- Очень мило. - Но я спрашивал себя, для каких мертвых душ или для какого покойного папочки она все это разыгрывает. И как долго она будет принимать меня за возможного покупателя.
Комната была забита темной старой мебелью, предназначенной для более крупного помещения и для более крупных людей: резной обеденный стол, обставленный испанскими стульями с высокими спинками, мягкий диван красного плюша, тяжелые красные занавеси по обеим сторонам окна. Все это служило безрадостным контрастом с оштукатуренными стенами и потолком, окрашенными в темно-зеленый цвет и запачканными пятнами от протечек с крыши.
Она перехватила мой взгляд, направленный на подтеки.
- Больше это не повторится. Могу это гарантировать. Прошлой осенью я отремонтировала крышу и, кстати, собираю деньги, чтобы провести ремонт в этой комнате. Но тут вдруг произошли большие события. Знаете ли, на меня свалилась необыкновенная удача, или вернее будет сказать - удача свалилась на дочь. - Она замолкала, приняв драматическую позу слушателя, который получает краткое закодированное послание в ответ на посланную информацию. - Но разрешите, я расскажу вам обо всем за кофе. Бедняга, вы, похоже, здорово измотались. Я знаю, что значит искать жилье. Ее щедрость беспокоила меня. Было неприятно получать что-либо от человека, принимающего меня за другого. Но не успел я сочинить ответ, как она протанцевала на кухню. Вернулась она с подносом, на котором гордо сиял серебряный кофейный набор, расставила его на столе и запрыгала вокруг него. Было приятно смотреть, как она наливает кофе. Я сказал ей комплимент по поводу кофейника.
- Премного вам признательна, любезный сэр. Это подарок на мою свадьбу. Все эти годы я хранила его. Сохранила много других вещей, а теперь рада, что поступила именно так. Теперь, когда я опять переезжаю в большой дом, - она коснулась своих губ кончиками пальцев и радостно хихикнула в такт мелодии. - Но, конечно, вы ни о чем об этом не знаете, если только вам не рассказал мистер Грегори.
- Грегори?
- Мистер Грегори - брокер по недвижимости. - Она доверительно придвинулась ко мне, прыгнув на диван. - Именно поэтому я и готова продать дом без всякой выгоды, если получу свои деньги, вложенные сюда. Я выезжаю отсюда в начале следующей недели, буду жить со своей дочерью. Дело в том, что моя дочь улетает в Италию на месяц или около того, и она хочет, чтобы я находилась в большом доме и присматривала за ним, пока она в отъезде. И должна сказать вам, я сделаю это с большим удовольствием.
- Вы переезжаете в большой дом?
- Да, это действительно так. Я переезжаю обратно в свой большой дом - тот, где родились мои девочки. Вы можете даже не подумать об этом, глядя на мое нынешнее положение, если, конечно, у вас не наметанный взгляд и вы можете отличить хорошую мебель. Но когда-то я жила в великолепном большом доме в Беверли-Хиллз. - Она энергично мотнула головой, как будто я ей возражал. - Я лишилась его… мы лишились его еще задолго до войны, когда мой муж оставил нас. Но теперь, когда моя умная девочка выкупила его обратно, она пригласила меня к себе! - Она потрогала свою худую грудь. - Как она должна любить свою мамочку, правда?
- Несомненно, она вас любит, - сказал я. - Похоже, у нее появились какие-то деньги.
- Да. - Она уцепилась за мой пиджак. - Я говорила ей, что так и будет, если она сохранит веру, будет старательно работать и находить общий язык с другими людьми. Я сказала своим девочкам в тот самый день, когда мы выезжали оттуда, что когда-нибудь мы возвратимся. И, понятное дело, так оно и случилось. Эстер получила все эти деньги от урановых рудников.
- Она где-то нашла урановую руду?
- Нашел мистер Уоллингфорд. Он был канадским горнодобывающим промышленным магнатом. Эстер вышла замуж за мужчину старше себя, как то же самое сделала и я в свое время. К несчастью, бедняга помер, они не успели прожить и года. Я так его и не увидела.
- Как его звали?
- Джордж Уоллингфорд, - ответила она. - Эстер получает значительный ежемесячный доход от его состояния. Кроме того, она получает также деньги и за фильмы. Кажется, все сразу сложилось для нее удачно.
