Несмотря на появление дополнительных площадей, по проходам плыло гораздо больше народу: эльфы, одетые по человеческой моде, и люди, одетые по моде эльфийской, родители с малолетними детьми, самые разные, в том числе смешанные парочки, и, что самое удивительное, вооруженные патрули обеих рас. Никогда прежде на Ярмарке не дежурили патрули. И Тинкер не могла понять, с чем связано охватившее ее напряжение: с присутствием вооруженных патрулей или с внезапно возникшей неловкостью в отношениях с Натаном.
— Не могу поверить — здесь патрули! — Они прошли мимо третьего дежурного — женщины в темной форме ЗМА. И темная форма, и плоский черный автомат выделялись на фоне нарядной толпы, словно убогая заплата на ярком платье, и сразу привлекали внимание.
— Вице-короля чуть не убили. Дважды покушались, — объяснил Натан. — А потом эта история с бандой контрабандистов. Правильно делают: ведь здесь так много народу.
— Мне это не по душе.
— Тебе не пришлось бы пять лет назад сражаться с завром, если бы на Ярмарке оказался кто-то еще, кроме Ветроволка и его телохранителя.
Тинкер мгновенно вспомнила тот день: завр прижимает задней лапой нижнюю часть тела спутника Ветроволка, а верхняя его часть исчезает в зубастой пасти. Этот образ долго преследовал девочку в ночных кошмарах: встав на задние лапы, завр мучительно долго растягивает тело эльфа, прежде чем, тряхнув головой, разорвать его пополам…
— Давай не будем об этом.
Но, будучи вызвано, воспоминание о том дне не покидало ее. Странно, но ей никак не удавалось понять, где именно находился Ветроволк, пока он не заорал ей прямо в лицо: «Беги!» В памяти сохранилось, что он был очень зол. И никаких воспоминаний о его ране…
Внезапно Тинкер ощутила головокружение: она внезапно увидела ту историю совсем с другой стороны. Она поняла, что в тот день Ветроволк потерял друга, и тот был не просто растерзан, а съеден чудовищем. Как долго они знали друг друга? Может, сто лет? Бедный Ветроволк! Неудивительно, что он так разозлился.
— Угадай, — прервал ее мысли Натан.
— Что?
— Угадай, как они назвали ребенка.
Ребенка? Она оглянулась по сторонам и увидела какую-то женщину, показывающую своего малыша любопытным эльфам. Раньше ей всегда казалось странным то восхищение, с которым эльфы относились к младенцам, но теперь, после слов Ветроволка, она поняла: молодые взрослые эльфы могли за всю свою жизнь ни разу не увидеть ни одного ребенка. Тинкер призналась себе, что в миниатюризации живого существа, которую представляет собой младенец, есть что-то интригующее. Но вообще-то пока младенцы были для нее чем-то слишком хрупким. Ее путала мысль о том, что, решившись завести «детей», сначала она будет иметь дело с «младенцами».
Натан все еще ждал ответа. Видно было, что он теряет терпение.
— Я не знаю мать. Кто она?
— Что? — Натан слегка скривил рот и оглядел нарядно одетую толпу. — Да нет, я имел в виду не ее. — Он наконец увидел группу взрослых, передающих по кругу малыша. — Я имел в виду ребенка моей сестры. Угадай, как они назвали мою племянницу.
Ах да! Его сестра Джинни жила в Бетал-парке. Она ждала Выключения, чтобы поехать на Землю рожать второго ребенка, но схватки начались неделей раньше, и поэтому младенец появился на свет в «Мерси». Когда Тинкер разговаривала с Натаном перед Выключением, имя девочке еще не придумали.
— Ох. Ну… В честь тебя, что ли? — Интересно, существует ли женская версия имени «Натан»?
— Да нет! Мерси. Мерси Энн.
