Павел Прокопьевич производил впечатление проницательного человека: поймает его на неискренности и замкнется, уйдет в себя. Он решил, что скажет правду, но не всю, ибо не стоит афишировать на весь белый свет, что он ведет розыск убийц похоронных бизнесменов.
- Видите ли, редакция, в которой я работаю, поручила мне написать материал об убийстве владельцев фирмы "Харон" в ресторане "Вечность". Слышали о нем?
- Естественно, - кивнул Павел Прокопьевич. - Чудовищное злодеяние...
- Но я не могу подготовить этот материал, не проникнув в атмосферу, в которой жили погибшие. Да и самому любопытно, какое место занимают кладбища в жизни людей...
Павел Прокопьевич покачал головой:
- Вряд ли вам это удастся узнать, ибо кладбища - суть тайна. Они окружены легендами и преданиями, в этом нет случайности. Людям открывается лишь их внешняя, земная жизнь...
- Согласен с вами, - сказал Алексей. - Но их историю можно проследить?
- Конечно. Все, что создано людьми, доступно их пониманию.
Священник постепенно увлекся и прочитал Алексею нечто вроде популярной лекции. По его словам, Москва стоит буквально на костях далеких предков.
В давние времена московская знать хоронила своих близких в подворьях церквей, на территории своих усадеб или рядом с ними. Там, где сейчас Третьяковский проезд и стоит памятник первопечатнику Ивану Федорову, то есть в самом центре древней Москвы, к примеру, было древнее кладбище, где обретали вечный покой многие из самых знатных и богатых москвичей. Утверждают, что там и сейчас, глубоко под многовековыми наслоениями земли, находятся останки красавицы-княгини Настасьи Воротынской. Ее усадьба находилась рядом... Совсем недавно обнаружили человеческие скелеты и черепа на Большой Никитской. Все историки Москвы знают, что там стоял Никитский женский монастырь, который основал в середине XVI века дед первого царя из династии Романовых Михаила Федоровича Никита Романов. И таких примеров множество...
Алексей зябко передернул плечами. Надо же, буквально ходим по костям наших пращуров...
- Следовательно, и умершие много веков назад могут напомнить о себе?
- Естественно, - согласился Павел Прокопьевич. - Особенно, если унижают память о них. Никитский монастырь разрушили в 1935 году, останки покойных куда-то вывезли и уничтожили. Но, похоже, не всех... Вы бывали в Марьинском универмаге? Проходили по детскому парку рядом с ним?
- Наверное.
- Значит, вы шли по костям упокоенных. Там было старинное Лазаревское кладбище. Дело в том, что первые погосты в Москве были возле приходских храмов, маленьких церквушек и монастырей. Люди наивно желали, чтобы их умершие были ближе к Господу нашему. Даже на территории Кремля и на Красной площади было несколько кладбищ. Лишь в 1657 году были запрещены захоронения в Кремле. Лазаревское было первым городским кладбищем, устроенным по повелению императрицы Елисаветы Петровны в 1750 году. Тяжко мне рассказывать об истории этого кладбища и знатного, то есть прекрасного храма на нем - Духа Святого Сошествия - но и забывать такое тоже нельзя. Храм строился стараниями титулярного советника Луки Ивановича Долгова в благодарность за избавление его семьи от чумы. После его смерти богоугодное начинание супруга завершила его вдова Сусанна Филипповна. В 1932 году храм был закрыт и в нем устроили общежитие. Не представляю, как это выглядело, как люди там жили... Потом в нем были склады, мастерские театра оперетты, репетиционная сцена. Лазаревское кладбище уничтожили и на его месте устроили детский парк и танцплощалку с духовым оркестром...
Павел Прокопьевич говорил об этом с горечью. Он никого не проклинал, не клеймил - он лишь сожалел о святотатственных деяниях, надругательстве над святынями.
- Парк этот ныне чахнет и хиреет, - как само собой разумеющееся, сообщил он, - а Храм возрождается.
