Это в ваших же интересах, – он протянул мне визитную карточку, в глазах искрился смех. – И, если можно, захватите все документы купли-продажи.
– Копии.
– Хорошо, копии, – черный едва не рассмеялся.
– До свидания, – сказал коричневый и направился к выходу.
– До завтра, – добавил черный.
– Придет мой напарник, – сказал я.
– Без проблем, если он компетентен.
– Еще как, – сказал я.
Мы пожали друг другу руки. Я был слегка встревожен.
– Коля, кто эти люди? – спросил Тигран, когда братья ушли.
– Я пока точно не знаю, – бодро сказал я. – Ты не переживай, мы разберемся. У нас все законно.
– Законно, незаконно… Меня это не волнует. Вы мне деньги должны. Когда дадите?
– Мы тебя хоть раз подводили? – удивился я.
– Вы-то нет. Но эти люди… Я расстраиваюсь. Я договор с вами заключал. И вы мне мою работу оплатите.
– Сколько там накапало?
– Шестьдесят тысяч, – он почесал свой небритый подбородок. – Сережа все знает, у нас с ним все расписано.
– Хорошо. На следующей неделе оплатим.
– Ты пойми, – стал оправдываться Тигран. – У нас там, в Армении, кушать нечего, дети плачут. На проспекте Комитаса все деревья срубили на дрова. Я этим людям деньги пообещал. Что про меня родня скажет?
– Будут тебе деньги. Завтра все утрясется.
– Это хорошо. Вы утрясайте. Мы пока работать на этом объекте не будем. Когда долг отдадите, тогда начнем. У меня еще три объекта в городе…
– Ладно, Тигран, корабль еще не тонет.
– Какой такой корабль?
– Метафора. Или я, или Сергей тебе позвоним, как деньги соберем.
– Побыстрей бы. Мне людям нужно платить, – сказал он виновато. – И потом, пока с этими важными людьми вопрос не решится, я без предоплаты работать не буду. А то у вас будку отберут, вы скажете, что объект не ваш, пусть те платят, те скажут, что с нами не договаривались и пошлют. Так не бывает.
– А почему ты решил, что они отберут павильон?
– Очень солидные люди.
– Все, пока, – я пожал мозолистые руки Тиграну и всем его армянам, которые выглядели отнюдь не голодными, и поехал домой.
Ровно в семь ко мне приехал Серега. Он принес от Ольги подарок, трехлитровую банку огурцов, на мои слабые попытки отказаться стал мотивированно доказывать, что у них этого добра дофига, до лета им не съесть, а уже весна. В общем, нес чушь. Все время, пока он разглагольствовал, я смотрел на него влюбленно и радовался, что он у меня есть. Минут пять Серега рассказывал анекдоты, а я ржал, как дурак, будто ничего не случилось, будто продолжались старые добрые времена. Потом я рассказал ему о предложении, которое мне сделали Нелька со Спарыкиным. Мое согласие он воспринял с энтузиазмом.
– Те деньги, которые я буду получать там, да и проценты, если получится войти в долю, мы будем делить с тобой пополам, – сказал я.
– Разумеется, – сказал он таким тоном, как будто других вариантов не существовало и мне стало стыдно потому, что к этому решению я пришел не сразу, а после долгих размышлений.
– Справимся, – бодро сказал Сергей.
Значительно меньше радости у него вызвал мой рассказ о том, какой разговор состоялся у меня с двумя кожаными братьями и армянами.
– Вот говно, – выругался он.
– А что ты беспокоишься? – удивился я.
– Насколько я знаю, если сделку признают незаконной, мошеннической, то ее по суду можно расторгнуть. Это веское основание. Схема такая – учредители нанимают исполнительного директора. Он работает, совершает сделки не в пользу предприятия, а в пользу своего кармана, ворует. Его ловят на месте преступления, пишут заяву в ментовку, сажают на время, а все сделки признают незаконными и расторгают. Говорят, мол, в наши планы не входило продавать данное строение вообще, или за такую цену, в частности. Давайте вертать все как было. Это все равно, что купить ворованную вещь. Если вора поймали и он указал на тебя, то вещь придется вернуть хозяину, а деньги ждать от вора с зоны, то есть не дождаться никогда.
– Они обязаны вернуть нам деньги, – робко вставил я.
