Если это были вы, так расскажите!
– Это была не я.
– У вас ведь есть ключи от квартиры вашего отца?
– Есть.
– У кого еще есть?
– У соседки, мадам Вансан.
– И все? У Мадлен нет?
– Я не знаю. Кстати, она мне звонила сегодня. Я взяла ее телефон, я вам дам. Я ей сказала, что, возможно, вы ей позвоните.
– Превосходно, спасибо. Правда, я уже нашел ее телефон и адрес, но это очень удачно, что она сама позвонила… Что хотела Мадлен?
– Расспрашивала про папу. Куда он делся, почему, что я думаю и так далее. Она волнуется. Ну а мне нечем было ее утешить, я ей рассказала все как есть.
– Вы говорили ей о звонках-розыгрышах?
– Нет. Я ей вкратце все описала, без подробностей.
– Вот и хорошо… Вам не показалось, что она уже знает, что месье Дор пропал?
– Нет вроде… Она сказала, что никак не может застать Арно дома и что он ей тоже не звонит и она начала волноваться.
– Она звонила в квартиру Арно? – повернулся к Максиму Реми.
– Нет. Ни при мне, ни на автоответчике.
– Значит, это точно была она.
– Где? – спросила Соня.
– За дверью, у Ксавье. Мы слышали женский голос. Реми описал Соне их вчерашний безрезультатный поход к Ксавье. Соня некоторое время сидела в задумчивости.
– Вы полагаете, что Мадлен узнала о пропаже Арно из вашего разговора с Ксавье? – вежливо уточнил Жерар.
– Именно. Она вряд ли звонила в квартиру Арно. Я думаю, что Арно предупредил о приезде племянника и о том, что все эти три недели, которые Максим должен провести у него, он будет занят. Потому что практически никто не звонит по его домашнему телефону, никто его не спрашивает.
– Я хотела вас спросить… – заговорила Соня неуверенно. – Так что вам сказал Пьер? О том, где я, я имею в виду…
– Ничего.
– То есть?..
– Его тоже не было дома.
– Не было дома? – Соня вскинула голову, мазнув беглым, но многозначительным взглядом по лицу Жерара, и у Максима ревниво сжалось сердце.
– По крайней мере, к телефону он не подошел.
– Вот как… Вам добавить виски, Максим?
– Да. Спасибо, – буркнул тот не глядя.
– Вы не знали, что ваш муж собирался куда-то выйти вчера вечером?
– Нет, – помолчав, ответила Соня. – Но, как я понимаю, это отношения к делу не имеет, не так ли? Мы ведь ищем женщину, как всегда, «шерше ля фам»…
– Ага, вы уже собрались, – сказал с порога приветливо Пьер. – Что нового? Удалось что-нибудь узнать?
– Не совсем. Пока все еще домыслы. Я вас попросил собраться не столько, чтобы вам дать информацию, сколько, чтобы ее получить.
– Да? – Пьер повесил плащ и прошел в гостиную. – И что же вы хотите узнать?
– Где вы были вчера вечером.
– А какое это имеет значение?
– Пока не знаю.
– Тогда почему вы спрашиваете?
– Потому что я нахожу загадочным ваше вчерашнее отсутствие дома. А в этой истории и так слишком много загадок. Мне не нравится, когда они плодятся.
– Мое вчерашнее отсутствие? Кто вам сказал, что я отсутствовал?
– Мы звонили. Никто не ответил.
– Ну и что? Я спал. Я не подхожу к телефону, когда я сплю.
– В самом деле? – иронично спросил Реми. Максим с Вадимом взглянули на него, не совсем понимая причины этой иронии. Но Пьер невозмутимо ответил:
– В самом деле. Теперь я желаю услышать ваши объяснения.
– И в котором часу вы отправились спать? Пьер задумался.
– В полдесятого, – наконец сообщил он. – Я вчера очень устал и решил лечь пораньше.
– Мимо, – съязвил Реми. – Мы звонили в девять, .в самом начале десятого.
– Значит, я был в душе. И не слышал. Вот и все. Реми посмотрел на него с сомнением.
– В чем дело, я желаю знать? – в голосе Пьера прозвучали требовательные нотки.
Реми снова рассказал вчерашний эпизод с таинственной незнакомкой.
– Это была не Соня, – убежденно сказал Пьер. – Соня обедала в ресторане в это время. С подругой.
