У Розы есть копии всех счетов. Есть накладные на поставки. И журналы водителей.
— Да, но какая гигантская работа.
— Просто ужасная, — согласился я.
— Так почему же ты не рычишь и не скрежещешь зубами?
— Не поможет.
Она вздохнула.
— Ты меня просто удивляешь, Фредди, Честное слово.
— Но того, что я хочу, я не могу получить. Она хорошо знала, что я имею в виду. Слегка покраснев, она сказала, пожалуй, слишком твердо:
— Верно, не можешь. — И отпила глоток шампанского. — Я приехала узнать, не могу ли я чем-то помочь, — продолжила она и, прежде чем я успел заговорить, добавила:
— И не в том смысле, так что не глупи.
— А жаль.
— Майкл велел пригласить тебя на обед в воскресенье.
— Обязательно приду, скажи Майклу спасибо. Скажи Майклу, попросил Сэнди, что у его дочери Тессы склонность к уголовщине.
Я посмотрел на высокие скулы Моди, прямые брови и щедрый рот. Я знал, что она разумна и добра. У кого бы хватило смелости предупредить такую мать и такого отца, что их дочь легко может попасть в беду? Разве что какая-нибудь строгая тетка, но не я.
У меня на то не было ни права, ни желания. Больше того, они мне не поверят, и я легко могу лишиться их дружеского расположения. В душе я подозревал, что Сэнди прав, но вслух этого высказать бы не рискнул. С другой стороны, я вполне мог предупредить Моди насчет другой, менее грозной опасности.
— Ты моего водителя Найджела знаешь? — спросил я как бы между прочим. Она подняла брови. — К нам чаще Льюис приезжает.
— Да, но... Найджел слегка сексуально озабоченный, так мои секретарши говорят, и...
— Продолжай, — приказала Моди.
— Я просто подумал... тебе может не понравиться, если он слишком часто будет встречаться с Тессой.
— Тессой! Господи, а я-то думала, ей Льюис нравится. Она с ним вечно шепчется.
— Хозяин паба рассказал мне, что однажды Найджел угощал Тессу и Эда кока-колой. Разумеется, причин для беспокойства никаких нет, я просто хотел, чтобы ты знала.
— Глупые дети! — Мое сообщение ее не слишком взволновало. — Кока-кола в пивной! В мои молодые годы родители волновались, когда мы пиво со спиртным мешали.
Я долил ей шампанского. Она нахмурилась, но не по поводу шампанского, а внезапно что-то вспомнив, и задумчиво сказала:
— Ты присылал этого Найджела на прошлой неделе перевезти этих проклятых лошадей Джерико Рича в Ньюмаркет, не так ли?
— Да, в пятницу. Но я больше не стану присылать его к вам.
— Бетси сказала мне... Он вроде слишком рано приехал, и Тесса залезла к нему в кабину и заявила, что поедет с ним вместе, но тут вмешался Майкл и запретил.
Этот вариант событий звучал значительно более правдоподобно, чем услышанный мною от Изабель. Что якобы добродетельный Найджел отказался ее везти, ссылаясь на мое запрещение.
— Майкл сказал мне, — добавила Моди, — что его очень удивило желание Тессы сопровождать лошадей Джерико Рича, поскольку она всегда утверждала, что ненавидит этого человека. Но если она хотела поехать с Найджелом, то тогда понятно. Ты думаешь, у нас могут здесь возникнуть проблемы?
— Он не женат и очень нравится женщинам, так мне говорили.
— Надо же. — Она улыбнулась. — Я прослежу. И спасибо, что предупредил.
— Ты ведь знаешь, не люблю сплетни.
— С Тессой иногда сложновато. — Она была обеспокоена, но не слишком. — Они все в семнадцать бунтуют, как ты думаешь?
— А ты бунтовала? — спросил я.
— Вроде нет. Не думаю. А ты?
— Занят был, ездил на лошадях.
— И ты все еще здесь, в доме твоих родителей. — Она слегка подшучивала надо мной. — Ты никогда не убегал из дома.
— Для меня — где я, там и дом.
— Ого! Какая самоуверенность.
— Надо думать, ты никогда не бросишь Майкла? И четверых детей? И устроенную жизнь? Да и старше я тебя.
