А для устрашения наиболее отчаянных регулировщику был выдан старый брезентовый рукав, утыканный гвоздями, который разматывался поперек дорога. Любая машина, следующая от штаба к КПП, должна была тормозить перед «автофинишером», если только водитель не стремился принести дополнительный навар родственникам, владеющим мастерской «Шиномонтаж». К вечеру «автофинишер» пропал, комендант окончательно вышел из себя, и на учебный центр опустились сумерки богов. Тем временем «внезапно пропавший» знак, полосатую металлическую трубу и старый колесный диск, служивший знаку основанием, подкрасили в автопарке, и можно было приступать к операции.
В назначенный час «сотрудники ГАИ» были на месте. Давыдов с Байтом по родству специальности образовавшие тактическую единицу — «пару», сидели в кустах со знаком. Им милицейской формы не досталось, и наряжены они были в лохматые плащ-накидки, обычно используемые снайперами.
Кондратов и Сом (он же прапорщик Астахов Виктор Сергеевич) изображали собственно сотрудников ГАИ. Птах, Твист и четверка усиления были главной ударной силой и сидели у места, возле которого по расчету должен был остановиться автомобиль, используемый коварным ворогом в качестве транспортного средства. Место для засады было выбрано идеальное — глухой поворот, на котором любой нормальный водитель, если он только не готовился в профессиональные гонщики, сбрасывал скорость. Знакомый черный джип с синей мигалкой на крыше Давыдов и Байт заметили километра за полтора и сразу же по радио сообщили на «пост ГАИ». Похоже, пассажиры джипа спешили, или считали, что чем менее продолжительное время они находятся на неконтролируемой агентством территории, тем меньшей опасности себя подвергают, ибо джип вписался в поворот, практически не сбрасывая скорости. Навстречу ему из-за стоящего на обочине «уазика» деловито выскочил Кондратов с милицейским радаром в одной руке и грозно замахал зажатым в другой полосатым жезлом, требуя немедленно остановиться. Водитель джипа либо имел инструкции ни в коем случае не останавливаться, либо привык к тому, что машины агентства какое-то там ГАИ тормозить не имеет права, — он чуть крутанул руль, объезжая мнимого «мента», обложил его со всей щедростью великого русского языка и намеревался следовать по своему маршруту. И это бы ему удалось, если бы не заботливо расстеленный метрах в пятидесяти дальше «автофинишер», экспроприированный Давыдовым и Байтом у комендантского регулировщика накануне вечером. Водитель вцепился в баранку и утопил педаль тормоза. Не успел стихнуть визг стирающихся о диски колодок, как Давыдов и Байт подобно двум австралийским кенгуру выпрыгнули на обочину, водрузили свой знак и нырнули в кусты. Импортные шины оставили на дорожном асфальте густой черный след, бампер машины застыл в метре от «противотанкового ежа». Ехать было некуда, торчащие из брезента гвозди почти касались своими остриями рифленых «микелиновских» покрышек. Миновать это препятствие, не убрав его с дороги, было невозможно. Разъяренный водитель выскочил из машины и попытался оттащить заграждение в сторону, но не тут-то было, сквозь рукав был продет трос, охватывающий основания придорожных сосен, с петлями на концах. Сквозь петли была продета дужка амбарного навесного замка. С другой стороны дороги, во избежание нежелательных эксцессов, стояло один за другим три знака аварийной остановки. Водитель подергал «автофинишер», оценил нерушимость препятствия и трусцой направился к поджидавшему его возле «уазика» «хозяину дороги». В «уазике» надрывался радиоприемник. Заблаговременно раскрыв свои «корочки», водитель джипа трусцой подбежал к Кондратову и заорал:
— А ну убирай свою хренотень, пока без погон не остался!
— Доброе утро, товарищ водитель, — проорал ему в ответ Кондратов и, вскинув руку к козырьку милицейской фуражки, представился: — Капитан милиции Кондратов. Будьте добры ваши водительские права и документы на машину.