Тьфу! Тинкер попыталась сохранить на лице нейтральное выражение и воздержаться от невежливых комментариев. К счастью, в этот момент они смешались с толпой, замершей возле сцены на краю ярмарочной площади — здесь слушали музыкантов. Тинкер не узнала названия смешанной группы, но выглядела она обычно: люди и эльфы, сочетавшие примитивный американский рок-бит и электрогитары с традиционными эльфийскими инструментами и мелодиями. Особенно выделялась ольянуни, на которой играл настоящий мастер. Его молоточки стучали так, что голова шла кругом. Звучание гитар опутывало со всех сторон богатую, глубокую, похожую на колокольный звон мелодию ольянуни. Ведущим солистом группы был человек. Низким, рокочущим голосом он пел о краткости человеческой жизни и об отчаянном безрассудстве, с которой его раса встречает свою судьбу. Бэк-вокалист-эльф высоким чистым голосом провозглашал тысячу благословений терпению.
— Хочешь потанцевать? — крикнула Тинкер Натану, топчась на месте в такт музыке.
— Честно говоря, я пытался пробраться в какое-нибудь тихое местечко. Нам надо поговорить.
— О'кей. — Все еще двигаясь в ритме песни, Тинкер стала пробиваться сквозь толпу, надеясь, что Натан последует за ней.
— Давай, — предложил он, догнав ее у киоска «Рыболов», где игроки пытались маленькими бумажными сетями вытащить из пруда сверкающих песантиков, — я буду прокладывать путь, а ты пойдешь за мной.
— Но тогда я ничего не увижу, кроме твоей спины. Зато ты можешь смотреть и поверх меня. Вот, давай присядем тут.
Следующим аттракционом был окономяки-карт. В будние дни он обычно находился на Рыночной площади. Скамьи, расположенные по бокам экипажа, были занавешены, отчего у сидевших на них возникало обманчивое чувство уединения.
— Ты все еще голодная?
— Ну, мне не удалось толком поесть. — Тинкер почувствовала себя немного виноватой, поскольку цены в анклавах были довольно высокими. Она позвенела корзиной с серебряными монетами. — Позволь, я заплачу.
— Нет, платить буду я. — Натан отсчитал большим пальцем несколько монет азиату, стоявшему по ту сторону большой сковородки с ручкой.
Они заказали блины, и повар начал смешивать яйца, воду, муку и капусту для теста.
— Ну, о чем ты хотел поговорить?
— В доме напротив моей сестры живет одна семья. Они решили эмигрировать в Штаты и уже передали документы на дом в ЗМА. Дом отличный: четыре спальни, гараж на две машины, газовая плита и дровяная печь на аварийный случай.
— Ну и что?
— А то, что я подумал: этот дом мог бы стать отличной стартовой площадкой для тебя и меня.
— Что? — Даже повар вздрогнул от вопля Тинкер.
— Славный дом, хорошо оборудованный. Мы могли бы застолбить его сейчас, а переехать позже.
От изумления она не могла произнести ни слова.
— Повесим занавески, подкупим кое-что из мебели, и никто не заметит разницы. Нужно привести дом в порядок, так что какое-то время у нас займет покраска и все такое прочее.
— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?!!
Натан взял ее за руку.
— Я хочу на тебе жениться.
— Ва-ва-ва! А как же насчет «подождем до девятнадцати»? Я думала, это просто свидание!
— Я не имею в виду прямо сейчас. Я не хочу торопить тебя.
— Ну, не знаю… Говорить о женитьбе на первом свидании, и это называется «не тороплю»!
Натан поморщился.
— Прости, наверное, это так выглядит. Но это только потому, что дом просто замечательный. Зять показал мнеего. Комнаты такие большие и солнечные, дерево везде натуральное, в гостиной великолепный камин, а за домом — чудесный садик для детей.
Для детей?
Видимо, по лицу Тинкер было видно, что она в шоке. Натан рассмеялся.
— Всего через одиннадцать месяцев тебе будет девятнадцать. Меньше чем через два года — двадцать. — Казалось, Натан пытается убедить сам себя. — Мы должны смотреть вперед. Конечно, есть много других домов. Но большинство из них пустуют по многу лет. В них текут трубы, выбиты окна, нужно менять крышу. А этот дом — просто конфетка.
— Натан, я не шутила, когда говорила, что мы должны какое-то время «повстречаться». Нам нужно понять, любим ли мы друг друга больше, чем просто друзья. Я не знаю, хочу ли я за тебя замуж.
Это задело его, но он быстро скрыл обиду и извинился:
— Прости меня, Тинк. Мне не следовало тебя торопить. В конце концов, это я сам хотел отложить до девятнадцати лет.
