Особенно теперь, когда жить стало так интересно.
Они быстро спустились вниз по Ривервью-роуд, но потом втянулись в лабиринт переулков, ведущих к бульвару Огайо-ривер. Бесчисленные автомобили стояли в бесконечных пробках, поскольку толпы покидающих город смешивались с теми, кто в него прибывал. За час Тинкер с Масленкой смогли преодолеть лишь две или три мили до первого просвета на дороге. Ночь выдалась душная, такая как бывает в Питтсбурге в июле. Все ехали с открытыми окнами, а так как движение практически сошло на нет, то те, у кого в машине не было кондиционера, просто выходили из машины и ждали возле нее, когда же появится шанс проползти хоть немного вперед.
— Вон двадцатая автокатастрофа Натана, — показал Масленка на кучу разбитых машин и грузовиков под прожекторами парковки у стадиона.
Определить, какая машина стала причиной аварии, оказалось нетрудно. Это был красный автомобиль неизвестной марки. От удара он сплющился в гармошку высотой два фута.
— Ну и ну! Как им это удалось при таком черепашьем движении?
— Вон тот потерял свой груз. — Тинкер кивнула на слишком перегруженный трейлер. — А груз, наверное, упал на… Что это? Кажется, мини-фургон? Наверное, он стоял рядом.
Тинкер заметила, что у въезда на парковку стоят заграждения Земного межмерного агентства (ЗМА), а место катастрофы окружено символической оградой в виде ленты, натянутой полицейскими на уровне человеческой груди.
— Похоже, поймали контрабандистов.
Судя по размаху ленточного ограждения и числу вооруженных людей, ЗМА — федеральное агентство, занимавшееся в Питтсбурге всем, что имело хоть какое-нибудь отношение к эльфам, — обнаружило крупную незаконную перевозку. Там стояли три гусеничных трейлера, с десяток крупногабаритных грузовиков «Райдер» и «Ю-Хол», четыре грузовичка-пикапа плюс разбитая машина. Любая из этих машин могла оказаться автомобилем контрабандиста. Странно, правда, что ЗМА остановило их все, если только они не являлись частью конвоя.
— Вон тот «Питербилт» совсем новый. — Движение возобновилось. Можно было проехать несколько сотен футов. Масленка слегка поворчал и перешел с первой скорости на вторую. Сцепление на тягаче, древнем «Форде F750» 2010 года выпуска, было жестким. Когда Тинкер сама водила тягач, ей приходилось чуть ли не стоя давить на сцепление, чтобы переменить скорость. — Его стукнули несильно. Легко можно восстановить.
Тинкер подумала над этим и сказала:
— Да, если только это машина контрабандиста и поэтому никто на нее не претендует. В противном случае кто-то уже наверняка потребовал доставить автомобиль назад во время следующего Выключения.
— Мечтать не вредно, — опять проворчал Масленка, переключая скорость на первую, поскольку они опять вклинились в пробку.
Кстати, о следующем Выключении…
— Я сказала Лейн, что в следующий День Выключения отправляюсь в университет Карнеги-Меллон на целый семестр.
— Шутишь!
Масленка посмотрел на сестру так, словно она внезапно превратилась в нечто противное и непонятное, вроде тех уродливых собак с приплюснутым носом.
— Всего на девяносто дней, и это шанс посмотреть, что представляет собой Земля.
— Я живал там, — сказал Масленка. — Все слишком большое. Можешь целый день смотреть, как мимо тебя проходят тысячи людей, и не встретить ни одного знакомого.
Они втиснулись на мост Форт-Дюкенн. Все водное пространство под ними — реки Огайо, Аллегени и Мононгаэла — было заполнено баржами. Казалось, можно пройти с одного берега на другой, вообще не касаясь воды. Так происходило всякий раз, когда Питтсбург возвращался на Землю: люди перевозили товары по земле, по воде, по воздуху. Ей не хотелось думать о том, как жить там, где все время такое столпотворение.
— Рассказами ты мне не поможешь.
— Это другой мир, Тинк. Если он тебе не понравится, ты будешь чувствовать себя пришибленной и несчастной.
— А может, он мне понравится?
