– Мне так не кажется, – вздохнул Райдер. – Прежде чем Софи и Алекс присоединятся к нам, позволь сказать, что Розалинда влюблена в него. И подумать только, они встретились только во вторник, на балу у Пинчонов! Всего четыре дня! Видел бы ты, как она на него смотрит! Наша девочка влюбилась, Дуглас, влюбилась по уши! И ты знаешь Розалинду. Она ничего не делает наполовину. Поэтому я и спросил, что тебе известно о Вейле.
Дуглас ошеломленно уставился на брата.
– Признаюсь, я уже стар, Райдер… но четыре дня?!
– Знаю. Меня это тоже ошеломило. Розалинда видит цель и идет к ней напрямик. Дело в том, что у нее превосходная интуиция. Помнишь человека, приехавшего в Брендон-Хаус, чтобы продать нам чудесную ткань по очень сходной цене?
– Да, и Розалинда очень лихо разоблачила его! – рассмеялся Дуглас.
– Да. Заставила детей развернуть рулоны дорогого сукна, и оказалось, что оно проедено молью.
– Возможно, посчитал нас простаками, которые выложат кругленькую сумму за порченый товар, а он успеет сбежать до того, как все обнаружится. Значит, Розалинде нравится Николас Вейл. А сам он? В какую сторону дует ветер?
– В сторону девушки, разумеется.
– Ты уже объяснил, как стал опекуном Розалинды? Сам он об этом спрашивал?
Райдер покачал головой.
– Пусть она сама расскажет. Боюсь, она еще не сообразила, что в райском саду может скрываться змей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44