"Вывоз бытового мусора из контейнеров, расположенных во дворе д. 7 по бульвару Л. Украинки осуществляет « Спецкоммунтехника» (Крещатик, д. 16, директор — Горшков Петр Леонидович). График вывоза мусора: понедельник, среда, пятница. По словам обслуживающего дом дворника (Ратник Анна Ивановна д. тел. 235— … -…), после вывоза мусора в пятницу 15.09. она перегружала мусор из емкости мусопровода в контейнер утром в понедельник 18.09. Таким образом, в период с 15.09. по 17.09 контейнеры были практически пусты".
АК «Свидетельство» №2.
…он выбросил пакет. Что дальше? Если Горделадзе ушел сам, то он попросту поднялся наверх, на бульвар, и поймал тачку. Или — если он собирался ехать далеко… в Таращу? — тачка уже ожидала его…
Ладно, сказал себе Обнорский, попробуем посмотреть на дело по-другому: похищение действительно имело место. Предположим, что оно произошло именно здесь — возле дома Затулы. А почему именно здесь? Ответ прост: похитители знали, что Мирослава в отъезде, и Георгий обязательно пойдет к любовнице. А потом, когда он выйдет от нее… Стоп! А зачем ему вообще от нее уходить, если жена в отъезде? Он спокойно может оставаться до утра. Не могли же они спланировать возвращение Мирославы с детьми? Не могли. Соответственно, не могли планировать операцию на этот вечер. Полная ерунда получается, а не грамотное, квалифицированное похищение. Серьезные люди так не играют. А если устроить так, чтобы Георгий гарантированно вышел вечером из дома любовницы?… Но как это устроить? А просто:
— Милый, у моего кота кончился корм. Ты сходишь в магазин?
От этой мысли Андрея аж в жар бросило. Он застыл с неприкуренной сигаретой во рту… «Китикэт»! Вот в чем загадка! «Китикэт»!
***
Из отчета:
«Пришли мы примерно в 21 час. Георгий сразу отправился в душ, где пробыл минут 40. Выйдя из душа, он увидел, что мой кот голоден, а корм кончился и вызвался купить для него „Китикэт“. Он вышел из квартиры примерно в 22 часа, вернулся с баночкой корма через 5-7 минут. Корм мы всегда покупаем в одном месте — в магазине напротив, через дорогу. Перед выходом за кормом, насколько я знаю, у Георгия не было с собой гривен, и он должен был поменять валюту — 100 долларов».
АК «Алена» №2.
Так— так-так… Увидел, что корм кончился и вызвался купить. Но до магазина так и не дошел…
Из отчета:
"Светлана Михайловна, бухгалтер магазина «Продукты» по бульвару Л. Украинки, 10, р. тел. 225-23-…
На мой вопрос о покупке банки «Китикэт» стоимостью 6,24 гривны Георгием Горделадзе (с демонстрацией фотографии Г.Г.) ответила, что на все вопросы она уже отвечала сотрудникам милиции. Показать фискальные чеки на товары, проданные 16.09.00 в период с 21 часа до 22.30 — отказалась. Чеки, с ее слов, уже проверяли сотрудники милиции, продажа корма на 6,24 грн. не зафиксирована. Я пытался вызвать Светлану Михайловну на откровенность, предполагая, что она может стоять на своем из-за желания скрыть «левые» продажи, но разговор не получился. Считаю, что бухгалтер говорит правду — Горделадзе корм у них не покупал. Ближайшая точка, где можно приобрести "Китикэт « находится минутах в десяти быстрой ходьбы».
АК «Свидетельства». №2.
***
…Итак, во-первых, корм Горделадзе не покупал… Это факт. А во-вторых, почему его не похитили в тот момент, когда он выходил «за кормом»?… Или за чем там он выходил?
Андрей закурил сигарету, пробормотал: «Ерунда какая-то», — и двинулся вдоль дома номер пять. Теоретически Горделадзе мог уйти и этим путем…
Теоретически, конечно, мог. А практически? От контейнеров с мусором до бульвара его отделяют двадцать метров и полтора десятка ступеней… При движении вдоль дома номер пять ему придется пройти метров двести… Зачем? Можно, конечно, предположить, что на «коротком пути» что-то Георгия насторожило — например, на верху лестницы шумела пьяная компания… Но Затула показала, что ни людей, ни машин она с балкона не видела.
Андрей двинулся вдоль пятого дома. Дом как дом, двор как двор — какая-то будка типа трансформаторной, несколько гаражей, обнесенная сеткой спортивная площадка… никакой подсказки об исчезновении Г.Г. двор не дал.