Я мог себе позволить играть в эту игру — я точно знал, что мне ее не выиграть. Она весело допила свой бокал. Мое явное желание было так же приятно и так же слегка опьяняло, как и шампанское. Случайная связь могла испортить ее будущее, да и она была слишком порядочным человеком, чтобы пойти на это. Она поставила бокал и, улыбнувшись, встала.
— Если что потребуется, дай знать.
— Договорились, — сказал я.
— Тогда до воскресенья.
Я проводил ее до машины и получил в награду ничего не значащий поцелуй. Потом она беззаботно махнула мне рукой из окна машины и уехала. Обет безбрачия, размышлял я, возвращаясь в дом, оказался что-то уж слишком затяжным — больше года. Чем старше я становился, тем яснее представлял себе последствия и все больше заботился, как и Моди, о том, чтобы не нанести непоправимого вреда ради минутного удовольствия. Я с ужасом вспоминал минувшие годы. Потеряв Сюзан Палмерстоун, я сменил нескольких женщин, не отдавая себе отчета в том, что, возможно, пробудил более глубокие чувства, чем испытывал сам. Увертываясь от пары летящих мне в голову тарелок, я смеялся. Мне потребовалось много времени, чтобы прекратить такое порхание. И все же... Я вздохнул.
Потом отправился в гостиную посмотреть, что можно спасти из всей этой кучи мусора, и остановился перед разрубленным надвое автоответчиком. Внутренности его в виде кассеты с лентой вывалились и валялись на полу.
На этой ленте, подумал я, записан голос Джоггера. Так случилось, что я не записал его слов, и, хотя я более или менее помнил, что он сказал, за точность ручаться не мог. Если я что-нибудь перепутаю, никакой словарь рифм мне не поможет. Я нашел на кухне отвертку и другие инструменты и высвободил кассету, стараясь не порвать ленту. Однако выяснилось, что топор не пощадил и кассету, и лента в некоторых местах была разрублена на мелкие куски.
Чертыхаясь, я разыскал старую кассету, на которой ничего важного не было записано, разобрал ее и вынул ленту. Затем я осторожно размотал самый длинный кусок ленты с неповрежденной катушки автоответчика и намотал его на освободившуюся катушку. Затем склеил порванные клочки, намотал и их и завинтил кассету. Потом я долго искал по всему дому редко мною употребляемый карманный плеер, но, естественно, когда я его наконец разыскал, батарейки в нем оказались севшими Потребовалось еще время на поиски прибора с действующими батарейками того же размера. В конце концов, помолившись в душе, я включил плеер.
— Ненавижу эту проклятую машину, — раздался голос Джоггера. — Куда ты подевался, Фредди?
Четко и ясно. Ура!
Все его послание сохранилось. Только небольшие осложнения из-за того, что я неровно смотал ленту. После перемотки искажения исчезли. Взяв листок бумаги, я записал все, что он сказал, слово в слово, поставив многоточия вместо пауз. Но смысл его послания яснее для меня не стал.
«Мертвый крестик в яме прошлым августом».
Полная бессмыслица! Что рифмуется со словом «крестик»? Крестик, пестик, ластик, частик...
Нет, не так. Какую пару можно подобрать для этого слова?
Но мне ничего не приходило в голову. Надо будет показать запись Нине, подумал я, пусть в жокейском клубе помучаются над разгадкой. Больше того, сообразил я, даже если мы и разгадаем, что хотел сказать Джоггер, смысл послания может оказаться вполне безобидным. Судя по всему, Джоггер и не подозревал, что скоро умрет. И вовсе не пытался передать мне что-то особо важное, так сказать, напоследок.
Чтобы отвлечься, я включил новый компьютер, от души надеясь, что не увижу на экране вспышку и затем сплошную муть, свидетельствующую о выходе его из строя. К моему удивлению, умелец сделал все как надо, и компьютер работал как ни в чем не бывало. Я позвонил в контору, чтобы узнать у Изабель и Розы, ввели ли они что-нибудь новое в компьютер за это утро.
Обе трудились не покладая рук, не жалея ни сил, ни времени. Я попросил их, начать с сегодняшних данных и понемногу двигаться назад, используя каждую минуту, но в любом случае не забираться дальше начала этого месяца.
— Пусть пока останется на бумаге, — сказал я.
— Но распечатки... — начала Роза.