– Откуда вы знаете? – спросил Реми. – Вы тоже там были?
– Нет… Но… – замялся Пьер, – я доверяю своей жене.
– А где же были вы? – упрямо стоял на своем Реми.
– Я же вам сказал: дома, здесь, спал! Уж не думаете вы, в самом деле, что я переоделся в женщину и пытался проникнуть в квартиру моего тестя?
– Если это не так, то я не вижу, почему бы вам не сказать правду…
– Да вы что, в самом деле! – возмутился Пьер. – Что вы себе позволяете?
Вместо того чтобы искать месье Дорана, вы ищете какую-то женщину да еще строите нелепые предположения!
– Послушайте, Пьер… – медленно заговорил Реми. – Вы, наверное, уже отдаете себе отчет в том, что исчезновение Арно не укладывается в рамки розыгрыша? Сроки для розыгрыша прошли. Хотя я с самого начала счел подобный вариант маловероятным… Сроки для киднеппинга – тоже прошли. Вымогатели уже бы позвонили, пять дней – запас достаточный, даже если бы возникли непредвиденные осложнения… Поиск нотариусов еще продолжается, но среди всех, с кем я уже переговорил, никто не видел месье Дорана в субботу. Версия о происках конкурентов Вадима также не имеет под собой оснований, я ее проработал достаточно, чтобы сделать такое заключение… Все говорит о том, что… – Реми глянул Соне прямо в глаза, следует ожидать худшего.
Соня не шелохнулась, только прикусила губу.
– Так как у нас нет ни места, ни орудия преступления, ни тела, – Реми снова устремил суровый взгляд на Соню, – то остаются только гипотезы. И в первую очередь гипотезы о мотивах преступления.
– Я с самого начала знала, что папы нет в живых, – вдруг произнесла Соня.
Она резко поднялась и вышла из гостиной. Реми испытал видимое облегчение, да и все остальные тоже. Взглядом проводив Соню, Реми продолжил:
– Все, что я пока могу сделать, это искать мотивы. И я их ищу. На виду лежат два: месть и столик. Месть ведет к Ксавье, столик – к вам, Пьер, к коллекционеру. Так как у меня нет прав, которыми обладает полиция, то я не могу ни обыскать квартиру Ксавье, ни заставить его отвечать на вопросы. Вы же – другое дело. Вы меня наняли, и вы не можете уклониться от ответов…
– Вот именно, я вас нанял! Я! Неужели вы думаете, что я нанял бы детектива расследовать преступление, которое я сам совершил?
– Мы вместе наняли, прошу заметить, – вставил Вадим. – Но мне больше повезло, меня, кажется, исключили из списка подозреваемых…
Но на его реплику никто не обратил внимания.
– А что вам оставалось делать? – спокойно возразил Реми. – В глазах вашей жены, в глазах Вадима вы не могли повести себя иначе. В моей практике были случаи, когда убийца…
– Довольно! – прикрикнул Пьер, и его ноздря заплясала темпераментный африканский танец. Максиму послышались звуки тамтама. – Вы несете чушь!
– Тогда почему вы скрываете правду?
В гостиной воцарилась абсолютная тишина. Реми обвел глазами невольных свидетелей этого допроса, которые со всей очевидностью недоумевали, видя подобную настойчивость со стороны детектива. Реми немного смягчил тон.
– Хотите поговорить со мной наедине? – спросил он Пьера почти участливо.
– Мне нечего скрывать, – со своей вновь обретенной холодной высокомерностью ответил тот.
– Хорошо. Тогда скажите мне, где вы были вчера вечером.
– Спал.
– Пьер, Пьер! – укоризненно проговорил Реми. – Я ведь не из упрямства настаиваю. Вчера, когда я узнал, что некая дама хотела посетить квартиру Арно и что в вашем доме телефон не отвечает, я приехал сюда, к вашему дому. – Реми многозначительно посмотрел на обоих режиссеров, словно подготавливая эффект своих последующих слов. – В доме не было никого. Ни вашей жены, ни вас. Я ждал вашего возвращения и видел…
– Хватит! Я вас нанял не для того, чтобы вы следили за мной! Это мои личные дела и нечего совать в них нос! Никакого отношения к исчезновению Арно это не имеет!
– Позвольте мне самому судить об этом.