– Правильно, – с сарказмом сказал Серый. – Только официальные. А черный нал нам фиг кто вернет, даже если мы будем такими идиотами, что о нем заявим. Мы по безналу заплатили всего пятьдесят тысяч. А наликом отвалили пятьсот. Эти пятьсот штук к нам не вернутся никогда. Мы так же никогда не увидим тех денег, которые уже заплатили Тиграну за работу, во-первых, он не выдает приходных кассовых ордеров, во-вторых, даже если армяне предоставят необходимые документы, те ребята могут сказать, что им такая отделка была не нужна, мол там, где мы сделали белое, они хотят черное, а там, где деревянное – железное.
– Хреново.
– А то. Ладно, я с утра отксерю документы и к своей родной тетке. Она – классный юрист. Что-нибудь посоветует.
– А я, видимо, чуть свет на новое место работы. Директорствовать.
– Слушай, Дальтоник, – подмигнул Серега. – У меня тут одна цыпа наклюнулась, возможно, я опять начну ездить в командировки. Так что ты не удивляйся. Кстати, у нее классная подруга имеется. Нет желания поддержать компанию?
– Нет.
– Зря. Молодые, статейные девочки.
– Тем более.
Зазвонил телефон. Звонила Неля, сказала, что сейчас подъедет с подполковником. Я прикрыл рукой трубку и сказал Сереге:
– Нелька с ментом сейчас будут. Дождешься? Узнаешь весь расклад. Я предупрежу, что ты у меня.
– А зачем? – ответил он легкомысленно. – Я тебе верю. Ну их нафиг.
Я сказал в телефон, что жду, не дождусь, и повесил трубку.
– Пойду с мужиками на стоянке водку пить, – на прощание сказал Серега. – Они нам всю зиму место чистили, а я им так и не поставил. На меня уже косо начали смотреть.
– Я печень берегу. С утра в пургу пузыречек им отдаю, вечером приезжаю, все чистенько. Здоровье дороже.
– А мне интересно, – сказал Серега, открывая дверь. – Классные мужики.
– Жлобье.
– Не любишь ты рабочий класс, – сказал Сергей и ушел в темноту.
Почти сразу пришли Нелька и Спарыкин. Подполковник был в форме. Она ему шла. В ней он был похож на маршала Жукова, только интеллекта в глазах было поменьше.
– Вы там Серегу не встретили? – спросил я.
– Нет, – ответила Неля. Она выглядела значительно лучше. Макияж, платочек.
– Как Пашка?
– Вроде ничего. По твоему совету отдала его бабке с дедом.
Пока мы разговаривали с Нелей, подполковник прошел в комнату, не снимая ботинок, видимо, у него вообще не было такой привычки, и подверг мое жилище тщательному осмотру. В руках он держал небольшой сверток, в зубах вертел сигарету, с которой на ковер падал пепел.
– Чистенько, – сказал он. – С кем живешь?
– Один.
– Ясно. А та хипня?
– Случайное знакомство, – я немного подыгрывал его суровому тону и говорил голосом провинившегося ученика. – Чайку?
– Неплохо бы, – сказал Спарыкин. – Тут кое-кто с работы.
– Вы присаживайтесь, я пока все организую.
Подполковник сел на диван, положив сверток рядом, а Неля пошла со мной на кухню. Она достала из холодильника остатки колбасы и принялась их тонко-тонко резать на блюдце.
– Послушай, Коля, ты Алексею Лукьяновичу не хами, – сказала она. – Он нормальный мужик. Просто очень подозрительный. Профессия у него такая.
– Он первый начал.
– Не будь ребенком. Нам всем нужно найти общий язык.
– Ты мне скажи, он женат?
Она покраснела.
– Ты что же думаешь… Женат, причем счастливо, двое детей… Ты за кого меня держишь?
– Да ладно. Я просто спросил.
– Нет, не просто, я по твоей физиономии вижу, что у тебя на уме. Не надо меня обижать.
– Хорошо. Прости.
Неля накрыла в зале маленький журнальный стол. Мы сели. Они смотрели на меня, а я на них, то на одного, то на другого, глаза бегали. Я еще ничего плохого не сделал, но уже чувствовал себя виноватым.
– Завтра Неля представит тебя коллективу, – сказал Спарыкин.
