ЛАНГЕР”. Трясущимися руками Настя принялась разматывать скотч. Он отделялся от коробки с тихим треском вместе с кусками слоеного картона. Ясно, что восстановить все в первозданном виде не удастся, но теперь это не имеет никакого значения!.. Вещи из коробки принадлежали Кирюше, и, возможно, они расскажут ей что-нибудь интересное о последних месяцах жизни брата.
Настя перетащила коробку на стол и начала выкладывать из нее содержимое. Несколько блокнотов, карта Питера, расписание электричек, идущих со всех вокзалов города, пакет с надписью “Привет из солнечного Крыма” (в пакете просматривались контуры фотопленки). Две гелевые ручки и карандаш, коробка скрепок, два полусмятых талончика на прием к врачу (если судить по плохо пропечатанной шапке “МЕДИ-СЕРВИС”), связка ключей, тоненькая, почти самиздатовская брошюрка “Дьявол наше имя – дьявол мы сами”, распечатка каких-то телефонных счетов, несколько окаменевших “барбарисок”.
"Барбариски”…
Настя едва удержалась от слез – маленький Кирилл обожал эти незатейливые карамельки. Да еще монпансье в жестяных круглых коробочках. Он не меняется… Он совсем не изменился.
Через секунду Настя нашла и монпансье.
И…
И фотографию Мицуко. Фотография была так себе, к тому же обрезанная по линии плеча ее спутника. Еще какой-то мужчина сидел к ней лицом. И соответственно – спиной к фотографирующему.
Бедный Кирюша… Фотографировал Мицуко исподтишка… Насильно отрывал от нее своих потенциальных конкурентов. А потом она еще смеет утверждать, что он ее не любил…
Настя даже не стала тратить время на слезливое негодование по этому поводу – сейчас ее больше всего интересовали блокноты. Устроившись за столом, она углубилась в их изучение. Первый блокнот принес ей только разочарование. Все страницы были испещрены странными надписями:
1. Вибромассажеры (мал., бол., ср.) – $ 11
2. Пыл. “LG” – $93, без НДС
3.
Насадки – $ 6
4. Эл. гриль (3 пр.) – $ 67
5. Эл. гриль (2 пр.)
Сух.гор. – $ 69
ОБЩ. ПО ПРАЙС-ЛИСТУ.
12.05. : 1 – ++; 4 – +
13.05. :/ – ++; 2 – +!!!!!!!>!!!!!!
14.05. – СУКИН!!!
15.05.: ОБЛОМ ПО ВСЕМ ПОЗИЦИЯМ.
16.05. : / –+++
+
17.05.: ПИДОРАСЫ!
18.05.: НИЩИЕ СКОТЫ! ПОКУПАЙТЕ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ НА ТРОИЦКОМ!КОРМИТЕ ГРУДЬЮ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ПРОИЗВОДИТЕЛЯ!
19.05.: Кафе “Фрегат”, Люся. Об. взять № 5!!! (Прайс отдал). Стучу по дереву!!!
Следующая надпись содержала в себе элемент психологического анализа:
20.05. : Люся-курва. Наколола с грилем. Просто запала и назначила сеид., старая б…дь. Послал подальше. Прайс накрылся Люсиной п…и. НЕ ДОЖДЕТЕСЬ!!!
Подобным заметкам не было конца и краю. Покраснев, Настя машинально исправила “ПИДОРАСЫ” на “ПЕДЕРАСТЫ” и вздохнула. Ничего не скажешь, культурная столица оставила на Кирюше неизгладимый отпечаток!
Записи обрывались на цифре 05.06. Под ними стояла жирная черта и несколько восклицательных знаков. Настя отложила первый блокнот и взяла второй. Если и здесь ей не повезет…
Ей не повезло.
Половина блокнота была безжалостно и неровно вырвана – осталась только жалкая первая страничками чистые листы в конце. А в край плексигласовой обложки с внутренней стороны была вставлена измочаленная визитка:
ДМИТРИЙ БЫКОВ
PRIVAТЕ DESIGN LINE BYDMITRYBYCKOV
Дизайн и изготовление галогенных светильников.