– Не позволю! Я вам запрещаю за мной шпионить! За мной и за моей женой!
– Тогда вам придется отказаться от расследования с моим участием. Но до тех пор, пока вы мне платите, я буду действовать так, как считаю нужным. И я настаиваю на правдивом ответе. Хотите поговорить со мной наедине?
Пьер молчал.
– Меня не было дома, – наконец сказал он. – Но где я был, вас не касается. Во всяком случае, я не пытался проникнуть в квартиру моего тестя под видом женщины. Остановимся на этом.
– Хорошо, – согласился Реми. – Остановимся на этом. Пока.
– Может, Максим вообще выдумал всю эту историю! – никак не мог успокоиться Пьер. – И никто и не пытался войти в квартиру Арно!
– Зачем мне выдумывать?! – возмутился Максим.
– Вы говорите, месье Реми, что столик ведет ко мне, – не удостоив Максима ответом, продолжал Пьер, – потому что я коллекционирую антиквариат. Но ведь он в той же степени ведет и к Максиму! У Максима такой же мотив, раз уж вы ищете мотивы! Это он наследует столик в случае смерти Арно! Он тоже под подозрением!
– У меня нет оснований подозревать Максима, – заявил Реми.
– Это почему же?
– Во-первых, Максим, судя по всему, не мог точно знать, сделал ли Арно завещание на его имя. И какой же может быть интерес у Максима устранить того, кто должен ему передать столик? Без дяди он не сумеет его ни взять, ни вывезти из Франции…
– Я тоже не знал, сделал ли Арно завещание! Но меня вы почему-то подозреваете!
– Вы не знали, правильно. Вы рассчитывали, что бумаги не подготовлены, и ваш прямой интерес – устранить Арно до того, как он оформил официально принадлежность столика Максиму. Вы до такой степени рассчитывали, что Арно не подготовил бумаги на имя Максима, что вас чуть инфаркт не хватил, когда Соня вам сказала обратное…
– Если я, следуя вашей логике, рассчитывал на то, что Арно не отдаст столик русскому, то зачем мне было его убивать?
– Именно поэтому, мой дорогой Пьер, я имею полное право вас подозревать: вы могли просто догадаться, что Арно бросится в последний момент «выполнять свой долг чести», как вы сами выразились в прошлый раз, и у вас оставалась последняя возможность помешать ему это сделать в прошлую субботу…
В то время как вы, по вашим словам, искали «одну вещицу», вы могли спокойно встретиться с Арно или выследить его после съемок – вы ведь знали, где будет сниматься сцена, не так ли?
Максим невольно улыбнулся, наблюдая за шоковыми методами Реми, примененными детективом к нему самому в прошлый понедельник при осмотре квартиры Арно. Это напомнило режиссерские приемы провокации в работе с актерами – нередко удавалось выжать из актера нужную интонацию только после скандала с последующей истерикой. Должно быть, детектив интуитивно нащупал эффективность этого метода.
Пьер остолбенело глядел на детектива. Поймав легкую улыбку Максима, он взорвался.
– А что доказывает, что Максим не знал о завещании? Что доказывает, что он не мог рассудить точно так же?
– Я читал его письма, я разговаривал с гримершей, которая присутствовала при разговоре Арно с Максимом… Ни слова о завещании…
– Он мог сказать ему по телефону! И Максим в таком случае имел прямой интерес устранить Арно – он тогда становится немедленно владельцем!
– На этот случай у меня есть «во-вторых», – устало произнес Реми.
– Какое еще «во-вторых»?
– Арно где-то прячут. Живого или мертвого, как я вам уже говорил…
Прошло пять дней – у нас никакой информации, никакой зацепки. В полиции, в отделе происшествий, тоже никаких сведений… Нужно быть человеком очень расчетливым и предусмотрительным, чтобы спланировать это похищение, даже зная обстоятельства, в которых придется действовать! А Максим первый раз в Париже, первый раз встретился со своим дядей, первый раз попал в его квартиру. Он не мог предвидеть ни обстоятельства, ни места, в которых необходимо будет действовать, и не смог бы спланировать…
– Он даже не знал, что у нас съемки назначены на день его приезда, – встрял Вадим.
– Вот видите. К тому же Максим – человек беспечный, как метко выразился месье Арсен. Он не тянет на такое преступление.
– Я должен это принять за комплимент? – поинтересовался Максим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
– Это была не я.