Радио орало «во всю ивановскую». Словно издеваясь, Лена Шмелева желала автолюбителям удачи на дорогах. Чтобы перекричать FM-трансляцию, водителю пришлось приложить ладонь рупором ко рту:
— Ты что, капитан, неприятностей хочешь за это ваше самоуправство? Да ты знаешь, кого вы тормознули?
— Нет! — проорал ему в ответ Кондратов. — По этому будьте любезны ваши документики.
Водитель сердито сунул майору свое удостоверение.
— .Вот, смотри!
— Ну и.что? — пожал плечами Кондратов и по слогам прочитал: — Старший прапорщик Благодарен Артур Феликсович. Тем более, раз вы военнослужащий, стало быть, обязаны соблюдать и не нарушать. Ваши права!
— При чем здесь права?! — вспылил водитель. — В чем, собственно, дело? Вы что, не видите, это ведомственная машина?!
— Ну и что же, что ведомственная? На ведомственной что, можно нарушать?!
— Да что нарушать-то?
— Как это что? — Кондратов улыбнулся с очаровательной наглостью: — Вы под знак проехали!
— Какой еще знак? Их тут отродясь не было! — окончательно рассвирепел водитель.
— Раньше не было, а теперь есть! Установлен, так сказать, в целях безопасности дорожного движения, — Кондратов обернулся и жезлом указал водителю джипа на установленный Давыдовым и Байтом знак.
Водитель ошалело посмотрел в указанном направлении. Он мог чем угодно поклясться, что минуту назад знака там не было. И был стопроцентно прав.
Взмах жезла был условным сигналом, в бинокль Давыдову было хорошо видно, как из леса к замершему перед препятствием джипу метнулись фигуры в таких же, как у майора, накидках и, спустя несколько секунд, поволокли в заросли двоих в штатском. Радио в машине стихло, оно было нужно только для того, чтобы водитель не услышал, как взламывают замки на дверцах его машины. Водитель задумчиво помотал головой и ошарашено сказал:
— Ну извини, командир, не заметил. Не было здесь никогда знака. Давайте по-хорошему. Вы на работе, мы тоже не для личного удовольствия тут раскатываем.
— Права, пожалуйста, — Кондратов был непреклонен.
Водитель понуро протянул майору права и техталон. Кондратов внимательно их изучил и вернул:
— Какой у вас номер части или адрес организации? Штрафовать мы вас как военнослужащего не имеем права, а вот сообщить вашему начальству обязаны.
— Да мое начальство в машине сидит! Мужики, времени в обрез, убирайте ваши гвозди, ехать нужно! Хотите с начальством переговорить — пойдемте к машине.
— Нет уж, приглашайте ваше начальство сюда, — упрямо мотнул головой Кондратов и надулся от показной важности.
Водитель трусцой направился к машине, где его ждал новый сюрприз — салон был пуст, исчезли и пассажиры, и все их вещи. Заметив его замешательство, Кондратов скомандовал:
— Твист, приготовься, у него вполне может оказаться с собой что-нибудь огнестрельное.
Водитель озадаченно посмотрел по сторонам в надежде на то, что начальство удалилось в лес с физиологическими целями. На обозримом участке леса никого не было видно, свистели птицы, стрекотали кузнечики, но человеческого присутствия явно не наблюдалось Озадаченный водитель, поминутно оглядываясь, побрел к «посту ГАИ».
— Обманываем, значит?! — встретил его вопросом улыбающийся Кондратов. — Никакого начальства, значит, нет?
Твист выбрался из машины и стоял у распахнутой дверцы с отсутствующим видом, положив обе руки на висящий на ремне АКСУ. Наконец-то до водителя дошло, что перед ним никакие не ГАИ-шники. Рука его скользнула под полу пиджака:
— Вы кто такие? Куда пассажиры делись?
С лиц разведчиков мгновенно исчезло показное благодушие, оба ствола хищно уставились на водителя.
— Разведка генштаба. Не дергаться. У нас ордер на задержание твоих пассажиров.
