— И принесите мне мое снотворное. Я хочу, чтобы все было под рукой. Таблетки в аптечке в ванной.
— О чем речь, — сказал я, — это ваша жизнь, миссис Маклейн. Если вы настаиваете, чтобы она сегодня окончилась, какое я имею право становиться вам поперек дороги.
— Что вы хотите этим сказать?
— Многие отправлялись на тот свет, смешивая алкоголь с барбитуратами. Ну, а если еще добавить шишку на голове, то результаты могут оказаться фантастическими. Где, вы говорите, снотворное?
— Господи, — вздохнула она. — Вы просто кладезь полезных сведений. Ладно, обойдусь скотчем. Льда не надо. Плесните немножко воды. Скажите мне, мистер Хелм, кто вы? Человек с пистолетом может быть либо преступником, либо полицейским, либо секретным агентом. Так кто же вы?
— Разве я не могу просто быть человеком с револьвером? Нет? Ладно. Тогда я секретный агент.
— Как легко вы признались. Ну, а чей вы агент?
— Разумеется, американского правительства. Неужели, по-вашему, я бы признался, что работаю на русских или китайцев, даже если бы это так и было?
— Если вы говорите правду — это не значит, что я вам верю — означает ли, что те люди как раз работают на русских или китайцев?
— Это вполне возможно, — коротко отозвался я, решив, что сейчас не время и не место для длительных объяснений. Мне показалось, что она из тех, кого можно заинтриговать, напустив туману, а потому я продолжал так: — Боюсь, это все, что я могу пока вам сообщить, миссис Маклейн.
— Ясно, — сказала она, пожимая своими красивыми плечами. — Что-то вы не торопитесь с выпивкой. А, спасибо. — Я подал ей стакан, а когда вернулся из ванной с губкой, он был уже наполовину пуст. Я смыл кровь с ее пальцев, а также с лица и шеи. Почти все это время она держала глаза закрытыми, но в один момент вдруг открыла их и спросила не без злорадства в голосе:
— Ну, как вы себя чувствуете, мистер Хелм? ( Я не стал делать вид, что не понял подтекста.
— Огорчен, — сказал я. — Как джентльмен, я не могу воспользоваться затруднительным положением дамы с сотрясением мозга. Но вы могли бы выбрать рубашку поскромнее, мэм.
— Неплохо сказано, — усмехнулась она. — Я казалась себе такой малопривлекательной, но вы вселили в меня надежду. Ну, а теперь попробуйте немного прибрать б комнате. Вы были женаты?
— Был, — сказал я.
— Это видно. В таком случае вам не составит труда положить мои вещи так, чтобы я потом могла в них разобраться. Вы ведь знаете, как женщины любят свои тряпки. А завтра вы пригласите меня на ланч и расскажете все о себе и вашем тайном мире. Мы можем отправиться в “Ройал Гавайен”. Да, пожалуй, там лучше всего. В этом месте бывает роскошная публика, выставляющаяся напоказ друг перед другом. Я и в мыслях не держу, чтобы вы ставили под удар ваши истинные цели. Просто я хочу, чтобы на мои настырные вопросы вы давали восхитительно лживые ответы. А затем мы выберем, где пообедать. Договорились, мистер Хелм?
— Бросьте, — буркнул я. — Вы не настолько юны, чтобы не понимать, что к чему...
— Увы, это правда, хотя и не очень радостно ее сознавать, — отозвалась Изобел Маклейн с медленной улыбкой. — И опять же, я не настолько юна, чтобы не понимать: продолжение наших отношений может поставить меня в положение еще более затруднительное, чем это. Насколько я понимаю, вы об этом хотели мне напомнить?
— Да.
— Мистер Хелм, я вполне отдаю себе в этом отчет. И это меня даже вдохновляет. Все то время, что нахожусь в Гонолулу, я помираю от скуки. Если есть что-то более утомительное, чем отдыхающие, разгуливающие в глупых пляжных костюмах, так это туристы, щеголяющие в идиотских национальных нарядах. На большинстве курортов вас ожидает одна из этих приятных перспектив. Здесь же они соединились. В общем, всю эту неделю я чахла от тоски, а потом случилось удивительное. У меня раскалывается голова, мой номер превращен Бог знает во что, я порвала пару новых нейлоновых чулок, закапала кровью дорогое платье, но скуку как ветром сдуло. Итак, завтра вы берете меня на ланч, мистер Хелм. И пожалуйста, захватите ваше оружие. Мне никогда не приходилось есть в ресторане с человеком, у которого имеется при себе пистолет. А теперь, пожалуйста, дайте мне еще выпить, приберите это крысиное гнездо и идите, а я лягу спать.