– У вас ведь есть ключи от квартиры вашего отца?
– Есть.
– У кого еще есть?
– У соседки, мадам Вансан.
– И все? У Мадлен нет?
– Я не знаю. Кстати, она мне звонила сегодня. Я взяла ее телефон, я вам дам. Я ей сказала, что, возможно, вы ей позвоните.
– Превосходно, спасибо. Правда, я уже нашел ее телефон и адрес, но это очень удачно, что она сама позвонила… Что хотела Мадлен?
– Расспрашивала про папу. Куда он делся, почему, что я думаю и так далее. Она волнуется. Ну а мне нечем было ее утешить, я ей рассказала все как есть.
– Вы говорили ей о звонках-розыгрышах?
– Нет. Я ей вкратце все описала, без подробностей.
– Вот и хорошо… Вам не показалось, что она уже знает, что месье Дор пропал?
– Нет вроде… Она сказала, что никак не может застать Арно дома и что он ей тоже не звонит и она начала волноваться.
– Она звонила в квартиру Арно? – повернулся к Максиму Реми.
– Нет. Ни при мне, ни на автоответчике.
– Значит, это точно была она.
– Где? – спросила Соня.
– За дверью, у Ксавье. Мы слышали женский голос. Реми описал Соне их вчерашний безрезультатный поход к Ксавье. Соня некоторое время сидела в задумчивости.
– Вы полагаете, что Мадлен узнала о пропаже Арно из вашего разговора с Ксавье? – вежливо уточнил Жерар.
– Именно. Она вряд ли звонила в квартиру Арно. Я думаю, что Арно предупредил о приезде племянника и о том, что все эти три недели, которые Максим должен провести у него, он будет занят. Потому что практически никто не звонит по его домашнему телефону, никто его не спрашивает.
– Я хотела вас спросить… – заговорила Соня неуверенно. – Так что вам сказал Пьер? О том, где я, я имею в виду…
– Ничего.
– То есть?..
– Его тоже не было дома.
– Не было дома? – Соня вскинула голову, мазнув беглым, но многозначительным взглядом по лицу Жерара, и у Максима ревниво сжалось сердце.
– По крайней мере, к телефону он не подошел.
– Вот как… Вам добавить виски, Максим?
– Да. Спасибо, – буркнул тот не глядя.
– Вы не знали, что ваш муж собирался куда-то выйти вчера вечером?
– Нет, – помолчав, ответила Соня. – Но, как я понимаю, это отношения к делу не имеет, не так ли? Мы ведь ищем женщину, как всегда, «шерше ля фам»…
– Ага, вы уже собрались, – сказал с порога приветливо Пьер. – Что нового? Удалось что-нибудь узнать?
– Не совсем. Пока все еще домыслы. Я вас попросил собраться не столько, чтобы вам дать информацию, сколько, чтобы ее получить.
– Да? – Пьер повесил плащ и прошел в гостиную. – И что же вы хотите узнать?
– Где вы были вчера вечером.
– А какое это имеет значение?
– Пока не знаю.
– Тогда почему вы спрашиваете?
– Потому что я нахожу загадочным ваше вчерашнее отсутствие дома. А в этой истории и так слишком много загадок. Мне не нравится, когда они плодятся.
– Мое вчерашнее отсутствие? Кто вам сказал, что я отсутствовал?
– Мы звонили. Никто не ответил.
– Ну и что? Я спал. Я не подхожу к телефону, когда я сплю.
– В самом деле? – иронично спросил Реми. Максим с Вадимом взглянули на него, не совсем понимая причины этой иронии. Но Пьер невозмутимо ответил:
– В самом деле. Теперь я желаю услышать ваши объяснения.
– И в котором часу вы отправились спать? Пьер задумался.
– В полдесятого, – наконец сообщил он. – Я вчера очень устал и решил лечь пораньше.
– Мимо, – съязвил Реми. – Мы звонили в девять, .в самом начале десятого.
– Значит, я был в душе. И не слышал. Вот и все. Реми посмотрел на него с сомнением.
– В чем дело, я желаю знать? – в голосе Пьера прозвучали требовательные нотки.
Реми снова рассказал вчерашний эпизод с таинственной незнакомкой.
– Это была не Соня, – убежденно сказал Пьер. – Соня обедала в ресторане в это время. С подругой.