Водитель беспомощно оглянулся, он был один против двоих вооруженных автоматами людей.
— Покажите, — наконец, сглотнув, произнес он.
— Пожалуйста, — Кондратов вежливо выложил на капот «уазика» бумагу с угловым штампом и печатью военной прокуратуры.
— А мне что делать? — изучив ордер, спросил водитель.
— А что хочешь. Про тебя, мужик, в ордере ничего нет, — пожал плечами Кондратов. — Сейчас отцепим «автофинишер» и езжай себе на здоровье.
— А пассажиры? Мне за них голову снимут.
— Не снимут. Некому снимать будет, — успокоил его Твист.
Однако, мирно расстаться им было не суждено. Из-за поворота по встречной полосе, сшибая установленные знаки вынужденной остановки, вылетели милицейские «жигули» с буквами ГАИ на дверцах, багажнике и капоте. Машина, не сбавляя скорости, пересекла «автофинишер», и далее шум тормозов слился с шипением выходящего из баллонов воздуха.
— Вот уроды, три знака разнесли! Мне теперь перед мужиками нипочем не рассчитаться, — прокомментировал это событие Твист.
На объяснения с работниками дорожной милиции и возмещение ущерба ушел остаток дня. В качестве аннексий и контрибуций пришлось пожертвовать и «автофинишером», и злополучным знаком, идею применения которого ГАИ-шники тут же оценили и переняли, что говорится, «на ура». В учебный центр разведчики и Давыдов вернулись к вечеру. Впереди ехал «уазик», сзади «КамАЗ», в кузове которого везли задержанных. Все испытывали состояние легкой эйфории, блестяще задуманная операция удалась на славу. Мрачный вид имели только Твист и оба задержанных. Твист с тоской представлял, как он будет отчитываться перед комендантом, до которого информация о том, кто стащил знак, рано или поздно, но дойдет, и автовладельцами, у которых он одалживал треугольники аварийной остановки. Салию и Рязанову предстоял отчет по более серьезным вещам. Обе машины въехали на территорию центра, регулировщика уже сняли, и за недосмотр отравили на «губу». Сияющие «ГАИ-шники» незамедлительно направились докладывать по команде. Правда, в «штабе операции», куда Давыдов и Кондратов прибыли докладывать о результатах операции, они застали только Терехова и Медведева с кислыми лицами. И даже сообщение об успешной поимке «врагов народа» не смогло изменить отложившееся на их физиономиях мрачное выражение. Все еще не переставая улыбаться, Давыдов поинтересовался:
— А что случилось-то? Сбежал кто-нибудь?
— Угу, — мрачно ответил Медведев, — все и сбежали.
— Как это?
— А так! — улетел твой «птицеящер» вместе со всеми супостатами и басурманами. Сидим вот, думаем, что дальше делать,
— Как это улетел? — не понял Давыдов. — А что, сватку не штурмовали?
— Почему же, штурмовали. Всю охрану мордой в песок положили, репортеры бегали с камерой. Береты черные, береты краповые, слезоточивые шашки, все как в Голливуде, только результат — ноль без палочки. Всего-то и нашли: корпус от «Ка-27» с этой твоей антенной наверху, внутри абсолютно пустой, ни намека на аппаратуру, но зато с полными баками топлива. Перехитрили нас, майор, твои начальники. Такие вот дела.
— Давайте-ка их в отдельный кабинет, нужно с ребятами срочно побеседовать, пока они от пережитых впечатлений не очухались, — попросил Медведев.
— Это можно, — кивнул Терехов.
«Беседа» тянулась часа три, но ничего не дала. Оба «арестанта» упорно молчали. С одной стороны Салий и Рязанов прекрасно понимали, что без «Птеродактиля» предъявленные им обвинения недостаточны для того, чтобы противная сторона торжествовала, поскольку она не располагает главной уликой — похищенным изделием, с другой стороны, было похоже, что кого-то они боялись значительно больше, чем следственных органов.