Далее он рассказал, что в связи с эпидемией чумы в семидесятых годах XVIII века Сенат запретил захоронения в городе. Городскую границу в то время обозначал Камер-Коллежский вал, и несколько больших кладбищ было устроено за ним - Ваганьковское, Даниловское, Калитниковское. Миусское, Пятницкое, Семеновское, старообрядческие Преображенское и Рогожское. Все они ныне оказались в густонаселенных районах. Московские власти всегда терпимо относились к иноверцам, и в XVIII веке возникли Армянское, Еврейское, Караимское, мусульманское Татарское кладбища.
Создание каждого нового кладбища, по словам Павла Прокопьевича, было делом необычайно важным и тщательно обдумывалось городскими властями, а решение о том принималось лишь после совета с церковными иерархами.
Павел Прокопьевич особо подчеркнул, что землей для захоронения на кладбищах никогда ранее не торговали. У кладбищ были свои попечительские советы - назывались они по-разному, но владел кладбищами всегда город, городские власти.
Священник пытливо всматривался в лицо Алексея, и он понял, что хотел сказать этим своим напоминанием Павел Прокопьевич.
- Да, я тоже думаю, - подтвердил он, - что причины убийства владельцев фирмы "Харон" надо искать в коммерции, в том, что для одних смерть - горе, для других - очень прибыльное дело.
- Бог накажет разбойников, - священник осенил себя крестным знамением.
- Может, надо помочь Богу? - ляпнул Алексей.
- Господь не нуждается в помощи тварей своих, - сурово отрезал Павел Прокопьевич и встал со скамейки. Разговор затянулся, и Алексей понял, что пора прощаться. Они обменялись телефонами, Алексею хотелось, чтобы это интересное знакомство получило продолжение.
- К счастью живых и мертвых, - заключил священник, - Миусское кладбище никогда не закрывалось, не поднялась на него святотатственная длань безбожных властей. А вот церковь его - святых великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии - не миновала горькая чаша - в тридцатые годы храм был закрыт, колокольня сломана, иконы и утварь разграблены. Ныне, как видите, возрождается...
...Покинув кладбище, Алексей отыскал телефон-автомат, позвонил Ольге, чтобы спросить, где похоронен её отец.
Ольга обрадовалась его звонку.
- Я мигом к тебе примчусь и мы поедем к папе вместе. Жди...
Она действительно подкатила на "ауди" минут через двадцать.
- А куда я свою тачку дену? - поинтересовался Алексей, ткнув пальцем в "шестерку".
Ольга критически посмотрела на его машину, посоветовала:
- Сделай вид, что потерял. Может, кто-то избавит тебя от необходимости сдавать её в утиль. А я подарю тебе новенькую "Тойоту".
- Вот такие мы, миллионерши, - улыбнулся Алексей.
Он сел за руль, попросил Ольгу держаться за ним. Они доехали до первой платной стоянки и там Алексей оставил машину - делать подарок автоугонщикам он не собирался, тем более, что машина была новой. Это для Ольги - утиль.
"Ставровское" кладбище, как и все ныне официально открытые для захоронений, находилось за городской чертой. Пока ехали к нему, Оля рассказывала:
- Отец никогда не обирал родственников и близких покойных. Он считал, что на смерти и горе нельзя наживаться.
- Тогда откуда такие прибыли? - с сомнением поинтересовался Алексей.
- Даже официальные тарифы ритуальных услуг очень высоки. Уж я-то знаю, вела документацию. Определенный процент от них отчислялся владельцам фирмы. Кроме того, Есть услуги, которые фирма оказывала за повышенную плату. Можно на разболтанном автобусе везти гроб, но можно и на новеньком "Икарусе"... Венки, надгробия, уход за могилками... Раньше гранит для надгробий закупали на Украине, сейчас - в Болгарии, в Габрово. Представляешь расстояния и соответственно суммы?
- Но все это следовало как-то регулировать?
Ольга была за рулем, Алексей в роли пассажира чувствовал себя удобно, не надо было напрягаться на шальных пешеходов, так и норовивших запрыгнуть под машину, можно было поговорить.
- Такие дела надо делать совместно с кем-то еще, - сообразил он.
