Все еще ошеломленные неудачей и гибелью товарищей, кентавры забыли о мечах в руках. Тот, кто был ближе, вдруг лягнул Сергея передним копытом. Волков встретил его голень скрещенными под острым углом предплечьями, чем значительно ослабил силу удара. Прежде чем кентавр отдернул ногу, Сергей рванул ее вбок. Сухожилия и сустав затрещали, чтобы спасти ногу, кентавр завалился на бок и — как бывает редко, но от этого не менее приятно для победившей стороны — случайно напоролся на свой же меч. Сергей подхватил уроненный им круглый щит и, не целясь, бросил в летящего к нему белого в яблоках полупарня-полуконя.
Впервые после начала схватки он смог выйти из гипноза невероятно быстрого движения. Свистнув, словно диск, круглый маленький щит врезался в переносицу ближайшего бойца, на несколько мгновений ослепив его. Этого хватило, чтобы вырвать меч из ослабевших пальцев врага и… — Сергей даже не думал, что сделает это! — прыгнуть ему на спину. Одной рукой Сергей схватил кентавра за длинный пучок волос, слегка отогнул голову назад и приставил клинок к горлу. Тот слепо сделал несколько беспорядочных шагов.
— Хочешь жить? — громко прошипел Сергей ему в ухо. — Если хочешь, то скачи к своим.
— Я не могу, — прохрипел он.
— Сможешь, — уверенно подбодрил его наездник. — Давай скачи и будешь жить.
Он действительно поскакал, хоть и тяжело. Видимо, верхом на нем не часто ездили. Потом вдруг замедлил тяжелый ход, пробежал несколько шагов рысью и остановился.
— Ты почему остановился? Я прирежу тебя, как свинью.
— Все равно… Все равно не жить с таким позором!..
Он внезапно схватился руками за лезвие меча и попытался вырвать… Сергей чувствовал, как скользят кости его пальцев по острию… Кентавр поддал крупом, Сергей вырвал меч из его пальцев.
Повернув к нему торс, покрытый белой в яблоках шерстью, он мощными руками в узловатых мышцах протянул к Сергею… окровавленные пальцы… На них смотрела толпа четвероногих… кажется, среди них была и крокодилья морда Арсуна…
Сергей воткнул меч кентавру в глотку, прекратив муки обесчещенной совести…
Оказавшись на земле, он не успел толком прийти в себя, когда новая порция вороных, каурых, рыжих и пегих — может, еще каких мастей! — уже окружала его.
И странно, занятый собой, он все же видел, как рубился Арсун, врезаясь в самую гущу врагов, как бешено лягался обычно флегматичный лорк и как от ударов его трехпалых ног отлетали с распоротыми боками и переломанными конечностями люди-кони, как чье-то копье проткнуло тело верхового двуногого и достало сердце…
Видел, как, дико визжа, мечами в обеих руках отбивался Кочетов, и только мелькали вокруг враги, не имея возможности достать его.
Где-то были и Илья, и Радим… Виктор Михайлов, грузно-широкий в доспехах, бился с одним из немногих, одетых в броню кентавром… И уж как рубились они! Наплечники и шлемы от ударов прогнулись у обоих. Быстрый кентавр сумел просунуть лезвие меча между защитными бляхами и просек кольчугу. Дико и радостно завизжал враг… и зря радовался: достал-таки его голову меч Михайлова. Разлетелся шлем, зашатался и грохнулся полуконь, а Виктор в остервенении начал его бить-добивать. Тут и достал его камень из пращи. А упавшего, его быстро спутали арканами.