– Коля, Игорь полностью доверял главному бухгалтеру и Катюше, – сказала Неля. – Опирайся на них.
– Не переживайте, я сам определюсь. Тем более что я всех знаю давным-давно.
– Давай построим нашу беседу так: если у тебя есть вопросы, ты их нам задавай, – сказал подполковник. – Мы постараемся удовлетворить твое любопытство, а потом выслушаем твои соображения о работе.
– Хорошо, – сказал я. – Первый вопрос: кто будет подписывать договора и платежки?
Они недоуменно переглянулись.
– Это важно? – спросила Неля.
– Естественно. Если я – директор, а платежные поручения подписывает главный бухгалтер или посторонний дядя, значит, директор финансовыми потоками не распоряжается, коллектив узнает об этом и через месяц такого директора уже никто ни во что не будет ставить.
Мои будущие компаньоны молчали, было видно, что этого вопроса они не ожидали.
– Невозможно эффективно управлять коллективом без уважения и поддержки подчиненных, – продолжил я.
– Ты – директор, – задумчиво сказал подполковник, растягивая слова. – Значит, ты за все отвечаешь, значит, ты все подписываешь.
– Хорошо, – сказал я. – Раз я все буду подписывать, значит нужно перепечатать карточку подписей для банка и заверить ее у нотариуса. Я этого сделать не смогу, потому что у меня нет учредительных документов и печати…. И полномочий.
– Учредительные документы у юристов, – сказал подполковник. Было видно, что он не привык вникать в такие мелочи. – В них вносят изменения исходя из сложившейся ситуации, затем отдадут на регистрацию в исполком.
– Отлично, – сказал я. – Пусть эти юристы и подготовят карточку. Чем быстрее, тем лучше.
– К чему такая спешка? – удивилась Неля.
Я посмотрел ей в глаза. В них золотом светились звезды с погон Спарыкина. Женские глаза обладают удивительной избирательностью. Если в них отражаются погоны, то не ниже подполковника, а если машины, то – «Мерседеса». Сержантов и «запорожцы» они отражать отказываются.
– Без этой карточки наша фирма остается полностью парализованной. Мы не можем заплатить ни за свет, ни за телефон. Не дай Бог, что-нибудь отключат, пойдут слухи. Мы рискуем потерять клиентов. Зачем нам терять репутацию? Да, Игорька больше нет, но с фирмой все о,кей. Все механизмы смазаны. Платежи идут вовремя. Про пропавшие деньги тоже молчок. Ни какой растерянности на лицах!
Подполковник очень внимательно смотрел на меня, пока я произносил этот монолог, но я так и не понял, что таит в себе этот взгляд. Потом он достал из внутреннего кармана записную книжку в кожаном переплете и демонстративно что-то записал в ней.
– Мы тебя поняли, – сказал он. – Карточку сделаем так быстро, как это только возможно.
– Сколько в ней будет подписей? – спросил я.
Мои гости опять переглянулись. Тупари, бизнесмены хреновы.
– В платежном поручении может быть одна или две подписи. Обычно директора и главного бухгалтера, но можно оставить и одну, – объяснил я.
– А как лучше? – спросила Неля.
– Все зависит от степени доверия. Если вы мне доверяете, то удобнее оставить одну, тогда я могу, имея на руках печать, изменить платежку где-нибудь в городе, например, в банке, и отправить срочный платеж, когда бухгалтер отсутствует.
– Мы тебе доверяем, – осторожно сказала Неля.
– Отлично, тогда скажите юристам, пусть готовят карточку на одну подпись, но у нотариуса я, разумеется, должен присутствовать сам. А бухгалтер пусть мне закажет пропуск в банк.
– Ты что, в банк сам собираешься ездить? – спросил Спарыкин после того, как поставил в своей книжечке еще одну отметку.
– Разумеется, особенно в первое время. Я должен со всеми познакомиться, в каждом банке свои прибамбасы, тем более что именно банк составляет справки для налоговой. Личный контакт есть личный контакт. Я уверен, что Игорь в своем банке знал абсолютно всех. Тем более, если придется брать кредит.
– Мы не работаем с чужими деньгами, – сказал Спарыкин.
– Очень хорошо, но иногда без кредита невозможно увеличить оборот.
