Этот парень долго не задержался, подумал Мэтисон; может, его подвела подружка?
Он вышел из маленького ресторанчика, оставив за спиной теплый воздух, пронизанный спиралями сигаретного дыма, резные подствечники, мерцавшие на красных скатертях, гул хриплых голосов у стойки, и шагнул на улицу, в темноту, рано спустившуюся этим осенним вечером. Он все ещё думал о последнем вопросе Элизы. "Билл, а что вам нравится по-настоящему?" На этот вопрос всякий мужчина ответит по-разному через каждые пять лет своей жизни, и всякий раз будет абсолютно искренен. Мэтисон зашагал под уклон по узкой улочке, направляясь к скверу с мраморным фонтаном. Он так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил человека в темно-сером плаще, следовавшего за ним на некотором расстоянии.
7
К шести часам Иоганн Кронштайнер вернулся в Унтервальд с места гибели Брайанта. Деревня затихла - по крайней мере, по сравнению с тем, как гудела час назад, когда он только приехал. Местные жители разошлись по домам, в тепло своих ярко освещенных кухонь, вполголоса обсуждая аварию, случившуюся всего лишь в нескольких милях от родных домов. Место происшествия, кажется, потрясло их больше всего. Именно настойчивое повторение словосочетания "несчастный случай" заставило Иоганна подъехать к церкви Святого Георга, хотя уже темнело, и ему предстояло спускаться к сгоревшей машине с фонариком в одной руке. Один из полицейских из Бад-Аузее спустился вместе с Иоганном; двое остались в Унтервальде дожидаться Августа Грелля, чтобы побеседовать с ним сразу по возвращении - по словам соседей, он пошел поохотиться около Финстерзее, и пока ещё ничего не знал о перевернувшейся машине; четвертый остался в машине скорой помощи у тела Ричарда Брайанта. Вылезая из своего джипа, Иоганн заметил Феликса Заунера, стоявшего у двери почтальонши Когель (это был один из немногих телефонизированных домов в Унтервальде, вспомнил Иоганн, и не будь у него так черно на душе, его бы позабавила так искусно выбранная наблюдательная позиция). Компанию Феликсу составила Труди, в тревоге поджидавшая Иоганна. Он коротко поблагодарил сопровождавшего его жандарма и подошел к освещенному крыльцу фрау Когель. Труди взяла его за руку. Иоганн молча остановился рядом с ней, глядя на Феликса.
- Ты спускался к машине? - спросил Феликс.
Иоганн кивнул. Догоревшие обломки достаточно остыли для того, чтобы можно было как следует осмотреть их.
- Так что, ты видел труп за рулем?
Обгоревший труп придавила искореженная рулевая колонка; человек, который вел машину, был обречен; идентифицировать его останки представлялось невозможным.
Труди Зайдль своим нежным голоском произнесла:
- Кто бы это мог быть? В Унтервальде никто не пропал. И потом, мы ведь видели, как машина промчалась через Унтервальд. В ней был только один человек.
Труди, темноглазая, темноволосая хохотушка с цветущим личиком, с тревогой посмотрела на Иоганна.
- Полицейские говорят, это мог быть случайный попутчик. В деревне побывал какой-то французский турист, он пришел пешком. Прошлой ночью он останавливался у моей тетки; старый Грелль говорит, гостиница была закрыта. Француз ушел сегодня около восьми утра. Может, это он?
- И ему потребовалось два с половиной часа, чтобы добраться до церкви?
Феликс заметил, что француз вполне мог зайти в церковь полюбоваться скульптурами, или растянуть лодыжку, или просто присесть отдохнуть у дороги. Ничего нельзя сказать точно, если только он не объявится в какой-нибудь деревушке по соседству.
- Вполне возможно, что он пошел напрямик через долину, сел в автобус или в электричку и сейчас уже в Мюнхене, - Иоганн бросил тяжелый взгляд на Феликса. Это тебе следовало произнести эти слова, говорил его взгляд.
Труди ещё больше разволновалась; наконец она нашла разумное решение:
- Идем, поужинаем с нами, Иоганн.
Иоганн взглянул на освещенное окно первого этажа "Гастоф Вальдесрух".
- Сначала я зайду в гостиницу. Насколько я понял, Август Грелль уже вернулся.