Создание уникальных изделий VIР класса
Далее следовало целое сонмище номеров телефонов и адресов.
"От алиментов, что ли, скрывается? Живет на разных квартирах. А телефонов-то, телефонов!” – подумала Настя. И перевернула визитку. Обратная сторона была гораздо скромнее, к тому же – украшена от руки. Только одно имя – “МАРИНА”. И только один телефон.
Настя сунула визитку обратно. И углубилась в изучение первой страницы. Минимум комментариев. Только три коротеньких предложения – зато с датами и цифрами. И даже местом действия.
"16 июля. 21.00. “ШТАНДАРТЪ”. СТОЛИК НА ЧЕТВЕРЫХ. НУ, ДАЮТ! ТЕЛКА СУПЕР. ЕГО ПОНИМАЮ, ЖЕНЕ СОЧУВСТВУЮ”.
"17 и юля. 00.05. В ЗАДНИЦУ ГАЛОГЕНА И СТО БАКСОВ. НО ЗАЧЕМ Я ДЕЛАЮ ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ? ДЕВУШКА СБИВАЕТ МЕНЯ С ТОЛКУ…”
"25 июля. 23.15. ЭТО НЕ ОШИБКА. А ЕСЛИ И ОШИБКА… НЕ ЗНАЮ, ЧТО ДУМАТЬ. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, БУДУПР…”
На этом записи обрывались. Часть последнего предложения должна была переползти на следующую страницу, но страницы-то как раз и не было!.. Половину блокнота как коза языком слизнула! Мысли Насти тотчас же, сверкая пятками, помчались к брошенному на произвол судьбы дому, и лишь усилием воли она заставила себя снова воткнуться в блокнот. Хотя и так все ясно. Чистые страницы. Она погладила кончиками пальцев следующий лист и ощутила его необычную, совершенно избирательную шершавость. Должно быть, Кирюша слишком давил на карандаш.
Но если финал истории в тумане, то ее начало просматривается довольно четко. Во всяком случае, это начало можно воспроизвести. Если в блокноте валяется визитка, значит, исчезнувшее содержимое блокнота может быть связано с этой визиткой. Простая логика подсказывает, что…
Бред. Простая логика ничего не подсказывает. Нет никакой связи между визиткой и блокнотом. Но почему же она решила, что есть? Почему?
Настя зажмурилась.
По хронологии событий можно предположить, что Кирюша следил за каким-то человеком, очевидно, изменявшим жене. В первой записи это есть: “ТЕЛКА СУПЕР! ЕГО ПОНИМАЮ, ЖЕНЕ СОЧУВСТВУЮ”. Потому и сочувствует, что выполняет ее поручение. Но почему все-таки она решила, что эти записи связаны с визиткой?
Ага. Вот.
"Дизайн и изготовление галогенных светильников”.
А производное от “галогенных светильников” слово – “галоген”. Или – наоборот? Но это, впрочем, не так важно. Важно, что Кирюша вполне мог так его называть, этого человека… Это в его, Кирюшином, стиле… Хотя что она знает теперь о его стиле?.. Его стиль – сумасшедшие божьи коровки на стенах.
А что значит – “КАК Я МОГ ОШИБИТЬСЯ, БОЛВАН!”!
А что значит – “ДЕВУШКА СБИВАЕТ МЕНЯ С ТОЛКУ…”!
А что значит – “ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, БУДУ ПР…”!
"Буду присматриваться”? “Буду прислушиваться”? “Буду просить больше денег”?
Нет, так она ни к чему не придет. Во всяком случае, кончик нити у нее есть. Она сейчас же позвонит таинственной Марине…
Настя протянула руку к стоящему на столе телефону и сняла трубку.
– Дохлый номер, – услышала она чей-то голос из-за конторки. – Телефон-то отрублен, Настенька! Уже месяц не фунциклирует.