Масленка пожал плечами:
— Может быть. Не думаю. Ты ненавидишь, когда кто-то указывает тебе, что делать. Подумай об этом. Ты едешь учиться. А ведь ты никогда не ходила в обычную школу. Уроки начинаются ровно в восемь. Дзынь! Звонит звонок, и ты должна сидеть на своем месте, тихо, сложив руки. И так ты сидишь часами, не произнося ни слова, и учишь то, что требует от тебя преподаватель.
— Может, в колледже не так? Лейн, кажется, думает, что это здорово.
— Та же Лейн любит возиться в саду, сажать цветы. Ты тоже как-то попыталась. Помнишь, чуть с ума не сошла?
— Но я уже сказала ей «да».
Масленка поругал ее и переключился на дорогу.
В центре города, несмотря на поздний час — почти десять часов, — было многолюдно. Магазины готовились к ажиотажу Пуска, продавцы занимались сортировкой только что доставленных товаров. Распродав все, магазины будут стоять пустыми вплоть до следующего Выключения. В витринах осенняя мода, и все те, кто не успеет купить нужные тряпки сейчас, могут встретить питтсбургскую зиму без перчаток и свитеров.
Водители фургонов, все еще надеющиеся вовремя вернуться домой на Землю, попадались редко, и их легко можно было опознать. Страшно спеша, они громко гудели, посылали во все стороны проклятия из окон кабин и нарушали все правила людей, эльфов и здравого смысла.
— Смотри, смотри! Смотри! — закричала Тинкер, когда один такой идиот перерезал им путь.
Маленький грузовой пикап рванул, словно бешеный, на только что вспыхнувший красный свет, не переставая гудеть. В последний момент водитель понял, что тягач в три раза тяжелее его, и резко вильнул в сторону, пытаясь избежать столкновения.
Но на его пути оказался мотоциклист.
Обычный человек непременно погиб бы. Но мотоциклист рванул с невероятной скоростью и силой и спасся от сумасшедшего пикапа.
— Это эльф? — спросил Масленка, услышав позади рев автомобильных сирен и устремляя машину в образовавшийся впереди просвет.
Тинкер выглянула из окна и посмотрела назад. Любопытно, но вместо того, чтобы смотреть на чуть не сбивший его пикап, мотоциклист глядел вслед удаляющемуся тягачу. Для эльфа он был слишком своим. Густая копна черных волос, длинный нос, резкие черты.
— Нет. Просто везунчик, — ответила Тинкер и полезла в люк проведать Ветроволка.
Резервуар опустел, и заклятие больше не действовало! Тело Ветроволка было холодным на ощупь, и в первый момент Тинкер подумала, что эльф умер. Она глядела на него целую вечность, пока не услышала длинный глубокий вдох.
Днем Лейн укрывала Ветроволка теплыми одеялами, только что из сушилки. Теперь одеяло остыло. Тинкер связалась с Лейн.
— Магия кончилась. Ветроволк холодный. Что мне делать?
— Ляг рядом с ним под одеяла.
— ЧТО?
— Он хотя бы в сознании, Тинк?
— Не знаю.
Впрочем, Лейн права. Из-за воспоминания о том сне Тинкер чуть сама разум не потеряла. Еще мгновение назад она боялась, что эльф умер. Будет ли он вообще осознавать, что лежит не один?
— Хорошо. Я перезвоню тебе, скажу, как мы тут.
Тинкер выключила свет, сняла ботинки и залезла на рабочий стол, где лежал Ветроволк. Днем, неизвестно когда, его «хвост» распустился, и теперь волосы рассыпались всему по столу. Чтобы не лечь на его волосы, Тинкер собрала их здоровой рукой и аккуратно перенесла на правую сторону. Они казались шелковыми на ощупь, такими же, как во сне. Приведя в порядок длинные мягкие пряди, Тинкер прижалась к Ветроволку, стараясь при этом не надавить на его раны. Но из-за того, что она лежала рядом с ним в таком вынужденно неловком положении, ее сознание стало с лихорадочной скоростью прокручивать разные возможности. Неужели, билось в ее мозгу, Ветроволк так ярко предстал перед нею во сне из-за заклятия, помноженного на близость? Или он разделил с ней воспоминание? А может быть, раз это выходило за рамки ее опыта, он действительно побудил ее к сексу?