– Мы не работаем с чужими деньгами, – жестко повторил милиционер.
– Ладно, ладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Копии.
– Хорошо, копии, – черный едва не рассмеялся.
– До свидания, – сказал коричневый и направился к выходу.
– До завтра, – добавил черный.
– Придет мой напарник, – сказал я.
– Без проблем, если он компетентен.
– Еще как, – сказал я.
Мы пожали друг другу руки. Я был слегка встревожен.
– Коля, кто эти люди? – спросил Тигран, когда братья ушли.
– Я пока точно не знаю, – бодро сказал я. – Ты не переживай, мы разберемся. У нас все законно.
– Законно, незаконно… Меня это не волнует. Вы мне деньги должны. Когда дадите?
– Мы тебя хоть раз подводили? – удивился я.
– Вы-то нет. Но эти люди… Я расстраиваюсь. Я договор с вами заключал. И вы мне мою работу оплатите.
– Сколько там накапало?
– Шестьдесят тысяч, – он почесал свой небритый подбородок. – Сережа все знает, у нас с ним все расписано.
– Хорошо. На следующей неделе оплатим.
– Ты пойми, – стал оправдываться Тигран. – У нас там, в Армении, кушать нечего, дети плачут. На проспекте Комитаса все деревья срубили на дрова. Я этим людям деньги пообещал. Что про меня родня скажет?
– Будут тебе деньги. Завтра все утрясется.
– Это хорошо. Вы утрясайте. Мы пока работать на этом объекте не будем. Когда долг отдадите, тогда начнем. У меня еще три объекта в городе…
– Ладно, Тигран, корабль еще не тонет.
– Какой такой корабль?
– Метафора. Или я, или Сергей тебе позвоним, как деньги соберем.
– Побыстрей бы. Мне людям нужно платить, – сказал он виновато. – И потом, пока с этими важными людьми вопрос не решится, я без предоплаты работать не буду. А то у вас будку отберут, вы скажете, что объект не ваш, пусть те платят, те скажут, что с нами не договаривались и пошлют. Так не бывает.
– А почему ты решил, что они отберут павильон?
– Очень солидные люди.
– Все, пока, – я пожал мозолистые руки Тиграну и всем его армянам, которые выглядели отнюдь не голодными, и поехал домой.
Ровно в семь ко мне приехал Серега. Он принес от Ольги подарок, трехлитровую банку огурцов, на мои слабые попытки отказаться стал мотивированно доказывать, что у них этого добра дофига, до лета им не съесть, а уже весна. В общем, нес чушь. Все время, пока он разглагольствовал, я смотрел на него влюбленно и радовался, что он у меня есть. Минут пять Серега рассказывал анекдоты, а я ржал, как дурак, будто ничего не случилось, будто продолжались старые добрые времена. Потом я рассказал ему о предложении, которое мне сделали Нелька со Спарыкиным. Мое согласие он воспринял с энтузиазмом.
– Те деньги, которые я буду получать там, да и проценты, если получится войти в долю, мы будем делить с тобой пополам, – сказал я.
– Разумеется, – сказал он таким тоном, как будто других вариантов не существовало и мне стало стыдно потому, что к этому решению я пришел не сразу, а после долгих размышлений.
– Справимся, – бодро сказал Сергей.
Значительно меньше радости у него вызвал мой рассказ о том, какой разговор состоялся у меня с двумя кожаными братьями и армянами.
– Вот говно, – выругался он.
– А что ты беспокоишься? – удивился я.
– Насколько я знаю, если сделку признают незаконной, мошеннической, то ее по суду можно расторгнуть. Это веское основание. Схема такая – учредители нанимают исполнительного директора. Он работает, совершает сделки не в пользу предприятия, а в пользу своего кармана, ворует. Его ловят на месте преступления, пишут заяву в ментовку, сажают на время, а все сделки признают незаконными и расторгают. Говорят, мол, в наши планы не входило продавать данное строение вообще, или за такую цену, в частности. Давайте вертать все как было. Это все равно, что купить ворованную вещь. Если вора поймали и он указал на тебя, то вещь придется вернуть хозяину, а деньги ждать от вора с зоны, то есть не дождаться никогда.
– Они обязаны вернуть нам деньги, – робко вставил я.