Как она не взвизгнула от испуга – просто непонятно. В любое другое время, в любом другом месте… Но Настя не взвизгнула, напротив, спокойно повернула голову в сторону конторки.
Над ней возвышалась лохматая голова Арика.
– Давно сидишь? – сочувственно спросила Настя.
– С семи утра.
– Понятно.
Значит, он пришел раньше. И все это время, пока Настя обшаривала комнату, скрючившись сидел за конторкой. Он видел, как она доставала ящик из шкафа и вещи из ящика. Он видел, как она копалась в вещах, как читала надписи в блокноте…
Пока Настя, залившись краской, восстанавливала в памяти события последнего часа, Арик бочком вылез из-за конторки и так же бочком подошел к стеллажам. И уцепился за громоздкую ручку фонарика. И принялся поигрывать ею.
– Фонарик американских полицейских, – глядя в пространство, отрекомендовал он так необходимый в домашнем хозяйстве предмет. – Радиус направленного светового действия – тридцать метров. Кроме того, ручка может использоваться в качестве тяжелой полицейской дубинки.
Арик похлопал фонариком по ладони и улыбнулся. Ничего обнадеживающего в этой улыбке не было.
Черт!!! Черт, черт, черт!!! Она и сама околачивалась возле этого фонарика и даже брала его в руки. Вот этим-то женщины и отличаются от мужчин: нет, ну нет у них в мозгах извилины, отвечающей за моделирование возможных опасных ситуаций! И вообще, только мужчины видят в любых предметах повод к войне. Даже самых невинных.
– …Эффект от такой ручки – как от бейсбольной биты, – продолжал лениво запугивать Настю Арик.
– Все ясно. Какими пулями стреляет?
– Не понял…
– Какими пулями она стреляет? – спокойно спросила Настя. Не показывать же этому сопляку, что испугалась, в самом деле! – Разрывными?
Арик наконец-то оценил шутку и улыбнулся:
– Пулями “дум-дум”.
– А разве их еще не сняли с производства?
– Нет, я серьезно. Вы ведь не случайно здесь появились, правда?
Настя сочла за лучшее промолчать.
– Вы ведь пришли за этим? – Арик обвел рукой вещи Кирилла, разложенные на столе. – Правда?
– С чего вы взяли? Я просто… Обыкновенное женское любопытство. Разве вы никогда не лазили по ящикам в комнате родителей?
– Так не пойдет, Настя.
Арик неожиданно включил фонарь, и ей в лицо ударил концентрированный, ослепительно холодный свет.
– Не валяйте дурака. Уберите фонарь.
– Уберу, когда скажете, зачем вы здесь.
– Я уже сказала.
– Нет. Вы пришли специально за вещами Кирилла. Вы знали его. Но почему-то не сказали об этом…
– Да нет же. – Настя решила держаться до конца. Да и не стоит начинать день со скандала.
– Да. Ботинки. – Арик переместил сноп света на “гриндеры”.
– В каком смысле – “ботинки”?
– Это его ботинки. Я бы их из тысячи узнал…
– Мало ли таких продается? – начала было Настя, но Арик перебил ее:
– Может быть, и немало. Но эти одни. Это его ботинки. Он тоже любил забрасывать ноги на стол. Как и вы вчера. Они месяц у меня перед носом маячили. Или больше. Я их изучил вдоль и поперек. На левой подошве – полоса во всю пятку. И лейбл с фирмой вырван. А на правой – он целенький. Зато на правой все впадины в рисунке камешками забиты. Мелким гранитом. Можете снять и посмотреть.
– Я вам верю…
– На левом носке – глубокие царапины в виде креста. Он очень сокрушался по этому поводу. Ну, их вы и сами видите.
– Вижу. – Настя обреченно опустила голову. Чертов крест! Он стоял теперь не только на ботинках Кирилла, но и на Настиной деятельности в агентстве “Валмет”. Можно, конечно, наплевать на это агентство, более того, она это с удовольствием сделает. Если ей позволят уйти с вещами Кирилла. В конце концов, она сестра, она имеет на них право… Даже следователь был вынужден…
– Хорошо. Опускайте фонарь, и поговорим спокойно. Я вчера не сказала вам… Я действительно знаю Кирилла. Я его сестра. Родная.