Она вглядывалась в его спокойное лицо, освещаемое перемежающимся светом придорожных фонарей. «Давай, давай, Тинк, такой красавец — да еще и израненный — не будет мечтать о том, чтобы заняться любовью с простецкой девчонкой вроде тебя».
Поэтому отвечать за это только тебе. Увы!
— Тинкер! Тинк!
— Что? Что? — Очнувшись от сна, она поняла, что лежит в объятиях Ветроволка, ее голова покоится на его плече, а на губах — его запах.
— Это ЗМА, — прошептал Масленка через окно. — Проверяют документы граждан. У тебя они с собой?
— Да. Держи! — Она выскользнула из некрепких объятий Ветроволка и спустилась на пол. Кто-то стучал в дверь трейлера, причем так сильно, что всю заднюю стену затрясло. — Да кто это там, черт побери? Веселый зеленый великан?
— Все трое крупные ребята. — Были видны лишь глаза Масленки, но в них читался страх. Господи, Масленка испугался пограничников?
— Сколько времени? Где мы?
— В шести кварталах от Края. Пять минут до Пуска.
— Это пограничники ЗМА? — Что-то здесь было не так, и она оглянулась в поисках оружия. — Подожди минутку! Я оденусь.
Кобура и пистолет Ветроволка лежали у рабочего стола. Она быстро перезарядила пистолет, перекинула кобуру через плечо и надела поверх куртку.
Отперла засов и распахнула дверь.
— Вот! — Тинкер протянула свои гражданские документы.
Некоторые статистики оценивали эльфийское население Эльфдома в миллиард, другие полагали, что аборигенов всего несколько сотен миллионов. Точно не знал ни один человек, а эльфы старались не допустить утечки информации. Перемещенным лицам эльфы разрешали оставаться лишь на определенных условиях, оговоренных в мирном Договоре. Людям с преступными наклонностями или нездоровой психикой места на Эльфдоме не было, и иммиграция могла происходить только с разрешения эльфов. И хотя очень многие не соглашались жить на чужой планете под контролем чужой расы, для других, столь же многих, плюсы все же перевешивали минусы. Отсутствие безработицы, дешевое жилье и изумительная чистота планеты были отличной приманкой. Иммигранты вели оживленную контрабандную торговлю. Ответственность за контроль над ней ложилась на Земное Межмерное Агентство, ЗМА.
Пограничники обычно цепко держали границу — чтобы ни один землянин не смог совершить незаконное путешествие на Эльфдом. Сейчас, близко к полуночи, они должны были стоять у ограды, вылавливая последних нелегалов и отправляя их обратно, поскольку во время Пуска у этих отчаянных появлялся шанс… Шесть кварталов от Края и всего пять минут до Пуска отгоняли все страхи. Но перед Тинкер стояли три огромных мужика, все трое размером с Натана Черновского, что не слишком характерно для людей.
Самый большой, кажется, командовал группой. Он взял паспорт Тинкер, но закрыл его, едва взглянув на фотографию, а потом на девушку. Но документ не вернул. Тинкер заметила, что он держал в руке и паспорт Масленки. Потом командир обратился к меньшему из троих, впрочем, тот был лишь относительно меньше.
— Проверь трейлер. Посмотри, права ли наша маленькая птичка. Добудь машину. — Это относилось ко второму пограничнику. Тот мгновенно скрылся в ночи. — Когда это произойдет, я хочу оказаться где-нибудь подальше.
Отправленный на проверку пограничник схватился за дверную раму и забрался в трейлер, едва втиснувшись в дверь. Он принюхивался, словно охотничий пес.
— Воняет как на скотобойне.
— Мы перевозим раненого эльфа. — Тинкер отступила вглубь, чтобы ему не удалось схватить ее. — Мы доставим его в хоспис, как только произойдет Пуск. Его покусали варги. Он потерял много крови. Вот откуда этот запах. — Она шевельнула крыльями носа, пытаясь установить, действительно так ли сильно тянет кровью, и уловила совсем другой запах.
Дыма и сандала.
Пограничник увидел Ветроволка. Глаза его сузились, и он заржал, словно лошадь.
— Эльф тут, — рявкнул он главному. — Валяется тут как мертвый. Легкая добыча.