Я внимательно наблюдал за ней, но не заметил признаков того, что она преднамеренно лжет.
- Какие роли ваша дочь играет в фильмах?
- Разные, - заявила она, неопределенно махнув рукой. - Эстер и танцует, и плавает, и ныряет - она ведь была профессиональным мастером по прыжкам в воду - и, конечно, исполняет роли. Ее отец тоже был артистом в добрые старые времена. Вам не приходилось слышать о Раймонде Кэмпбелле?
Я кивнул. Это имя принадлежало звезде немого фильма, игравшего головорезов, который хотел попасть в звуковые фильмы, но его подвел возраст и писклявый голос. Я помнил период в начале двадцатых годов, когда фильмы Кэмпбелла заполняли кинотеатры Лонг-Бич по субботним вечерам. Он пробуждал во мне вдохновение. Его герой - инспектор Фейт из Лаймхауза в целой серии картин - помог мне стать полицейским - не знаю, к добру или во вред. А когда престиж полицейских упал, воспоминания об инспекторе Фейте помогли мне уйти из полиции Лонг-Бич.
Она сказала:
- Вы помните Раймонда, не правда ли? Были ли вы с ним лично знакомы?
- Нет, видел только на экране. Это било давно. Что с ним все-таки случилось?
- Он умер, - ответила она. - Он умер от горя в годы депрессии. Много лет он не снимался ни в одном фильме, друзья отвернулись от него, он наделал огромных долгов. Вот так он и умер. - Ее глаза наполнились слезами, но она мужественно улыбнулась сквозь слезы, |как и положено было одной из основных дам Раймонда Кэмпбелла. - Но я не теряла веры. Я сама была артисткой уже до того, как подчинила свою жизнь Раймонду, и воспитала своих девочек в его традициях, так, как он этого сам пожелал бы. По крайней мере, одна из них достигла многого.
- А чем занимается ваша другая дочь?
- Рина? Она медсестра в психлечебнице, можете вы себе представить? Меня всегда поражало, что две девочки, столь похожие друг на друга и почти ровесницы, так отличаются по темпераменту. Несмотря на все художественное образование, которое я ей дала, она выросла удивительно хладнокровной, волевой и расчетливой. Ну, что вы, я бы просто остолбенела от удивления, если бы Рина предложила мне переехать к ней. Никогда! - воскликнула она мелодраматически. - Рина скорее потратит все свое время на ненормальных. Любопытно, почему красивая девушка поступает таким образом?
- Может быть, она старается им помочь.
Взгляд миссис Кэмпбелл стал озадаченным.
- Она могла бы найти для этого более женственную форму. Эстер доставляет другим настоящую радость, не роняя своего достоинства.
Я иронически улыбнулся. Она проницательно взглянула на меня, захлопала ресницами и снова обратилась ко мне с уже просветлевшим взором.
- Но мне не следует утомлять вас рассказом о своих семейных делах. Вы приехали осмотреть мой дом. В нем всего три комнаты, но он очень уютный, особенно кухня.
- Не беспокойтесь об этом, миссис Кэмпбелл. Я злоупотребляю вашим гостеприимством.
- Что вы, нисколько. Совершенно не…
- И все же я злоупотребил им. Я - детектив.
- Детектив? - Ее маленькие пальцы впились в мою руку. И она произнесла совершенно новым голосом - на целую октаву ниже, чем было ее птичье щебетанье: - Что-нибудь стряслось с Эстер?
- Я пока ничего определенного не знаю. Просто ищу ее.
- У нее неприятности?
- Возможно.
- Я это знала. Я так боялась, что что-нибудь будет не так. Нам всегда не везет. Всегда что-то подводит. - Пальцами она коснулась своего лица: кожа на нем стала похожа на смятую бумагу. - Я круглая дура, - хрипло произнесла она. - Я ушла с работы, понадеявшись на это, задолжала половине жителей города. Если теперь Эстер подведет меня, я не знаю, что мне делать. - Она опустила руки и подняла подбородок. - Ну что же, давайте посмотрим, в чем заключаются плохие новости. Это все куча вранья?
- Что - куча вранья?
