– Забавно видеть тебя без тюрбана.
– И ощущение забавное. Будто я раздетый. Так, лучше всего поручить Майре расписать эту историю о театре-студии. Ну ты знаешь, о чем я.
– Хочешь пройтись по тамошним нравам в свете трагедии Менефи?
– Можно и так. А еще поместить в номер расследование по поводу Тима Адамсона. Бедный дуралей… Тщательно выяснить все факты…
– А что насчет твоих кредиторов? Не забыл о своем вчерашнем объявлении?
– К тому времени я уже вернусь. Ни за что не пропущу такое…
Долан спустился по лестнице и вышел на улицу. Когда он садился в машину, Гриссом прокричал приветствие. Долан в ответ помахал рукой и завел мотор, проехал до перекрестка и повернул, направляясь в район Бэй-Шор.
Район был населен людьми среднего класса. Здесь работали две большие мебельные фабрики. Можно было почувствовать характерный запах деревообработки, когда пересекаешь виадук и спускаешься по холму к участкам, застроенным жилыми домами.
Долан остановился возле одной фабрики, прошел в кабинет табельщика, представился как репортер «Таймс газетт» и попросил информацию об Арнольде Смите. Табельщик просмотрел записи и сказал, что, к сожалению, Арнольд Смит не работает на фабрике и не работал в прошедшие два года. Долан поблагодарил его и отправился на другую фабрику.
Там табельщик ответил, что человека по имени Арнольд Смит наняли около шести месяцев назад, но к настоящему моменту Смит уволен. Долан попросил описать его. Табельщик пожевал карандаш и коротко описал Адама Смита.
– Немного похоже, – сказал Долан. – Вы можете дать мне его адрес?
Табельщик посмотрел на карточку:
– Перри-Стрит, три-один-пять. Зачем он вам нужен? – спросил мужчина с любопытством.
– Ему причитается много денег. Перри-Стрит, три-один-пять. Спасибо.
Долан подъехал к Перри-Стрит, 315, – маленькому одноэтажному домику. Женщина лет шестидесяти ответила на стук в дверь.
– Простите, – обратился к ней Долан, – здесь живет Арнольд Смит?
– Да, – ответила старая женщина. – Я его мать. Зачем он вам?
– Я не уверен, что он и есть тот Арнольд Смит, которого я ищу, – сказал Долан. – Вы не против, если я зайду на минутку?
– Нет, входите, – произнесла миссис Смит, открывая дверь.
Долан вошел в маленькую прихожую.
– Меня зовут Долан, – представился он. – Могу я увидеть мистера Смита?
– Его здесь нет. Зачем вы хотите его видеть? – спросила миссис Смит, начиная беспокоиться.
– Я только хотел поговорить с ним, задать несколько вопросов.
– Вы звонили ему прошлой ночью? Вы – тот человек, который обещал дать ему работу?
– По этому поводу я и хотел увидеться с ним, – сказал Долан, пытаясь говорить обычным голосом.
– Что у вас за дела с ним? Где он? – задавала вопрос за вопросом миссис Смит, все сильнее нервничая.
– Могу я взглянуть на его фотографии?
– Мистер, что случилось?!
– Не тревожьтесь, миссис Смит, – сказал До-лан, показывая значок заместителя шерифа. – Я из офиса шерифа. Парень не натворил ничего такого, но надо бы взглянуть на фотографию. Может быть, он вовсе не тот Арнольд Смит, которого я ищу.
Пару секунд пожилая женщина смотрела на него, сильно наморщив лоб, и затем вышла в другую комнату. Долан вытащил сигарету и с удивлением обнаружил, что ладони взмокли, будто в воду сунул…
Миссис Смит вернулась и протянула фотографию. Долан внимательно изучил ее, поднеся поближе к глазам.
– Это Арнольд Смит? – спросил он.
– Да. Мой сын.
– Сожалею, что причинил вам беспокойство, миссис Смит, – сказал он, возвращая фотографию, – Но это не тот человек, которого я ищу. Спасибо…
Он вышел, удивляясь, что все-таки смог солгать старушке.
На обратном пути, переехав виадук, он остановился у аптеки, взял коку и позвонил в офис. Бишоп сообщил, что никаких особых новостей нет, кроме того, что приходил Оке Нельсон и просил срочно связаться с ним. И, ах да, пришло заказное письмо от миссис Мардсен – она благодарит за возвращение долга. Письмо из Лос-Анджелеса. Майра была здесь, собрала часть бумаг; удалось ли найти Арнольда Смита?