Арик хихикнул.
– Вы мне не верите? – обиделась Настя.
– Почему не верю. Верю. Во-первых, ботинки. Этот черт никогда бы их кому ни попадя не отдал… Он над ними трясся. Во-вторых, вы даже на него похожи. Только гораздо красивее… Как женщина, я в этом смысле…
Настя прикрыла глаза. Нужно быть идиотом, чтобы сравнивать ее и красавца брата!
– Давайте не будем вдаваться в эти подробности, Арик. Главное вы теперь знаете. Я – его сестра и пришла за его вещами.
– Он вас послал?
Ты попал в самое яблочко этим вопросом, Арик. В десятку, в самый центр мишени. Вот только вместо мишени в дальнем углу тира стоит несчастная сестра КириллаЛан-гера. С несчастным, разбитым, натруженным сердцем. И что может сказать это разбитое сердце? ОН ПОСЛАЛ МЕНЯ. Послал куда подальше – и свою сестру, и свою жизнь.
– Да. Он меня послал.
– Что ж сам не пришел?
– Так получилось. Я заберу его вещи?
– Нет.
Вид у Арика был решительный, но ведь не собирается же он бить ее фонарем – бейсбольной битой – по башке. А потом приковывать наручниками к батарее парового отопления…
– Нет? Почему – нет?
– Потому что он не заплатил за телефон, – заявил Арик. – Смылся, а за телефон не заплатил. Вот его и отрубили.
– За какой телефон?
– За международный. С Испанией говорил? Говорил! А счета пусть Билл Гейтс оплачивает, так?
– Кто это?
– Один компьютерный миллиардер…
– Тогда почему нет… Раз он миллиардер, – неудачно пошутила Настя. – А на сколько наговорил мой брат?
– На восемьсот двадцать три рубля, – отчеканил Арик.
– Господи… Это же смешно! И сумма небольшая.
– Небольшая, но принципиальная.
– Хорошо. Я отдам вам деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Настя перетащила коробку на стол и начала выкладывать из нее содержимое. Несколько блокнотов, карта Питера, расписание электричек, идущих со всех вокзалов города, пакет с надписью “Привет из солнечного Крыма” (в пакете просматривались контуры фотопленки). Две гелевые ручки и карандаш, коробка скрепок, два полусмятых талончика на прием к врачу (если судить по плохо пропечатанной шапке “МЕДИ-СЕРВИС”), связка ключей, тоненькая, почти самиздатовская брошюрка “Дьявол наше имя – дьявол мы сами”, распечатка каких-то телефонных счетов, несколько окаменевших “барбарисок”.
"Барбариски”…
Настя едва удержалась от слез – маленький Кирилл обожал эти незатейливые карамельки. Да еще монпансье в жестяных круглых коробочках. Он не меняется… Он совсем не изменился.
Через секунду Настя нашла и монпансье.
И…
И фотографию Мицуко. Фотография была так себе, к тому же обрезанная по линии плеча ее спутника. Еще какой-то мужчина сидел к ней лицом. И соответственно – спиной к фотографирующему.
Бедный Кирюша… Фотографировал Мицуко исподтишка… Насильно отрывал от нее своих потенциальных конкурентов. А потом она еще смеет утверждать, что он ее не любил…
Настя даже не стала тратить время на слезливое негодование по этому поводу – сейчас ее больше всего интересовали блокноты. Устроившись за столом, она углубилась в их изучение. Первый блокнот принес ей только разочарование. Все страницы были испещрены странными надписями:
1. Вибромассажеры (мал., бол., ср.) – $ 11
2. Пыл. “LG” – $93, без НДС
3.
Насадки – $ 6
4. Эл. гриль (3 пр.) – $ 67
5. Эл. гриль (2 пр.)