— Молчат и скорее всего ничего не скажут, — сообщил Давыдову и Кондратову вернувшийся с допроса Медведев. — «Птеродактиль» ушел, и, скорее всего, пока еще в пути, иначе наши «друзья» были бы более разговорчивыми. Но вот как он ушел, это загадка.
— Может, с ними нам пообщаться по методике, разработанной для вражеских «языков»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
В назначенный час «сотрудники ГАИ» были на месте. Давыдов с Байтом по родству специальности образовавшие тактическую единицу — «пару», сидели в кустах со знаком. Им милицейской формы не досталось, и наряжены они были в лохматые плащ-накидки, обычно используемые снайперами.
Кондратов и Сом (он же прапорщик Астахов Виктор Сергеевич) изображали собственно сотрудников ГАИ. Птах, Твист и четверка усиления были главной ударной силой и сидели у места, возле которого по расчету должен был остановиться автомобиль, используемый коварным ворогом в качестве транспортного средства. Место для засады было выбрано идеальное — глухой поворот, на котором любой нормальный водитель, если он только не готовился в профессиональные гонщики, сбрасывал скорость. Знакомый черный джип с синей мигалкой на крыше Давыдов и Байт заметили километра за полтора и сразу же по радио сообщили на «пост ГАИ». Похоже, пассажиры джипа спешили, или считали, что чем менее продолжительное время они находятся на неконтролируемой агентством территории, тем меньшей опасности себя подвергают, ибо джип вписался в поворот, практически не сбрасывая скорости. Навстречу ему из-за стоящего на обочине «уазика» деловито выскочил Кондратов с милицейским радаром в одной руке и грозно замахал зажатым в другой полосатым жезлом, требуя немедленно остановиться. Водитель джипа либо имел инструкции ни в коем случае не останавливаться, либо привык к тому, что машины агентства какое-то там ГАИ тормозить не имеет права, — он чуть крутанул руль, объезжая мнимого «мента», обложил его со всей щедростью великого русского языка и намеревался следовать по своему маршруту. И это бы ему удалось, если бы не заботливо расстеленный метрах в пятидесяти дальше «автофинишер», экспроприированный Давыдовым и Байтом у комендантского регулировщика накануне вечером. Водитель вцепился в баранку и утопил педаль тормоза. Не успел стихнуть визг стирающихся о диски колодок, как Давыдов и Байт подобно двум австралийским кенгуру выпрыгнули на обочину, водрузили свой знак и нырнули в кусты. Импортные шины оставили на дорожном асфальте густой черный след, бампер машины застыл в метре от «противотанкового ежа». Ехать было некуда, торчащие из брезента гвозди почти касались своими остриями рифленых «микелиновских» покрышек. Миновать это препятствие, не убрав его с дороги, было невозможно. Разъяренный водитель выскочил из машины и попытался оттащить заграждение в сторону, но не тут-то было, сквозь рукав был продет трос, охватывающий основания придорожных сосен, с петлями на концах. Сквозь петли была продета дужка амбарного навесного замка. С другой стороны дороги, во избежание нежелательных эксцессов, стояло один за другим три знака аварийной остановки. Водитель подергал «автофинишер», оценил нерушимость препятствия и трусцой направился к поджидавшему его возле «уазика» «хозяину дороги». В «уазике» надрывался радиоприемник. Заблаговременно раскрыв свои «корочки», водитель джипа трусцой подбежал к Кондратову и заорал:
— А ну убирай свою хренотень, пока без погон не остался!
— Доброе утро, товарищ водитель, — проорал ему в ответ Кондратов и, вскинув руку к козырьку милицейской фуражки, представился: — Капитан милиции Кондратов. Будьте добры ваши водительские права и документы на машину.
Радио орало «во всю ивановскую». Словно издеваясь, Лена Шмелева желала автолюбителям удачи на дорогах. Чтобы перекричать FM-трансляцию, водителю пришлось приложить ладонь рупором ко рту:
— Ты что, капитан, неприятностей хочешь за это ваше самоуправство? Да ты знаешь, кого вы тормознули?