Обнорский дошел до конца дома, отшвырнул окурок и посмотрел назад — там высился дом номер семь, горели десятки его окон, слабо светилась застекленная наружная лестница.
***
Утром семнадцатого Заец докладывал Хозяину:
— Питерские проявляют высокую активность. Днем ездили в Таращанский район…
— Ну и что?
— Там-то ничего… что там можно нарыть? Ниче! А вот вечером Обнорский встречался с неустановленым лицом. Встреча носила явно конспиративный характер. Вот фотографии. — Хозяин откинулся в кресле, надел очки и взял в руки фото. На первом снимке был запечатлен Обнорский. Он стоял возле ярко освещенного входа в гостиницу, курил. Потом в кадре появилась «шестерка»-такси. Отдельно, крупно — номер: 6…9 КИЯ. Рассмотреть людей за блестящими стеклами было невозможно.
Хозяин поднял глаза:
— Машину установили?
— Разумеется. Принадлежит некоему Забияке Сергею Андреевичу. Адрес:…, телефон… Лицензию на извоз оформил в декабре девяносто седьмого. По информации ДАЙ [ГАИ по-украински] нарушений не зафиксировано. В восемьдесят четвертом Забияка проходил по делу об ограблении некоего Пресмана. Дарницким районным судом был оправдан. Пресман Леонид Григорьевич нынче проживает в США.
— Вы к этому Забияке присмотритесь.
— Уже работаем.
— Ага… так чего там было?
— Обнорский сел в машину этого Забияки в 18.04. Там, на фото, внизу есть таймер.
— Вижу. Ты мне суть говори.
— Так точно. Сел — обратите внимание — на заднее сиденье. Впереди, видимо, был пассажир, но точно мы сказать не можем.
— Плохо, Константин.
— Наружка не всесильна, Матвей Иванович.
— Дальше.
— Дальше мы их потеряли в районе площади Перемоги. Совершенно очевидно, что они рубили хвосты — крутились, уходили под красный.
— … твою мать!
— Силами двух экипажей квалифицированное наблюдение не поставишь, Матвей Иванович, — спокойно ответил Заец.
Хозяин бросил на стол фотографии, посмотрел с прищуром. Заец взгляда не отвел.
— Хорошо… а где был третий экипаж?
— Третий занят на Повзло. Нам не разорваться.
— А еще можешь привлечь людей?
— Квалифицированных — нет… если только со стороны.
— Нет, этого не нужно. Только со стороны нам и не хватало, — ответил Хозяин и замолчал. Он о чем-то сосредоточенно думал, хмурил брови. Заец тоже молчал.
— Ладно, — сказал Хозяин. — Ты говоришь: рубили хвосты… Они что — знают о слежке?
— Навряд ли. Наружку у меня обеспечивают спецы, а не быки.
— Тогда почему? Почему они рубили хвосты?
— Возможно, из осторожности. Для страховки. Я бы вел себя точно так же.
— Значит, они профессионалы?
— Думаю, что это так… Обнорский, как я выяснил, служил в ГРУ. Военный переводчик. Специализация — арабский язык.
— Ага! Вот тебе и с говна пенки… Знаем мы таких «военных переводчиков»! Москали казачка заслали.
Заец кашлянул, ответил:
— Информация нуждается в проверке.
— Так проверяй! Я, что ли, должен этим заниматься?
— Проверка ведется, Матвей Иванович. Результаты обязательно будут.
— Ладно… А что этот — Повзло? Тоже «переводчик»?
— Нет. Николай Степанович Повзло — наш, хохол. Родился в Виннице. Сейчас проживает в Санки Петербурге, гражданство российское. О нем мы соберем информацию быстрее.
Хозяин посмотрел на часы, бросил:
— Ладно, излагай коротко, у меня скоро встреча с президентом.
— Третий экипаж вчера обеспечивал Повзло. Повзло… Кстати, ему дали псевдоним Родной… провел вчера три встречи.
— Активный землячок… А как окрестили этого — «переводчика»?
— Араб… Так вот — Повзло провел три встречи. Посмотрите фото. — Заец положил на стол пачку фотографий. — В двух случаях фигуранты установлены. Это журналисты, работавшие ранее с Горделадзе. Все установочные данные на них есть. Но интереса не представляют — шушера, пиарщики.
— Знаю обоих, — сказал Хозяин, разглядывая фото — Гиены, падальщики… о чем говорили?