— Ну да. — Тинкер решительно покачала головой и опустила глаза. Ее смутило, что ей вдруг так страстно захотелось «отложить». — Это из-за моей отметины? Ты торопишься, потому что Ветроволк взял меня в свою семью?
— Это никак не связано с этим, — буркнул Натан так мрачно, что она сразу поняла: с этим-то все и связано!
— Ой, Натан, ты что! Он же вице-король! Он богат, у него в руках власть, он может заполучить любую женщину или эльфийку, какую захочет.
— Вот именно.
— Да ты посмотри на меня!
— Ты красивая.
— Но только не в сравнении с эльфийками из высоких каст. Ты ведь их видел. Когда такая идет по улице, любой останавливается и смотрит ей вслед, пока она не скроется из виду!
— А может, он охоч как раз до земных женщин, — предположил Натан.
Эта мысль привела Тинкер в бешеный восторг, ее душа рванулась ввысь, словно кто-то швырнул ее через гиперпространство за миллиарды миль отсюда. Усилием воли она попыталась вернуться к реальности и не думать о тех «деликатных мероприятиях», предвестником которых могла быть жаровня.
— Я спасла его от смерти, причем дважды. Он чувствует себя обязанным. Я сирота. Он эльф. Он почти в девять раз старше меня. Он, наверное, испытывает ко мне отцовские чувства.
— Это не имеет никакого отношения к Ветроволку. — Натан взял ее за руку. — Я просто подумал, вот и все. Ты совершеннолетняя. Настоящей причины откладывать нет.
Сравнив себя только что с эльфийскими женщинами, Тинкер почувствовала укол сострадания к Натану и вину перед ним. Ну как он может соревноваться за ее внимание, если одна только мысль о Ветроволке сводит ее с ума? Едва Натан заговорил о женитьбе, ее интерес к нему пропал. Но все, что касалось Ветроволка, от его мыслей до его возможных пристрастий, вызывало в ней необыкновенную бурю эмоций.
Натан ждал ответа, а Тинкер не знала, что ему сказать. Не найдя ничего лучшего, поднялась со словами: «Мне надо в туалет».
Натан отпустил ее руку, и она сбежала. Ну зачем ему понадобилось так давить на нее? Почему он не стал ждать, пока она привыкнет к этой идее? А эта сцена на парковочной площадке? Он что, снова будет к ней приставать, когда они окажутся вместе в машине? И он думает, что сегодня ночью они займутся сексом?
Ей вдруг ужасно захотелось домой, в постель. Одной.
Она устремилась к выходу, но узкая юбка и высокие каблуки мешали бежать. Да и как она доберется до дому? Вот дура, не взяла с собой даже денег на такси! Можно, конечно, позвонить Масленке, но что он скажет? Вдруг он подумает, что между нею и Натаном случилось что-то скверное, а это ужасно.
Она наступила в грязь, и каблук завяз. Тинкер покачнулась, словно получила подножку. Но не упала — чьи-то руки бережно подхватили ее и поставили ровно.
— Спаси… бо. — У нее пересохло во рту, потому что она поняла — подхватил ее не кто иной, как Ветроволк.
Что, что было в нем такого, отчего в ней разом все всколыхнулось? Она смотрела на вице-короля всех Западных Земель. Черт, как его теперь называть-то? Ваше величество? Но она смогла лишь пискнуть: «Привет!»
— Я рад увидеть собственными глазами, что с тобой все хорошо, — тихо сказал Ветроволк.
— Да, со мной все в порядке. — Держась за него, чтобы сохранить равновесие, она сняла туфли. Вляпаться каблуками в грязь — десятая или одиннадцатая ошибка за вечер. — Мейнард обо мне позаботился.
— А! Хорошо. — Ветроволк взял у нее туфли и передал одному из охранников. — Пойдем со мной. Моя машина ждет.
— Отлично! — Она сделала шаг вперед и остановилась. — Ой, подожди. Я сказала Натану, что иду в ту… в общем, в дамскую комнату. Если я вдруг исчезну, он забеспокоится. Наверняка поднимет на поиски полицию, да еще и НСБ подключит.
— Опиши этого Натана. Я пошлю кого-нибудь с сообщением.