Долан ответил, что нет, нашел только его мать, но это долгая история, и он расскажет, когда вернется. Затем позвонил в полицейский участок и попросил лейтенанта Нельсона.
Лейтенант, похоже, был счастлив услышать его. Мол, есть нечто важное и надо приехать прямо сейчас. Нет-нет, это не может ждать…
Лейтенант говорил безапелляционным тоном. Долан чуть встревожился и пообещал сейчас же приехать.
– …А теперь послушайте, Майк, и, ради бога, будьте разумны. Вы по уши в дерьме, – сказал Нельсон, выходя из-за стола и глядя на Долана.
– Как вы все это выяснили? – спросил Долан.
– Выяснил! Я же глава «Красной Бригады»! Кому, черт возьми, положено такое выяснять?
– Вздор! – возразил Долан. – Кто вам рассказал?
– Не надо меня ни о чем расспрашивать. Не важно, кто рассказал. Эта женщина и Эд Бишоп – пара чертовых коммунистов, и вам лучше отправить их подальше, пока я не арестовал этих двоих за подрывную деятельность.
– Вы порекомендовали мне быть разумным, то же самое я рекомендую и вам. Подумайте. Эд Бишоп все тот же, он не изменился за последние пятнадцать лет. Точно таким же служил в полиции, и вы это знаете. Почему же вы вдруг решили убрать его из города?
– Следующий вопрос, – не ответив, продолжил Нельсон. – Что вы знаете об этой женщине, Барновски? Ничего. «Возникла ниоткуда и решила помогать». Вы болван! Она занималась в Техасе распространением радикальной литературы. Работает на Москву. Большая новость, не так ли?
– Я спросил, почему вы внезапно решили выставить Эда Бишопа из города, – напомнил Долан.
– А я не обязан отвечать на дурацкие вопросы, – огрызнулся Нельсон. – Я подсказываю, что делать. Послушайте, Майк. Вы мне нравитесь. Все ребята здесь любят вас. И те двое – ваши друзья. Вот почему я позволяю вам сообщить неприятные новости, вместо того чтобы сделать это самому.
– Вы были там час назад. Почему ничего им не сказали?
– Черт, – рассердился Нельсон, – это я и пытаюсь объяснить. Они ваши друзья, черт побери.
– Хорошо, Оке, я скажу. Не думаю, что кому-нибудь станет легче от этого, но скажу. А теперь, сделайте мне одолжение, объясните: кто все это затеял?
– Не могу, Майк. Разве только, что это исходит с самого верха.
– Приказ?
– Черт, вы можете отшучиваться, но это больше чем приказ.
– Карлайл?
– Без комментариев.
– Не знал, что у него есть рука в полиции. Я думал, Эммет ненавидит его наглость.
– Без комментариев.
– Ладно, – кивнул Долан, улыбаясь. Он начал подниматься со стула, и, когда окончательно выпрямился, улыбка уже сошла с лица. – Знаете, Оке, – сказал он серьезно, – вы самый большой сукин сын, какого я когда-либо встречал в жизни.
Нельсон моргнул, его рот скривился в полуулыбке, которая превратилась в усмешку.
– Честное слово, – добавил Долан холодно. – Вы сукин сын. – Повернулся и вышел.
Когда он вернулся в офис, оказалось, что там его ждет Бад Макгонахил.
– Привет, Бад, – кинул ему Долан.
– Хочу переговорить с тобой, – сказал Макгонахил.
– Здесь или спустимся вниз?
– Давай здесь, – ответил коротко Макгонахил. – Что, черт возьми, ты делал с этой старухой на Перри-стрит?
– Делал с ней? Что значит «делал с ней»?
– Тихо-тихо. Она позвонила в офис и сообщила, что у нее только что был мой заместитель по имени Долан. Слава богу, я сам говорил по телефону. Она плакала и причитала, опасаясь, что что-то случилось с ее сыном. Рассказала, что кто-то звонил им прошлой ночью насчет работы и затем парень ушел. Что все это, черт возьми, означает?
– Ты знаешь столько же, сколько и я. К миссис Смит я отправился, разыскивая ее сына. Показал жетон, потому что это был единственный способ взглянуть на его фотографию.
– Ну что? – саркастически спросил Бишоп у Макгонахила.
Долан жестом приказал ему и Майре молчать.
– Зачем ты хотел увидеть фотографию?
– Чтобы идентифицировать. Хотел посмотреть, узнаю ли я его.
– Узнал?
