Это он, Пантокрин, став правителем города, пригласил к себе Романа возглавить науку в городе, предоставил ему все возможности для этого. Куклявые - итог многолетней работы Березина. Но когда он вдруг взбунтовался и попробовал уничтожить свое детище, правитель отправил его в обыватели. Честно признаться, смалодушничал, пожалел старого друга. И вот он, результат его малодушия - Березин спутался со шпионом и работает на Остальной мир. А ведь это можно было предвидеть? Березин никогда не внушал доверия. Никогда.
Все это сообщил ему премьер-министр Грязнов-Водкин. После доклада, выждав приличествующую паузу, он спросил:
- Что будем делать, Наисветлейший?
От этого вопроса правитель пришел почему-то в ярость. Задергался как припадочный, заорал истошно:
- Это ты меня спрашиваешь, кретин?! Премьер недоношенный! Вот она твоя система безопасности! С одним шпионом справиться не можете. Уволю к такой матери! Всех! Всех до одного! Бездарности! Недоучки! Линитим! ты видишь с кем приходится работать?! - и Пантокрин вылил на уши бедного премьера огромный ушат отборнейшей матершины. После чего немного успокоился. Сказал:
- Немедля арестовать сукиных детей и пытать, пытать, пытать. Жечь каленым железом, рвать на части, чтобы они мечтали о смерти, как о манне небесной.
- Слушаюсь! - Грязнов-Водкин по-военному щелкнул каблуками.
- Да подключите к аресту нечистую силу. А то я на этого дурака, шефа полиции, не расчитываю. Его агенты от безделья совсем, понимаете ли, разучились работать.
- Слушаюсь! - вновь щелкнул каблуками премьер.
- А ты что выкаблучиваешь? Ты жа не адъютант какой-нибудь, а премьер, человек солидный?
- Армию вдруг вспомнил, Наимудрейший, - смущенно ответил Грязнов-Водкин.
- Армию? - Пантокрин внимательно, оценивающе посмотрел на премьер-министра. - А что, Петя, может мне тебя действительно направить укреплять армию, а? Будешь командовать моей гвардией? Ты как на это смотришь?
Лицо премьера в одно мгновение стало землистым, а породистые щеки обвисли словно у собаки-боксера.
- З-за что, В-ваша Г-гениальность?! - жалобно пролепетал он.
- Да пошутил я, пошутил. Успокойся. Правитель что, не человек что ли, не может пошутить?
- От такой шутки можно и инфаркт получить.
- Как жа, получите вы. У вас кожа толстая как у слона. Скорее вы меня в гроб загоните такой работой. Шпиона завтра в девять ко мне на допрос.
- Хорошо, Наисветлейший, - поклонился премьер. - Нам его к вашей встрече "подготовить".
- Конечно-конечно. И не церемонтесь. Суперагентша доставлена?
- Ждет в соседней комнате.
- Действуйте, Петр Антонович. До свидания! А её пусть введут.
- До свидания, Великий!
Когда Пантокрин её увидел, то его большое, измученное национальным напитком "Косорыловкой" сердце бурно забилось, как в молодые годы, а изуродованные артериосклерозом вены едва справлялись с хлынувшими по ним потоками крови. Ах, Кулинашенский! Ах, лис! Как же ему удавалось скрывать этакое чудо?! Глядя на суперагента Татьяну, он впервые пожалел, что дал когда-то клятвенное обещание не иметь более одной жены. Ляпнул он это во время предвыборной кампании, а потом, идиот, постоянно ставил себе это в заслугу. И вот сейчас очень об этом пожалел. Правда, у него был целый гарем куклявок. Но они ни в счет. Они и созданы для услады мужчин. Женщину в гарем не возмешь, ей нужно большее. Да и закон, который он сам же утверждал, запрещает это делать. Закон можно конечно и отметить, но как быть с этой синеокой красавицей? Она вряд ли согласиться стать наложницей. И дернуло же его за язык ляпнуть тогда этакое! Ведь при его должности он мог иметь десять жен. А может быть отравить к шутам эту старую клячу Фаину? Больно возомнила о себе в последнее время, стала слишком сварливой. Эта мысль показалась правителю очень удачной и он заметно повеселел. Да, такой красавице, как Татьяна, не нужны конкурентки. Нет. Она одна должна восседать на троне рядом с ним, оттенять красотой его исключительность и гениальность. И он совсем повеселел, считая уже вопрос своей женитьбы на Татьяне решенным окончательно. Отравить жену и все что с этим связано, похороны там, поминальные торжества было делом двух-трех дней, не больше. Пантокрин даже не мог предположить, что Татьяна может не согласиться выйти за него замуж. Такого в его городе просто не могло быть.
