Если даже и удастся напасть на след, ведущий к предполагаемому убийце Ким, сказал я, будет лучше, если этим займется полиция. У них сила, у них люди, таланты, способности, связи, опыт — словом, все. За мной же никто не стоит.
— Вы забыли одну важную деталь, — сказал он.
— Что?
— Они не будут искать. Им это ни к чему. Они считают, что уже знают убийцу, просто не могут доказать. А потому надрываться не станут. Знаете, как они рассуждают? Ладно, мы знаем, что это Чанс пришил девчонку, но поскольку доказать это невозможно, займемся чем-нибудь другим. А уж им есть чем заняться. И если бы они даже и стали копать дальше, то это свелось бы только к поиску способов навесить это убийство на меня. Они не станут ломать головы над тем, что кому-то еще могло понадобиться убить Ким.
— Кому, к примеру?
— Это вам предстоит выяснить.
— Но с какой, собственно, стати?
— За деньги, — сказал он и снова улыбнулся. — Я же не прошу работать задаром! Ко мне стекается довольно много денег, причем наличными. И я готов хорошо заплатить.
— Я не про то. Почему вы хотите, чтобы именно я занялся этим? И к чему вам вообще искать убийцу, даже если вы считаете, что есть шанс его найти? Я еще понимаю, если бы речь шла о том, чтобы отвести от вас подозрение. Но вы же не на крючке, верно? В полиции даже не завели на вас дела. И, похоже, не заведут. Так к чему вам все это?
Он смотрел на меня тяжелым, неподвижным взглядом.
— Допустим, меня волнует моя репутация, — сказал он.
— Вот как? А вам не кажется, что ваша драгоценная репутация напротив весьма укрепилась? Стоит распространиться слухам, что вы убили Ким и что это сошло вам с рук, любая другая девчонка еще тысячу раз подумает, прежде чем удрать. Даже если вы не имеете никакого отношения к этому убийству. Так что на вашем месте я бы только радовался и пользовался ситуацией.
Кончиком указательного пальца он постучал по краю пустой чашки. И сказал:
— Кто-то убил мою женщину. Он не имел права. И ответит за это!
— Она уже не была вашей, когда ее убили.
— А кто об этом знал? Только вы, она и я. Даже другие мои девушки, и те не знали. Разве люди в барах и на улицах знают? Разве сейчас это известно? Нет, все знают только одно: одну из моих девушек убили и убийца до сих пор не найден.
— И это вредит вашей репутации?
— Во всяком случае, не помогает. Есть и другие причины. Все мои подопечные в страхе. Ким убили, а парень, который сделал это, до сих пор на свободе! А вдруг он повторит свою выходку?
— Убьет еще одну проститутку?
— Убьет еще одну мою девушку, — поправил он меня. — Вот что я скажу вам, Скаддер. Этот убийца — все равно что заряженное ружье, и я не знаю, на кого оно нацелено. Возможно, убив Ким, этот человек хотел подобраться ко мне. Возможно, на очереди у него еще одна из моих девушек. Я одно знаю: это уже отрицательно сказалось на моем бизнесе. Я был вынужден предупредить своих, чтобы они не шастали по разным отелям. Это для начинающих. И чтобы ни в коем случае не встречались с мужчиной, который покажется им странным или подозрительным. Но это все равно что, сняв телефонную трубку, ждать звонка.
Подплыла официантка с кофейником и наполнила наши чашки. Я так и не прикоснулся к оладьям, и растаявшее масло застыло. Я отодвинул тарелку. Чанс добавил в кофе молока. Я вспомнил, как сидел с Ким и как она пила сладкий густой кофе с сахаром и сливками.
И спросил:
— Но почему именно я, Чанс?
— Я же сказал, полиция надрываться не станет. Самое лучшее — это нанять человека, который будет стараться. За деньги.
— Но есть и другие частные детективы, которые с удовольствием станут работать за деньги. Да вы хоть целое агентство можете нанять, и они будут вкалывать по двадцать четыре часа в сутки.
— Я никогда не любил сборные команды. Предпочитаю иметь дело с индивидуалистами. Кроме того, у вас есть серьезное преимущество. Вы знали эту женщину.
— Не уверен, поможет ли это.
— К тому же я знаю вас.
— Но мы встречались лишь раз и...
— И мне нравится ваш стиль. А это уже что-нибудь да значит.
