Он сам тронул…
— Как это? — не понял Павлик, слушавший затаив дыхание рассказ брата.
Рафал, видно, решил, что исполнил свой долг перед родными и может позволить себе ещё немного подкрепиться. Запихав в рот огромный кусок сырника, он вдруг хихикнул, от чего чуть не подавился, и пришлось всей родне стучать его по спине. Особенно усердствовал Павлик. Пани Кристина подала племяннику стакан чаю, тот напился и обрёл способность говорить.
— Хотите верьте, хотите нет, но за свою собственную машину ему пришлось заплатить какие-то бешеные деньги! Взятку, что ли… Не знаю уж, сколько миллионов, только выгреб он из торбы порядочную кучу, и выражение лица у него было… такое… В конце концов эти бандюги выгрузили из «тира» его собственность, его драгоценный «гольф». Как там было дело, не знаю, я не подходил к ним, из машины смотрел.
— А почему же не подходил? — высказал претензию Павлик.
— Потому что должен был стеречь его холерную торбу. Не хватало ещё, чтобы и её украли. Говорю же вам — я за неё нёс ответственность.
— А дальше что? — спросила тётя Моника.
— А дальше подбежал он ко мне, значит, с тем самым выражением лица и быстренько так, в двух словах, сообщил, что за машину отвалил такую сумму, что лучше и не говорить, схватил сумку, мне три миллиона сунул, адрес взял на всякий случай и к своему «гольфу» помчался. И на нем уехал, так что обратный путь мы по отдельности проделали и подробностей я не знаю. И деньги отдал бандюгам все или часть таможенникам — тоже не знаю, может, те сами делятся с таможенниками… Слышал я, что там стреляют…
— Кто в кого?
— Воры отстреливаются! Мафия у них. Один таможенник так прямо сказал: у меня две возможности — взять взятку и пропустить краденый товар или с жизнью расстаться. Из двух зол он предпочёл деньги, а не могилу.
— Каждый бы предпочёл, — согласилась Яночка. — А ты сам мафию видел?
— Кабы я знал, как она выглядит, эта мафия… А подозрительного жулья там вокруг много крутилось, — задумчиво произнёс Рафал и добавил: — А вторая машина так и отчалила в синюю даль…
— Какая вторая? — спросил Павлик.
В этом самом «тире» спрятаны были две машины, его «гольф», и чей-то «мерседес». «Фольксваген» он забрал, а «мерседес» отправился в заграничное турне, потому как за него никто не предложил взятки. И сдаётся мне, я ещё видел там, на границе, кое-что интересное. Мимо проехали два «фольксвагена», сами проехали, нормально, в каждом один водитель, с немецкими номерами. Вот я и подумал, что их увели где-то на Западе, а через нас они только транзитом проехали. И проехали без всякой очереди, хотя там стояла такая очередь из машин, что конца её не было видно.
— Господи Боже мой! — с ужасом произнесла тётя Моника.
— Из того, что он успел мне рассказать… — продолжал Рафал…
— Интересно, когда же он успел тебе что-то рассказать? — спросила Яночка. — Ведь вы же по разным машинам расселись и ехали отдельно.
— По разным, — подтвердил Рафал, — но до Пшемышля держались рядом, он не жал на газ. И в Пшемышле пригласил меня на ужин… а может, на завтрак, уж не знаю… Так вот, из того, что он мне там в кафе рассказал, я понял: дело у угонщиков поставлено на широкую ногу. Таможенники только зубами скрежещут, но воспротивиться боятся. Да и что они могут сделать? Нет закона против таких вот угонщиков.
— Как это нет? — возмутилась пани Кристина. — Кража всегда кража, а Уголовный кодекс предусматривает ответственность за любое… как там… хищение имущества граждан.
— Э, какое там хищение? Каждый уверяет, что только покататься хотел… Это из тех, кто попадается. А из настоящих мафиози не попадается никто! Полиции нужен определённый процент раскрываемых преступлений, вот они время от времени и хватают угонщиков-одиночек или и вовсе несовершеннолетних. А с них и спросу нет — сразу выпускают, тем более, нет в нашем уголовном кодексе подходящей статьи. До сих пор никак не напишут. А вот эти… как бы получше их назвать? Серьёзные угонщики, мафиози, так они организованно действуют, не в одиночку, и даже стреляют не задумываясь и взятки дают не скупясь.
