Он звонил из Лос-Анджелеса и сказал, что приедет сюда и проучит меня, если я не дам ему некоторую информацию. Это ужасно меня перепугало.
- Информацию какого сорта?
- Такую информацию, которой у меня просто нет. Думаю, что он находится сейчас на улице, поджидая меня. Встреча закончилась очень поздно, и я остался здесь на ночь, провел остаток ночи. Сегодня утром сторож у ворот позвонил мне и сказал, что появился молодой человек, который хочет меня видеть. Я сказал, чтобы он его не впускал. Вскоре после этого, когда собрался с мыслями, я позвонил вам.
- А что именно вы хотите?
- Избавьте меня от него. У вас должны быть свои методы и приемы. Конечно, я не хочу, чтобы применялось насилие, если только это не окажется абсолютно необходимым. - Его глаза бледно светились в клубах дыма. - Кто знает, может и окажется. У вас есть пистолет?
- Да, в машине. Но я не играю роли наемного убийцы.
- Ну, разумеется. Вы неправильно поняли меня, дружище. Может быть, я недостаточно ясно выразился. Я сам испытываю отвращение к насилию. Я просто имел в виду, что вам может пригодиться пистолет, как… э-э… как инструмент убеждения. Не могли бы вы просто препроводить парня до железнодорожной станции или в аэропорт и посадить на самолет?
- Нет. - Я поднялся.
Он проводил меня до двери и взял за локоть. Мне не понравилось его панибратство, и я резко отстранился.
- Послушайте, Арчер. Я - небогатый человек, но у меня имеются кое-какие сбережения. Я заплачу вам триста долларов, чтобы вы избавили меня от этого парня.
- Избавил вас?
- Конечно, без насилия.
- Простите, не пойдет.
- Пятьсот долларов.
- Это невозможно. То, что вы предлагаете, равносильно похищению, а это карается законами Калифорнии.
- Боже милостивый, я не имел в виду этого. - Он был искренне потрясен.
- Подумайте об этом. Человек вашего положения мог бы лучше знать законы. Пусть им займется полиция, почему вы не обратитесь туда? Вы говорите, он вам угрожал.
- Да. В частности, он грозил, что изобьет меня кнутом. Но нельзя же обращаться в полицию с такими вещами.
- Почему же? Можно.
- Но не мне. Это ужасно старомодно. Я стану посмешищем для всех южных штатов. Похоже, вы не улавливаете здесь личные аспекты, старина. Я - управляющий и секретарь совершенно первоклассного клуба. Лучшие люди побережья доверяют мне своих детей, своих дочерей. Меня не должна коснуться и тень скандала - вы знаете, тут нужна репутация, как у верной жены Юлия Цезаря - Кальпурнии.
- Что же в этом деле скандального?
Претендующий на мораль Кальпурнии вынул изо рта трубку и выпустил в воздух дрожащее кольцо дыма.
- Я надеялся, что не придётся рассказывать об этом. И, конечно, не думал, что придется подвергнуться перекрестному допросу. Однако что-то надо сделать до того, как дело непоправимо ухудшится.
Его подбор слов вызвал у меня чувство досады, которая явно отразилась на моем лице. Он умоляюще посмотрел на меня, но я не внял его мольбе.
- Могу ли я вам доверять, действительно доверять вам?
- Если дело касается законных вещей…
- О, Господи, конечно, все законно. Я оказался запятнан, хотя и не по своей вине. Речь идет не о том, что я сделал, а о том, что могут подумать люди. Видите ли, тут замешана женщина.
- Жена Джорджа Уолла?
Выражение его лица совершенно изменилось, стало потерянным. Он попытался придать ему опять нормальное выражение, сосредоточившись на курительной трубке. Но он ничего не смог поделать с гримасой, исказившей уголки его рта.
- Вы знакомы с ней? Все знают об этом?
- Скоро узнают все, если здесь будет околачиваться Джордж Уолл. Я столкнулся с ним, когда приехал сюда.
- Боже милостивый, значит, он уже на территории клуба?
Бассет нескладными шагами пересек комнату. Он выдвинул один из ящиков своего письменного стола и вынул оттуда автоматический пистолет среднего калибра.