Сух.гор. – $ 69
ОБЩ. ПО ПРАЙС-ЛИСТУ.
12.05. : 1 – ++; 4 – +
13.05. :/ – ++; 2 – +!!!!!!!>!!!!!!
14.05. – СУКИН!!!
15.05.: ОБЛОМ ПО ВСЕМ ПОЗИЦИЯМ.
16.05. : / –+++
+
17.05.: ПИДОРАСЫ!
18.05.: НИЩИЕ СКОТЫ! ПОКУПАЙТЕ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ НА ТРОИЦКОМ!КОРМИТЕ ГРУДЬЮ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ПРОИЗВОДИТЕЛЯ!
19.05.: Кафе “Фрегат”, Люся. Об. взять № 5!!! (Прайс отдал). Стучу по дереву!!!
Следующая надпись содержала в себе элемент психологического анализа:
20.05. : Люся-курва. Наколола с грилем. Просто запала и назначила сеид., старая б…дь. Послал подальше. Прайс накрылся Люсиной п…и. НЕ ДОЖДЕТЕСЬ!!!
Подобным заметкам не было конца и краю. Покраснев, Настя машинально исправила “ПИДОРАСЫ” на “ПЕДЕРАСТЫ” и вздохнула. Ничего не скажешь, культурная столица оставила на Кирюше неизгладимый отпечаток!
Записи обрывались на цифре 05.06. Под ними стояла жирная черта и несколько восклицательных знаков. Настя отложила первый блокнот и взяла второй. Если и здесь ей не повезет…
Ей не повезло.
Половина блокнота была безжалостно и неровно вырвана – осталась только жалкая первая страничками чистые листы в конце. А в край плексигласовой обложки с внутренней стороны была вставлена измочаленная визитка:
ДМИТРИЙ БЫКОВ
PRIVAТЕ DESIGN LINE BYDMITRYBYCKOV
Дизайн и изготовление галогенных светильников.
Создание уникальных изделий VIР класса
Далее следовало целое сонмище номеров телефонов и адресов.
"От алиментов, что ли, скрывается? Живет на разных квартирах. А телефонов-то, телефонов!” – подумала Настя. И перевернула визитку. Обратная сторона была гораздо скромнее, к тому же – украшена от руки. Только одно имя – “МАРИНА”. И только один телефон.
Настя сунула визитку обратно. И углубилась в изучение первой страницы. Минимум комментариев. Только три коротеньких предложения – зато с датами и цифрами. И даже местом действия.
"16 июля. 21.00. “ШТАНДАРТЪ”. СТОЛИК НА ЧЕТВЕРЫХ. НУ, ДАЮТ! ТЕЛКА СУПЕР. ЕГО ПОНИМАЮ, ЖЕНЕ СОЧУВСТВУЮ”.
"17 и юля. 00.05. В ЗАДНИЦУ ГАЛОГЕНА И СТО БАКСОВ. НО ЗАЧЕМ Я ДЕЛАЮ ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ? ДЕВУШКА СБИВАЕТ МЕНЯ С ТОЛКУ…”
"25 июля. 23.15. ЭТО НЕ ОШИБКА. А ЕСЛИ И ОШИБКА… НЕ ЗНАЮ, ЧТО ДУМАТЬ. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, БУДУПР…”
На этом записи обрывались. Часть последнего предложения должна была переползти на следующую страницу, но страницы-то как раз и не было!.. Половину блокнота как коза языком слизнула! Мысли Насти тотчас же, сверкая пятками, помчались к брошенному на произвол судьбы дому, и лишь усилием воли она заставила себя снова воткнуться в блокнот. Хотя и так все ясно. Чистые страницы. Она погладила кончиками пальцев следующий лист и ощутила его необычную, совершенно избирательную шершавость. Должно быть, Кирюша слишком давил на карандаш.