Да, это звучало заманчиво. Что бы ни заставило ее пуститься в бега — не столько страх, говорила она себе, сколько тревога, — в присутствии Ветроволка улеглось.
— Нет. — Она крепко держалась за его руку, словно подпитываясь его силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
— Не могу поверить — здесь патрули! — Они прошли мимо третьего дежурного — женщины в темной форме ЗМА. И темная форма, и плоский черный автомат выделялись на фоне нарядной толпы, словно убогая заплата на ярком платье, и сразу привлекали внимание.
— Вице-короля чуть не убили. Дважды покушались, — объяснил Натан. — А потом эта история с бандой контрабандистов. Правильно делают: ведь здесь так много народу.
— Мне это не по душе.
— Тебе не пришлось бы пять лет назад сражаться с завром, если бы на Ярмарке оказался кто-то еще, кроме Ветроволка и его телохранителя.
Тинкер мгновенно вспомнила тот день: завр прижимает задней лапой нижнюю часть тела спутника Ветроволка, а верхняя его часть исчезает в зубастой пасти. Этот образ долго преследовал девочку в ночных кошмарах: встав на задние лапы, завр мучительно долго растягивает тело эльфа, прежде чем, тряхнув головой, разорвать его пополам…
— Давай не будем об этом.
Но, будучи вызвано, воспоминание о том дне не покидало ее. Странно, но ей никак не удавалось понять, где именно находился Ветроволк, пока он не заорал ей прямо в лицо: «Беги!» В памяти сохранилось, что он был очень зол. И никаких воспоминаний о его ране…
Внезапно Тинкер ощутила головокружение: она внезапно увидела ту историю совсем с другой стороны. Она поняла, что в тот день Ветроволк потерял друга, и тот был не просто растерзан, а съеден чудовищем. Как долго они знали друг друга? Может, сто лет? Бедный Ветроволк! Неудивительно, что он так разозлился.
— Угадай, — прервал ее мысли Натан.
— Что?
— Угадай, как они назвали ребенка.
Ребенка? Она оглянулась по сторонам и увидела какую-то женщину, показывающую своего малыша любопытным эльфам. Раньше ей всегда казалось странным то восхищение, с которым эльфы относились к младенцам, но теперь, после слов Ветроволка, она поняла: молодые взрослые эльфы могли за всю свою жизнь ни разу не увидеть ни одного ребенка. Тинкер призналась себе, что в миниатюризации живого существа, которую представляет собой младенец, есть что-то интригующее. Но вообще-то пока младенцы были для нее чем-то слишком хрупким. Ее путала мысль о том, что, решившись завести «детей», сначала она будет иметь дело с «младенцами».
Натан все еще ждал ответа. Видно было, что он теряет терпение.
— Я не знаю мать. Кто она?
— Что? — Натан слегка скривил рот и оглядел нарядно одетую толпу. — Да нет, я имел в виду не ее. — Он наконец увидел группу взрослых, передающих по кругу малыша. — Я имел в виду ребенка моей сестры. Угадай, как они назвали мою племянницу.
Ах да! Его сестра Джинни жила в Бетал-парке. Она ждала Выключения, чтобы поехать на Землю рожать второго ребенка, но схватки начались неделей раньше, и поэтому младенец появился на свет в «Мерси». Когда Тинкер разговаривала с Натаном перед Выключением, имя девочке еще не придумали.
— Ох. Ну… В честь тебя, что ли? — Интересно, существует ли женская версия имени «Натан»?
— Да нет! Мерси. Мерси Энн.
Тьфу! Тинкер попыталась сохранить на лице нейтральное выражение и воздержаться от невежливых комментариев. К счастью, в этот момент они смешались с толпой, замершей возле сцены на краю ярмарочной площади — здесь слушали музыкантов. Тинкер не узнала названия смешанной группы, но выглядела она обычно: люди и эльфы, сочетавшие примитивный американский рок-бит и электрогитары с традиционными эльфийскими инструментами и мелодиями. Особенно выделялась ольянуни, на которой играл настоящий мастер. Его молоточки стучали так, что голова шла кругом. Звучание гитар опутывало со всех сторон богатую, глубокую, похожую на колокольный звон мелодию ольянуни. Ведущим солистом группы был человек. Низким, рокочущим голосом он пел о краткости человеческой жизни и об отчаянном безрассудстве, с которой его раса встречает свою судьбу. Бэк-вокалист-эльф высоким чистым голосом провозглашал тысячу благословений терпению.