– Правильно, – с сарказмом сказал Серый. – Только официальные. А черный нал нам фиг кто вернет, даже если мы будем такими идиотами, что о нем заявим. Мы по безналу заплатили всего пятьдесят тысяч. А наликом отвалили пятьсот. Эти пятьсот штук к нам не вернутся никогда. Мы так же никогда не увидим тех денег, которые уже заплатили Тиграну за работу, во-первых, он не выдает приходных кассовых ордеров, во-вторых, даже если армяне предоставят необходимые документы, те ребята могут сказать, что им такая отделка была не нужна, мол там, где мы сделали белое, они хотят черное, а там, где деревянное – железное.
– Хреново.
– А то. Ладно, я с утра отксерю документы и к своей родной тетке. Она – классный юрист. Что-нибудь посоветует.
– А я, видимо, чуть свет на новое место работы. Директорствовать.
– Слушай, Дальтоник, – подмигнул Серега. – У меня тут одна цыпа наклюнулась, возможно, я опять начну ездить в командировки. Так что ты не удивляйся. Кстати, у нее классная подруга имеется. Нет желания поддержать компанию?
– Нет.
– Зря. Молодые, статейные девочки.
– Тем более.
Зазвонил телефон. Звонила Неля, сказала, что сейчас подъедет с подполковником. Я прикрыл рукой трубку и сказал Сереге:
– Нелька с ментом сейчас будут. Дождешься? Узнаешь весь расклад. Я предупрежу, что ты у меня.
– А зачем? – ответил он легкомысленно. – Я тебе верю. Ну их нафиг.
Я сказал в телефон, что жду, не дождусь, и повесил трубку.
– Пойду с мужиками на стоянке водку пить, – на прощание сказал Серега. – Они нам всю зиму место чистили, а я им так и не поставил. На меня уже косо начали смотреть.
– Я печень берегу. С утра в пургу пузыречек им отдаю, вечером приезжаю, все чистенько. Здоровье дороже.
– А мне интересно, – сказал Серега, открывая дверь. – Классные мужики.
– Жлобье.
– Не любишь ты рабочий класс, – сказал Сергей и ушел в темноту.
Почти сразу пришли Нелька и Спарыкин. Подполковник был в форме. Она ему шла. В ней он был похож на маршала Жукова, только интеллекта в глазах было поменьше.
– Вы там Серегу не встретили? – спросил я.
– Нет, – ответила Неля. Она выглядела значительно лучше. Макияж, платочек.
– Как Пашка?
– Вроде ничего. По твоему совету отдала его бабке с дедом.
Пока мы разговаривали с Нелей, подполковник прошел в комнату, не снимая ботинок, видимо, у него вообще не было такой привычки, и подверг мое жилище тщательному осмотру. В руках он держал небольшой сверток, в зубах вертел сигарету, с которой на ковер падал пепел.
– Чистенько, – сказал он. – С кем живешь?
– Один.
– Ясно. А та хипня?
– Случайное знакомство, – я немного подыгрывал его суровому тону и говорил голосом провинившегося ученика. – Чайку?
– Неплохо бы, – сказал Спарыкин. – Тут кое-кто с работы.
– Вы присаживайтесь, я пока все организую.
Подполковник сел на диван, положив сверток рядом, а Неля пошла со мной на кухню. Она достала из холодильника остатки колбасы и принялась их тонко-тонко резать на блюдце.
– Послушай, Коля, ты Алексею Лукьяновичу не хами, – сказала она. – Он нормальный мужик. Просто очень подозрительный. Профессия у него такая.
– Он первый начал.
– Не будь ребенком. Нам всем нужно найти общий язык.
– Ты мне скажи, он женат?
Она покраснела.
– Ты что же думаешь… Женат, причем счастливо, двое детей… Ты за кого меня держишь?
– Да ладно. Я просто спросил.
– Нет, не просто, я по твоей физиономии вижу, что у тебя на уме. Не надо меня обижать.
– Хорошо. Прости.
Неля накрыла в зале маленький журнальный стол. Мы сели. Они смотрели на меня, а я на них, то на одного, то на другого, глаза бегали. Я еще ничего плохого не сделал, но уже чувствовал себя виноватым.
– Завтра Неля представит тебя коллективу, – сказал Спарыкин.
– Коля, Игорь полностью доверял главному бухгалтеру и Катюше, – сказала Неля. – Опирайся на них.