Но если финал истории в тумане, то ее начало просматривается довольно четко. Во всяком случае, это начало можно воспроизвести. Если в блокноте валяется визитка, значит, исчезнувшее содержимое блокнота может быть связано с этой визиткой. Простая логика подсказывает, что…
Бред. Простая логика ничего не подсказывает. Нет никакой связи между визиткой и блокнотом. Но почему же она решила, что есть? Почему?
Настя зажмурилась.
По хронологии событий можно предположить, что Кирюша следил за каким-то человеком, очевидно, изменявшим жене. В первой записи это есть: “ТЕЛКА СУПЕР! ЕГО ПОНИМАЮ, ЖЕНЕ СОЧУВСТВУЮ”. Потому и сочувствует, что выполняет ее поручение. Но почему все-таки она решила, что эти записи связаны с визиткой?
Ага. Вот.
"Дизайн и изготовление галогенных светильников”.
А производное от “галогенных светильников” слово – “галоген”. Или – наоборот? Но это, впрочем, не так важно. Важно, что Кирюша вполне мог так его называть, этого человека… Это в его, Кирюшином, стиле… Хотя что она знает теперь о его стиле?.. Его стиль – сумасшедшие божьи коровки на стенах.
А что значит – “КАК Я МОГ ОШИБИТЬСЯ, БОЛВАН!”!
А что значит – “ДЕВУШКА СБИВАЕТ МЕНЯ С ТОЛКУ…”!
А что значит – “ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, БУДУ ПР…”!
"Буду присматриваться”? “Буду прислушиваться”? “Буду просить больше денег”?
Нет, так она ни к чему не придет. Во всяком случае, кончик нити у нее есть. Она сейчас же позвонит таинственной Марине…
Настя протянула руку к стоящему на столе телефону и сняла трубку.
– Дохлый номер, – услышала она чей-то голос из-за конторки. – Телефон-то отрублен, Настенька! Уже месяц не фунциклирует.
Как она не взвизгнула от испуга – просто непонятно. В любое другое время, в любом другом месте… Но Настя не взвизгнула, напротив, спокойно повернула голову в сторону конторки.
Над ней возвышалась лохматая голова Арика.
– Давно сидишь? – сочувственно спросила Настя.
– С семи утра.
– Понятно.
Значит, он пришел раньше. И все это время, пока Настя обшаривала комнату, скрючившись сидел за конторкой. Он видел, как она доставала ящик из шкафа и вещи из ящика. Он видел, как она копалась в вещах, как читала надписи в блокноте…
Пока Настя, залившись краской, восстанавливала в памяти события последнего часа, Арик бочком вылез из-за конторки и так же бочком подошел к стеллажам. И уцепился за громоздкую ручку фонарика. И принялся поигрывать ею.
– Фонарик американских полицейских, – глядя в пространство, отрекомендовал он так необходимый в домашнем хозяйстве предмет. – Радиус направленного светового действия – тридцать метров. Кроме того, ручка может использоваться в качестве тяжелой полицейской дубинки.
Арик похлопал фонариком по ладони и улыбнулся. Ничего обнадеживающего в этой улыбке не было.
Черт!!! Черт, черт, черт!!! Она и сама околачивалась возле этого фонарика и даже брала его в руки. Вот этим-то женщины и отличаются от мужчин: нет, ну нет у них в мозгах извилины, отвечающей за моделирование возможных опасных ситуаций! И вообще, только мужчины видят в любых предметах повод к войне. Даже самых невинных.
– …Эффект от такой ручки – как от бейсбольной биты, – продолжал лениво запугивать Настю Арик.
– Все ясно. Какими пулями стреляет?
– Не понял…
– Какими пулями она стреляет? – спокойно спросила Настя. Не показывать же этому сопляку, что испугалась, в самом деле! – Разрывными?
Арик наконец-то оценил шутку и улыбнулся:
– Пулями “дум-дум”.
– А разве их еще не сняли с производства?
– Нет, я серьезно. Вы ведь не случайно здесь появились, правда?
Настя сочла за лучшее промолчать.
– Вы ведь пришли за этим? – Арик обвел рукой вещи Кирилла, разложенные на столе. – Правда?