— Прикончи всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Они быстро спустились вниз по Ривервью-роуд, но потом втянулись в лабиринт переулков, ведущих к бульвару Огайо-ривер. Бесчисленные автомобили стояли в бесконечных пробках, поскольку толпы покидающих город смешивались с теми, кто в него прибывал. За час Тинкер с Масленкой смогли преодолеть лишь две или три мили до первого просвета на дороге. Ночь выдалась душная, такая как бывает в Питтсбурге в июле. Все ехали с открытыми окнами, а так как движение практически сошло на нет, то те, у кого в машине не было кондиционера, просто выходили из машины и ждали возле нее, когда же появится шанс проползти хоть немного вперед.
— Вон двадцатая автокатастрофа Натана, — показал Масленка на кучу разбитых машин и грузовиков под прожекторами парковки у стадиона.
Определить, какая машина стала причиной аварии, оказалось нетрудно. Это был красный автомобиль неизвестной марки. От удара он сплющился в гармошку высотой два фута.
— Ну и ну! Как им это удалось при таком черепашьем движении?
— Вон тот потерял свой груз. — Тинкер кивнула на слишком перегруженный трейлер. — А груз, наверное, упал на… Что это? Кажется, мини-фургон? Наверное, он стоял рядом.
Тинкер заметила, что у въезда на парковку стоят заграждения Земного межмерного агентства (ЗМА), а место катастрофы окружено символической оградой в виде ленты, натянутой полицейскими на уровне человеческой груди.
— Похоже, поймали контрабандистов.
Судя по размаху ленточного ограждения и числу вооруженных людей, ЗМА — федеральное агентство, занимавшееся в Питтсбурге всем, что имело хоть какое-нибудь отношение к эльфам, — обнаружило крупную незаконную перевозку. Там стояли три гусеничных трейлера, с десяток крупногабаритных грузовиков «Райдер» и «Ю-Хол», четыре грузовичка-пикапа плюс разбитая машина. Любая из этих машин могла оказаться автомобилем контрабандиста. Странно, правда, что ЗМА остановило их все, если только они не являлись частью конвоя.
— Вон тот «Питербилт» совсем новый. — Движение возобновилось. Можно было проехать несколько сотен футов. Масленка слегка поворчал и перешел с первой скорости на вторую. Сцепление на тягаче, древнем «Форде F750» 2010 года выпуска, было жестким. Когда Тинкер сама водила тягач, ей приходилось чуть ли не стоя давить на сцепление, чтобы переменить скорость. — Его стукнули несильно. Легко можно восстановить.
Тинкер подумала над этим и сказала:
— Да, если только это машина контрабандиста и поэтому никто на нее не претендует. В противном случае кто-то уже наверняка потребовал доставить автомобиль назад во время следующего Выключения.
— Мечтать не вредно, — опять проворчал Масленка, переключая скорость на первую, поскольку они опять вклинились в пробку.
Кстати, о следующем Выключении…
— Я сказала Лейн, что в следующий День Выключения отправляюсь в университет Карнеги-Меллон на целый семестр.
— Шутишь!
Масленка посмотрел на сестру так, словно она внезапно превратилась в нечто противное и непонятное, вроде тех уродливых собак с приплюснутым носом.
— Всего на девяносто дней, и это шанс посмотреть, что представляет собой Земля.
— Я живал там, — сказал Масленка. — Все слишком большое. Можешь целый день смотреть, как мимо тебя проходят тысячи людей, и не встретить ни одного знакомого.
Они втиснулись на мост Форт-Дюкенн. Все водное пространство под ними — реки Огайо, Аллегени и Мононгаэла — было заполнено баржами. Казалось, можно пройти с одного берега на другой, вообще не касаясь воды. Так происходило всякий раз, когда Питтсбург возвращался на Землю: люди перевозили товары по земле, по воде, по воздуху. Ей не хотелось думать о том, как жить там, где все время такое столпотворение.
— Рассказами ты мне не поможешь.
— Это другой мир, Тинк. Если он тебе не понравится, ты будешь чувствовать себя пришибленной и несчастной.
— А может, он мне понравится?