— Кому взятки дают? — не поняла тётя Моника.
— А кому надо. И полиции, и таможенникам на границе. Он мне сказал — такие суммы отваливают, что у тех челюсть… гм… тоже отваливается. Правду, наверное, говорил, ведь я же на границе кое-что собственными глазами видел!
— Но это ужасно! — опять возмутилась пани Кристина. — Так что же, в нашей полиции совсем не осталось честных людей?
— Почему не осталось? Не все же подкуплены. Но честным мешает действовать отсутствие нормальных законов, ну и хорошо отработанная процедура кражи. Пока полиция разошлёт… как это… ориентировки?
— Оперативки! — со знанием дела поправил Павлик. — «Всем постам Дорожной полиции, всем патрульным машинам. Всем, всем, всем!» — Так вот, пока полиция все это сделает, угонщики сто раз успеют спрятать украденную машину в заранее подготовленном месте…
— … где сменят номера, перекрасят… — продолжал Павлик. — Поди найди потом! И не обязательно сразу за границу мчаться.
— Да, оно так, — подтвердил Рафал, с некоторым сомнением взглянул на последний кусок сырника, но все-таки смел его на свою тарелку. — Но это уже, так сказать, особый разговор.
— Хорошо бы, — задумчиво произнесла Яночка, глядя в тёмное окно, — хорошо бы дать нашей полиции немного времени. Тогда угонщики и до своей базы не успели бы доехать, и «тиры» до границы. Если бы все посты по дороге были извещены… тогда и ваш «тир», глядишь, остановили бы, проверили, что у него внутри. А за рулём «тира» вряд ли несовершеннолетний сидит. А те машины, что прямо с улицы крадут, вот как я своими глазами видела совсем недавно, эти машины не успели бы тоже до своей мафиозной малины добраться, чтобы перекраситься и номера сменить, их бы по дороге перехватили.
Павлик вдруг с интересом поднял голову. Сказать ничего не сказал, рот был занят сырником, но явно заинтересовался тем, что говорила сестра. Зато Рафал наконец кончил есть, запил последний кусок последним глотком чая, откинулся на спинку стула и спросил:
— Что ты, собственно, имеешь в виду?
— Надо сделать так, чтобы они, мафиози проклятые, не могли сразу смываться на украденной машине!
— Интересно, как ты это себе представляешь? Павлик покончил с сырником и активно поддержал сестру:
— Точно! Взять хотя бы этот «тир» в Повсине. Если бы они не могли рвануть с места и дать газу, знаешь… ого-го! Многое могло бы случиться.
— Осложнить им жизнь, — так же задумчиво продолжала Яночка. — Спутать планы, сбить с толку…
— Интересно, кто все это будет делать? — подозрительно спросил Рафал, а пани Кристина ни с того ни с сего с беспокойством взглянула на своих детей.
— Ох, скорей бы уж ваш отец вернулся! — вырвалось у неё.
Яночка оставила в покое окно, Павлик оторвал взгляд от буфета, и оба, не сговариваясь, в один голос спросили:
— А при чем тут отец?
Поскольку мама не отвечала, дети повели атаку по всем правилам.
— Может, ты считаешь, что отец станет угонщикам усложнять их работу? — холодно поинтересовалась дочка.
— Нет, она имеет в виду, что отец станет держать нас за руки, — обиженно сказал сын.
— За руки нас очень хорошо держит Хабр, и этого вполне достаточно. И вообще, разве мы что-то не то сделали?
Мама тревожно переглянулась с тётей Моникой. Рафал поднялся с места и торжественно объявил:
— Пойду отдыхать. Возможно, я немного переутомился. Разговор можем и завтра продолжить. Пани Кристина пошла на попятный.
— Разве я в чем-то вас упрекнула? — спросила она детей. — Ваш отец — это мой муж. Имею я право желать, чтобы он поскорей вернулся из-за границы ?
— Имеешь, — разрешила дочка. — Ведь на праздники и так прилетит. И вообще, мы тоже идём спать.
И девочка с достоинством удалилась. Её брат слез с табуретки и заглянул под стол.