— Вот как? По-моему, вы знаете обо мне лишь одно — я разбираюсь в боксе. Но этого недостаточно.
— Это уже кое-что. На деле, конечно, я более осведомлен. Навел кое-какие справки. У вас оказалось довольно много знакомых, и все они отзываются о вас хорошо.
Минуту-другую я молчал. Потом сказал:
— Ее мог убить какой-то псих. Или же тип, который хотел, чтобы это выглядело именно так. И потому все равно ненормальный.
— В пятницу я узнаю, что она от меня уходит. В субботу приезжаю и даю добро. В воскресенье какой-то безумец прилетает из Индианы и режет ее на мелкие кусочки. Вы считаете, это — простое совпадение?
— Совпадения случаются на каждом шагу, — ответил я. — Но лично я не считаю это простым совпадением... Господи, до чего же я устал!.. И вообще мне не слишком хочется заниматься этим делом.
— Но почему?
Я задумался. Да потому, что мне вообще ничего не хотелось. Хотелось просто сидеть в темном углу, отгородившись от всего остального мира. И еще, черт возьми, хотелось выпить.
— Деньги-то вам пригодятся, — заметил он.
Это верно. От последнего заработка у меня уже почти ничего не осталось. А сыну Микки нужны скобки на зубы, да и потом мало ли что им еще нужно!
Я сказал:
— Мне надо подумать.
— Хорошо. Думайте.
— Просто сейчас не могу сосредоточиться. Надо собраться с мыслями, а для этого нужно время.
— Сколько?
«Месяцы», — подумал я.
— Несколько часов. Позвоню вам сегодня же. У вас есть еще какой-нибудь номер или надо звонить по тому же?
— Назначьте время, — сказал он. — И я встречу вас у входа в гостиницу.
— Ну, это вовсе не обязательно...
— Это куда проще, чем обговаривать такие дела по телефону. Такие дела нужно обсуждать с глазу на глаз. Кроме того, если ответом будет «да», тогда нам придется обсудить кое-что еще. И потом вы, наверное, хотели бы получить задаток?
Я пожал плечами.
— Назначьте время.
— В десять.
— У входа в гостиницу?
— Да, — сказал я. — А если будете настаивать, то ответом будет «нет».
— Тогда лучше подождать до десяти.
Он расплатился за мой кофе. Я спорить не стал.
Вернулся в гостиницу, в номер. Пытался думать, но не мог. И сидеть спокойно тоже никак не получалось. Я перебирался с кровати в кресло и обратно, удивляясь сам себе. Почему, ну почему я сразу не отказался? Теперь надо терзаться, и ждать до десяти, и еще подыскивать подходящий предлог для отказа.
И вдруг неожиданно для самого себя я надел шляпу и плащ, спустился, вышел на улицу и завернул к «Армстронгу». Открыл дверь и вошел, еще не решив, что собираюсь заказать. Приблизился к стойке, и Билли, бармен, заметив меня, покачал головой:
— Тебя обслуживать не буду, Мэтт. Ты уж извини, приятель.
Я почувствовал, как вспыхнуло мое лицо. Растерялся и рассердился одновременно. И спросил:
— Ты это о чем? Разве я пьяный?
— Нет.
— Тогда какого дьявола?
Он отвел глаза.
— Не я это придумал, Мэтт, — сказал он. — И потом я же не гоню тебя отсюда, наоборот, очень рад. Кофе, коку, жратву, все что угодно, пожалуйста. Ты наш постоянный желанный гость. Но подавать тебе спиртное мне запрещено.
— Кто запретил?
— Босс. После того, как ты был тут... пару дней назад.
О Господи!..
— Извини, Билли, — сказал я. — Мне очень стыдно, но просто выдались такие скверные дни. Я даже не помню, что заходил сюда.
— Да ладно, чего там, все нормально.
Боже ты мой!.. Мне захотелось куда-нибудь спрятаться.
— А что, я паршиво вел себя, да. Билли? Наломал дров, да?
— Да ладно, чего там!.. — сказал он. — Ты же пьяный был, верно? А с пьяных какой спрос? Помню, я снимал квартиру у одной ирландки. И пришел как-то домой, ну, в стельку, а наутро — к ней, извиняться, а она и говорит: «Господи, сынок, да такое и с епископом может случиться». Так что не переживай, Мэтт.
— Но тогда...