Масленка пожал плечами:
— Может быть. Не думаю. Ты ненавидишь, когда кто-то указывает тебе, что делать. Подумай об этом. Ты едешь учиться. А ведь ты никогда не ходила в обычную школу. Уроки начинаются ровно в восемь. Дзынь! Звонит звонок, и ты должна сидеть на своем месте, тихо, сложив руки. И так ты сидишь часами, не произнося ни слова, и учишь то, что требует от тебя преподаватель.
— Может, в колледже не так? Лейн, кажется, думает, что это здорово.
— Та же Лейн любит возиться в саду, сажать цветы. Ты тоже как-то попыталась. Помнишь, чуть с ума не сошла?
— Но я уже сказала ей «да».
Масленка поругал ее и переключился на дорогу.
В центре города, несмотря на поздний час — почти десять часов, — было многолюдно. Магазины готовились к ажиотажу Пуска, продавцы занимались сортировкой только что доставленных товаров. Распродав все, магазины будут стоять пустыми вплоть до следующего Выключения. В витринах осенняя мода, и все те, кто не успеет купить нужные тряпки сейчас, могут встретить питтсбургскую зиму без перчаток и свитеров.
Водители фургонов, все еще надеющиеся вовремя вернуться домой на Землю, попадались редко, и их легко можно было опознать. Страшно спеша, они громко гудели, посылали во все стороны проклятия из окон кабин и нарушали все правила людей, эльфов и здравого смысла.
— Смотри, смотри! Смотри! — закричала Тинкер, когда один такой идиот перерезал им путь.
Маленький грузовой пикап рванул, словно бешеный, на только что вспыхнувший красный свет, не переставая гудеть. В последний момент водитель понял, что тягач в три раза тяжелее его, и резко вильнул в сторону, пытаясь избежать столкновения.
Но на его пути оказался мотоциклист.
Обычный человек непременно погиб бы. Но мотоциклист рванул с невероятной скоростью и силой и спасся от сумасшедшего пикапа.
— Это эльф? — спросил Масленка, услышав позади рев автомобильных сирен и устремляя машину в образовавшийся впереди просвет.
Тинкер выглянула из окна и посмотрела назад. Любопытно, но вместо того, чтобы смотреть на чуть не сбивший его пикап, мотоциклист глядел вслед удаляющемуся тягачу. Для эльфа он был слишком своим. Густая копна черных волос, длинный нос, резкие черты.
— Нет. Просто везунчик, — ответила Тинкер и полезла в люк проведать Ветроволка.
Резервуар опустел, и заклятие больше не действовало! Тело Ветроволка было холодным на ощупь, и в первый момент Тинкер подумала, что эльф умер. Она глядела на него целую вечность, пока не услышала длинный глубокий вдох.
Днем Лейн укрывала Ветроволка теплыми одеялами, только что из сушилки. Теперь одеяло остыло. Тинкер связалась с Лейн.
— Магия кончилась. Ветроволк холодный. Что мне делать?
— Ляг рядом с ним под одеяла.
— ЧТО?
— Он хотя бы в сознании, Тинк?
— Не знаю.
Впрочем, Лейн права. Из-за воспоминания о том сне Тинкер чуть сама разум не потеряла. Еще мгновение назад она боялась, что эльф умер. Будет ли он вообще осознавать, что лежит не один?
— Хорошо. Я перезвоню тебе, скажу, как мы тут.
Тинкер выключила свет, сняла ботинки и залезла на рабочий стол, где лежал Ветроволк. Днем, неизвестно когда, его «хвост» распустился, и теперь волосы рассыпались всему по столу. Чтобы не лечь на его волосы, Тинкер собрала их здоровой рукой и аккуратно перенесла на правую сторону. Они казались шелковыми на ощупь, такими же, как во сне. Приведя в порядок длинные мягкие пряди, Тинкер прижалась к Ветроволку, стараясь при этом не надавить на его раны. Но из-за того, что она лежала рядом с ним в таком вынужденно неловком положении, ее сознание стало с лихорадочной скоростью прокручивать разные возможности. Неужели, билось в ее мозгу, Ветроволк так ярко предстал перед нею во сне из-за заклятия, помноженного на близость? Или он разделил с ней воспоминание? А может быть, раз это выходило за рамки ее опыта, он действительно побудил ее к сексу?