- Конечно, - подтвердила Ольга. - Свои люди в кладбищенской дирекции у них тоже процент... Подношения чиновникам по праздникам и без оных. Откупные браткам... Доходы большие, но и расходы - только отстегивай.
Ольга вдруг наклонилась и поцеловала Алексея в щеку. Машина завиляла, они едва не въехали на тротуар.
- Сумасшедшая! - завопил Алексей, помогая ей вывернуть руль.
- Точно! - хохотала Ольга. - Шальная от любви!
У кладбища она стала серьезной и печальной. На просторной стоянке к ним приблизился парень, предупредил:
- Час - пятьдесят рублей.
- К нашему разговору, - сказала Ольга Алексею. - На городских стоянках гораздо дешевле, но здесь - свои порядки.
И спросила парня:
- Не узнал?
Тот всмотрелся, извинился:
- Ольга Тихоновна, пожалуйста, на директорскую площадку. Хорошо, что вы приехали, у нас здесь крутые дела.
Парень заговорил очень тихо:
- Кладбище взял под охрану Благасов. Волчихин лично приезжал, расставлял людей, определял смены. Видите - вон ходят... штурмовики.
У входа в дирекцию шатались без дела парни в черной униформе: темные рубашки, такие же брюки под широкий ремень, на пряжках - череп и кости.
- Директор наш - в мыле. Он уважал вашего папашу, с ним было хорошо работать.
- Спасибо, - Ольга была тронута откровенностью полузнакомого ей парня.
- А это кто с вами? - парень, не особенно церемонясь, ткнул пальцем в Алексея.
- Мой муж, - гордо ответила Ольга.
- Мужик у вас, Ольга Тихоновна, появился - это хорошо! В одиночку вам нельзя.
Он сказал Алексею.
- Не нравится нам то, что происходит сейчас. Здесь есть несколько надежных ребят, в случае чего - подмогнем!
- Спасибо! - ответил ему "муж" и протянул руку:
- Алексей.
- Иннокентий. Можно Кеша.
К кладбищенскому входу подъехал траурный кортеж - два автобуса с затемненными стеклами и надписями по бортам - "Харон".
- Бедные похороны, - прокомментировал Кеша и поспешил к "клиентам".
Ольга взяла под руку Алексея и они тоже пошли к входу.
- Погоди, - попросил Алексей. Он увидел цветочный магазин, купил цветы.
- Тоже собственность фирмы, - объяснила Ольга. - Старушек с цветочками изжили. Отец возмущался, что они со свежих могилок цветы и венки... утаскивают и тут же их продают. Вот и открыли магазин, потому что иные так торопятся закопать своих родственников или друзей, что без цветов приезжают.
Они шли по главной, широкой аллее. Кладбище было относительно новым, деревья молоденькие, ещё не вытянулись к небу. Хорошие, со вкусом сделанные надгробия и памятники встречались редко, здесь господствовал стандарт ограда с калиточкой, надгробная плита, прямоугольные или скошенные к низу гранитные стелы с фотографиями и надписями. Но кое-где виднелись и пирамидки со звездочками. "Некоторые старики и перед смертью не изменили своим убеждениям", - с уважением произнесла Ольга.
- Как к этому относился твой отец?
- Нормально. Он говорил, что на том свете разберутся, кто есть кто, и каждому воздадут по заслугам его.
Тихон Никандрович Ставров, по рассказам Ольги, вызывал у Алексея симпатию.
В центре кладбища высились груды кирпича, блоков, арматуры.
- Отец добился согласия у Московской патриархии на возведение храма, объяснила Ольга. - Мечтал его увидеть...
Кладбище - чистенькое, ухоженное, но в нем не было той загадочности и таинственности, что у старых погостов.
- А у Благасова вообще не кладбище, а плац, - с осуждением произнесла Ольга. - Ровные шеренги могил, деревьев практически нет - экономят землю под захоронения. Зато есть где выпить и чем закусить. А для себя Игорь Владимирович построил_ротонду с колоннами, а Виолетта Петровна болтала, что любит он сидеть в ней ночами. Представляешь?
- Нет, - честно признался Алексей.
- Я тоже...
Они подошли к холмику земли, обнесенному решеткой. Увядшие венки и цветы уже убрали, и могила казалась обнаженной, открытой любопытствующим взглядам.