- С ним сейчас беседуют жандармы. Он пришел только полчаса назад.
- А его сын? Где Антон?
- Ты разве не знаешь? - вмешалась Труди. - Антон в отпуске. Он уехал на прошлой неделе.
Иоганн снова покосился на Феликса, стоявшего на крылечке фрау Когель.
- А что, кто-нибудь видел, как он уезжал?
- Мы слышали его мотоцикл, - быстро сказала Труди. - Ты же знаешь, как он ревет. В четверг утром он перебудил деревню. Иоганн, что с тобой?
- У Иоганна есть теория, и он не хочет, чтобы она рухнула, - тихо сказал Феликс. Он наклонил голову, услышав телефонный звонок. - Прошу прощения... - он торопливо вошел в дом.
- Он уже час все время говорит по телефону - то сам звонит, то ему звонят, - сказала Труди. - Забавный он парень. Ни за что не догадаешься, что у него на уме.
- Просто он беспокоится о своем магазине в Зальцбурге. Ему кажется, что без него все пойдет прахом.
- Когда-нибудь он снова возьмется за старого Грелля, будет уговаривать его построить подъемник. Ты знаешь, что Грелль уже отказал ему?
Значит, так Феликс мотивирует свой интерес к Унтервальду, подумал Иоганн. Но почему он до сих пор не в "Вальдесрух", почему не наблюдает за лицом Грелля, пока его допрашивают жандармы? У Феликса свой метод, но мне, определенно, этого не понять. Он поджал губы и нахмурился, потом высморкался:
- Будь проклят этот насморк. Он уже почти прошел, но мешает мне шевелить мозгами.
Иоганн инстинктивно чувствовал какую-то отчужденность, обособленность в поведении Феликса, но не мог понять причины этого. Феликс, такой чуткий и сообразительный, как будто не сознавал, что в их отношениях возникла трещина; зато Иоганн, хоть и не претендовал никогда на особую мудрость, видел, что их старая дружба... ну, не то чтобы кончилась, но определенно изменилась. Я раньше никогда не критиковал Феликса, подумал Иоганн, и расстроился ещё больше.
- Пошли, поужинаешь у нас, - жалобно позвала Труди.
- Попозже. Но я подвезу тебя домой.
- Я оставлю тебе поесть, - она запахнула поплотнее свой толстый кардиган. - Ты уверен, что хорошо оделся? Мне не нравится, что ты говоришь в нос.
- Надо было тебе послушать меня вчера, - он помог ей залезть в джип. Небольшое расстояние до её дома они проехали молча.
- Я оставлю машину здесь, - сказал Иоганн, въезжая на полянку за домом. - Я могу задержаться.
- Я подожду.
Труди всегда готова была ждать. Иоганн поцеловал девушку, крепко прижав к себе. Потом он разко выпустил её из объятий, схватил свою накидку с сидения джипа и зашагал назад по главной улице Унтервальда.
Она была плохо освещена, особенно теперь, когда на окнах задернули занавески. Но в воздухе витал запах древесного дыма, напоминавший о теплом очаге, накрытом к ужину столе, собравшейся за столом семье... Как обычно говорил Дик о деревенских жителях? Легко живут и спокойно умирают... На мгновение он позавидовал им и подумал о Труди. Но как он мог жениться сейчас на Труди, или на ком угодно другом? Теперь у него на руках - сестра, о которой он должен заботиться всю оставшуюся жизнь. Ей не на что жить: добытчиком в доме был Дик, она только помогала ему с фотографиями. Квартирная плата на Нойгассе, 9 ей теперь не по карману. А когда она продаст все оборудование и раздаст долги, с чем она останется? Неподходящие мысли в первый же вечер после смерти зятя, сердито одернул он себя, но отбросить их не мог. К деньгам Иоганн всегда относился легко - что заработал, то и потратил; и никогда не старался заработать побольше, потому что деньги творят с человеком странные дела. Привязывают его к собственности, сильно меняют, и не всегда в лучшую сторону. Да, деньги творят много зла, но и отсутствие денег может стать причиной больших бед. Его подавленность росла.
Феликс Заунер ожидал его на углу около дома фрау Когель.
- В Зальцбурге все под контролем? - не удержался Иоганн, но Феликс не ответил на его дурацкий выпад. Он просто кивнул, углубившись в свои мысли.