– Конечно, но старой леди сказал другое. Боялся расстроить.
– И все же расстроил. А что с парнем? Кто он? Объявлен розыск. Я должен найти его.
– Я сам хотел бы найти его, но боюсь, он будет числиться пропавшим, пока не очухается. Прошлой ночью ему сделали операцию.
– Где он сейчас?
– Молю Бога, чтобы узнать это, – сказал Долан.
– Что за операция?
– А ты как думаешь?
– Что?! – воскликнул Макгонахил.
– Крестоносцы. Благородные Крестоносцы…
– «Моя страна, хвала тебе!» – негромко пропел Бишоп.
– Черт! – сказал Макгонахил. – Вот что имела в виду старушка. Сразу после твоего ухода кто-то позвонил ей по телефону, назвался человеком, который говорил насчет работы накануне вечером, и сообщил, что Арнольд уехал в Южную Америку, а перед отъездом не имел времени позвонить. Мол, он очень занят, осваивая новое дело, но напишет из Нового Орлеана. Ясно, все это очень сильно расстроило мать. У нее в голове не укладывается, почему сын не смог хотя бы позвонить и попрощаться.
– У нее не укладывается, – медленно выговорил Долан. – А у нас уложилось. Ты же прекрасно понимаешь, что все это означает? Арнольд Смит мертв.
– Скорее всего нет, хотя ему и несладко, – сказал Макгонахил. – Мужчины не умирают от этого.
– Не все, – медленно покачал головой Долан. – Не все. Но Арнольд Смит – умер. Ясно как божий день. Да, сэр, как божий день. Он мертв.
– Ну… – начал Макгонахил.
– Бад, просто ты ничего не можешь сделать, кроме как сдаться и надеяться на лучшее, – оборвал его на полуслове Долан. – Тебе нечего суетиться, пока кто-нибудь не наткнется на тело, если это вообще когда-нибудь произойдет. Ты был чертовски честен со мной, ценю и постараюсь, чтобы ничто не коснулось тебя… Еще не знаю, что предприму сам, но так просто я не оставлю…
Макгонахил повернулся и спустился вниз, не говоря ни слова. Долан наблюдал, как шериф идет через дверь на улицу. Затем перегнулся через перила и позвал:
– Гриссом, пригласи сюда побольше чертовых репортеров, завтра, на утро.
К трем часам прибыли кредиторы. Все поздравляли и говорили, что считают объявление в газете очень благородным и умным шагом. Для Долана, который много лет мечтал расплатиться, это был, пожалуй, решительный довод. В самом деле, нельзя больше оттягивать церемонию.
Наконец они все ушли.
– Ты плохой предсказатель, – заметила Долану Майра. – Осталось чуть больше пяти тысяч долларов.
– Я знал, что так будет, – ответил он, сунув остаток денег в карман. – Пойдем.
– О чем ты говоришь? Надо работать, если мы хотим утром запустить номер в печать.
– Мы вернемся через полчаса. Пойдем.
– Куда? Куда мы идем?
– Пошли. Мы идем жениться. Я собираюсь жениться на тебе.
– Майк, – только и сказал Бишоп, – ты опять рехнулся?
– Ну же… – непривычно мягко Майкл обратился к Майре.
Долан отложил невычитанные гранки, встал с кровати и подошел к двери.
Это был Улисс.
– Прошу прощения, мистер Майк, – проговорил он, – но мы переезжаем утром, и…
– Я всегда догадываюсь, когда тебе нужны деньги, Улисс. Сколько?
– Ну, сэр, перевозчик сказал, что возьмет двадцать долларов за два больших места, а у нас примерно четыре…
Долан вытащил пятидесятидолларовую банкноту и протянул ему:
– Это на переезд, не для какой-нибудь мулатки.
– Да, сэр. Мы нашли отличное новое место, мистер Майк. Вы еще не видели его?
– Нет. Эрнст говорил мне об этом вчера.
– У вас будет самая лучшая комната, мистер Майк. Я уже видел. Я должен вроде как заботиться о вас с тех пор, как вы так заняты…
– Да. Спасибо, Улисс. А теперь иди.
– Да, сэр, – сказал Улисс, выходя. – Мне надо будет навести порядок в вашей комнате завтра вечером. Забавно, мистер Майк, – заметил он, останавливаясь в дверях, – завтра в это время от нашего старого дома уже ничего не останется. Дальнее крыло начали сносить сегодня утром.
Долан вернулся к гранкам, и через несколько минут появились Бишоп и Майра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26