Что бой — мгновение! Но за эти мгновения успеваешь прожить такую жизнь! Фиксируя сознанием и то, что в другой ситуации не замечаешь… Солнце… застывшее на нем речная чайка… клубы пыли-пыльцы с метелок ковыля… громкое карканье стаи ворон, уже спешащих на поживу…
У своего кентавра, только что зарезанного белого в яблоках, Сергей сорвал копье и, играя им, словно журавль клювом (он был в состоянии эйфории и самолюбования!), старался держать на расстоянии новую пятерку, которая проявляла непонятную для него нерешительность. Вдруг вздыбилась петля аркана — он пригнулся. Еще одна. Раздосадованный Сергей метнул копье в ближайшего чалого в круглой железной шапке. Копье пробило противнику шею, он упал. Волосяная петля тут же стянула Сергею руку и шею, последовал сильный рывок. Волков дернул в ответ еще сильнее, не его, а самого ловца метнуло к нему: кентавр упал на колени… Сергей изо всех сил ударил врага ногой в висок — кость хрустнула, — и еще одна душа отправилась в лошадиный рай!..
Тут еще возникли петли, еще… Сергей задохнулся в волосяных веревках…
Глава 16. ВЕЛИКИЙ КУРУЛТАЙ
Когда Сергей очнулся, все лежали связанные, словно младенцы. Однако лупали глазами, как метко заметил Кочетов. Странно, но никто из них не был даже ранен, если не считать тот легкий порез, который получил майор.
Недоумение по случаю того, что они живы, быстро разрешилось. Арсун равнодушно доложил, что их пощадили ради Великого Курултая всех племен кентавров. Равнодушие обра объяснялось инстинктивной верой в них, людей, чуть было не поколебленной кнехтами, но после поражения крокодилолюдей быстро восстановленной. Господь, создавая обров, вложил в них собачью преданность господам, сотворенным по образу и подобию…
От Арсуна же они узнали, что на празднике Великого Курултая вождей чествуют пытками пленников, которых затем ритуально съедают.
— Но на этот раз подавятся, — пообещал обр.
Никто не стал уточнять почему. У каждого были на то свои соображения. А скорее всего, надеялись на войско Доброслава.
Однако лежать долго не дали.
К ним подъехал вороной кентавр, довольно смуглый и хорошо выбритый. Да, лица у них были по-человечьи голые. И шеи тоже. Как и запястья с ладонями. Этот вороной самец заплел свои волосы в огромную косу, ничем не отличающуюся от собственного же украшения сзади крупа. Это было забавно — два хвоста! — однако обстоятельства не располагали к веселью.
У кентавра были очень темные близко посаженные глаза, высокий лоб, а на шее красовалось ожерелье из высушенных и сморщенных человеческих ушей. Сергей сразу же попробовал вспомнить, где он видел подобное?.. Ну конечно, псевдогорилла из Магического квартала.
О Бог-Отец! Как же давно это было!
Нагнувшись, кентавр вцепился огромной рукой в узлы веревок на груди Михайлова и, поднатужившись, рывком поставил майора на ноги. За ним и остальных.
Нагибаясь, кентавр заглядывал каждому в лицо своими свирепыми черными глазками.
— Думаешь, ты очень страшный? — язвительно спросил Кочетов, и все приготовились к тому, что его ударят. Но нет, усмехнувшись, кентавр попытался съязвить:
— А ты, умник, думаешь, что очень смелый? Посмотрим, как ты запоешь у столба. — Он оглядел всех и удовлетворенно резюмировал: — Счастье, однако, от вас отвернулось, ваша ящерица, — он ударил деревянной дубинкой Арсуна по ногам, — ваша ящерица права: вы докажите, какие вы мужчины, и, согласно вашему мужеству, вас съедят вожди. Трусов отдадут женщинам и детям, чтобы не портили чистую кровь.
Сказано было сильно и с верой. Пленники же все время поглядывали в сторону, откуда могло появиться спасительное войско, они все еще надеялись увидеть разлив темной массы на горизонте ровной, как стол, степи… Увы!
Ноги у них были свободны, руки стянуты за спиной. К узлам на запястьях была прикреплена длинная веревка, еще одна захватывала петлей шеи. Сделано было все, чтобы исключить возможность бегства. Всех подняли пинками и погнали по такой чудной совсем недавно степи.