- Уберите эту вещь, - сказал я. - Если вы серьезно беспокоитесь о своей репутации, то огнестрельное оружие действительно может взорвать ее к чертям собачьим. Уолл находился за воротами, пытаясь проникнуть внутрь. Но ему это не удалось. Он просил меня сказать вам, что не уедет отсюда, пока не повидается с вами. Все.
- Черт побери, дружище, что же вы сразу не сказали? Нам бы не пришлось зря терять время.
- Время теряли вы.
- Ладно, ладно. Не будем ссориться. Нам надо удалить его отсюда до того, как здесь появится кто-либо из членов клуба.
Он посмотрел на хронометр на своей правой руке и как бы ненароком направил на меня свой автоматический пистолет.
- Уберите свой наган, Бассет. Вы слишком расстроены, чтобы держать в руках оружие.
Он положил его на толстый журнал перед собой и бросил на меня виноватый взгляд.
- Извините. Я немного нервничаю. Не привык к таким волнениям и неприятностям.
- Из-за чего разгорелся сыр-бор?
- Кажется, молодого Уолла обуяла мелодраматическая идея о том, что я увел у него жену.
- Вы действительно это сделали?
- Какая нелепая мысль! Эта девушка так молода, что могла бы быть моей дочерью. - Его глаза увлажнились от смущения. - Мои отношения с ней всегда были в рамках приличия.
- Стало быть, вы ее знаете?
- Конечно. Я знаю ее много лет - гораздо дольше, чем Джордж Уолл. Она начала ходить в бассейн на тренировки еще с тех пор, когда была подростком. В общем-то она и сейчас не совсем вышла из подросткового возраста. Ей не больше двадцати одного - двадцати двух лет.
- Кто это такая?
- Эстер Кэмпбелл, ныряльщица. Может быть, вы о ней слышали? Она чуть не выиграла соревнования на первенство страны пару лет назад. Потом она пропала из моего ноля зрения. Ее семья уехала отсюда, и она перестала принимать участие в соревнованиях любителей. Я не знал, что она вышла замуж, до тех пор пока она опять не появилась здесь.
- Когда это было?
- Пять или шесть месяцев назад. Шесть месяцев будет в июне. Кажется, она неважно провела все это время. Она участвовала в представлениях по художественному плаванию, потом потеряла это место и застряла в Торонто. Там она познакомилась с молодым канадским спортивным журналистом и от отчаяния вышла за него замуж. Видимо, семейная жизнь не сложилась. Она бросила его после года совместной жизни и вернулась сюда. Она была во взвинченном состоянии и душевно довольно измотана. Понятно, я сделал для нее что смог. Я убедил правление позволить ей пользоваться бассейном для работы тренером на комиссионных началах. В период летнего сезона дела у нее складывались неплохо. А когда она осталась без учеников, признаюсь, я оказал ей некоторую финансовую поддержку. - Он беспомощно развел руками. - Если это - преступление, тогда я преступник.
- Если в этом все дело, то мне непонятно, чего вы боитесь.
- Вы не понимаете… Вы не понимаете моего положения. Враждебность и интриги, которыми я здесь окружен… Есть тут группа членов клуба, которые хотели бы меня уволить. Если Джорджу Уоллу удастся создать впечатление, что я использую свое положение, чтобы якшаться с женщинами…
- Как он может это сделать?
- Я хочу сказать, что если он обратится в суд, как он угрожал это сделать… Беспринципный адвокат может состряпать на меня какое-нибудь дело. Девушка сказала мне, что собирается разводиться, и, думаю, я не проявил достаточно такта. Меня не раз видели вместе с ней. Кстати говоря, я несколько раз приглашал ее на обед и сам готовил блюда. - Его щеки несколько порозовели. - Кулинария - одно из моих увлечений. Теперь я понимаю, что было неразумно приглашать ее к себе домой.
- Он никак не сможет использовать это против вас. Мы живем не при королеве Виктории.
- В некоторых кругах нравы поистине викторианские. Вы даже не сознаете, насколько уязвимо мое положение. Боюсь, что такого обвинения будет достаточно.
- Вы не преувеличиваете?
- Надеюсь, что преувеличиваю. Но мне так не кажется.
- Я бы посоветовал вам объясниться с Уоллом. Изложите ему факты.