- Пошли? - Иоганн сделал несколько шагов в сторону "Гастоф Вальдесрух".
Феликс схватил его за руку и втянул под навес.
- А стоит ли тебе соваться туда?
- У меня есть предлог: это ведь мой зять.
- Но зачем тебе туда идти? Если он тот, за кого ты его принимаешь, это вызовет подозрение. Он может вообразить, что Брайант рассказал тебе о Финстерзее больше, чем на самом деле. - Феликс сдвинул свою зеленую велюровую шляпу с бровей; морщинки около глаз стали глубже, когда он, прищурившись, изучающе посмотрел на Иоганна:
- А может быть, Брайант действительно много рассказал тебе, Иоганн? Ты бы не стал ни о чем умалчивать, верно?
- Я рассказал тебе все, что знаю. И повторяю ещё раз: смерть Дика - не несчастный случай. Ты правда веришь, что он разрешил какому-то незнакомому типу немножко порулить? Он даже мне не позволял пальцем прикоснуться к его машине.
- Ты заметил, в каком состоянии у него ладони? Да он, должно быть, рад был уступить другому руль. Как он повредил руки, хотел бы я знать? - тихий голос Феликса звучал озабоченно, серые глаза смотрели зорко.
- Не знаю. Я собирался спросить старого Грелля, не объяснил ли ему Дик происхождение этих ссадин.
- Поосторожней с Греллем, - снова предостерег его Феликс. - Ты не должен позволить себе даже намека, что не веришь в несчастный случай.
Иоганн долго смотрел на Феликса, потом кивнул.
- Я могу оказаться следующим в списке Грелля? - спросил он, стараясь говорить шутливо, хотя и чувствовал, что совсем недалек от правды. - Ты знаешь, что здесь что-то не так. К примеру, почему на Дике один только свитер? Жители деревни видели, как он - или кто-то другой - сидел за рулем в зеленой куртке.
- Возможно, в машине было жарко, и он снял куртку.
- У тебя на все есть ответ.
- Иоганн, если где-то в этих местах затаились наци, мы до них доберемся. Может, это потребует времени, но мы твердо намерены найти их.
- И вместе с грудой их старых игрушек отправим по ту сторону границы? Почему бы тебе не предъявить им обвинение в убийстве? Так ты их достанешь надежней.
У Феликса лопнуло терпение:
- Потому что, идиот ты несчастный, на суде всплывет причина, по которой был убит Брайант. Мы не должны привлекать внимание к Финстерзее!
- А если нацисты выудят свой клад из озера?
- Как они это сделают, если мы сядем им на хвост? Пройдет много времени, прежде чем кто-то из них рискнет сунуться в Унтервальд. Если мы выкурим их из гнезда, они лишатся оперативной базы. Они, конечно, попытаются, но мы за этим присмотрим. И они это поймут. Я говорил тебе в Зальцбурге, и повторяю сейчас...
- Ты идешь? - медленно произнес Иоганн.
- Нам лучше не показываться вместе. Когда я присоединюсь к тебе...
- Понимаю. Мы едва знакомы.
- И поосторожней! Кажется, к нему прибыло подкрепление.
Иоганн резко остановился:
- Кто?
- Вечером в Унтервальде появились двое приезжих. Они решили поселиться в гостинице и несколько дней поохотиться у озера. Тетушка Труди все утро готвила комнаты и стряпала, Феликс ухмыльнулся. - Так что вот мой предлог. Гостиница открыта, я хочу пообедать там. Может быть даже, остановиться на ночь.
- Господи, - Иоганн с обожанием посмотрел на Феликса, конечно, ты все делаешь, как надо.
Он крутанулся на пятках и зашагал по улице, держась линии домов, пока не добрался до развилки, ведущей к Финстерзее. Несколько минут он поднимался, потом на лужайке перед "Вальдесрух" свернул на короткую тропинку к парадному входу гостиницы.