- Плиту и стелу я уже заказала, - сообщила Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
- Видите ли, редакция, в которой я работаю, поручила мне написать материал об убийстве владельцев фирмы "Харон" в ресторане "Вечность". Слышали о нем?
- Естественно, - кивнул Павел Прокопьевич. - Чудовищное злодеяние...
- Но я не могу подготовить этот материал, не проникнув в атмосферу, в которой жили погибшие. Да и самому любопытно, какое место занимают кладбища в жизни людей...
Павел Прокопьевич покачал головой:
- Вряд ли вам это удастся узнать, ибо кладбища - суть тайна. Они окружены легендами и преданиями, в этом нет случайности. Людям открывается лишь их внешняя, земная жизнь...
- Согласен с вами, - сказал Алексей. - Но их историю можно проследить?
- Конечно. Все, что создано людьми, доступно их пониманию.
Священник постепенно увлекся и прочитал Алексею нечто вроде популярной лекции. По его словам, Москва стоит буквально на костях далеких предков.
В давние времена московская знать хоронила своих близких в подворьях церквей, на территории своих усадеб или рядом с ними. Там, где сейчас Третьяковский проезд и стоит памятник первопечатнику Ивану Федорову, то есть в самом центре древней Москвы, к примеру, было древнее кладбище, где обретали вечный покой многие из самых знатных и богатых москвичей. Утверждают, что там и сейчас, глубоко под многовековыми наслоениями земли, находятся останки красавицы-княгини Настасьи Воротынской. Ее усадьба находилась рядом... Совсем недавно обнаружили человеческие скелеты и черепа на Большой Никитской. Все историки Москвы знают, что там стоял Никитский женский монастырь, который основал в середине XVI века дед первого царя из династии Романовых Михаила Федоровича Никита Романов. И таких примеров множество...
Алексей зябко передернул плечами. Надо же, буквально ходим по костям наших пращуров...
- Следовательно, и умершие много веков назад могут напомнить о себе?
- Естественно, - согласился Павел Прокопьевич. - Особенно, если унижают память о них. Никитский монастырь разрушили в 1935 году, останки покойных куда-то вывезли и уничтожили. Но, похоже, не всех... Вы бывали в Марьинском универмаге? Проходили по детскому парку рядом с ним?
- Наверное.
- Значит, вы шли по костям упокоенных. Там было старинное Лазаревское кладбище. Дело в том, что первые погосты в Москве были возле приходских храмов, маленьких церквушек и монастырей. Люди наивно желали, чтобы их умершие были ближе к Господу нашему. Даже на территории Кремля и на Красной площади было несколько кладбищ. Лишь в 1657 году были запрещены захоронения в Кремле. Лазаревское было первым городским кладбищем, устроенным по повелению императрицы Елисаветы Петровны в 1750 году. Тяжко мне рассказывать об истории этого кладбища и знатного, то есть прекрасного храма на нем - Духа Святого Сошествия - но и забывать такое тоже нельзя. Храм строился стараниями титулярного советника Луки Ивановича Долгова в благодарность за избавление его семьи от чумы. После его смерти богоугодное начинание супруга завершила его вдова Сусанна Филипповна. В 1932 году храм был закрыт и в нем устроили общежитие. Не представляю, как это выглядело, как люди там жили... Потом в нем были склады, мастерские театра оперетты, репетиционная сцена. Лазаревское кладбище уничтожили и на его месте устроили детский парк и танцплощалку с духовым оркестром...
Павел Прокопьевич говорил об этом с горечью. Он никого не проклинал, не клеймил - он лишь сожалел о святотатственных деяниях, надругательстве над святынями.
- Парк этот ныне чахнет и хиреет, - как само собой разумеющееся, сообщил он, - а Храм возрождается.
Далее он рассказал, что в связи с эпидемией чумы в семидесятых годах XVIII века Сенат запретил захоронения в городе. Городскую границу в то время обозначал Камер-Коллежский вал, и несколько больших кладбищ было устроено за ним - Ваганьковское, Даниловское, Калитниковское. Миусское, Пятницкое, Семеновское, старообрядческие Преображенское и Рогожское. Все они ныне оказались в густонаселенных районах. Московские власти всегда терпимо относились к иноверцам, и в XVIII веке возникли Армянское, Еврейское, Караимское, мусульманское Татарское кладбища.