– Откуда вы знаете? – спросил Реми. – Вы тоже там были?
– Нет… Но… – замялся Пьер, – я доверяю своей жене.
– А где же были вы? – упрямо стоял на своем Реми.
– Я же вам сказал: дома, здесь, спал! Уж не думаете вы, в самом деле, что я переоделся в женщину и пытался проникнуть в квартиру моего тестя?
– Если это не так, то я не вижу, почему бы вам не сказать правду…
– Да вы что, в самом деле! – возмутился Пьер. – Что вы себе позволяете?
Вместо того чтобы искать месье Дорана, вы ищете какую-то женщину да еще строите нелепые предположения!
– Послушайте, Пьер… – медленно заговорил Реми. – Вы, наверное, уже отдаете себе отчет в том, что исчезновение Арно не укладывается в рамки розыгрыша? Сроки для розыгрыша прошли. Хотя я с самого начала счел подобный вариант маловероятным… Сроки для киднеппинга – тоже прошли. Вымогатели уже бы позвонили, пять дней – запас достаточный, даже если бы возникли непредвиденные осложнения… Поиск нотариусов еще продолжается, но среди всех, с кем я уже переговорил, никто не видел месье Дорана в субботу. Версия о происках конкурентов Вадима также не имеет под собой оснований, я ее проработал достаточно, чтобы сделать такое заключение… Все говорит о том, что… – Реми глянул Соне прямо в глаза, следует ожидать худшего.
Соня не шелохнулась, только прикусила губу.
– Так как у нас нет ни места, ни орудия преступления, ни тела, – Реми снова устремил суровый взгляд на Соню, – то остаются только гипотезы. И в первую очередь гипотезы о мотивах преступления.
– Я с самого начала знала, что папы нет в живых, – вдруг произнесла Соня.
Она резко поднялась и вышла из гостиной. Реми испытал видимое облегчение, да и все остальные тоже. Взглядом проводив Соню, Реми продолжил:
– Все, что я пока могу сделать, это искать мотивы. И я их ищу. На виду лежат два: месть и столик. Месть ведет к Ксавье, столик – к вам, Пьер, к коллекционеру. Так как у меня нет прав, которыми обладает полиция, то я не могу ни обыскать квартиру Ксавье, ни заставить его отвечать на вопросы. Вы же – другое дело. Вы меня наняли, и вы не можете уклониться от ответов…
– Вот именно, я вас нанял! Я! Неужели вы думаете, что я нанял бы детектива расследовать преступление, которое я сам совершил?
– Мы вместе наняли, прошу заметить, – вставил Вадим. – Но мне больше повезло, меня, кажется, исключили из списка подозреваемых…
Но на его реплику никто не обратил внимания.
– А что вам оставалось делать? – спокойно возразил Реми. – В глазах вашей жены, в глазах Вадима вы не могли повести себя иначе. В моей практике были случаи, когда убийца…
– Довольно! – прикрикнул Пьер, и его ноздря заплясала темпераментный африканский танец. Максиму послышались звуки тамтама. – Вы несете чушь!
– Тогда почему вы скрываете правду?
В гостиной воцарилась абсолютная тишина. Реми обвел глазами невольных свидетелей этого допроса, которые со всей очевидностью недоумевали, видя подобную настойчивость со стороны детектива. Реми немного смягчил тон.
– Хотите поговорить со мной наедине? – спросил он Пьера почти участливо.
– Мне нечего скрывать, – со своей вновь обретенной холодной высокомерностью ответил тот.
– Хорошо. Тогда скажите мне, где вы были вчера вечером.
– Спал.
– Пьер, Пьер! – укоризненно проговорил Реми. – Я ведь не из упрямства настаиваю. Вчера, когда я узнал, что некая дама хотела посетить квартиру Арно и что в вашем доме телефон не отвечает, я приехал сюда, к вашему дому. – Реми многозначительно посмотрел на обоих режиссеров, словно подготавливая эффект своих последующих слов. – В доме не было никого. Ни вашей жены, ни вас. Я ждал вашего возвращения и видел…
– Хватит! Я вас нанял не для того, чтобы вы следили за мной! Это мои личные дела и нечего совать в них нос! Никакого отношения к исчезновению Арно это не имеет!
– Позвольте мне самому судить об этом.