— Пошли, пёсик, — с горечью вымолвил он. — Будешь держать нас за руки…
— Дети, я купила машину! — С таким потрясающим сообщением мама вбежала в кухню и остановилась на пороге как вкопанная. Её дети по собственной инициативе готовили ужин! — Чем это вы занимаетесь? — спросила изумлённая пани Кристина. — Что вы готовите?
— Китайское блюдо! — измученным голосом ответил Павлик, не выказывая ни малейшего энтузиазма.
Конечно же, инициатором была дочка, она и пояснила:
— Я попробовала это у Беатки, знаешь как вкусно! Её дядя как раз вернулся из Китая и привёз рецепт. Возможно, что-то перепутал, у нас немного странно получается… Бабуля сбежала из кухни. Сказала — глядеть на это не может!
— Надеюсь, в рецепте не предусмотрены червяки? — быстро спросила мама. Сын успокоил её:
— Предусмотрены, но мы обошлись без них. Интересно, где возьмёшь червяков? В нашем доме паршивого таракана и то не найдётся! Пришлось заменить креветками. Дочка пояснила:
— Все выходит как положено, вот только с мясом не получается. По рецепту каждый кусочек должен быть отдельно, а у нас вышла каша какая-то, хотя я поджаривала мясо, как и положено, на оливковом масле.
— А это что у вас?
— А это должно быть тесто. Китайцы делают его из рисовой муки. Где мы возьмём рисовую? Пришлось делать из кукурузной. По рецепту все равно потом все инг… ингредиенты перемешиваются, так что какая разница?
— И то, что ты ела у Беатки, китайское, в самом деле вот так выглядело? — не поверила пани Кристина.
— Нет, выглядело малость… по-другому, — призналась Яночка. — Но я уже придумала. Пусть у нас выглядит так, как получилось, немного… пиццовато. И мы назовём это блюдо — пицца по-китайски!
— А зачем вы вообще занялись этим? — расспрашивала пани Кристина. — Сколько мороки! Вон, одними сковородками да кастрюлями всю плиту заняли. И Павлик как-то так выглядит… Сынок, ты здоров?
— Собой жертвуем! — мрачно ответил сынок, а Яночка пояснила:
— Все ради папы. Знаем, знаем, как вернётся из своего Алжира, сразу набросится на свиные отбивные с хреном да на ветчину, а потом… а потом окажется — хочется ему чего-нибудь такого… экзотического. И тут наша китайская пицца как с неба свалится! Представляешь, как папа обрадуется?
— Он ведь заслужил, бедняга, за все эти свои землетрясения и сирокки, правда? — добавил брат.
Очень подозрительной показалась пани Кристине такая неожиданная инициатива и самоотверженность её деток. Ведь мало того что на всех этих сковородках что-то шкворчит, вся кухня заставлена грязными мисками и плошками, в которых, по-видимому, подготовлялись те самые ингредиенты для пиццы. Заметив лёгкую панику на лице мамы, Яночка поспешила успокоить её:
— Все сейчас вымоем.
Тут только до Павлика дошёл смысл слов, с которыми мама вбежала в кухню.
— Что ты сказала? — крикнул он, перестав мешать в миске какую-то смердящую массу. — Или мне послышалось?
— Нет, я и в самом деле купила наконец машину, папа давно мне поручил. Не новую, ей уже два года, но на ней очень мало ездили.
— Не могла подождать папы? — недовольно скривился Павлик. — Лучше бы он сам купил!
— Не могла, — объяснила мама. — Оказия подвернулась, так дёшево, что можно сказать — даром! Нужно было срочно покупать. Продавала пожилая женщина, сама она не водит, а муж её умер. Женщина уезжает в Австралию. Срочно и навсегда! Вернее, возвращается к родным, она оттуда. Летит через Алжир, там отец и заплатит в долларах. И ей удобно, и нам. Сами понимаете, нельзя было упускать такую оказию.
— Вот видишь! — сказала дочка. — Тем более отец заслужил…
Павлик перебил сестру:
— Говори же, что за машина? И где она?
— «Фольксваген-гольф»! — с гордостью произнесла мама.
У брата с сестрой перехватило дыхание. И в самом деле, оказия! Такая марка! И почти новая машина!
— А где она сейчас? — с тревогой спросила девочка.
— Здесь! Перед домом стоит!