— Оставь их в покое, — приказал я.
— Как скажешь, — согласилась она с сомнением в голосе.
— Это мы виноваты, что все пропало, — жалобно заметила Изабель.
— Ничего страшного. — Я все еще не говорил им, что у меня есть копии, если, конечно, они не погибли при взломе и если там не поработал Микеланджело. Опять же, мне не хотелось спровоцировать еще одно нападение на меня и мою собственность, если кто-то прослышит, что диски сохранились и содержат какую-то важную информацию. Синяк на голове понемногу исчезал, но обломки машины и хаос в моей гостиной живо напоминали мне, что пиксхиллская мелодрама, в которую я оказался замешан, до сих пор не подошла к концу.
Я прочитал на экране задания на день. Для такой недели совсем неплохо: отвезти лошадей на стипл-чейз в Уолвергемптон и Лингфилд-парк; доставить племенных кобыл к трем жеребцам; отвезти в аэропорт Бристоля ирландских лошадей, возвращающихся из Челтенгема.
Прогнозы на субботу тоже хорошие.
Я вызвал на экран список файлов, чтобы посмотреть, что еще Изабель и Роза успели ввести в компьютер, и увидел надпись: «Посетители».
Это оказался составленный по моей просьбе список лиц, побывавших на ферме за последнее время.
Умнички, подумал я с благодарностью. Всегда готовы помочь.
Вот что было в списке:
Все водители за исключением Джерри и Пат, у которых грипп. (Они говорят, что выйдут на работу на следующей неделе.) Вик с женой (тоже больны гриппом).
Тесса Уотермид (искала Найджела или Льюиса).
Джерико Рич (насчет своих лошадей).
Констебль Смит (по поводу покойника).
Доктор Фаруэй (по поводу покойника).
Мистер Тигвуд (сбор пожертвований) Бетси (секретарша мистера Уотермида).
Бретт Гарднер (перед уходом).
Миссис Уильямс (уборщица).
Лорна Липтон (искала Фредди К., но он был занят челночными перевозками).
Поль (брат Изабель, приходил занять денег).
Человек, доставивший хлорку.
Я напечатал благодарственную записку в конце списка и записал все на новый гибкий диск, хотя и подозревал, что отныне контора будет просто завалена копиями. Выключив компьютер, я приготовил себе поесть, допил шампанское и немного поразмыслил по поводу вирусов, как органических, так и электронных.
Около десяти позвонила Нина.
— Где вы? — спросил я.
— В кабине фургона на ферме. Мы дозаправились, и Найджел сейчас моет фургон из шланга. И слава Богу, потому что я валюсь с ног.
— Что случилось?
— Да ничего, не волнуйтесь. Все прошло по плану. Доставили жеребца. Отец хозяйки, Джерико Рич, тоже был, когда мы разгружались, орал так, что за версту было слышно. Какой неприятный человек. Я чуть голову ему не откусила, да передумала, ради вас. А так ничего больше. Просто такие длинные перегоны очень утомительны. Тут нужны молодые и сильные парни, вы были правы.
— Как вы поладили с Найджелом?
— Господи, он как репей. Пару раз положил мне руку на колено, а я ему в матери гожусь. Вообще-то с ним весело. Так что я не жалуюсь. Мы много болтали. Можно, я расскажу вам завтра? — Она зевнула. — Он уже почти кончил чистить фургон. На редкость вынослив.
— Его главное достоинство, — согласился я.
— Тогда до завтра. До свидания.
На следующее утро я поехал на ферму пораньше. Мне надо было повидаться с некоторыми водителями до их отъезда. Харв сам уезжал с утра в Уолвергемптон, а в его отсутствие я предпочитал находиться под рукой на случай каких-либо внезапных проблем или изменений.
Для нас было обычным делом выезжать рано, поскольку большинство тренеров предпочитали привозить своих лошадей на ипподром часа за три до начала скачек. Зимой скачки начинались в полдень, чтобы успеть закончить засветло, так что зачастую водителям приходилось грузить лошадей в темноте, в шесть или семь утра, и разгружать двенадцатью часами позже, тоже в темноте. Вообще, все зависело от длины пути. По весне мы обычно загружались и разгружались на заре, в сумерках. Все с нетерпением ждали длинных летних дней, и, за те годы, что я занимался перевозками, я успел узнать, как много сил прибавляет людям солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
— Да, но какая гигантская работа.