— Послушай, — сказал он и придвинулся ко мне поближе. — Я просто повторяю то, что мне велели. Он сказал, что если этот парень хочет допиться до смерти, это его личное дело и его все равно не остановить. Зайдет к нам — пожалуйста, ради Бога, но только спиртного ему не продавать. Это не мои слова, Мэтт. Я просто повторяю...
— Понимаю.
— Да по мне хоть...
— Я не выпить сюда пришел, — сказал я. — Налей чашку кофе.
— Что ж, в таком случае...
— В таком случае ну его к черту! — рявкнул я. — И еще, сдается мне, найти в этом городе бутылку не проблема, стоит только захотеть нажраться. Да ее мне кто угодно продаст!
— Но, Мэтт, ты не так все это воспринимаешь...
— Мне видней, как воспринимать, — сказал я. — И нечего вешать на уши все это дерьмо!
В порыве гнева, охватившем меня, было нечто светлое и очистительное. Весь дрожа от ярости, я вышел на улицу и остановился, пытаясь сообразить, куда лучше отправиться за выпивкой.
И тут кто-то окликнул меня по имени.
Я обернулся. Какой-то парень в армейской куртке пялился на меня и улыбался. Сперва я его не узнал. Но он говорил, что рад меня видеть, спрашивал, как я поживаю, и тут я, конечно, его узнал.
— Привет, Джим! У меня все нормально.
— На собрание идешь? Я с тобой.
— О-о... — протянул я. — Нет, знаешь, сегодня как-то не получается. Должен встретиться с одним парнем.
Он снова улыбнулся. И в этот миг в голове у меня словно что-то щелкнуло, и я спросил:
— А твоя фамилия, случайно, не Фабер?
— Да, Фабер, — ответил он.
— Так это ты звонил мне в гостиницу?
— Ну да. Просто так, поболтать. Ничего важного.
— А я не понял, кто это. Иначе бы непременно перезвонил.
— Конечно. Так ты точно не идешь, Мэтт? Не хочешь?
— Да нет, я бы с удовольствием, но никак не могу. — О Господи!..
Он ждал.
— Он непьющий человек, так его всеми силами старались выжить.
— А чего удивляться, раз наш капитан тоже был алкашом? И хотел окружить себя такими же алкашами, — сказал он. — Он уверял: «Да я со своими пьяницами потушу любое пламя». И знаете, он не врал. Да мы черт знает что вытворяли! Лезли в самое пекло, и ни хрена не боялись! Рисковали жизнью. Потому что были пьяные и ничегошеньки не соображали.
Нет, все же это непонятно, почему я сорвался. Я ведь четко контролировал себя, и все шло прекрасно. А потом — на тебе...
В перерыве я опустил в корзинку доллар и снова подошел к столу. Налил чашку кофе. На сей раз удалось заставить себя проглотить одно овсяное печенье. Не успел я вернуться на место, как началось обсуждение.
Я потерял нить разговора, но это меня нисколько не волновало. Главное, что я здесь, могу слушать, могу встать и уйти. Без четверти десять поднялся и -выскользнул за дверь, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Казалось, что все до единого присутствующие не сводили с меня глаз и думали, что я пошел надраться. И мне хотелось разубедить их сказать, что это вовсе не так, что никакая выпивка мне не нужна, что я просто должен встретиться с человеком по делу.
Я вышел на улицу и только тут сообразил, что вполне бы мог досидеть до конца. Ведь от собора Святого Павла до моей гостиницы всего пять минут ходу. И потом Чанс мог и подождать.
Нет, себя не обманешь, я все же специально ушел пораньше. Чтобы не ждать, когда придет моя очередь говорить.
Ровно в десять я был в вестибюле. Увидев на противоположной стороне улицы его машину, я вышел. Подошел, отворил дверцу и сел рядом с ним.
Он вопросительно взглянул на меня.
— Ваше предложение по-прежнему остается в силе?
Он кивнул:
— Если вы согласны.
— Согласен.
Он снова кивнул, затем выжал сцепление, завел мотор, и машина плавно отъехала от тротуара.
Глава 11
Круговой объезд вокруг Центрального парка составлял примерно шесть миль. Мы проделали уже четвертый виток против часовой стрелки. «Кадиллак» скользил плавно и бесшумно. Говорил почти все время Чанс. Я достал блокнот и кое-что в него записывал.
Сначала он рассказал о Ким. Родители ее были финские эмигранты, поселившиеся на ферме в Западном Висконсине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50