— Хочешь потанцевать? — крикнула Тинкер Натану, топчась на месте в такт музыке.
— Честно говоря, я пытался пробраться в какое-нибудь тихое местечко. Нам надо поговорить.
— О'кей. — Все еще двигаясь в ритме песни, Тинкер стала пробиваться сквозь толпу, надеясь, что Натан последует за ней.
— Давай, — предложил он, догнав ее у киоска «Рыболов», где игроки пытались маленькими бумажными сетями вытащить из пруда сверкающих песантиков, — я буду прокладывать путь, а ты пойдешь за мной.
— Но тогда я ничего не увижу, кроме твоей спины. Зато ты можешь смотреть и поверх меня. Вот, давай присядем тут.
Следующим аттракционом был окономяки-карт. В будние дни он обычно находился на Рыночной площади. Скамьи, расположенные по бокам экипажа, были занавешены, отчего у сидевших на них возникало обманчивое чувство уединения.
— Ты все еще голодная?
— Ну, мне не удалось толком поесть. — Тинкер почувствовала себя немного виноватой, поскольку цены в анклавах были довольно высокими. Она позвенела корзиной с серебряными монетами. — Позволь, я заплачу.
— Нет, платить буду я. — Натан отсчитал большим пальцем несколько монет азиату, стоявшему по ту сторону большой сковородки с ручкой.
Они заказали блины, и повар начал смешивать яйца, воду, муку и капусту для теста.
— Ну, о чем ты хотел поговорить?
— В доме напротив моей сестры живет одна семья. Они решили эмигрировать в Штаты и уже передали документы на дом в ЗМА. Дом отличный: четыре спальни, гараж на две машины, газовая плита и дровяная печь на аварийный случай.
— Ну и что?
— А то, что я подумал: этот дом мог бы стать отличной стартовой площадкой для тебя и меня.
— Что? — Даже повар вздрогнул от вопля Тинкер.
— Славный дом, хорошо оборудованный. Мы могли бы застолбить его сейчас, а переехать позже.
От изумления она не могла произнести ни слова.
— Повесим занавески, подкупим кое-что из мебели, и никто не заметит разницы. Нужно привести дом в порядок, так что какое-то время у нас займет покраска и все такое прочее.
— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?!!
Натан взял ее за руку.
— Я хочу на тебе жениться.
— Ва-ва-ва! А как же насчет «подождем до девятнадцати»? Я думала, это просто свидание!
— Я не имею в виду прямо сейчас. Я не хочу торопить тебя.
— Ну, не знаю… Говорить о женитьбе на первом свидании, и это называется «не тороплю»!
Натан поморщился.
— Прости, наверное, это так выглядит. Но это только потому, что дом просто замечательный. Зять показал мнеего. Комнаты такие большие и солнечные, дерево везде натуральное, в гостиной великолепный камин, а за домом — чудесный садик для детей.
Для детей?
Видимо, по лицу Тинкер было видно, что она в шоке. Натан рассмеялся.
— Всего через одиннадцать месяцев тебе будет девятнадцать. Меньше чем через два года — двадцать. — Казалось, Натан пытается убедить сам себя. — Мы должны смотреть вперед. Конечно, есть много других домов. Но большинство из них пустуют по многу лет. В них текут трубы, выбиты окна, нужно менять крышу. А этот дом — просто конфетка.
— Натан, я не шутила, когда говорила, что мы должны какое-то время «повстречаться». Нам нужно понять, любим ли мы друг друга больше, чем просто друзья. Я не знаю, хочу ли я за тебя замуж.
Это задело его, но он быстро скрыл обиду и извинился:
— Прости меня, Тинк. Мне не следовало тебя торопить. В конце концов, это я сам хотел отложить до девятнадцати лет.
— Ну да. — Тинкер решительно покачала головой и опустила глаза. Ее смутило, что ей вдруг так страстно захотелось «отложить». — Это из-за моей отметины? Ты торопишься, потому что Ветроволк взял меня в свою семью?