Идти долго не пришлось. Их довели до реки, где уже ждал примитивный паром, на который все и загрузились. Возможно, в реке водились опасные твари, а может быть— и это скорее всего, — никому не хотелось вплавь пересекать столь широкую водную преграду.
Кентавры по очереди гребли тяжелыми неуклюжими веслами, закрепленными с боков парома. С кормы весла служили рулем.
Солнце стало заметно клониться к закату, когда они наконец причалили. На берегу их ждал Курултай. Вернее, меньшая его часть, как потом оказалось. Воздух дрожал от приветственных криков победителям и конского топота — так резвилась местная молодежь.
Окруженные со всех сторон разномастными особями — потом им разъяснили, что невест здешние самцы берут в племенах дружественных, но отдаленных по крови, так что часто внешние расовые признаки теряют чистоту — они перевалили холмистую гряду у берега и увидели ряды больших войлочных юрт, раскинувшихся, кажется, до самого горизонта. Между их рядами пленников провели по утоптанной улице, вдоль которой, от радости поднимая ужасный вой, сновали кентавры. У большинства на спине была попона, часто ярко украшенная бисером, ленточками, металлическими побрякушками. Дамы красили копыта в разные цвета, хотя преобладали два, видно, самых модных в этом сезоне, — красный и золотой.
У престарелых самцов и самок попона на спине опускалась вниз, образуя юбочку, — примерно до колен. Если подобное украшение служило данью стыдливым приличиям для категории вышеупомянутой, то на молодых мужчин это не распространялось, так что иной самец, возбужденный обстановкой, знакомой самочкой или зрелищем вообще, являл собой образец… Впрочем, до анатомических ли особенностей коней им сейчас было!..
Пройдя метров триста, они повернули налево. Эта дорога была еще грязней, но мусор здесь не был так утрамбован, как на главном проспекте. Отовсюду воняло конским потом, мочой, гнилыми фруктами и едким дымом.
Они еще раз свернули, на этот раз вправо, и метров через сто вышли к большому очищенному месту. Даже трава здесь была аккуратно острижена, а местами просто вытоптана и являла взору проплешины с утрамбованной голой землей.
Полукругом, радиусом метров в пятнадцать и на расстоянии трех-пяти метров друг от друга, были вкопаны десяток столбов. Все, конечно, сразу догадались, чему служат эти устройства, пленников уже освобождали от общих веревок, чтобы каждому приготовить собственный столб. У каждого из столбов на земле торчал обрубок ствола высотой до полуметра, на который их и водружали. Как оказалось, все служило тому, чтобы лица пытаемых людей или обров находились вровень с кентавровыми и тем не приходилось слишком нагибаться, если возникала на то необходимость.
Сначала их освободили от одежды. «Все повторяется», — подумал Сергей, когда их голыми выставили на всеобщее обозрение. Праздник еще, правда, только намечался: напротив этих постаментов установили высокие столы без лавок, но возле них народу еще не было. На высоте полутора метров столешницы были покрыты красной материей вместо скатертей и заставлены разной снедью.
— Арсун! — крикнул Сергей. — Ты знаешь, что нам приготовили?
— Это нас приготовили, — откликнулся Кочетов, с бледной яростью осматривавший реквизиты будущего представления, — мы им украсим этот Курултай.
Толстая лысая самка с невероятно огромной грудью и самыми настоящими черными усами, неторопливо ковыляя, прошлась перед ними. Она тщательно осмотрела каждого, даже пощупала Михайлова. Затем она улыбнулась и громко причмокнула. Возможно, она была здешним старшим поваром.
Постепенно стал собираться народ. Почти стометровой длины стол предназначался, видимо, только для вождей, остальные просто окружали площадь. Вожди были разных возрастов, разного окраса, но все с попонами, украшенными особенно богато, с серьгами в ушах и головными уборами из пестрых перьев на манер древних индейцев. С их появлением вокруг сразу стало шумно, празднично и весело.
К пленникам это не относилось. И если их эмоции и возбуждались, то несколько вразнобой с атмосферой Курултая.