Секунды три дети стояли в оцепенении, потом их как ветром вымело из кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Как это? — не понял Павлик, слушавший затаив дыхание рассказ брата.
Рафал, видно, решил, что исполнил свой долг перед родными и может позволить себе ещё немного подкрепиться. Запихав в рот огромный кусок сырника, он вдруг хихикнул, от чего чуть не подавился, и пришлось всей родне стучать его по спине. Особенно усердствовал Павлик. Пани Кристина подала племяннику стакан чаю, тот напился и обрёл способность говорить.
— Хотите верьте, хотите нет, но за свою собственную машину ему пришлось заплатить какие-то бешеные деньги! Взятку, что ли… Не знаю уж, сколько миллионов, только выгреб он из торбы порядочную кучу, и выражение лица у него было… такое… В конце концов эти бандюги выгрузили из «тира» его собственность, его драгоценный «гольф». Как там было дело, не знаю, я не подходил к ним, из машины смотрел.
— А почему же не подходил? — высказал претензию Павлик.
— Потому что должен был стеречь его холерную торбу. Не хватало ещё, чтобы и её украли. Говорю же вам — я за неё нёс ответственность.
— А дальше что? — спросила тётя Моника.
— А дальше подбежал он ко мне, значит, с тем самым выражением лица и быстренько так, в двух словах, сообщил, что за машину отвалил такую сумму, что лучше и не говорить, схватил сумку, мне три миллиона сунул, адрес взял на всякий случай и к своему «гольфу» помчался. И на нем уехал, так что обратный путь мы по отдельности проделали и подробностей я не знаю. И деньги отдал бандюгам все или часть таможенникам — тоже не знаю, может, те сами делятся с таможенниками… Слышал я, что там стреляют…
— Кто в кого?
— Воры отстреливаются! Мафия у них. Один таможенник так прямо сказал: у меня две возможности — взять взятку и пропустить краденый товар или с жизнью расстаться. Из двух зол он предпочёл деньги, а не могилу.
— Каждый бы предпочёл, — согласилась Яночка. — А ты сам мафию видел?
— Кабы я знал, как она выглядит, эта мафия… А подозрительного жулья там вокруг много крутилось, — задумчиво произнёс Рафал и добавил: — А вторая машина так и отчалила в синюю даль…
— Какая вторая? — спросил Павлик.
В этом самом «тире» спрятаны были две машины, его «гольф», и чей-то «мерседес». «Фольксваген» он забрал, а «мерседес» отправился в заграничное турне, потому как за него никто не предложил взятки. И сдаётся мне, я ещё видел там, на границе, кое-что интересное. Мимо проехали два «фольксвагена», сами проехали, нормально, в каждом один водитель, с немецкими номерами. Вот я и подумал, что их увели где-то на Западе, а через нас они только транзитом проехали. И проехали без всякой очереди, хотя там стояла такая очередь из машин, что конца её не было видно.
— Господи Боже мой! — с ужасом произнесла тётя Моника.
— Из того, что он успел мне рассказать… — продолжал Рафал…
— Интересно, когда же он успел тебе что-то рассказать? — спросила Яночка. — Ведь вы же по разным машинам расселись и ехали отдельно.
— По разным, — подтвердил Рафал, — но до Пшемышля держались рядом, он не жал на газ. И в Пшемышле пригласил меня на ужин… а может, на завтрак, уж не знаю… Так вот, из того, что он мне там в кафе рассказал, я понял: дело у угонщиков поставлено на широкую ногу. Таможенники только зубами скрежещут, но воспротивиться боятся. Да и что они могут сделать? Нет закона против таких вот угонщиков.
— Как это нет? — возмутилась пани Кристина. — Кража всегда кража, а Уголовный кодекс предусматривает ответственность за любое… как там… хищение имущества граждан.
— Э, какое там хищение? Каждый уверяет, что только покататься хотел… Это из тех, кто попадается. А из настоящих мафиози не попадается никто! Полиции нужен определённый процент раскрываемых преступлений, вот они время от времени и хватают угонщиков-одиночек или и вовсе несовершеннолетних. А с них и спросу нет — сразу выпускают, тем более, нет в нашем уголовном кодексе подходящей статьи. До сих пор никак не напишут. А вот эти… как бы получше их назвать? Серьёзные угонщики, мафиози, так они организованно действуют, не в одиночку, и даже стреляют не задумываясь и взятки дают не скупясь.