– Не переживайте, я сам определюсь. Тем более что я всех знаю давным-давно.
– Давай построим нашу беседу так: если у тебя есть вопросы, ты их нам задавай, – сказал подполковник. – Мы постараемся удовлетворить твое любопытство, а потом выслушаем твои соображения о работе.
– Хорошо, – сказал я. – Первый вопрос: кто будет подписывать договора и платежки?
Они недоуменно переглянулись.
– Это важно? – спросила Неля.
– Естественно. Если я – директор, а платежные поручения подписывает главный бухгалтер или посторонний дядя, значит, директор финансовыми потоками не распоряжается, коллектив узнает об этом и через месяц такого директора уже никто ни во что не будет ставить.
Мои будущие компаньоны молчали, было видно, что этого вопроса они не ожидали.
– Невозможно эффективно управлять коллективом без уважения и поддержки подчиненных, – продолжил я.
– Ты – директор, – задумчиво сказал подполковник, растягивая слова. – Значит, ты за все отвечаешь, значит, ты все подписываешь.
– Хорошо, – сказал я. – Раз я все буду подписывать, значит нужно перепечатать карточку подписей для банка и заверить ее у нотариуса. Я этого сделать не смогу, потому что у меня нет учредительных документов и печати…. И полномочий.
– Учредительные документы у юристов, – сказал подполковник. Было видно, что он не привык вникать в такие мелочи. – В них вносят изменения исходя из сложившейся ситуации, затем отдадут на регистрацию в исполком.
– Отлично, – сказал я. – Пусть эти юристы и подготовят карточку. Чем быстрее, тем лучше.
– К чему такая спешка? – удивилась Неля.
Я посмотрел ей в глаза. В них золотом светились звезды с погон Спарыкина. Женские глаза обладают удивительной избирательностью. Если в них отражаются погоны, то не ниже подполковника, а если машины, то – «Мерседеса». Сержантов и «запорожцы» они отражать отказываются.
– Без этой карточки наша фирма остается полностью парализованной. Мы не можем заплатить ни за свет, ни за телефон. Не дай Бог, что-нибудь отключат, пойдут слухи. Мы рискуем потерять клиентов. Зачем нам терять репутацию? Да, Игорька больше нет, но с фирмой все о,кей. Все механизмы смазаны. Платежи идут вовремя. Про пропавшие деньги тоже молчок. Ни какой растерянности на лицах!
Подполковник очень внимательно смотрел на меня, пока я произносил этот монолог, но я так и не понял, что таит в себе этот взгляд. Потом он достал из внутреннего кармана записную книжку в кожаном переплете и демонстративно что-то записал в ней.
– Мы тебя поняли, – сказал он. – Карточку сделаем так быстро, как это только возможно.
– Сколько в ней будет подписей? – спросил я.
Мои гости опять переглянулись. Тупари, бизнесмены хреновы.
– В платежном поручении может быть одна или две подписи. Обычно директора и главного бухгалтера, но можно оставить и одну, – объяснил я.
– А как лучше? – спросила Неля.
– Все зависит от степени доверия. Если вы мне доверяете, то удобнее оставить одну, тогда я могу, имея на руках печать, изменить платежку где-нибудь в городе, например, в банке, и отправить срочный платеж, когда бухгалтер отсутствует.
– Мы тебе доверяем, – осторожно сказала Неля.
– Отлично, тогда скажите юристам, пусть готовят карточку на одну подпись, но у нотариуса я, разумеется, должен присутствовать сам. А бухгалтер пусть мне закажет пропуск в банк.
– Ты что, в банк сам собираешься ездить? – спросил Спарыкин после того, как поставил в своей книжечке еще одну отметку.
– Разумеется, особенно в первое время. Я должен со всеми познакомиться, в каждом банке свои прибамбасы, тем более что именно банк составляет справки для налоговой. Личный контакт есть личный контакт. Я уверен, что Игорь в своем банке знал абсолютно всех. Тем более, если придется брать кредит.
– Мы не работаем с чужими деньгами, – сказал Спарыкин.
– Очень хорошо, но иногда без кредита невозможно увеличить оборот.
– Мы не работаем с чужими деньгами, – жестко повторил милиционер.
– Ладно, ладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37