– С чего вы взяли? Я просто… Обыкновенное женское любопытство. Разве вы никогда не лазили по ящикам в комнате родителей?
– Так не пойдет, Настя.
Арик неожиданно включил фонарь, и ей в лицо ударил концентрированный, ослепительно холодный свет.
– Не валяйте дурака. Уберите фонарь.
– Уберу, когда скажете, зачем вы здесь.
– Я уже сказала.
– Нет. Вы пришли специально за вещами Кирилла. Вы знали его. Но почему-то не сказали об этом…
– Да нет же. – Настя решила держаться до конца. Да и не стоит начинать день со скандала.
– Да. Ботинки. – Арик переместил сноп света на “гриндеры”.
– В каком смысле – “ботинки”?
– Это его ботинки. Я бы их из тысячи узнал…
– Мало ли таких продается? – начала было Настя, но Арик перебил ее:
– Может быть, и немало. Но эти одни. Это его ботинки. Он тоже любил забрасывать ноги на стол. Как и вы вчера. Они месяц у меня перед носом маячили. Или больше. Я их изучил вдоль и поперек. На левой подошве – полоса во всю пятку. И лейбл с фирмой вырван. А на правой – он целенький. Зато на правой все впадины в рисунке камешками забиты. Мелким гранитом. Можете снять и посмотреть.
– Я вам верю…
– На левом носке – глубокие царапины в виде креста. Он очень сокрушался по этому поводу. Ну, их вы и сами видите.
– Вижу. – Настя обреченно опустила голову. Чертов крест! Он стоял теперь не только на ботинках Кирилла, но и на Настиной деятельности в агентстве “Валмет”. Можно, конечно, наплевать на это агентство, более того, она это с удовольствием сделает. Если ей позволят уйти с вещами Кирилла. В конце концов, она сестра, она имеет на них право… Даже следователь был вынужден…
– Хорошо. Опускайте фонарь, и поговорим спокойно. Я вчера не сказала вам… Я действительно знаю Кирилла. Я его сестра. Родная.
Арик хихикнул.
– Вы мне не верите? – обиделась Настя.
– Почему не верю. Верю. Во-первых, ботинки. Этот черт никогда бы их кому ни попадя не отдал… Он над ними трясся. Во-вторых, вы даже на него похожи. Только гораздо красивее… Как женщина, я в этом смысле…
Настя прикрыла глаза. Нужно быть идиотом, чтобы сравнивать ее и красавца брата!
– Давайте не будем вдаваться в эти подробности, Арик. Главное вы теперь знаете. Я – его сестра и пришла за его вещами.
– Он вас послал?
Ты попал в самое яблочко этим вопросом, Арик. В десятку, в самый центр мишени. Вот только вместо мишени в дальнем углу тира стоит несчастная сестра КириллаЛан-гера. С несчастным, разбитым, натруженным сердцем. И что может сказать это разбитое сердце? ОН ПОСЛАЛ МЕНЯ. Послал куда подальше – и свою сестру, и свою жизнь.
– Да. Он меня послал.
– Что ж сам не пришел?
– Так получилось. Я заберу его вещи?
– Нет.
Вид у Арика был решительный, но ведь не собирается же он бить ее фонарем – бейсбольной битой – по башке. А потом приковывать наручниками к батарее парового отопления…
– Нет? Почему – нет?
– Потому что он не заплатил за телефон, – заявил Арик. – Смылся, а за телефон не заплатил. Вот его и отрубили.
– За какой телефон?
– За международный. С Испанией говорил? Говорил! А счета пусть Билл Гейтс оплачивает, так?
– Кто это?
– Один компьютерный миллиардер…
– Тогда почему нет… Раз он миллиардер, – неудачно пошутила Настя. – А на сколько наговорил мой брат?
– На восемьсот двадцать три рубля, – отчеканил Арик.
– Господи… Это же смешно! И сумма небольшая.
– Небольшая, но принципиальная.
– Хорошо. Я отдам вам деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59