– Не позволю! Я вам запрещаю за мной шпионить! За мной и за моей женой!
– Тогда вам придется отказаться от расследования с моим участием. Но до тех пор, пока вы мне платите, я буду действовать так, как считаю нужным. И я настаиваю на правдивом ответе. Хотите поговорить со мной наедине?
Пьер молчал.
– Меня не было дома, – наконец сказал он. – Но где я был, вас не касается. Во всяком случае, я не пытался проникнуть в квартиру моего тестя под видом женщины. Остановимся на этом.
– Хорошо, – согласился Реми. – Остановимся на этом. Пока.
– Может, Максим вообще выдумал всю эту историю! – никак не мог успокоиться Пьер. – И никто и не пытался войти в квартиру Арно!
– Зачем мне выдумывать?! – возмутился Максим.
– Вы говорите, месье Реми, что столик ведет ко мне, – не удостоив Максима ответом, продолжал Пьер, – потому что я коллекционирую антиквариат. Но ведь он в той же степени ведет и к Максиму! У Максима такой же мотив, раз уж вы ищете мотивы! Это он наследует столик в случае смерти Арно! Он тоже под подозрением!
– У меня нет оснований подозревать Максима, – заявил Реми.
– Это почему же?
– Во-первых, Максим, судя по всему, не мог точно знать, сделал ли Арно завещание на его имя. И какой же может быть интерес у Максима устранить того, кто должен ему передать столик? Без дяди он не сумеет его ни взять, ни вывезти из Франции…
– Я тоже не знал, сделал ли Арно завещание! Но меня вы почему-то подозреваете!
– Вы не знали, правильно. Вы рассчитывали, что бумаги не подготовлены, и ваш прямой интерес – устранить Арно до того, как он оформил официально принадлежность столика Максиму. Вы до такой степени рассчитывали, что Арно не подготовил бумаги на имя Максима, что вас чуть инфаркт не хватил, когда Соня вам сказала обратное…
– Если я, следуя вашей логике, рассчитывал на то, что Арно не отдаст столик русскому, то зачем мне было его убивать?
– Именно поэтому, мой дорогой Пьер, я имею полное право вас подозревать: вы могли просто догадаться, что Арно бросится в последний момент «выполнять свой долг чести», как вы сами выразились в прошлый раз, и у вас оставалась последняя возможность помешать ему это сделать в прошлую субботу…
В то время как вы, по вашим словам, искали «одну вещицу», вы могли спокойно встретиться с Арно или выследить его после съемок – вы ведь знали, где будет сниматься сцена, не так ли?
Максим невольно улыбнулся, наблюдая за шоковыми методами Реми, примененными детективом к нему самому в прошлый понедельник при осмотре квартиры Арно. Это напомнило режиссерские приемы провокации в работе с актерами – нередко удавалось выжать из актера нужную интонацию только после скандала с последующей истерикой. Должно быть, детектив интуитивно нащупал эффективность этого метода.
Пьер остолбенело глядел на детектива. Поймав легкую улыбку Максима, он взорвался.
– А что доказывает, что Максим не знал о завещании? Что доказывает, что он не мог рассудить точно так же?
– Я читал его письма, я разговаривал с гримершей, которая присутствовала при разговоре Арно с Максимом… Ни слова о завещании…
– Он мог сказать ему по телефону! И Максим в таком случае имел прямой интерес устранить Арно – он тогда становится немедленно владельцем!
– На этот случай у меня есть «во-вторых», – устало произнес Реми.
– Какое еще «во-вторых»?
– Арно где-то прячут. Живого или мертвого, как я вам уже говорил…
Прошло пять дней – у нас никакой информации, никакой зацепки. В полиции, в отделе происшествий, тоже никаких сведений… Нужно быть человеком очень расчетливым и предусмотрительным, чтобы спланировать это похищение, даже зная обстоятельства, в которых придется действовать! А Максим первый раз в Париже, первый раз встретился со своим дядей, первый раз попал в его квартиру. Он не мог предвидеть ни обстоятельства, ни места, в которых необходимо будет действовать, и не смог бы спланировать…
– Он даже не знал, что у нас съемки назначены на день его приезда, – встрял Вадим.
– Вот видите. К тому же Максим – человек беспечный, как метко выразился месье Арсен. Он не тянет на такое преступление.
– Я должен это принять за комплимент? – поинтересовался Максим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53