— Просто ужасная, — согласился я.
— Так почему же ты не рычишь и не скрежещешь зубами?
— Не поможет.
Она вздохнула.
— Ты меня просто удивляешь, Фредди, Честное слово.
— Но того, что я хочу, я не могу получить. Она хорошо знала, что я имею в виду. Слегка покраснев, она сказала, пожалуй, слишком твердо:
— Верно, не можешь. — И отпила глоток шампанского. — Я приехала узнать, не могу ли я чем-то помочь, — продолжила она и, прежде чем я успел заговорить, добавила:
— И не в том смысле, так что не глупи.
— А жаль.
— Майкл велел пригласить тебя на обед в воскресенье.
— Обязательно приду, скажи Майклу спасибо. Скажи Майклу, попросил Сэнди, что у его дочери Тессы склонность к уголовщине.
Я посмотрел на высокие скулы Моди, прямые брови и щедрый рот. Я знал, что она разумна и добра. У кого бы хватило смелости предупредить такую мать и такого отца, что их дочь легко может попасть в беду? Разве что какая-нибудь строгая тетка, но не я.
У меня на то не было ни права, ни желания. Больше того, они мне не поверят, и я легко могу лишиться их дружеского расположения. В душе я подозревал, что Сэнди прав, но вслух этого высказать бы не рискнул. С другой стороны, я вполне мог предупредить Моди насчет другой, менее грозной опасности.
— Ты моего водителя Найджела знаешь? — спросил я как бы между прочим. Она подняла брови. — К нам чаще Льюис приезжает.
— Да, но... Найджел слегка сексуально озабоченный, так мои секретарши говорят, и...
— Продолжай, — приказала Моди.
— Я просто подумал... тебе может не понравиться, если он слишком часто будет встречаться с Тессой.
— Тессой! Господи, а я-то думала, ей Льюис нравится. Она с ним вечно шепчется.
— Хозяин паба рассказал мне, что однажды Найджел угощал Тессу и Эда кока-колой. Разумеется, причин для беспокойства никаких нет, я просто хотел, чтобы ты знала.
— Глупые дети! — Мое сообщение ее не слишком взволновало. — Кока-кола в пивной! В мои молодые годы родители волновались, когда мы пиво со спиртным мешали.
Я долил ей шампанского. Она нахмурилась, но не по поводу шампанского, а внезапно что-то вспомнив, и задумчиво сказала:
— Ты присылал этого Найджела на прошлой неделе перевезти этих проклятых лошадей Джерико Рича в Ньюмаркет, не так ли?
— Да, в пятницу. Но я больше не стану присылать его к вам.
— Бетси сказала мне... Он вроде слишком рано приехал, и Тесса залезла к нему в кабину и заявила, что поедет с ним вместе, но тут вмешался Майкл и запретил.
Этот вариант событий звучал значительно более правдоподобно, чем услышанный мною от Изабель. Что якобы добродетельный Найджел отказался ее везти, ссылаясь на мое запрещение.
— Майкл сказал мне, — добавила Моди, — что его очень удивило желание Тессы сопровождать лошадей Джерико Рича, поскольку она всегда утверждала, что ненавидит этого человека. Но если она хотела поехать с Найджелом, то тогда понятно. Ты думаешь, у нас могут здесь возникнуть проблемы?
— Он не женат и очень нравится женщинам, так мне говорили.
— Надо же. — Она улыбнулась. — Я прослежу. И спасибо, что предупредил.
— Ты ведь знаешь, не люблю сплетни.
— С Тессой иногда сложновато. — Она была обеспокоена, но не слишком. — Они все в семнадцать бунтуют, как ты думаешь?
— А ты бунтовала? — спросил я.
— Вроде нет. Не думаю. А ты?
— Занят был, ездил на лошадях.
— И ты все еще здесь, в доме твоих родителей. — Она слегка подшучивала надо мной. — Ты никогда не убегал из дома.
— Для меня — где я, там и дом.
— Ого! Какая самоуверенность.
— Надо думать, ты никогда не бросишь Майкла? И четверых детей? И устроенную жизнь? Да и старше я тебя.