Между тем вожди принялись за еду. Странно было видеть стоящих, словно за шведским столом, полуконей. Хотя, если рассудить, еще более странно было бы видеть их лежащими.
Между столбами и посредине площади слуги или добровольные помощники разложили из сухих веток костры, Видимо, торжество должно было затянуться надолго и продолжаться до глубокой темноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Впервые после начала схватки он смог выйти из гипноза невероятно быстрого движения. Свистнув, словно диск, круглый маленький щит врезался в переносицу ближайшего бойца, на несколько мгновений ослепив его. Этого хватило, чтобы вырвать меч из ослабевших пальцев врага и… — Сергей даже не думал, что сделает это! — прыгнуть ему на спину. Одной рукой Сергей схватил кентавра за длинный пучок волос, слегка отогнул голову назад и приставил клинок к горлу. Тот слепо сделал несколько беспорядочных шагов.
— Хочешь жить? — громко прошипел Сергей ему в ухо. — Если хочешь, то скачи к своим.
— Я не могу, — прохрипел он.
— Сможешь, — уверенно подбодрил его наездник. — Давай скачи и будешь жить.
Он действительно поскакал, хоть и тяжело. Видимо, верхом на нем не часто ездили. Потом вдруг замедлил тяжелый ход, пробежал несколько шагов рысью и остановился.
— Ты почему остановился? Я прирежу тебя, как свинью.
— Все равно… Все равно не жить с таким позором!..
Он внезапно схватился руками за лезвие меча и попытался вырвать… Сергей чувствовал, как скользят кости его пальцев по острию… Кентавр поддал крупом, Сергей вырвал меч из его пальцев.
Повернув к нему торс, покрытый белой в яблоках шерстью, он мощными руками в узловатых мышцах протянул к Сергею… окровавленные пальцы… На них смотрела толпа четвероногих… кажется, среди них была и крокодилья морда Арсуна…
Сергей воткнул меч кентавру в глотку, прекратив муки обесчещенной совести…
Оказавшись на земле, он не успел толком прийти в себя, когда новая порция вороных, каурых, рыжих и пегих — может, еще каких мастей! — уже окружала его.
И странно, занятый собой, он все же видел, как рубился Арсун, врезаясь в самую гущу врагов, как бешено лягался обычно флегматичный лорк и как от ударов его трехпалых ног отлетали с распоротыми боками и переломанными конечностями люди-кони, как чье-то копье проткнуло тело верхового двуногого и достало сердце…
Видел, как, дико визжа, мечами в обеих руках отбивался Кочетов, и только мелькали вокруг враги, не имея возможности достать его.
Где-то были и Илья, и Радим… Виктор Михайлов, грузно-широкий в доспехах, бился с одним из немногих, одетых в броню кентавром… И уж как рубились они! Наплечники и шлемы от ударов прогнулись у обоих. Быстрый кентавр сумел просунуть лезвие меча между защитными бляхами и просек кольчугу. Дико и радостно завизжал враг… и зря радовался: достал-таки его голову меч Михайлова. Разлетелся шлем, зашатался и грохнулся полуконь, а Виктор в остервенении начал его бить-добивать. Тут и достал его камень из пращи. А упавшего, его быстро спутали арканами.
Что бой — мгновение! Но за эти мгновения успеваешь прожить такую жизнь! Фиксируя сознанием и то, что в другой ситуации не замечаешь… Солнце… застывшее на нем речная чайка… клубы пыли-пыльцы с метелок ковыля… громкое карканье стаи ворон, уже спешащих на поживу…
У своего кентавра, только что зарезанного белого в яблоках, Сергей сорвал копье и, играя им, словно журавль клювом (он был в состоянии эйфории и самолюбования!), старался держать на расстоянии новую пятерку, которая проявляла непонятную для него нерешительность. Вдруг вздыбилась петля аркана — он пригнулся. Еще одна. Раздосадованный Сергей метнул копье в ближайшего чалого в круглой железной шапке. Копье пробило противнику шею, он упал. Волосяная петля тут же стянула Сергею руку и шею, последовал сильный рывок. Волков дернул в ответ еще сильнее, не его, а самого ловца метнуло к нему: кентавр упал на колени… Сергей изо всех сил ударил врага ногой в висок — кость хрустнула, — и еще одна душа отправилась в лошадиный рай!..