Она вглядывалась в его спокойное лицо, освещаемое перемежающимся светом придорожных фонарей. «Давай, давай, Тинк, такой красавец — да еще и израненный — не будет мечтать о том, чтобы заняться любовью с простецкой девчонкой вроде тебя».
Поэтому отвечать за это только тебе. Увы!
— Тинкер! Тинк!
— Что? Что? — Очнувшись от сна, она поняла, что лежит в объятиях Ветроволка, ее голова покоится на его плече, а на губах — его запах.
— Это ЗМА, — прошептал Масленка через окно. — Проверяют документы граждан. У тебя они с собой?
— Да. Держи! — Она выскользнула из некрепких объятий Ветроволка и спустилась на пол. Кто-то стучал в дверь трейлера, причем так сильно, что всю заднюю стену затрясло. — Да кто это там, черт побери? Веселый зеленый великан?
— Все трое крупные ребята. — Были видны лишь глаза Масленки, но в них читался страх. Господи, Масленка испугался пограничников?
— Сколько времени? Где мы?
— В шести кварталах от Края. Пять минут до Пуска.
— Это пограничники ЗМА? — Что-то здесь было не так, и она оглянулась в поисках оружия. — Подожди минутку! Я оденусь.
Кобура и пистолет Ветроволка лежали у рабочего стола. Она быстро перезарядила пистолет, перекинула кобуру через плечо и надела поверх куртку.
Отперла засов и распахнула дверь.
— Вот! — Тинкер протянула свои гражданские документы.
Некоторые статистики оценивали эльфийское население Эльфдома в миллиард, другие полагали, что аборигенов всего несколько сотен миллионов. Точно не знал ни один человек, а эльфы старались не допустить утечки информации. Перемещенным лицам эльфы разрешали оставаться лишь на определенных условиях, оговоренных в мирном Договоре. Людям с преступными наклонностями или нездоровой психикой места на Эльфдоме не было, и иммиграция могла происходить только с разрешения эльфов. И хотя очень многие не соглашались жить на чужой планете под контролем чужой расы, для других, столь же многих, плюсы все же перевешивали минусы. Отсутствие безработицы, дешевое жилье и изумительная чистота планеты были отличной приманкой. Иммигранты вели оживленную контрабандную торговлю. Ответственность за контроль над ней ложилась на Земное Межмерное Агентство, ЗМА.
Пограничники обычно цепко держали границу — чтобы ни один землянин не смог совершить незаконное путешествие на Эльфдом. Сейчас, близко к полуночи, они должны были стоять у ограды, вылавливая последних нелегалов и отправляя их обратно, поскольку во время Пуска у этих отчаянных появлялся шанс… Шесть кварталов от Края и всего пять минут до Пуска отгоняли все страхи. Но перед Тинкер стояли три огромных мужика, все трое размером с Натана Черновского, что не слишком характерно для людей.
Самый большой, кажется, командовал группой. Он взял паспорт Тинкер, но закрыл его, едва взглянув на фотографию, а потом на девушку. Но документ не вернул. Тинкер заметила, что он держал в руке и паспорт Масленки. Потом командир обратился к меньшему из троих, впрочем, тот был лишь относительно меньше.
— Проверь трейлер. Посмотри, права ли наша маленькая птичка. Добудь машину. — Это относилось ко второму пограничнику. Тот мгновенно скрылся в ночи. — Когда это произойдет, я хочу оказаться где-нибудь подальше.
Отправленный на проверку пограничник схватился за дверную раму и забрался в трейлер, едва втиснувшись в дверь. Он принюхивался, словно охотничий пес.
— Воняет как на скотобойне.
— Мы перевозим раненого эльфа. — Тинкер отступила вглубь, чтобы ему не удалось схватить ее. — Мы доставим его в хоспис, как только произойдет Пуск. Его покусали варги. Он потерял много крови. Вот откуда этот запах. — Она шевельнула крыльями носа, пытаясь установить, действительно так ли сильно тянет кровью, и уловила совсем другой запах.
Дыма и сандала.
Пограничник увидел Ветроволка. Глаза его сузились, и он заржал, словно лошадь.
— Эльф тут, — рявкнул он главному. — Валяется тут как мертвый. Легкая добыча.
— Прикончи всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64