- Ее истории, которые я пересказывала вам? О договорах на киносъемки, о поездке в Италию и о богатом, но умершем муже, Я не до такой степени глупа.
- Частично это может соответствовать правде. А частично нет. Ее муж не умер. Он - не старый и не богатый, и он бы хотел, чтобы она вернулась к нему. Вот почему я и оказался здесь.
- И это все? Не может этого быть. - В ее глазах появилось подозрение. После потрясения в ней вдруг пробудилась другая личность. Я не знал, была ли это врожденная твердость или она порождалась истерией. - Вы что-то от меня скрываете. Вы сказали, что она попала в беду.
- Я сказал: возможно. Почему вы так в этом уверены?
- Из вас очень трудно вытянуть информацию. - Она встала передо мной, упершись кулачками в почти незаметные бедра, и подалась вперед, как борец в наилегчайшем весе. - Не надо водить меня вокруг да около, хотя, видит Бог, я привыкла к такому обращению за тридцать лет, что живу в этом городе. Попала она в беду или нет?
- Миссис Кэмпбелл, я не могу ответить на этот вопрос. Насколько мне известно, пока против нее нет ничего определенного. Единственное, что мне нужно, это поговорить с ней.
- О чем?
- О том, что муж просит ее вернуться к нему.
- Почему бы ему самому не поговорить с ней об этом?
- Он намеревается это сделать. В данный момент он нездоров. К тому же было очень трудно разыскать ее.
- Кто он такой?
- Молодой журналист из Торонто. Зовут его Джордж Уолл.
- Джордж Уолл, - повторила она. - Джордж Уоллингфорд.
- Да, - сказал я, - сходится.
- Что из себя представляет этот Джордж Уолл?
- Думаю, это хороший человек или станет таковым, когда возмужает.
- Любит ли он ее?
- Очень. Может быть, чересчур сильно.
- И чего же вы хотите от меня? Ее адрес?
- Если он у вас есть.
- Как же мне его не знать. Я там прожила почти десять лет. Улица Мэнор Крест Драйв, 14, Беверли-Хиллз. Но если это все, что вас интересовало, почему вы сразу об этом не сказали? Вы заставили меня распинаться перед вами, я вела себя как последняя дура. Почему вы так поступили?
- Простите. Это было не очень прилично с моей стороны, но, возможно, речь идет не только о пропавшей жене. Вы сами предположили, что Эстер попала в беду.
- Слово "сыщик" для меня равнозначно понятию "беда".
- Были у нее раньше какие-нибудь осложнения?
- Давайте не будем обсуждать это.
- Часто ли вы видели ее этой зимой?
- Очень редко. Я провела с ней один уик-энд - на предпоследней неделе.
- В Беверли-Хиллз?
- Да, она только переехала туда и хотела посоветоваться со мной относительно ремонта и переделок в некоторых комнатах. Люди, которые жили там до Эстер, плохо смотрели за домом - не так, как когда мы сдавали его японской семейной парочке. - Взгляд ее голубых глаз погрузился в минувшие десятилетия, потом вернулся к настоящему. - Но, во всяком случае, мы с Эстер прекрасно провели время вместе. Прекрасный, уик-энд. Когда были одни, мы болтали, она занималась своими нарядами, как будто вернулось прошлое. И дело закончилось тем, что Эстер пригласила меня переехать к себе в начале года.
- Это было мило с ее стороны.
- Не правда ли? Я очень удивилась и обрадовалась. В течение многих лет у нас не было особой близости.
Сказать по правде, тогда я с ней почти не встречалась. А затем как гром среди ясного неба - она приглашает меня к себе и предлагает у нее поселиться.
- Как вы думаете, почему она так поступила?
Вопрос ей показался вполне уместным. Она присела на краешек стула и приняла позу задумавшегося человека, приложив кончики пальцев к виску.
- Трудно сказать. Конечно, не из-за моих прекрасных глаз. Понятно, что поскольку она уезжает, ей кто-то нужен, чтобы смотреть за домом, находиться в нем. Думаю, она тоже одинока.
- И напугана?
- По ее поведению этого не скажешь? Может быть, она чего-то и испугалась. Но даже если это и так, мне об этом она не скажет. Мои дочери не всем делятся со мной. - Она прикусила сустав большого пальца и по-детски скорчила рожицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37