— Слушаюсь, мэм. Я принялся за работу, а она смотрела на меня с задумчивостью фермера, который купил лошадь и теперь пытается понять, не прогадал ли. Кто бы она ни была, мне она понравилась. Если, как она намекала, она была пьющая светская женщина, ищущая острых ощущений, следовало признать, что у нее с избытком хватило отваги вынести сегодняшнее приключение и продолжить знакомство, понимая, что оно вполне может привести к повторению подобных сцен.
А если же она просто притворялась, то, по крайней мере, актриса из нее получилась хорошая. Так или иначе, если дать ей волю, то мне не придется страдать от одиночества.
Впрочем, и до ее появления я не чувствовал себя обойденным вниманием на этом острове.
Глава 7
Утром я отправился на пляж искупаться. Я решил, что в критических ситуациях имеет смысл создавать у окружающих впечатление, что ты человек привычки. Это порой усыпляет бдительность даже самых бдительных. Кроме того, мне было интересно, появится ли Джилл после всего случившегося между нами. Я не стал заключать с собой пари по этому поводу, поскольку решение принимала не она, а Монах, а я понятия не имел, насколько хитрым и непредсказуемым он может быть.
Было ясное, тропическое утро — небо над восточной частью Вайкики, над горами вулканического происхождения стало светлеть. Но сегодня мне не пришлось наслаждаться восходом одному. Неподалеку от меня двух хорошеньких заспанных кис в бикини развлекали бодрые молодые люди. На ребятах были брюки хаки, обрезанные так, что получились шорты. Я решил, что ребята приплыли на том военном транспорте, который мы видели вчера, и удивился скорости, с которой они установили дипломатические отношения с местными красотками.
Когда я храбро ринулся в прохладную воду, компания не обратила на меня никакого внимания. Потом я долго вытирался, сидя на волнорезе и глядя в океанские дали. Меня еще раз удивило отсутствие оживленного судоходства. У берегов Америки, например, в такую погоду сновало бы несметное множество катеров, шлюпок, яхт, пароходов — в любое время дня и ночи. Здесь же, неподалеку от главного порта Гавайских островов, я приметил в отдалении лишь одно грузовое судно.
Не видно было и туристских катеров. Лишь в отдалении я приметил пару катамаранов, на каковых обычно катали гостей приморских отелей. Что за странная необитаемость здешних водных пространств. Впрочем, возможно, они таили в себе опасности для мелких судов, о которых я просто не знал.
— Ах, вот ты где! — услышал я голос Джилл. — А я-то решила, что ты вообще не придешь.
Я поднял голову. Сегодня на ней был новый купальный костюм, если это вообще можно назвать костюмом. Субъект, изобретший голубую клетку для хлопчатобумажной ткани, заплакал бы горькими слезами, если бы увидел, во что Джилл превратила сей символ скромности и чистоты. Доска, впрочем, была вчерашняя.
— А, ты опять тут, Сексуалочка? А я-то думал, ты вчера отправилась прямым ходом к Большому Брату и попросила отыскать для тебя кого-нибудь полегче для совращения.
Джилл покраснела.
— Я... захватила еще одну доску, — сказала она после секундного замешательства.
— Господи, да ты оптимистка! — воскликнул я. — Если я не доверял тебе на суше, почему ты считаешь, что я изменю свое отношение в воде, где глубина сорок футов?
— Не так уж там глубоко, — буркнула она. — Погоди, я сейчас избавлюсь от этой... — Она двинулась к воде, но тут же оглянулась. Вид у нее был неловкий, и ее ноша сильно мешала: — Пожалуйста, Мэтт, не надо сердиться. Я же просто выполняю приказ.