- Я пытался это сделать по телефону вчера вечером. Он не стал слушать. Помешался от ревности. Можно подумать, что я где-то прячу его жену.
- Хотя вы этого не делали?
- Конечно, не делал. Я не видел ее с первых чисел сентября. Она неожиданно уехала отсюда, не сказав даже "до свиданья" или "спасибо". И не оставила своего нового адреса.
- Уехала с мужчиной?
- Очень может быть, - ответил он.
- Скажите об этом Уоллу. Лично.
- Ну, нет. Я не стану это делать. Он - разъяренный маньяк, он набросится на меня.
Бассет провел своими нервными пальцами по волосам. Волосы увлажнились на висках, и маленькие ручейки пота начали стекать возле ушей. Из кармана пиджака он вынул сложенный носовой платок и вытер им лицо. Мне стало его жаль. Физическая трусость - самая уязвимая вещь.
- Могу заняться им, - сказал я. - Позвоните в проходную. Если он все еще там, я пойду и приведу его сюда.
- Сюда?
- Если вы только не предложите лучшее место.
После затянувшейся нервной паузы он сказал:
- Полагаю, что мне надо встретиться с ним. Нельзя позволять ему буйствовать на людях. В любой момент могут появиться некоторые члены клуба на свое утреннее купание.
Его голос приобретал трепетный оттенок всякий раз, когда он упоминал о членах клуба. Как будто они могли принадлежать к более высокой касте, к суперменам или ангелам-мстителям. А сам Бассет удерживался на скользком краешке земного рая. Неохотно он поднял трубку переговорного устройства внутри здания.
- Тони? Это - Бассет. Тот молодой маньяк все еще неистовствует поблизости?.. Вы уверены? Абсолютно уверены?.. Ладно, хорошо. Дайте мне знать, когда он появится снова. - Бассет положил трубку на место.
- Ушел?
- Похоже на то. - Он с облегчением глубоко вздохнул. - Торрес говорит, что некоторое время назад он ушел куда-то пешком. Но буду вам признателен, если вы немного задержитесь, просто на всякий случай.
- О'кей. Этот вызов все равно вам обойдется в двадцать пять долларов.
Он понял намек и выдал мне наличные, достав их из ящика. Затем вынул электробритву и зеркало из другого ящика. Я сидел и наблюдал, как он бреет лицо и шею. Маленькими ножницами Бассет подстриг волоски в ноздрях и выдернул несколько волосков из бровей. Это было как раз то, из-за чего мне стала противной работа телохранителя.
Я посмотрел на книги, собранные на его столе. Там были: "Дан и Брэдстрит", "Голубая книга Южной Калифорнии", альманах киноискусства за предыдущий год и толстый том, переплетенный в истертый зеленый материал и озаглавленный "Семья Бассетов". Я открыл титульный лист, на котором было написано, что книга представляет собой описание генеалогии и достижений потомков Уильяма Бассета, который высадился в штате Массачусетс в 1634 году, вплоть до начала мировой войны 1914 года. Автор - Кларенс Бассет.
- Не думаю, чтобы вас это заинтересовало, - заметил Бассет, - но для членов нашей семьи книга представляет большой интерес. Написал ее мой отец: он занимался ею все последние годы жизни. У нас в Новой Англии действительно была своя аристократия, знаете ли: губернаторы, профессора, богословы, предприниматели.
- До меня доходили такие слухи.
- Извините. Я не собираюсь вам надоедать, - произнес он более веселым голосом, чуть ли не подсмеиваясь над самим собой. - Любопытно, но я - последний в моей ветви семьи с фамилией Бассет. Это - единственная причина того, почему я сожалею, что не женился. Правда, я не принадлежу к чадолюбивому типу людей.
Нагнувшись к зеркалу, он начал выдавливать прыщ на кончике своего носа. Я не выдержал, поднялся и стал разглядывать фотографии на стенах. Заинтересовался одной из них, где были изображены три пловца - юноша и две девушки, которые одновременно прыгали с большой вышки. Их тела оторвались от вышки и были отчетливо видны на фоне светлого летнего неба, изогнутые в одинаковом лебедином прыжке и схваченные фотографом в верхней точке - до того, как сила притяжения увлечет их вниз.
- Девушка слева - это Эстер, - произнес у меня за спиной Бассет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
- Информацию какого сорта?