Создание каждого нового кладбища, по словам Павла Прокопьевича, было делом необычайно важным и тщательно обдумывалось городскими властями, а решение о том принималось лишь после совета с церковными иерархами.
Павел Прокопьевич особо подчеркнул, что землей для захоронения на кладбищах никогда ранее не торговали. У кладбищ были свои попечительские советы - назывались они по-разному, но владел кладбищами всегда город, городские власти.
Священник пытливо всматривался в лицо Алексея, и он понял, что хотел сказать этим своим напоминанием Павел Прокопьевич.
- Да, я тоже думаю, - подтвердил он, - что причины убийства владельцев фирмы "Харон" надо искать в коммерции, в том, что для одних смерть - горе, для других - очень прибыльное дело.
- Бог накажет разбойников, - священник осенил себя крестным знамением.
- Может, надо помочь Богу? - ляпнул Алексей.
- Господь не нуждается в помощи тварей своих, - сурово отрезал Павел Прокопьевич и встал со скамейки. Разговор затянулся, и Алексей понял, что пора прощаться. Они обменялись телефонами, Алексею хотелось, чтобы это интересное знакомство получило продолжение.
- К счастью живых и мертвых, - заключил священник, - Миусское кладбище никогда не закрывалось, не поднялась на него святотатственная длань безбожных властей. А вот церковь его - святых великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии - не миновала горькая чаша - в тридцатые годы храм был закрыт, колокольня сломана, иконы и утварь разграблены. Ныне, как видите, возрождается...
...Покинув кладбище, Алексей отыскал телефон-автомат, позвонил Ольге, чтобы спросить, где похоронен её отец.
Ольга обрадовалась его звонку.
- Я мигом к тебе примчусь и мы поедем к папе вместе. Жди...
Она действительно подкатила на "ауди" минут через двадцать.
- А куда я свою тачку дену? - поинтересовался Алексей, ткнув пальцем в "шестерку".
Ольга критически посмотрела на его машину, посоветовала:
- Сделай вид, что потерял. Может, кто-то избавит тебя от необходимости сдавать её в утиль. А я подарю тебе новенькую "Тойоту".
- Вот такие мы, миллионерши, - улыбнулся Алексей.
Он сел за руль, попросил Ольгу держаться за ним. Они доехали до первой платной стоянки и там Алексей оставил машину - делать подарок автоугонщикам он не собирался, тем более, что машина была новой. Это для Ольги - утиль.
"Ставровское" кладбище, как и все ныне официально открытые для захоронений, находилось за городской чертой. Пока ехали к нему, Оля рассказывала:
- Отец никогда не обирал родственников и близких покойных. Он считал, что на смерти и горе нельзя наживаться.
- Тогда откуда такие прибыли? - с сомнением поинтересовался Алексей.
- Даже официальные тарифы ритуальных услуг очень высоки. Уж я-то знаю, вела документацию. Определенный процент от них отчислялся владельцам фирмы. Кроме того, Есть услуги, которые фирма оказывала за повышенную плату. Можно на разболтанном автобусе везти гроб, но можно и на новеньком "Икарусе"... Венки, надгробия, уход за могилками... Раньше гранит для надгробий закупали на Украине, сейчас - в Болгарии, в Габрово. Представляешь расстояния и соответственно суммы?
- Но все это следовало как-то регулировать?
Ольга была за рулем, Алексей в роли пассажира чувствовал себя удобно, не надо было напрягаться на шальных пешеходов, так и норовивших запрыгнуть под машину, можно было поговорить.
- Такие дела надо делать совместно с кем-то еще, - сообразил он.
- Конечно, - подтвердила Ольга. - Свои люди в кладбищенской дирекции у них тоже процент... Подношения чиновникам по праздникам и без оных. Откупные браткам... Доходы большие, но и расходы - только отстегивай.