— Нет! — проорал ему в ответ Кондратов. — По этому будьте любезны ваши документики.
Водитель сердито сунул майору свое удостоверение.
— .Вот, смотри!
— Ну и.что? — пожал плечами Кондратов и по слогам прочитал: — Старший прапорщик Благодарен Артур Феликсович. Тем более, раз вы военнослужащий, стало быть, обязаны соблюдать и не нарушать. Ваши права!
— При чем здесь права?! — вспылил водитель. — В чем, собственно, дело? Вы что, не видите, это ведомственная машина?!
— Ну и что же, что ведомственная? На ведомственной что, можно нарушать?!
— Да что нарушать-то?
— Как это что? — Кондратов улыбнулся с очаровательной наглостью: — Вы под знак проехали!
— Какой еще знак? Их тут отродясь не было! — окончательно рассвирепел водитель.
— Раньше не было, а теперь есть! Установлен, так сказать, в целях безопасности дорожного движения, — Кондратов обернулся и жезлом указал водителю джипа на установленный Давыдовым и Байтом знак.
Водитель ошалело посмотрел в указанном направлении. Он мог чем угодно поклясться, что минуту назад знака там не было. И был стопроцентно прав.
Взмах жезла был условным сигналом, в бинокль Давыдову было хорошо видно, как из леса к замершему перед препятствием джипу метнулись фигуры в таких же, как у майора, накидках и, спустя несколько секунд, поволокли в заросли двоих в штатском. Радио в машине стихло, оно было нужно только для того, чтобы водитель не услышал, как взламывают замки на дверцах его машины. Водитель задумчиво помотал головой и ошарашено сказал:
— Ну извини, командир, не заметил. Не было здесь никогда знака. Давайте по-хорошему. Вы на работе, мы тоже не для личного удовольствия тут раскатываем.
— Права, пожалуйста, — Кондратов был непреклонен.
Водитель понуро протянул майору права и техталон. Кондратов внимательно их изучил и вернул:
— Какой у вас номер части или адрес организации? Штрафовать мы вас как военнослужащего не имеем права, а вот сообщить вашему начальству обязаны.
— Да мое начальство в машине сидит! Мужики, времени в обрез, убирайте ваши гвозди, ехать нужно! Хотите с начальством переговорить — пойдемте к машине.
— Нет уж, приглашайте ваше начальство сюда, — упрямо мотнул головой Кондратов и надулся от показной важности.
Водитель трусцой направился к машине, где его ждал новый сюрприз — салон был пуст, исчезли и пассажиры, и все их вещи. Заметив его замешательство, Кондратов скомандовал:
— Твист, приготовься, у него вполне может оказаться с собой что-нибудь огнестрельное.
Водитель озадаченно посмотрел по сторонам в надежде на то, что начальство удалилось в лес с физиологическими целями. На обозримом участке леса никого не было видно, свистели птицы, стрекотали кузнечики, но человеческого присутствия явно не наблюдалось Озадаченный водитель, поминутно оглядываясь, побрел к «посту ГАИ».
— Обманываем, значит?! — встретил его вопросом улыбающийся Кондратов. — Никакого начальства, значит, нет?
Твист выбрался из машины и стоял у распахнутой дверцы с отсутствующим видом, положив обе руки на висящий на ремне АКСУ. Наконец-то до водителя дошло, что перед ним никакие не ГАИ-шники. Рука его скользнула под полу пиджака:
— Вы кто такие? Куда пассажиры делись?
С лиц разведчиков мгновенно исчезло показное благодушие, оба ствола хищно уставились на водителя.
— Разведка генштаба. Не дергаться. У нас ордер на задержание твоих пассажиров.
Водитель беспомощно оглянулся, он был один против двоих вооруженных автоматами людей.
— Покажите, — наконец, сглотнув, произнес он.
— Пожалуйста, — Кондратов вежливо выложил на капот «уазика» бумагу с угловым штампом и печатью военной прокуратуры.
— А мне что делать? — изучив ордер, спросил водитель.