Я мог себе позволить играть в эту игру — я точно знал, что мне ее не выиграть. Она весело допила свой бокал. Мое явное желание было так же приятно и так же слегка опьяняло, как и шампанское. Случайная связь могла испортить ее будущее, да и она была слишком порядочным человеком, чтобы пойти на это. Она поставила бокал и, улыбнувшись, встала.
— Если что потребуется, дай знать.
— Договорились, — сказал я.
— Тогда до воскресенья.
Я проводил ее до машины и получил в награду ничего не значащий поцелуй. Потом она беззаботно махнула мне рукой из окна машины и уехала. Обет безбрачия, размышлял я, возвращаясь в дом, оказался что-то уж слишком затяжным — больше года. Чем старше я становился, тем яснее представлял себе последствия и все больше заботился, как и Моди, о том, чтобы не нанести непоправимого вреда ради минутного удовольствия. Я с ужасом вспоминал минувшие годы. Потеряв Сюзан Палмерстоун, я сменил нескольких женщин, не отдавая себе отчета в том, что, возможно, пробудил более глубокие чувства, чем испытывал сам. Увертываясь от пары летящих мне в голову тарелок, я смеялся. Мне потребовалось много времени, чтобы прекратить такое порхание. И все же... Я вздохнул.
Потом отправился в гостиную посмотреть, что можно спасти из всей этой кучи мусора, и остановился перед разрубленным надвое автоответчиком. Внутренности его в виде кассеты с лентой вывалились и валялись на полу.
На этой ленте, подумал я, записан голос Джоггера. Так случилось, что я не записал его слов, и, хотя я более или менее помнил, что он сказал, за точность ручаться не мог. Если я что-нибудь перепутаю, никакой словарь рифм мне не поможет. Я нашел на кухне отвертку и другие инструменты и высвободил кассету, стараясь не порвать ленту. Однако выяснилось, что топор не пощадил и кассету, и лента в некоторых местах была разрублена на мелкие куски.
Чертыхаясь, я разыскал старую кассету, на которой ничего важного не было записано, разобрал ее и вынул ленту. Затем я осторожно размотал самый длинный кусок ленты с неповрежденной катушки автоответчика и намотал его на освободившуюся катушку. Затем склеил порванные клочки, намотал и их и завинтил кассету. Потом я долго искал по всему дому редко мною употребляемый карманный плеер, но, естественно, когда я его наконец разыскал, батарейки в нем оказались севшими Потребовалось еще время на поиски прибора с действующими батарейками того же размера. В конце концов, помолившись в душе, я включил плеер.
— Ненавижу эту проклятую машину, — раздался голос Джоггера. — Куда ты подевался, Фредди?
Четко и ясно. Ура!
Все его послание сохранилось. Только небольшие осложнения из-за того, что я неровно смотал ленту. После перемотки искажения исчезли. Взяв листок бумаги, я записал все, что он сказал, слово в слово, поставив многоточия вместо пауз. Но смысл его послания яснее для меня не стал.
«Мертвый крестик в яме прошлым августом».
Полная бессмыслица! Что рифмуется со словом «крестик»? Крестик, пестик, ластик, частик...
Нет, не так. Какую пару можно подобрать для этого слова?
Но мне ничего не приходило в голову. Надо будет показать запись Нине, подумал я, пусть в жокейском клубе помучаются над разгадкой. Больше того, сообразил я, даже если мы и разгадаем, что хотел сказать Джоггер, смысл послания может оказаться вполне безобидным. Судя по всему, Джоггер и не подозревал, что скоро умрет. И вовсе не пытался передать мне что-то особо важное, так сказать, напоследок.
Чтобы отвлечься, я включил новый компьютер, от души надеясь, что не увижу на экране вспышку и затем сплошную муть, свидетельствующую о выходе его из строя. К моему удивлению, умелец сделал все как надо, и компьютер работал как ни в чем не бывало. Я позвонил в контору, чтобы узнать у Изабель и Розы, ввели ли они что-нибудь новое в компьютер за это утро.
Обе трудились не покладая рук, не жалея ни сил, ни времени. Я попросил их, начать с сегодняшних данных и понемногу двигаться назад, используя каждую минуту, но в любом случае не забираться дальше начала этого месяца.
— Пусть пока останется на бумаге, — сказал я.
— Но распечатки... — начала Роза.
— Оставь их в покое, — приказал я.
