— Иу нет. Раз кровать одна, то гость Джулиано Наварро должен спать на ней, сеньор.
Первый раз с момента своего приезда Эллиот проявил какие-то человеческие чувства. Он неуклюже предложил Рамону:
— Ладно, раз твой отец решил спать на дворе, может, ты разделишь кровать со мной? Может, ты все-таки привыкнешь ко мне и перестанешь подскакивать всякий раз, как я смотрю на тебя?
Рамон быстро отступил назад и с негодованием воскликнул:
— Мне спать с вами... сеньор? Нет! Я не могу!
— Да ты что, в самом деле? — прорычал Джо,— я вроде не пьян и в бане был на прошлой неделе. Ть что, черт возьми, думаешь, по мне вши ползают?
— Дело не в этом, сеньор Фишер,— вмешался Джулиано, который подошел к ним со свернутыми одеялами в руках.— Вам будет удобнее одному, так как кровать не очень-то большая. Возьми попону,— добавил он, взглянув на Рамона, который застыл, словно боялся сдвинуться с места.
Когда парень скрылся в дверном проеме, старик извиняющимся тоном сказал гостю:
— Вы не должны плохо думать о Рамоне, сеньор. Мы прожили здесь в одиночестве долгие годы, и он, как молодой дикий зверь, не доверяет тем, кого плохо знает. Не думайте, что вы ему не нравитесь. Он такой же застенчивый со всеми незнакомцами. Позже, вот увидите, он пойдет, что вы — наш друг, проделавший долгий путь, чтобы помочь дам.
— Ну-у, может, вы и правы,— неуверенно пробормотал Джо.— Просто он так отскакивает, будто от меня дурно пахнет.
Старик вышел, пожелав гостю спокойной ночи.Эллиот расстегнул ремень с пистолетом и, свернув его, засунул под подушку. Мгновение он стоял, глядя на жесткий тюфяк в углу, который и был той самой кроватью, любезно предложенной ему хозяином. В глазах Джо горел злобный огонь. Он задул лампу, сел и начал стаскивать сапоги.
Он не совсем понимал старого мексиканца и его сына.Какие-то замкнутые, тяжело с ними ладить. Впредь надо быть осторожней. Избегать таких срывов, как сегодня, пока они не покажут ему где золото. Ну, а потом... пара метких выстрелов поможет избавиться от семейства Наварро навсегда.
Под одним из тополей стояла сложенная из необработанных камней конюшня для мула. Оттуда вынес Рамон две тяжелые попоны. Он столкнулся с отцом, который шел навстречу с одеялами. Молча они расстелили попоны на земле и бросили сверху одеяла, завершив таким образом свои нехитрые приготовления ко сну под мягким светом звезд, просвечивающих сквозь листву.
— Ты храбрый, мой Рамон,— сказал Джулиано, когда они улеглись рядом.— Мне очень тяжело, что это — сын моего друга... и что мы зависим от этого человека, но видно, так хочет Господь.
— Я ненавижу его,— тихо и в то же время грозно выдохнул Рамон в ухо отцу.— Если бы только это был тот храбрый гринго... тот, который носит два пистолета...
— Но это сын моего старого друга,— печально ответил ему отец.— Только с его помощью мы можем проскочить с золотом мимо Лема Колтера.
Ночную тишину нарушил резкий храп, доносящийся из хижины. Рамон вздрогнул и прошептал.
— Я боюсь, когда он смотрит на меня. А когда его грязная рука прикасается ко мне, я съеживаюсь, как от прикосновения гремучей змеи. Как это понять, папа? Никогда и ни к кому я не испытывал такого чувства.
— Я не могу это объяснить,— тяжело вздохнув, ответил отец.
— И ты покажешь ему, где спрятано золото... расскажешь секрет карты? Секрет, который я запер в своем сердце, когда плеть Лема Колтера рвала мою плоть, и кровь заливала мне спину?..
— А что мне делать? Он получил мое письмо, в котором я просил его приехать.
— Лучше бы я размозжил ему голову той дубиной, когда он осмелился направить свой пистолет на тебя! — горячо проговорил Рамон.
— Это не похоже на тебя, Рамон. Я учил тебя быть мягким и добрым к людям. Стив Фишер покрыл огромное расстояние, чтобы помочь нам, и мы должны быть ему благодарны, не надо искушать судьбу.