Татьяна в сопровождении полицейского прошла к столу правителя и спокойно села в кресло за стол для заседаний. Села в то время когда правитель продолжал стоять, с изумлением её рассматривая! Уже один этот факт вопиющего непочтения мог стоить ей жизни. У полицейского отвалилась челюсть. Он попытался поднять девушку, но правитель величественным жестом остановил его, сказал:
- Оставьте нас.
Полицейский пулей вылетел из кабинета. Девушка выглядела внешне спокойной, собранной. Но Пантокрин прекрасно понимал, что скрывается за её этим спокойствием, как натянуты у неё сейчас нервы, как ненавидит она его в эту минуту. По-всему, она была действительно классным агентом. Как же она попалась на удочку шпиону? Того можно поздравить с прекрасным уловом. Редко кому удается поймать такую вот "золотую рыбку". Девушку необходимо было расположить к себе.
- А вы смелая девушка, - сказал Пантокрин, отечески улыбаясь. Он сел в кресло, придвинул к себе коробку с сигарами, открыл, достал одну из них, прикурил.
- Настоящие джентльмены прежде чем закурить спрашивают разрешения у дамы, - сказала она.
Это была неслыханная дерзость. Татьяна будто сознательно нарывалась на неприятность, испытывала судьбу. Такое могла себе позволить лишь Фаина, да и то в лучшие для неё годы. Но своей дерзостью девушка ещё более понравилась правителю, распалила его воображение. Он уже видел её однажды обнаженной по манитору. Но тогда изображение было слишком нечетким и по-существу ничего не разглядел. Как бы он хотел восполнить этот пробел. Он нахлынувшего на него желания у него даже закружилась голова. Он удивлялся себе. Такого с ним прежде никогда не было. Даже с Фаиной, хотя ему когда-то казалось, что он её любил. Нет, то была не любовь. Любовь вот она, пришла к нему на склоне дней. И он был не в силах ей сопротивляться. Он все сделает, чтобы эта девушка стала его женой. Ничего для этого не пожалеет.
- Ах, простите меня пожалуйста за подобную бестактность! - вокликнул он, торопливо гася сигару в пепельнице. - Виной всему события последних дней. Они совсем выбили меня из колеи. Я стал таким рассеянным. Еще раз прошу прощения!
Она ничего не ответила, а лишь многозначительно умехнулась. А Пантокрин к её допросу уже потерял всякий интерес. Для него теперь уже ничего не имело значения. Если бы даже она сама была шпионкой Остального мира, он все равно просил бы у неё руки.
Заметив на её правом предплечье синяк, он озабоченно спросил:
- Вас что, били?!
- Будто это является для вас новостью?! - насмешливо ответила она вопросом.
- Ну конечно же, уверяю вас! Я ведь даже издал указ, запрещающий пытки.
- Но вы ведь сами прекрасно знаете, что ваши многочисленные указы никем не выполняются. Они даже не читаются. Мне кажется они пишутся лишь для статистов, чтобы создать вам имидж справедливого отца нации.
- Как вы ко мне несправедливы! Как несправедливы! Вы очевидно наслушались сплетен нехороших людей обо мне. Но уверяю, вы глубоко заблуждаетесь. И я сейчас попробую вам это доказать. Кто вас пытал? По чьему приказу? Я тут же отдам этих мерзавцев, этих негодяев под суд.
Пантокрину очень хотелось понравиться девушке. Голос его был нежным и искренним. Но она все ещё ему не верила. Он видел это по её глазам.
- Перестаньте ломать здесь передо мной комедию! - с вызовом сказала она. Очень обидно сказала.
Пантокрин встал, вышел из-за стола и сел напротив девушки, отечески накрыл её сцеленные руки своей ладонью.
- Вы ошибаетесь, Таня. Поверьте, я искренне хочу стать вам другом.