— Как скажешь, — согласилась она с сомнением в голосе.
— Это мы виноваты, что все пропало, — жалобно заметила Изабель.
— Ничего страшного. — Я все еще не говорил им, что у меня есть копии, если, конечно, они не погибли при взломе и если там не поработал Микеланджело. Опять же, мне не хотелось спровоцировать еще одно нападение на меня и мою собственность, если кто-то прослышит, что диски сохранились и содержат какую-то важную информацию. Синяк на голове понемногу исчезал, но обломки машины и хаос в моей гостиной живо напоминали мне, что пиксхиллская мелодрама, в которую я оказался замешан, до сих пор не подошла к концу.
Я прочитал на экране задания на день. Для такой недели совсем неплохо: отвезти лошадей на стипл-чейз в Уолвергемптон и Лингфилд-парк; доставить племенных кобыл к трем жеребцам; отвезти в аэропорт Бристоля ирландских лошадей, возвращающихся из Челтенгема.
Прогнозы на субботу тоже хорошие.
Я вызвал на экран список файлов, чтобы посмотреть, что еще Изабель и Роза успели ввести в компьютер, и увидел надпись: «Посетители».
Это оказался составленный по моей просьбе список лиц, побывавших на ферме за последнее время.
Умнички, подумал я с благодарностью. Всегда готовы помочь.
Вот что было в списке:
Все водители за исключением Джерри и Пат, у которых грипп. (Они говорят, что выйдут на работу на следующей неделе.) Вик с женой (тоже больны гриппом).
Тесса Уотермид (искала Найджела или Льюиса).
Джерико Рич (насчет своих лошадей).
Констебль Смит (по поводу покойника).
Доктор Фаруэй (по поводу покойника).
Мистер Тигвуд (сбор пожертвований) Бетси (секретарша мистера Уотермида).
Бретт Гарднер (перед уходом).
Миссис Уильямс (уборщица).
Лорна Липтон (искала Фредди К., но он был занят челночными перевозками).
Поль (брат Изабель, приходил занять денег).
Человек, доставивший хлорку.
Я напечатал благодарственную записку в конце списка и записал все на новый гибкий диск, хотя и подозревал, что отныне контора будет просто завалена копиями. Выключив компьютер, я приготовил себе поесть, допил шампанское и немного поразмыслил по поводу вирусов, как органических, так и электронных.
Около десяти позвонила Нина.
— Где вы? — спросил я.
— В кабине фургона на ферме. Мы дозаправились, и Найджел сейчас моет фургон из шланга. И слава Богу, потому что я валюсь с ног.
— Что случилось?
— Да ничего, не волнуйтесь. Все прошло по плану. Доставили жеребца. Отец хозяйки, Джерико Рич, тоже был, когда мы разгружались, орал так, что за версту было слышно. Какой неприятный человек. Я чуть голову ему не откусила, да передумала, ради вас. А так ничего больше. Просто такие длинные перегоны очень утомительны. Тут нужны молодые и сильные парни, вы были правы.
— Как вы поладили с Найджелом?
— Господи, он как репей. Пару раз положил мне руку на колено, а я ему в матери гожусь. Вообще-то с ним весело. Так что я не жалуюсь. Мы много болтали. Можно, я расскажу вам завтра? — Она зевнула. — Он уже почти кончил чистить фургон. На редкость вынослив.
— Его главное достоинство, — согласился я.
— Тогда до завтра. До свидания.
На следующее утро я поехал на ферму пораньше. Мне надо было повидаться с некоторыми водителями до их отъезда. Харв сам уезжал с утра в Уолвергемптон, а в его отсутствие я предпочитал находиться под рукой на случай каких-либо внезапных проблем или изменений.
Для нас было обычным делом выезжать рано, поскольку большинство тренеров предпочитали привозить своих лошадей на ипподром часа за три до начала скачек. Зимой скачки начинались в полдень, чтобы успеть закончить засветло, так что зачастую водителям приходилось грузить лошадей в темноте, в шесть или семь утра, и разгружать двенадцатью часами позже, тоже в темноте. Вообще, все зависело от длины пути. По весне мы обычно загружались и разгружались на заре, в сумерках. Все с нетерпением ждали длинных летних дней, и, за те годы, что я занимался перевозками, я успел узнать, как много сил прибавляет людям солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48