— Кому взятки дают? — не поняла тётя Моника.
— А кому надо. И полиции, и таможенникам на границе. Он мне сказал — такие суммы отваливают, что у тех челюсть… гм… тоже отваливается. Правду, наверное, говорил, ведь я же на границе кое-что собственными глазами видел!
— Но это ужасно! — опять возмутилась пани Кристина. — Так что же, в нашей полиции совсем не осталось честных людей?
— Почему не осталось? Не все же подкуплены. Но честным мешает действовать отсутствие нормальных законов, ну и хорошо отработанная процедура кражи. Пока полиция разошлёт… как это… ориентировки?
— Оперативки! — со знанием дела поправил Павлик. — «Всем постам Дорожной полиции, всем патрульным машинам. Всем, всем, всем!» — Так вот, пока полиция все это сделает, угонщики сто раз успеют спрятать украденную машину в заранее подготовленном месте…
— … где сменят номера, перекрасят… — продолжал Павлик. — Поди найди потом! И не обязательно сразу за границу мчаться.
— Да, оно так, — подтвердил Рафал, с некоторым сомнением взглянул на последний кусок сырника, но все-таки смел его на свою тарелку. — Но это уже, так сказать, особый разговор.
— Хорошо бы, — задумчиво произнесла Яночка, глядя в тёмное окно, — хорошо бы дать нашей полиции немного времени. Тогда угонщики и до своей базы не успели бы доехать, и «тиры» до границы. Если бы все посты по дороге были извещены… тогда и ваш «тир», глядишь, остановили бы, проверили, что у него внутри. А за рулём «тира» вряд ли несовершеннолетний сидит. А те машины, что прямо с улицы крадут, вот как я своими глазами видела совсем недавно, эти машины не успели бы тоже до своей мафиозной малины добраться, чтобы перекраситься и номера сменить, их бы по дороге перехватили.
Павлик вдруг с интересом поднял голову. Сказать ничего не сказал, рот был занят сырником, но явно заинтересовался тем, что говорила сестра. Зато Рафал наконец кончил есть, запил последний кусок последним глотком чая, откинулся на спинку стула и спросил:
— Что ты, собственно, имеешь в виду?
— Надо сделать так, чтобы они, мафиози проклятые, не могли сразу смываться на украденной машине!
— Интересно, как ты это себе представляешь? Павлик покончил с сырником и активно поддержал сестру:
— Точно! Взять хотя бы этот «тир» в Повсине. Если бы они не могли рвануть с места и дать газу, знаешь… ого-го! Многое могло бы случиться.
— Осложнить им жизнь, — так же задумчиво продолжала Яночка. — Спутать планы, сбить с толку…
— Интересно, кто все это будет делать? — подозрительно спросил Рафал, а пани Кристина ни с того ни с сего с беспокойством взглянула на своих детей.
— Ох, скорей бы уж ваш отец вернулся! — вырвалось у неё.
Яночка оставила в покое окно, Павлик оторвал взгляд от буфета, и оба, не сговариваясь, в один голос спросили:
— А при чем тут отец?
Поскольку мама не отвечала, дети повели атаку по всем правилам.
— Может, ты считаешь, что отец станет угонщикам усложнять их работу? — холодно поинтересовалась дочка.
— Нет, она имеет в виду, что отец станет держать нас за руки, — обиженно сказал сын.
— За руки нас очень хорошо держит Хабр, и этого вполне достаточно. И вообще, разве мы что-то не то сделали?
Мама тревожно переглянулась с тётей Моникой. Рафал поднялся с места и торжественно объявил:
— Пойду отдыхать. Возможно, я немного переутомился. Разговор можем и завтра продолжить. Пани Кристина пошла на попятный.
— Разве я в чем-то вас упрекнула? — спросила она детей. — Ваш отец — это мой муж. Имею я право желать, чтобы он поскорей вернулся из-за границы ?
— Имеешь, — разрешила дочка. — Ведь на праздники и так прилетит. И вообще, мы тоже идём спать.
И девочка с достоинством удалилась. Её брат слез с табуретки и заглянул под стол.