- Ах, оставьте! - с раздражением проговорила Татьяна, выдергивая руки из-под ладони правителя.
И он понял, что любовь его будет трудной. Но он верил в успех. Просто нужно будет приложить чуть больше усилий. Только и всего. То, чего хотел, он всегда добивался. Так будет и на этот раз.
3. У Березина.
По убогой, грязной, обшарпанной лестнице Орлов поднялся на пятый этаж и постучал в пятьдесят шестую квартиру.
- Входите. Не заперто, - послышался из-за двери сухой старческий голос.
Григорий толкнул дверь. Она открылась. Войдя в коридор, увидел прямо перед собой белого как лунь небольшого росточка старика с махровым полотенцем в руках. Вероятно он вышел из ванны. умные карие глаза его глядели на Орлова с любопытством.
- Здравствуйте, Роман Маркович!
- Здравствуйте. Но, простите, не имею чести...
- Мне посоветовали к вам обратиться, - перебил его Григорий.
- Вот оно что! - удивился Березин. - Я вас слушаю.
- Видите ли, дело в том, что я "шпион".
- Кто, кто?! - его глаза стали совсем веселыми.
- "Шпион". Во всяком случае, так считают в вашем городе.
- Так-так, очень интересно! Неужто тот самый, наделавший столько шума в городе?! Невероятно! Среди обывателей о вас ходят просто фантастические слухи.
Широким жестом он пригласил Орлова в небольшую, скромно обставленную комнату. Они сели на видавший виды диван.
- Все это глупость несусветная, Роман Маркович.
- Не понял?
И Григорий поведал Березину свою одиссею. Тот молча выслушал и после небольшой паузы сказал:
- Я вам верю. Но все это ничего не значит. Пантокрину лукавому нужно, чтобы вы били шпионом и вы им будете.
- Нечто подобное я уже слышал.
- Вот как?! И от кого же, позвольте полюбопытствовать?
- От кота Тимки, философа и горького пьяницы, младшего агента тайной полиции.
- А я его знаю, - отчего-то обрадовался Березин. - Весьма любопытный кот. Весьма. Умнее многих, если не большинства идиотов, населяющих этот Пантокринов гадюшник.
- Похоже, что вы не очень-то жалуете правителя.
- А как я должен относиться к мерзавцу и негодяю? Как он того заслуживает. Верно?
- Верно, - согласился Орлов. - Роман Маркович, а отчего вы считаете, что правителю нужно, чтобы я был шпионом?
- Все дело в том, что он из породы революционеров, ему чужда стабильность, необходимо постоянно с кем-то бороться. Тогда он чувствует себя как рыба в воде. А когда врагов нет, их надо выдумать. Вот он и выдумывает. Однажды объявил, что город собираются захватить пришельцы из космоса. Он тогда перетряс все войска ПВО, сменил командование, показывая пример, сам обучился стрельбе из зенитной установки. Полгода все население жило в страхе перед вторжением пришельцев. Сейчас ему вы подвернулись. Разве он упустит такой счастливый случай. Уже по всем правилам закручена кампанию по отражению угрозы Остального мира. Кстати, за вашу поимку было обещано большое вознаграждение: людям - крупная сумма денег, куклявого же обещал сделать человеком.
- А это возможно?
- Нет, исключено. В принципе, из человека ещё можно сделать куклявого, а из куклывого человека - никогда.
- Тогда почему же он обещает?
- Он у нас мастер на обещания, раздает их направо и налево. Действует по принципу: он дал обещание, он же и взял его назад. Но самое удивительное, большинство продолжает верить этим обещаниям.
- А кто такие куклявые?
Настроение Березина разом испортилось. Лицо стало замкнутым и сердитым. Вскочил с дивана, несколько раз прошелся взад-вперед по комнате и, пряча от меня взгляд, сказал глухо:
- Куклявые - моя незаживающая рана. Дело в том, что их создал я. Они итог моей многолетней работы.
- Вот как! - умело разыграл удиление Григорий. - Да, но кто же они такие?
- Не торопите события, молодой человек. Кстати, как вас зовут, "господин шпион"?
- Григорием.
- Очень приятно. Видите ли, Гриша, мы с Пантокрином старые знакомые, вместе учились в институте, даже дружили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48