Большая, отделанная плиткой печь в столовой уже разгорелась вовсю, но вымерзшее помещение ещё не прогрелось, и фрау Хитц, накрывавшей столы, пришлось пока накинуть на плечи шаль. Она была не в духе. Она просто выбилась из сил. Герр Грелль передал ей сегодня около полудня, что хотел бы проветрить, убрать и протопить все помещения, кроме его собственной комнаты. Конечно, её туда редко впускали;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Он вышел из маленького ресторанчика, оставив за спиной теплый воздух, пронизанный спиралями сигаретного дыма, резные подствечники, мерцавшие на красных скатертях, гул хриплых голосов у стойки, и шагнул на улицу, в темноту, рано спустившуюся этим осенним вечером. Он все ещё думал о последнем вопросе Элизы. "Билл, а что вам нравится по-настоящему?" На этот вопрос всякий мужчина ответит по-разному через каждые пять лет своей жизни, и всякий раз будет абсолютно искренен. Мэтисон зашагал под уклон по узкой улочке, направляясь к скверу с мраморным фонтаном. Он так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил человека в темно-сером плаще, следовавшего за ним на некотором расстоянии.
7
К шести часам Иоганн Кронштайнер вернулся в Унтервальд с места гибели Брайанта. Деревня затихла - по крайней мере, по сравнению с тем, как гудела час назад, когда он только приехал. Местные жители разошлись по домам, в тепло своих ярко освещенных кухонь, вполголоса обсуждая аварию, случившуюся всего лишь в нескольких милях от родных домов. Место происшествия, кажется, потрясло их больше всего. Именно настойчивое повторение словосочетания "несчастный случай" заставило Иоганна подъехать к церкви Святого Георга, хотя уже темнело, и ему предстояло спускаться к сгоревшей машине с фонариком в одной руке. Один из полицейских из Бад-Аузее спустился вместе с Иоганном; двое остались в Унтервальде дожидаться Августа Грелля, чтобы побеседовать с ним сразу по возвращении - по словам соседей, он пошел поохотиться около Финстерзее, и пока ещё ничего не знал о перевернувшейся машине; четвертый остался в машине скорой помощи у тела Ричарда Брайанта. Вылезая из своего джипа, Иоганн заметил Феликса Заунера, стоявшего у двери почтальонши Когель (это был один из немногих телефонизированных домов в Унтервальде, вспомнил Иоганн, и не будь у него так черно на душе, его бы позабавила так искусно выбранная наблюдательная позиция). Компанию Феликсу составила Труди, в тревоге поджидавшая Иоганна. Он коротко поблагодарил сопровождавшего его жандарма и подошел к освещенному крыльцу фрау Когель. Труди взяла его за руку. Иоганн молча остановился рядом с ней, глядя на Феликса.
- Ты спускался к машине? - спросил Феликс.
Иоганн кивнул. Догоревшие обломки достаточно остыли для того, чтобы можно было как следует осмотреть их.
- Так что, ты видел труп за рулем?
Обгоревший труп придавила искореженная рулевая колонка; человек, который вел машину, был обречен; идентифицировать его останки представлялось невозможным.
Труди Зайдль своим нежным голоском произнесла:
- Кто бы это мог быть? В Унтервальде никто не пропал. И потом, мы ведь видели, как машина промчалась через Унтервальд. В ней был только один человек.
Труди, темноглазая, темноволосая хохотушка с цветущим личиком, с тревогой посмотрела на Иоганна.
- Полицейские говорят, это мог быть случайный попутчик. В деревне побывал какой-то французский турист, он пришел пешком. Прошлой ночью он останавливался у моей тетки; старый Грелль говорит, гостиница была закрыта. Француз ушел сегодня около восьми утра. Может, это он?
- И ему потребовалось два с половиной часа, чтобы добраться до церкви?
Феликс заметил, что француз вполне мог зайти в церковь полюбоваться скульптурами, или растянуть лодыжку, или просто присесть отдохнуть у дороги. Ничего нельзя сказать точно, если только он не объявится в какой-нибудь деревушке по соседству.
- Вполне возможно, что он пошел напрямик через долину, сел в автобус или в электричку и сейчас уже в Мюнхене, - Иоганн бросил тяжелый взгляд на Феликса. Это тебе следовало произнести эти слова, говорил его взгляд.
Труди ещё больше разволновалась; наконец она нашла разумное решение:
- Идем, поужинаем с нами, Иоганн.
Иоганн взглянул на освещенное окно первого этажа "Гастоф Вальдесрух".
- Сначала я зайду в гостиницу. Насколько я понял, Август Грелль уже вернулся.
- С ним сейчас беседуют жандармы. Он пришел только полчаса назад.