— Именно это и говорил комендант Освенцима, зажигая по утрам печи крематория. — Я вздохнул и поднялся. — Ладно, где там твоя доска? Ты небось так ее обработала, что она либо взлетит со мной на воздух, либо утянет в пучину?
Молодые люди, увидев, что я собираюсь заниматься серфингом, резко переменили свое мнение обо мне и причем в лучшую сторону. Они так долго и пристально смотрели на меня, что их красавицам это явно пришлось не по нраву. Тем временем я стал учиться стоять на доске, пока на мелком месте. Несмотря на то, что Джилл помогала мне, это оказалось не самым простым занятием в мире. После того как я три раза плюхнулся в воду, она сказала, что я усвоил основы, улеглась на свою доску и стала демонстрировать мне технику гребли. Она пояснила, что вообще-то можно грести, стоя на коленях, но с этим лучше погодить, пока я как следует не научусь держать баланс.
Учиться оказалось тяжело. Только выбраться подальше на глубину и то оказалось непросто, а уж правильно ловить волну, даже под постоянным присмотром Джилл, долго представлялось занятием безнадежным. Я уже много лет не пытался освоить новый вид спорта и позабыл, как неуклюже выглядит человек с хорошей координацией движений, когда он начинает учиться.
Затем появилась действительно большая волна с белыми гребешками, и Джилл пихнула меня, велев встать и работать. Мне удалось выпрямиться и не потерять равновесия, и вдруг я понял, что у меня кое-что получается. Я испытал удивительное ощущение, когда несся к берегу на огромной волне, удерживаясь на узкой досочке, а волна сердито урчала у меня за спиной. Я понял, что это может стать привычкой, как горные лыжи или гоночные автомобили.
Я проехал весь положенный мне путь, а затем плюхнулся в воду и погреб обратно, туда, где поджидала меня Джилл, сидя на своей доске.
— Неплохо, — похвалила она. — А ну-ка, еще разочек. Но теперь попробуй немножко порулить. Откинься чуть назад и попробуй направить доску в том направлении, в каком тебе хочется. На действительно больших волнах ты не сможешь кататься просто так, не управляя доской. Надо уметь уходить от гребня... Мэтт!
— Да?
— А кто эта фригидная брюнетка? С которой ты любезничал на коктейле?
— С чего это ты взяла, что она фригидная?
— Виновата! Прости, что опошлила твою мечту. Надеюсь, ты неплохо провел время у нее в номере?
— В тебе говорит ревность, потому что я выставил тебя вчера за дверь. Но я устал не только от загорелых блондинок. Я устал от блондинок, которые за мной шпионят.
— Мне тебя жаль, — холодно ответила она. — Очень жаль. Но ничем помочь не могу. Обратись за помощью в Вашингтон. И кстати, ты не ответил на мой вопрос.
— Если она не просто миссис Кеннет Маклейн из Вашингтона, но кто-то еще, мне про это ничего не известно.
— Может, она и миссис Кеннет Маклейн, но не из Вашингтона. Это мы проверили. И еще она очень тобой интересовалась. До твоего появления.
Я немного подумал и сказал:
— Спасибо за подсказку. То-то мне показалось, что она слишком уж хороша, чтобы это было правдой. Вот, значит, почему Монах решил устроить у нее в номере обыск. А я-то все никак не мог взять в толк, с какой стати. Впрочем, ты вполне можешь все выдумать.
— Разумеется, — улыбнулась она.
— Кто бы она ни была, передай своим, что бить людей по голове револьвером или пистолетом — дурной тон, не говоря уж о том, что это вредно для оружия. Существует масса способов вывести человека из игры.
— Как ты догадался, что это ствол?
— От дубинки были бы другие следы. Ты уверена, что она наводила обо мне справки? До моего приезда?
— Вполне, — сказала Джилл, глядя мимо меня. — Приготовься. Ну-ка, попробуй поймать эту волну сам. Когда я скажу “море”, греби изо всех сил... Море!
Я почувствовал, как меня поднимает волна, и отчаянно заработал обеими руками. Доска стала планировать, затем нос ее зарылся в воду, задний конец поднялся, и я полетел в воду. На меня обрушилась добрая половина Тихого океана. Я кое-как выбрался на поверхность, ухватился за доску и двинулся к Джилл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29