Тут еще возникли петли, еще… Сергей задохнулся в волосяных веревках…
Глава 16. ВЕЛИКИЙ КУРУЛТАЙ
Когда Сергей очнулся, все лежали связанные, словно младенцы. Однако лупали глазами, как метко заметил Кочетов. Странно, но никто из них не был даже ранен, если не считать тот легкий порез, который получил майор.
Недоумение по случаю того, что они живы, быстро разрешилось. Арсун равнодушно доложил, что их пощадили ради Великого Курултая всех племен кентавров. Равнодушие обра объяснялось инстинктивной верой в них, людей, чуть было не поколебленной кнехтами, но после поражения крокодилолюдей быстро восстановленной. Господь, создавая обров, вложил в них собачью преданность господам, сотворенным по образу и подобию…
От Арсуна же они узнали, что на празднике Великого Курултая вождей чествуют пытками пленников, которых затем ритуально съедают.
— Но на этот раз подавятся, — пообещал обр.
Никто не стал уточнять почему. У каждого были на то свои соображения. А скорее всего, надеялись на войско Доброслава.
Однако лежать долго не дали.
К ним подъехал вороной кентавр, довольно смуглый и хорошо выбритый. Да, лица у них были по-человечьи голые. И шеи тоже. Как и запястья с ладонями. Этот вороной самец заплел свои волосы в огромную косу, ничем не отличающуюся от собственного же украшения сзади крупа. Это было забавно — два хвоста! — однако обстоятельства не располагали к веселью.
У кентавра были очень темные близко посаженные глаза, высокий лоб, а на шее красовалось ожерелье из высушенных и сморщенных человеческих ушей. Сергей сразу же попробовал вспомнить, где он видел подобное?.. Ну конечно, псевдогорилла из Магического квартала.
О Бог-Отец! Как же давно это было!
Нагнувшись, кентавр вцепился огромной рукой в узлы веревок на груди Михайлова и, поднатужившись, рывком поставил майора на ноги. За ним и остальных.
Нагибаясь, кентавр заглядывал каждому в лицо своими свирепыми черными глазками.
— Думаешь, ты очень страшный? — язвительно спросил Кочетов, и все приготовились к тому, что его ударят. Но нет, усмехнувшись, кентавр попытался съязвить:
— А ты, умник, думаешь, что очень смелый? Посмотрим, как ты запоешь у столба. — Он оглядел всех и удовлетворенно резюмировал: — Счастье, однако, от вас отвернулось, ваша ящерица, — он ударил деревянной дубинкой Арсуна по ногам, — ваша ящерица права: вы докажите, какие вы мужчины, и, согласно вашему мужеству, вас съедят вожди. Трусов отдадут женщинам и детям, чтобы не портили чистую кровь.
Сказано было сильно и с верой. Пленники же все время поглядывали в сторону, откуда могло появиться спасительное войско, они все еще надеялись увидеть разлив темной массы на горизонте ровной, как стол, степи… Увы!
Ноги у них были свободны, руки стянуты за спиной. К узлам на запястьях была прикреплена длинная веревка, еще одна захватывала петлей шеи. Сделано было все, чтобы исключить возможность бегства. Всех подняли пинками и погнали по такой чудной совсем недавно степи.
Идти долго не пришлось. Их довели до реки, где уже ждал примитивный паром, на который все и загрузились. Возможно, в реке водились опасные твари, а может быть— и это скорее всего, — никому не хотелось вплавь пересекать столь широкую водную преграду.
Кентавры по очереди гребли тяжелыми неуклюжими веслами, закрепленными с боков парома. С кормы весла служили рулем.