- А его сын? Где Антон?
- Ты разве не знаешь? - вмешалась Труди. - Антон в отпуске. Он уехал на прошлой неделе.
Иоганн снова покосился на Феликса, стоявшего на крылечке фрау Когель.
- А что, кто-нибудь видел, как он уезжал?
- Мы слышали его мотоцикл, - быстро сказала Труди. - Ты же знаешь, как он ревет. В четверг утром он перебудил деревню. Иоганн, что с тобой?
- У Иоганна есть теория, и он не хочет, чтобы она рухнула, - тихо сказал Феликс. Он наклонил голову, услышав телефонный звонок. - Прошу прощения... - он торопливо вошел в дом.
- Он уже час все время говорит по телефону - то сам звонит, то ему звонят, - сказала Труди. - Забавный он парень. Ни за что не догадаешься, что у него на уме.
- Просто он беспокоится о своем магазине в Зальцбурге. Ему кажется, что без него все пойдет прахом.
- Когда-нибудь он снова возьмется за старого Грелля, будет уговаривать его построить подъемник. Ты знаешь, что Грелль уже отказал ему?
Значит, так Феликс мотивирует свой интерес к Унтервальду, подумал Иоганн. Но почему он до сих пор не в "Вальдесрух", почему не наблюдает за лицом Грелля, пока его допрашивают жандармы? У Феликса свой метод, но мне, определенно, этого не понять. Он поджал губы и нахмурился, потом высморкался:
- Будь проклят этот насморк. Он уже почти прошел, но мешает мне шевелить мозгами.
Иоганн инстинктивно чувствовал какую-то отчужденность, обособленность в поведении Феликса, но не мог понять причины этого. Феликс, такой чуткий и сообразительный, как будто не сознавал, что в их отношениях возникла трещина; зато Иоганн, хоть и не претендовал никогда на особую мудрость, видел, что их старая дружба... ну, не то чтобы кончилась, но определенно изменилась. Я раньше никогда не критиковал Феликса, подумал Иоганн, и расстроился ещё больше.
- Пошли, поужинаешь у нас, - жалобно позвала Труди.
- Попозже. Но я подвезу тебя домой.
- Я оставлю тебе поесть, - она запахнула поплотнее свой толстый кардиган. - Ты уверен, что хорошо оделся? Мне не нравится, что ты говоришь в нос.
- Надо было тебе послушать меня вчера, - он помог ей залезть в джип. Небольшое расстояние до её дома они проехали молча.
- Я оставлю машину здесь, - сказал Иоганн, въезжая на полянку за домом. - Я могу задержаться.
- Я подожду.
Труди всегда готова была ждать. Иоганн поцеловал девушку, крепко прижав к себе. Потом он разко выпустил её из объятий, схватил свою накидку с сидения джипа и зашагал назад по главной улице Унтервальда.
Она была плохо освещена, особенно теперь, когда на окнах задернули занавески. Но в воздухе витал запах древесного дыма, напоминавший о теплом очаге, накрытом к ужину столе, собравшейся за столом семье... Как обычно говорил Дик о деревенских жителях? Легко живут и спокойно умирают... На мгновение он позавидовал им и подумал о Труди. Но как он мог жениться сейчас на Труди, или на ком угодно другом? Теперь у него на руках - сестра, о которой он должен заботиться всю оставшуюся жизнь. Ей не на что жить: добытчиком в доме был Дик, она только помогала ему с фотографиями. Квартирная плата на Нойгассе, 9 ей теперь не по карману. А когда она продаст все оборудование и раздаст долги, с чем она останется? Неподходящие мысли в первый же вечер после смерти зятя, сердито одернул он себя, но отбросить их не мог. К деньгам Иоганн всегда относился легко - что заработал, то и потратил; и никогда не старался заработать побольше, потому что деньги творят с человеком странные дела. Привязывают его к собственности, сильно меняют, и не всегда в лучшую сторону. Да, деньги творят много зла, но и отсутствие денег может стать причиной больших бед. Его подавленность росла.
Феликс Заунер ожидал его на углу около дома фрау Когель.
- В Зальцбурге все под контролем? - не удержался Иоганн, но Феликс не ответил на его дурацкий выпад. Он просто кивнул, углубившись в свои мысли.