Ольга вдруг наклонилась и поцеловала Алексея в щеку. Машина завиляла, они едва не въехали на тротуар.
- Сумасшедшая! - завопил Алексей, помогая ей вывернуть руль.
- Точно! - хохотала Ольга. - Шальная от любви!
У кладбища она стала серьезной и печальной. На просторной стоянке к ним приблизился парень, предупредил:
- Час - пятьдесят рублей.
- К нашему разговору, - сказала Ольга Алексею. - На городских стоянках гораздо дешевле, но здесь - свои порядки.
И спросила парня:
- Не узнал?
Тот всмотрелся, извинился:
- Ольга Тихоновна, пожалуйста, на директорскую площадку. Хорошо, что вы приехали, у нас здесь крутые дела.
Парень заговорил очень тихо:
- Кладбище взял под охрану Благасов. Волчихин лично приезжал, расставлял людей, определял смены. Видите - вон ходят... штурмовики.
У входа в дирекцию шатались без дела парни в черной униформе: темные рубашки, такие же брюки под широкий ремень, на пряжках - череп и кости.
- Директор наш - в мыле. Он уважал вашего папашу, с ним было хорошо работать.
- Спасибо, - Ольга была тронута откровенностью полузнакомого ей парня.
- А это кто с вами? - парень, не особенно церемонясь, ткнул пальцем в Алексея.
- Мой муж, - гордо ответила Ольга.
- Мужик у вас, Ольга Тихоновна, появился - это хорошо! В одиночку вам нельзя.
Он сказал Алексею.
- Не нравится нам то, что происходит сейчас. Здесь есть несколько надежных ребят, в случае чего - подмогнем!
- Спасибо! - ответил ему "муж" и протянул руку:
- Алексей.
- Иннокентий. Можно Кеша.
К кладбищенскому входу подъехал траурный кортеж - два автобуса с затемненными стеклами и надписями по бортам - "Харон".
- Бедные похороны, - прокомментировал Кеша и поспешил к "клиентам".
Ольга взяла под руку Алексея и они тоже пошли к входу.
- Погоди, - попросил Алексей. Он увидел цветочный магазин, купил цветы.
- Тоже собственность фирмы, - объяснила Ольга. - Старушек с цветочками изжили. Отец возмущался, что они со свежих могилок цветы и венки... утаскивают и тут же их продают. Вот и открыли магазин, потому что иные так торопятся закопать своих родственников или друзей, что без цветов приезжают.
Они шли по главной, широкой аллее. Кладбище было относительно новым, деревья молоденькие, ещё не вытянулись к небу. Хорошие, со вкусом сделанные надгробия и памятники встречались редко, здесь господствовал стандарт ограда с калиточкой, надгробная плита, прямоугольные или скошенные к низу гранитные стелы с фотографиями и надписями. Но кое-где виднелись и пирамидки со звездочками. "Некоторые старики и перед смертью не изменили своим убеждениям", - с уважением произнесла Ольга.
- Как к этому относился твой отец?
- Нормально. Он говорил, что на том свете разберутся, кто есть кто, и каждому воздадут по заслугам его.
Тихон Никандрович Ставров, по рассказам Ольги, вызывал у Алексея симпатию.
В центре кладбища высились груды кирпича, блоков, арматуры.
- Отец добился согласия у Московской патриархии на возведение храма, объяснила Ольга. - Мечтал его увидеть...
Кладбище - чистенькое, ухоженное, но в нем не было той загадочности и таинственности, что у старых погостов.
- А у Благасова вообще не кладбище, а плац, - с осуждением произнесла Ольга. - Ровные шеренги могил, деревьев практически нет - экономят землю под захоронения. Зато есть где выпить и чем закусить. А для себя Игорь Владимирович построил_ротонду с колоннами, а Виолетта Петровна болтала, что любит он сидеть в ней ночами. Представляешь?
- Нет, - честно признался Алексей.
- Я тоже...
Они подошли к холмику земли, обнесенному решеткой. Увядшие венки и цветы уже убрали, и могила казалась обнаженной, открытой любопытствующим взглядам.
- Плиту и стелу я уже заказала, - сообщила Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55