Солнце стало заметно клониться к закату, когда они наконец причалили. На берегу их ждал Курултай. Вернее, меньшая его часть, как потом оказалось. Воздух дрожал от приветственных криков победителям и конского топота — так резвилась местная молодежь.
Окруженные со всех сторон разномастными особями — потом им разъяснили, что невест здешние самцы берут в племенах дружественных, но отдаленных по крови, так что часто внешние расовые признаки теряют чистоту — они перевалили холмистую гряду у берега и увидели ряды больших войлочных юрт, раскинувшихся, кажется, до самого горизонта. Между их рядами пленников провели по утоптанной улице, вдоль которой, от радости поднимая ужасный вой, сновали кентавры. У большинства на спине была попона, часто ярко украшенная бисером, ленточками, металлическими побрякушками. Дамы красили копыта в разные цвета, хотя преобладали два, видно, самых модных в этом сезоне, — красный и золотой.
У престарелых самцов и самок попона на спине опускалась вниз, образуя юбочку, — примерно до колен. Если подобное украшение служило данью стыдливым приличиям для категории вышеупомянутой, то на молодых мужчин это не распространялось, так что иной самец, возбужденный обстановкой, знакомой самочкой или зрелищем вообще, являл собой образец… Впрочем, до анатомических ли особенностей коней им сейчас было!..
Пройдя метров триста, они повернули налево. Эта дорога была еще грязней, но мусор здесь не был так утрамбован, как на главном проспекте. Отовсюду воняло конским потом, мочой, гнилыми фруктами и едким дымом.
Они еще раз свернули, на этот раз вправо, и метров через сто вышли к большому очищенному месту. Даже трава здесь была аккуратно острижена, а местами просто вытоптана и являла взору проплешины с утрамбованной голой землей.
Полукругом, радиусом метров в пятнадцать и на расстоянии трех-пяти метров друг от друга, были вкопаны десяток столбов. Все, конечно, сразу догадались, чему служат эти устройства, пленников уже освобождали от общих веревок, чтобы каждому приготовить собственный столб. У каждого из столбов на земле торчал обрубок ствола высотой до полуметра, на который их и водружали. Как оказалось, все служило тому, чтобы лица пытаемых людей или обров находились вровень с кентавровыми и тем не приходилось слишком нагибаться, если возникала на то необходимость.
Сначала их освободили от одежды. «Все повторяется», — подумал Сергей, когда их голыми выставили на всеобщее обозрение. Праздник еще, правда, только намечался: напротив этих постаментов установили высокие столы без лавок, но возле них народу еще не было. На высоте полутора метров столешницы были покрыты красной материей вместо скатертей и заставлены разной снедью.
— Арсун! — крикнул Сергей. — Ты знаешь, что нам приготовили?
— Это нас приготовили, — откликнулся Кочетов, с бледной яростью осматривавший реквизиты будущего представления, — мы им украсим этот Курултай.
Толстая лысая самка с невероятно огромной грудью и самыми настоящими черными усами, неторопливо ковыляя, прошлась перед ними. Она тщательно осмотрела каждого, даже пощупала Михайлова. Затем она улыбнулась и громко причмокнула. Возможно, она была здешним старшим поваром.
Постепенно стал собираться народ. Почти стометровой длины стол предназначался, видимо, только для вождей, остальные просто окружали площадь. Вожди были разных возрастов, разного окраса, но все с попонами, украшенными особенно богато, с серьгами в ушах и головными уборами из пестрых перьев на манер древних индейцев. С их появлением вокруг сразу стало шумно, празднично и весело.
К пленникам это не относилось. И если их эмоции и возбуждались, то несколько вразнобой с атмосферой Курултая.
Между тем вожди принялись за еду. Странно было видеть стоящих, словно за шведским столом, полуконей. Хотя, если рассудить, еще более странно было бы видеть их лежащими.
Между столбами и посредине площади слуги или добровольные помощники разложили из сухих веток костры, Видимо, торжество должно было затянуться надолго и продолжаться до глубокой темноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58