— Я не могу быть благодарным... я никогда не буду, благодарен ему за приезд,— почти кричал возбулсденный мальчик,— если этого хочет Бог, то у Бога недобрые желания!
— Замолчи, Рамон, это богохульство! — сурово промолвил Джулиано.— Ты должен на коленях просить у Бога прощения за такие мысли.
Рамон сцепил зубы и, ничего не ответив, отвернулся. Храп, доносившийся из хижины, стал громче, и мальчик с трудом заснул, ощущая неприятное присутствие Эллиота,
ГЛАВА IX
Когда Малыш Рио пришел в себя после удара, который нанес ему Пит, он обнаружил, что привязан к седлу лошади. Его ресницы слиплись от крови и он плохо различал, что происходит вокруг. Услышав рядом топот лошадей, Малыш понял, что банда головорезов везет его в какое-то укромное место после этой страшной драки в салуне.
Осторожно пошевелив ноющими руками и ногами, Малыш ощутил, что его ступни привязаны к стременам и связаны под брюхом коня, а руки крепко прикручены к луке седла.
По плавной легкой походке коня он сделал вывод, что бандиты посадили его на Громобоя, которого они взяли из конюшни и оседлали, пока он был без сознания.
Малыша раздражало, что нельзя открыть глаза и посмотреть вокруг, но по яркому солнцу, которое пробивалось сквозь ресницы, он чувствовал, что полдень еще не наступил.
Он сгорбился в седле, делая вид, что все еще не пришел в себя. Мысленно Малыш возвращался к той дикой драке с Красавчиком Джимом в пивной. Он все еще не мог понять, что произошло.
Если бы всю эту кашу заварил мерзавец Панчо, он бы не удивился. Но было неприятно осознавать, что так крепко ему досталось от этого пижона, прежде чем удалось свалить его последним ударом.
Единственное, в чем Малыш был уверен, это то, что его не собираются убивать. Они, должно быть, все еще думают, что он — Стив Фишер и что он поможет им найти золото. Пока бандиты будут так считать, он в безопасности. Но если они узнают, кто он на самом деле, его жизнь не будет стоить и одного мексиканского центаво.
Они ехали по узкой дороге, плавно поднимающейся по склону холма. Осторожно разглядывая все вокруг из-под распухших век, Малыш увидел, что один всадник едет впереди, другой — рядом с ним. По звукам голосов он понял, что еще два члена банды едут сзади.
Такой расклад практически лишал его шансов на побег до тех пор, пока они не доберутся до места. Повинуясь обстоятельствам, Малыш опять расслабился в седле и решил пока скрывать, что пришел в себя. Может быть, если ему удастся держать бандитов в заблуждении, он услышит что-нибудь, что поможет раскрыть их планы.
Они продолжали подниматься в горы. Кони шли аллюром, быстро покрывая милю за милей. У Малыша ужасно болела голова. В глазах резало так, будто он смотрел на яркое пламя. Во рту пересохло. Распухший язык, казалось, стал вдвое больше, но он упрямо подавлял в себе желание утолить жажду, чтобы не выдать себя. Только бы продержаться до того места, куда они едут!
Наконец, когда Малышу уже до чертиков надоела эта тряска в седле по усыпанной голышами дороге, он услышал, как лошадь впереди тихо заржала, почуяв запах воды. Красавчик Джим, растягивая слова, сказал:
— Приехали, Лем. Ну что там, это твердолобый уже пришел в себя?
— Нет,— донесся голос Лема Колтера сбоку.— Должно быть, Пит врезал ему сильнее, чем следовало.
Лошади замедлили шаг, и Малыш услышал неподалеку скрип мельницы. К ним подъехали двое других всадников, и Пит проворчал:
— Лучше бы ты дал мне продырявить его еще в пивной, Лем.
— Заткнись! — резко сказал Лем.— Этот драчун принесет нам не меныие миллиона, если мы его оставим в живых и приведем чувство. Вы с Панчо развяжите ему руки и ноги и снимите с коня. Тащите его к воде и макните пару раз. Я думаю, он очухается..
Малыш тщательно расслабил каждый мускул и продолжал держать глаза закрытыми, голова его болталась из стороны в сторону. Он почувствовал, как чьи-то руки развязывают ему запястья и лодыжки, и тяжело вывалился из седла.