- Пошли? - Иоганн сделал несколько шагов в сторону "Гастоф Вальдесрух".
Феликс схватил его за руку и втянул под навес.
- А стоит ли тебе соваться туда?
- У меня есть предлог: это ведь мой зять.
- Но зачем тебе туда идти? Если он тот, за кого ты его принимаешь, это вызовет подозрение. Он может вообразить, что Брайант рассказал тебе о Финстерзее больше, чем на самом деле. - Феликс сдвинул свою зеленую велюровую шляпу с бровей; морщинки около глаз стали глубже, когда он, прищурившись, изучающе посмотрел на Иоганна:
- А может быть, Брайант действительно много рассказал тебе, Иоганн? Ты бы не стал ни о чем умалчивать, верно?
- Я рассказал тебе все, что знаю. И повторяю ещё раз: смерть Дика - не несчастный случай. Ты правда веришь, что он разрешил какому-то незнакомому типу немножко порулить? Он даже мне не позволял пальцем прикоснуться к его машине.
- Ты заметил, в каком состоянии у него ладони? Да он, должно быть, рад был уступить другому руль. Как он повредил руки, хотел бы я знать? - тихий голос Феликса звучал озабоченно, серые глаза смотрели зорко.
- Не знаю. Я собирался спросить старого Грелля, не объяснил ли ему Дик происхождение этих ссадин.
- Поосторожней с Греллем, - снова предостерег его Феликс. - Ты не должен позволить себе даже намека, что не веришь в несчастный случай.
Иоганн долго смотрел на Феликса, потом кивнул.
- Я могу оказаться следующим в списке Грелля? - спросил он, стараясь говорить шутливо, хотя и чувствовал, что совсем недалек от правды. - Ты знаешь, что здесь что-то не так. К примеру, почему на Дике один только свитер? Жители деревни видели, как он - или кто-то другой - сидел за рулем в зеленой куртке.
- Возможно, в машине было жарко, и он снял куртку.
- У тебя на все есть ответ.
- Иоганн, если где-то в этих местах затаились наци, мы до них доберемся. Может, это потребует времени, но мы твердо намерены найти их.
- И вместе с грудой их старых игрушек отправим по ту сторону границы? Почему бы тебе не предъявить им обвинение в убийстве? Так ты их достанешь надежней.
У Феликса лопнуло терпение:
- Потому что, идиот ты несчастный, на суде всплывет причина, по которой был убит Брайант. Мы не должны привлекать внимание к Финстерзее!
- А если нацисты выудят свой клад из озера?
- Как они это сделают, если мы сядем им на хвост? Пройдет много времени, прежде чем кто-то из них рискнет сунуться в Унтервальд. Если мы выкурим их из гнезда, они лишатся оперативной базы. Они, конечно, попытаются, но мы за этим присмотрим. И они это поймут. Я говорил тебе в Зальцбурге, и повторяю сейчас...
- Ты идешь? - медленно произнес Иоганн.
- Нам лучше не показываться вместе. Когда я присоединюсь к тебе...
- Понимаю. Мы едва знакомы.
- И поосторожней! Кажется, к нему прибыло подкрепление.
Иоганн резко остановился:
- Кто?
- Вечером в Унтервальде появились двое приезжих. Они решили поселиться в гостинице и несколько дней поохотиться у озера. Тетушка Труди все утро готвила комнаты и стряпала, Феликс ухмыльнулся. - Так что вот мой предлог. Гостиница открыта, я хочу пообедать там. Может быть даже, остановиться на ночь.
- Господи, - Иоганн с обожанием посмотрел на Феликса, конечно, ты все делаешь, как надо.
Он крутанулся на пятках и зашагал по улице, держась линии домов, пока не добрался до развилки, ведущей к Финстерзее. Несколько минут он поднимался, потом на лужайке перед "Вальдесрух" свернул на короткую тропинку к парадному входу гостиницы.
Большая, отделанная плиткой печь в столовой уже разгорелась вовсю, но вымерзшее помещение ещё не прогрелось, и фрау Хитц, накрывавшей столы, пришлось пока накинуть на плечи шаль. Она была не в духе. Она просто выбилась из сил. Герр Грелль передал ей сегодня около полудня, что хотел бы проветрить, убрать и протопить все помещения, кроме его собственной комнаты. Конечно, её туда редко впускали;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34