— А что хочешь. Про тебя, мужик, в ордере ничего нет, — пожал плечами Кондратов. — Сейчас отцепим «автофинишер» и езжай себе на здоровье.
— А пассажиры? Мне за них голову снимут.
— Не снимут. Некому снимать будет, — успокоил его Твист.
Однако, мирно расстаться им было не суждено. Из-за поворота по встречной полосе, сшибая установленные знаки вынужденной остановки, вылетели милицейские «жигули» с буквами ГАИ на дверцах, багажнике и капоте. Машина, не сбавляя скорости, пересекла «автофинишер», и далее шум тормозов слился с шипением выходящего из баллонов воздуха.
— Вот уроды, три знака разнесли! Мне теперь перед мужиками нипочем не рассчитаться, — прокомментировал это событие Твист.
На объяснения с работниками дорожной милиции и возмещение ущерба ушел остаток дня. В качестве аннексий и контрибуций пришлось пожертвовать и «автофинишером», и злополучным знаком, идею применения которого ГАИ-шники тут же оценили и переняли, что говорится, «на ура». В учебный центр разведчики и Давыдов вернулись к вечеру. Впереди ехал «уазик», сзади «КамАЗ», в кузове которого везли задержанных. Все испытывали состояние легкой эйфории, блестяще задуманная операция удалась на славу. Мрачный вид имели только Твист и оба задержанных. Твист с тоской представлял, как он будет отчитываться перед комендантом, до которого информация о том, кто стащил знак, рано или поздно, но дойдет, и автовладельцами, у которых он одалживал треугольники аварийной остановки. Салию и Рязанову предстоял отчет по более серьезным вещам. Обе машины въехали на территорию центра, регулировщика уже сняли, и за недосмотр отравили на «губу». Сияющие «ГАИ-шники» незамедлительно направились докладывать по команде. Правда, в «штабе операции», куда Давыдов и Кондратов прибыли докладывать о результатах операции, они застали только Терехова и Медведева с кислыми лицами. И даже сообщение об успешной поимке «врагов народа» не смогло изменить отложившееся на их физиономиях мрачное выражение. Все еще не переставая улыбаться, Давыдов поинтересовался:
— А что случилось-то? Сбежал кто-нибудь?
— Угу, — мрачно ответил Медведев, — все и сбежали.
— Как это?
— А так! — улетел твой «птицеящер» вместе со всеми супостатами и басурманами. Сидим вот, думаем, что дальше делать,
— Как это улетел? — не понял Давыдов. — А что, сватку не штурмовали?
— Почему же, штурмовали. Всю охрану мордой в песок положили, репортеры бегали с камерой. Береты черные, береты краповые, слезоточивые шашки, все как в Голливуде, только результат — ноль без палочки. Всего-то и нашли: корпус от «Ка-27» с этой твоей антенной наверху, внутри абсолютно пустой, ни намека на аппаратуру, но зато с полными баками топлива. Перехитрили нас, майор, твои начальники. Такие вот дела.
— Давайте-ка их в отдельный кабинет, нужно с ребятами срочно побеседовать, пока они от пережитых впечатлений не очухались, — попросил Медведев.
— Это можно, — кивнул Терехов.
«Беседа» тянулась часа три, но ничего не дала. Оба «арестанта» упорно молчали. С одной стороны Салий и Рязанов прекрасно понимали, что без «Птеродактиля» предъявленные им обвинения недостаточны для того, чтобы противная сторона торжествовала, поскольку она не располагает главной уликой — похищенным изделием, с другой стороны, было похоже, что кого-то они боялись значительно больше, чем следственных органов.
— Молчат и скорее всего ничего не скажут, — сообщил Давыдову и Кондратову вернувшийся с допроса Медведев. — «Птеродактиль» ушел, и, скорее всего, пока еще в пути, иначе наши «друзья» были бы более разговорчивыми. Но вот как он ушел, это загадка.
— Может, с ними нам пообщаться по методике, разработанной для вражеских «языков»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41