Бандиты отошли и не пытались как-то помочь ему, а Пит хрипло рассмеялся, когда Малыш упал и сильно ударился о землю. Как будто откуда-то издалека он услышал, как Красавчик Джим решительно сказал:
— Кончай свои штучки, Пит. Тот, кто смог выстоять под моими ударами, заслуживает уважения.
— Ладно, Панчо,— прорычал Пит, сдерживая злобу.— Бери его за другую руку, потаидим к воде. Когда-нибудь я доставлю себе удовольствие и выпущу Красавчику потроха на потеху стервятникам.
- С Красавчиком лучше не связываться,—сказал метис, хватая запястья Малыша своими лапами.
— Он не такой крутой, как думает,— возразил Пит.— Я устал от его чудачеств. Он, конечно, хорошо работает кулаками, но свинец, Панчо, летит быстрее.
— Да, это верно.
Они волоком тащили Малыша к воде. Он крепко сцепил зубы и, несмотря на ужасную боль, не издал ни одного стона.
Наконец бандиты остановились и приподняли его. Он услышал как Пит сказал:
— Окуни его головой в воду, Панчо, а я подержу. Если он при этом захлебнется, то мы здесь ни при чем.
Малыш сделал глубокий вдох и задержал дыхание. С нескрываемым удовольствием метис ухмыльнулся и схватил Малыша за волосы. Сильно ударив его грудью о край деревянной поилки, он сунул голову Малыша в отвратительную теплую воду.
Малыш с усилием сдерживал дыхание, стараясь не напрягать мышцы, он немного приоткрыл губы и втянул в себя несколько глотков оживляющей влаги, чтобы смочить пересохшее горло.
Мексиканец держал его голову под водой целую минуту, а затем стал грубо окунать ее и вытаскивать. Каждый раз, когда лицо Малыша появлялось над поверхностью, он умудрялся вдохнуть воздуха, что позволяло ему все еще притворяться бездыханным.
Через некоторое время его вытащили из поилки и бросили. Тело вяло распласталось на земле.Пит с отвращением в голосе крикнул:
— Эй, Лем! Парень, по-моему, уже готов. Может, хватит с ним возиться?
Откуда-то сзади донесся голос Лема Колтера. Он грязно выругался и сказал:
— Пойди и осмотри его, Красавчик. Эта скотина Пит так и хочет, чтобы парень помер.
Пит и Панчо отошли, а Красавчик Джим опустился на колени рядом с распростертым телом Малыша. Холодные, тонкие как у женщины пальцы нащупали пульс, затем отпустили руку и оттянули веко. Инстинктивно Малыш моргнул от неожиданно яркого солнечного света. Красавчик Джим опустил его голову и поднялся. Подходя ближе, Лем Колтер нетерпеливо спросил:
— Ну что, Красавчик? Помер?
— У него хороший пульс,— твердо сказал Красавчик Джим.— Пусть ребята отнесут его в дом и положат в задней комнате. Я попробую привести его в сознание.
Пит хихикнул и предложил:
— Нож под ногти хорошо приводит в чувство.
— У меня свои методы, и я предпочитаю, чтобы зевак вокруг не было,— сказал Красавчик кровожадному Питу.— Несите его внутрь.
В его голосе прозвучала явно командная нотка, которая заставила Пита и Панчо поднять Малыша и внести его в дом. Стук их каблуков отзывался эхом в пустых комнатах. Они Перенесли его в комнату, бесцеремонно швырнули в угол на кучу пустых мешков.
Красавчик Джим вотпел и закрыл за собой дверь.В комнате повисло молчание, и Малыш напряженно ждал, какое истязание придумал для него Красавчик.
Наконец он услышал шуршание сигаретной бумаги и чирканье спички;
Красавчик Джим подошел и склонился над ним. Дразнящий запах табака ударил Малышу в нос. Красавчик спокойно заговорил.
— Если тебе уже надоело прикидываться покойником, вставай, и я дам тебе сигарету.
Хотя нервы Малыша страстно желали успокаивающей затяжки, он вовремя разгадал ловушку и, не двигаясь, молчал.
Красавчик опустился на корточки рядом с ним и продолжал пускать дым ему в лицо.
— Ты же знаешь, это тебе не поможет. Там у поилки тебе не удалось меня провести, Фишер. Я уверен, что некоторое время ты был в сознании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23