— Пошли, пёсик, — с горечью вымолвил он. — Будешь держать нас за руки…
— Дети, я купила машину! — С таким потрясающим сообщением мама вбежала в кухню и остановилась на пороге как вкопанная. Её дети по собственной инициативе готовили ужин! — Чем это вы занимаетесь? — спросила изумлённая пани Кристина. — Что вы готовите?
— Китайское блюдо! — измученным голосом ответил Павлик, не выказывая ни малейшего энтузиазма.
Конечно же, инициатором была дочка, она и пояснила:
— Я попробовала это у Беатки, знаешь как вкусно! Её дядя как раз вернулся из Китая и привёз рецепт. Возможно, что-то перепутал, у нас немного странно получается… Бабуля сбежала из кухни. Сказала — глядеть на это не может!
— Надеюсь, в рецепте не предусмотрены червяки? — быстро спросила мама. Сын успокоил её:
— Предусмотрены, но мы обошлись без них. Интересно, где возьмёшь червяков? В нашем доме паршивого таракана и то не найдётся! Пришлось заменить креветками. Дочка пояснила:
— Все выходит как положено, вот только с мясом не получается. По рецепту каждый кусочек должен быть отдельно, а у нас вышла каша какая-то, хотя я поджаривала мясо, как и положено, на оливковом масле.
— А это что у вас?
— А это должно быть тесто. Китайцы делают его из рисовой муки. Где мы возьмём рисовую? Пришлось делать из кукурузной. По рецепту все равно потом все инг… ингредиенты перемешиваются, так что какая разница?
— И то, что ты ела у Беатки, китайское, в самом деле вот так выглядело? — не поверила пани Кристина.
— Нет, выглядело малость… по-другому, — призналась Яночка. — Но я уже придумала. Пусть у нас выглядит так, как получилось, немного… пиццовато. И мы назовём это блюдо — пицца по-китайски!
— А зачем вы вообще занялись этим? — расспрашивала пани Кристина. — Сколько мороки! Вон, одними сковородками да кастрюлями всю плиту заняли. И Павлик как-то так выглядит… Сынок, ты здоров?
— Собой жертвуем! — мрачно ответил сынок, а Яночка пояснила:
— Все ради папы. Знаем, знаем, как вернётся из своего Алжира, сразу набросится на свиные отбивные с хреном да на ветчину, а потом… а потом окажется — хочется ему чего-нибудь такого… экзотического. И тут наша китайская пицца как с неба свалится! Представляешь, как папа обрадуется?
— Он ведь заслужил, бедняга, за все эти свои землетрясения и сирокки, правда? — добавил брат.
Очень подозрительной показалась пани Кристине такая неожиданная инициатива и самоотверженность её деток. Ведь мало того что на всех этих сковородках что-то шкворчит, вся кухня заставлена грязными мисками и плошками, в которых, по-видимому, подготовлялись те самые ингредиенты для пиццы. Заметив лёгкую панику на лице мамы, Яночка поспешила успокоить её:
— Все сейчас вымоем.
Тут только до Павлика дошёл смысл слов, с которыми мама вбежала в кухню.
— Что ты сказала? — крикнул он, перестав мешать в миске какую-то смердящую массу. — Или мне послышалось?
— Нет, я и в самом деле купила наконец машину, папа давно мне поручил. Не новую, ей уже два года, но на ней очень мало ездили.
— Не могла подождать папы? — недовольно скривился Павлик. — Лучше бы он сам купил!
— Не могла, — объяснила мама. — Оказия подвернулась, так дёшево, что можно сказать — даром! Нужно было срочно покупать. Продавала пожилая женщина, сама она не водит, а муж её умер. Женщина уезжает в Австралию. Срочно и навсегда! Вернее, возвращается к родным, она оттуда. Летит через Алжир, там отец и заплатит в долларах. И ей удобно, и нам. Сами понимаете, нельзя было упускать такую оказию.
— Вот видишь! — сказала дочка. — Тем более отец заслужил…
Павлик перебил сестру:
— Говори же, что за машина? И где она?
— «Фольксваген-гольф»! — с гордостью произнесла мама.
У брата с сестрой перехватило дыхание. И в самом деле, оказия! Такая марка! И почти новая машина!
— А где она сейчас? — с тревогой спросила девочка.
— Здесь! Перед домом стоит!
Секунды три дети стояли в оцепенении, потом их как ветром вымело из кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39