— Один разговор мой человек смог подслушать в баре «Эрике». Говорили, разумеется, о Горделадзе. Родной пытался выяснить источники финансирования «Вестей», взаимоотношения внутри коллектива, версии исчезновения… в общем, ерунду.
— Ну и что? Что-то выяснил?
— Пустой разговор, Матвей Иваныч. Ничего путного этот хлыщ сказать не может. Пыжится, порет всякую х… Отчет здесь — в папке. — Заец положил на стол пластиковую папку. Хозяин недовольно поморщился, снова посмотрел на часы. Заец продолжил:
— Разговор со вторым писакой подслушать не удалось. Есть фото и номер такси, на котором он уехал… Но я думаю, он тоже из журналистской братии.
— О чем говорили?
— Не было возможности послушать.
— Еще что?
— Пока все… отчеты…
— Отчеты потом посмотрю, оставь. Сейчас мне некогда.
— Так точно.
Хозяин встал, встал и Заец. Хозяин взял фотографии, папку с отчетами наружки, убрал их в сейф.
— Так вот что, Костя… ты их, «переводчиков-то» — из виду не упускай. Но лучше продумай схему, как бы их вообще из дела вывести… так, чтобы и духу их здесь не было. На х… они здесь нужны? Мы скоро такое замутим, что только держись! Некогда будет тут с ними возиться. Ты продумай этот вопрос, Костя.
«Ты поучи жену щи варить», — подумал Заец, бывший сотрудник КГБ. Вслух он ответил:
— Конечно, Матвей Иваныч. Этот вариант разрабатываем.
— Ладно… Молодцы. Еще вот что — ты отслеживаешь, как развивается шум вокруг трупа? — спросил Хозяин, запирая сейф.
— Мы, собственно…
— Ладно, не надо. Я найду, кому поручить, тебя и так работы полно… Вот, бля, москали зае…ли. Ну иди, иди. У меня встреча с президентом.
Заец вышел. Хозяин, покачиваясь на носках шитых на заказ туфель, повторил:
— Ну москали зае…али!
***
За ночь снег растаял, над столицей сверкало солнце, ворковали на карнизах сытые киевские голуби… как будто и не было вчера зимы и снегопада. Обнорский и Повзло позавтракали в гостиничном ресторане, вышли на Крещатик. Напротив почтамта Андрей нашел серую «девятку». Постучал в стекло. Водитель вышел, Обнорский представился. Водитель как будто обрадовался.
— Вот доверенность и техпаспорт, — сказал он, — Ключи в замке, бак полный. Чем я еще могу в помочь?
— Да, пожалуй, что ничем, — ответил Андрей. — Спасибо.
— Не за что. Желаю вам удачи. Машина в Вашем распоряжении на все время пребывания Киеве.
Обнорский сел за руль, Повзло — рядом.
— Откель экипаж? — спросил Коля удивленно.
— Договорился с Соболевым, — ответил Андрея запуская движок. — Нельзя же вечно Галку эксплуатировать.
— А она, кажется, не против того, чтобы ты ее на всю катушку эксплуатировал.
— Николай, вы кобель, — сказал Обнорский и тронулся с места. — Лучше работай с картой, чтобы не блуждать. Я Киев-то плохо знаю.
Немножко все равно поблуждали, но потом выехали на Голосеевский проспект и десять минут спустя уже катили по трассе Е-95 — в Таращу.
***
На въезде в Таращу заскочили в кафе «Наталi», кафе было «вщчинено» — открыто, но кроме очень красивой девушки за стойкой, внутри не было ни души. Попили кофейку, который оказался здесь втрое дешевле, чем в Киеве, полюбовались на пруд за окном, на стайку уток…
— Коля, — сказал Обнорский, — а вот эта «пятерочка»… головой не крути!… вот эта «пятерочка», что стоит у моста, за нами ехала от трассы.
— Ну и что? — спросил Повзло.
— Нет, ничего… Но — факт, ехала. А теперь встала, и никто из нее не выходит.
— Эге ж, хлопчик… есть такая болезнь — мания преследования. Вот если бы эта «пятерочка» ехала за тобой от Киева…
— Нет, от Киева — нет. Была на трассе какая-то «девятка», которая долго за нами катилась, но потом ушла на Белую Церковь.
— Ну так и не хрен голову себе забивать.
— Это точно.
Они попили кофейку, чуть-чуть потрепались с мило смущающейся девушкой за стойкой и двинулись искать морг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67