— Это никак не связано с этим, — буркнул Натан так мрачно, что она сразу поняла: с этим-то все и связано!
— Ой, Натан, ты что! Он же вице-король! Он богат, у него в руках власть, он может заполучить любую женщину или эльфийку, какую захочет.
— Вот именно.
— Да ты посмотри на меня!
— Ты красивая.
— Но только не в сравнении с эльфийками из высоких каст. Ты ведь их видел. Когда такая идет по улице, любой останавливается и смотрит ей вслед, пока она не скроется из виду!
— А может, он охоч как раз до земных женщин, — предположил Натан.
Эта мысль привела Тинкер в бешеный восторг, ее душа рванулась ввысь, словно кто-то швырнул ее через гиперпространство за миллиарды миль отсюда. Усилием воли она попыталась вернуться к реальности и не думать о тех «деликатных мероприятиях», предвестником которых могла быть жаровня.
— Я спасла его от смерти, причем дважды. Он чувствует себя обязанным. Я сирота. Он эльф. Он почти в девять раз старше меня. Он, наверное, испытывает ко мне отцовские чувства.
— Это не имеет никакого отношения к Ветроволку. — Натан взял ее за руку. — Я просто подумал, вот и все. Ты совершеннолетняя. Настоящей причины откладывать нет.
Сравнив себя только что с эльфийскими женщинами, Тинкер почувствовала укол сострадания к Натану и вину перед ним. Ну как он может соревноваться за ее внимание, если одна только мысль о Ветроволке сводит ее с ума? Едва Натан заговорил о женитьбе, ее интерес к нему пропал. Но все, что касалось Ветроволка, от его мыслей до его возможных пристрастий, вызывало в ней необыкновенную бурю эмоций.
Натан ждал ответа, а Тинкер не знала, что ему сказать. Не найдя ничего лучшего, поднялась со словами: «Мне надо в туалет».
Натан отпустил ее руку, и она сбежала. Ну зачем ему понадобилось так давить на нее? Почему он не стал ждать, пока она привыкнет к этой идее? А эта сцена на парковочной площадке? Он что, снова будет к ней приставать, когда они окажутся вместе в машине? И он думает, что сегодня ночью они займутся сексом?
Ей вдруг ужасно захотелось домой, в постель. Одной.
Она устремилась к выходу, но узкая юбка и высокие каблуки мешали бежать. Да и как она доберется до дому? Вот дура, не взяла с собой даже денег на такси! Можно, конечно, позвонить Масленке, но что он скажет? Вдруг он подумает, что между нею и Натаном случилось что-то скверное, а это ужасно.
Она наступила в грязь, и каблук завяз. Тинкер покачнулась, словно получила подножку. Но не упала — чьи-то руки бережно подхватили ее и поставили ровно.
— Спаси… бо. — У нее пересохло во рту, потому что она поняла — подхватил ее не кто иной, как Ветроволк.
Что, что было в нем такого, отчего в ней разом все всколыхнулось? Она смотрела на вице-короля всех Западных Земель. Черт, как его теперь называть-то? Ваше величество? Но она смогла лишь пискнуть: «Привет!»
— Я рад увидеть собственными глазами, что с тобой все хорошо, — тихо сказал Ветроволк.
— Да, со мной все в порядке. — Держась за него, чтобы сохранить равновесие, она сняла туфли. Вляпаться каблуками в грязь — десятая или одиннадцатая ошибка за вечер. — Мейнард обо мне позаботился.
— А! Хорошо. — Ветроволк взял у нее туфли и передал одному из охранников. — Пойдем со мной. Моя машина ждет.
— Отлично! — Она сделала шаг вперед и остановилась. — Ой, подожди. Я сказала Натану, что иду в ту… в общем, в дамскую комнату. Если я вдруг исчезну, он забеспокоится. Наверняка поднимет на поиски полицию, да еще и НСБ подключит.
— Опиши этого Натана. Я пошлю кого-нибудь с сообщением.
Да, это звучало заманчиво. Что бы ни заставило ее пуститься в бега — не столько страх, говорила она себе, сколько тревога, — в присутствии Ветроволка улеглось.
— Нет. — Она крепко держалась за его руку, словно подпитываясь его силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64