- Такую информацию, которой у меня просто нет. Думаю, что он находится сейчас на улице, поджидая меня. Встреча закончилась очень поздно, и я остался здесь на ночь, провел остаток ночи. Сегодня утром сторож у ворот позвонил мне и сказал, что появился молодой человек, который хочет меня видеть. Я сказал, чтобы он его не впускал. Вскоре после этого, когда собрался с мыслями, я позвонил вам.
- А что именно вы хотите?
- Избавьте меня от него. У вас должны быть свои методы и приемы. Конечно, я не хочу, чтобы применялось насилие, если только это не окажется абсолютно необходимым. - Его глаза бледно светились в клубах дыма. - Кто знает, может и окажется. У вас есть пистолет?
- Да, в машине. Но я не играю роли наемного убийцы.
- Ну, разумеется. Вы неправильно поняли меня, дружище. Может быть, я недостаточно ясно выразился. Я сам испытываю отвращение к насилию. Я просто имел в виду, что вам может пригодиться пистолет, как… э-э… как инструмент убеждения. Не могли бы вы просто препроводить парня до железнодорожной станции или в аэропорт и посадить на самолет?
- Нет. - Я поднялся.
Он проводил меня до двери и взял за локоть. Мне не понравилось его панибратство, и я резко отстранился.
- Послушайте, Арчер. Я - небогатый человек, но у меня имеются кое-какие сбережения. Я заплачу вам триста долларов, чтобы вы избавили меня от этого парня.
- Избавил вас?
- Конечно, без насилия.
- Простите, не пойдет.
- Пятьсот долларов.
- Это невозможно. То, что вы предлагаете, равносильно похищению, а это карается законами Калифорнии.
- Боже милостивый, я не имел в виду этого. - Он был искренне потрясен.
- Подумайте об этом. Человек вашего положения мог бы лучше знать законы. Пусть им займется полиция, почему вы не обратитесь туда? Вы говорите, он вам угрожал.
- Да. В частности, он грозил, что изобьет меня кнутом. Но нельзя же обращаться в полицию с такими вещами.
- Почему же? Можно.
- Но не мне. Это ужасно старомодно. Я стану посмешищем для всех южных штатов. Похоже, вы не улавливаете здесь личные аспекты, старина. Я - управляющий и секретарь совершенно первоклассного клуба. Лучшие люди побережья доверяют мне своих детей, своих дочерей. Меня не должна коснуться и тень скандала - вы знаете, тут нужна репутация, как у верной жены Юлия Цезаря - Кальпурнии.
- Что же в этом деле скандального?
Претендующий на мораль Кальпурнии вынул изо рта трубку и выпустил в воздух дрожащее кольцо дыма.
- Я надеялся, что не придётся рассказывать об этом. И, конечно, не думал, что придется подвергнуться перекрестному допросу. Однако что-то надо сделать до того, как дело непоправимо ухудшится.
Его подбор слов вызвал у меня чувство досады, которая явно отразилась на моем лице. Он умоляюще посмотрел на меня, но я не внял его мольбе.
- Могу ли я вам доверять, действительно доверять вам?
- Если дело касается законных вещей…
- О, Господи, конечно, все законно. Я оказался запятнан, хотя и не по своей вине. Речь идет не о том, что я сделал, а о том, что могут подумать люди. Видите ли, тут замешана женщина.
- Жена Джорджа Уолла?
Выражение его лица совершенно изменилось, стало потерянным. Он попытался придать ему опять нормальное выражение, сосредоточившись на курительной трубке. Но он ничего не смог поделать с гримасой, исказившей уголки его рта.
- Вы знакомы с ней? Все знают об этом?
- Скоро узнают все, если здесь будет околачиваться Джордж Уолл. Я столкнулся с ним, когда приехал сюда.
- Боже милостивый, значит, он уже на территории клуба?
Бассет нескладными шагами пересек комнату. Он выдвинул один из ящиков своего письменного стола и вынул оттуда автоматический пистолет среднего калибра.
- Уберите эту вещь, - сказал я. - Если вы серьезно беспокоитесь о своей репутации, то огнестрельное оружие действительно может взорвать ее к чертям собачьим. Уолл находился за воротами, пытаясь проникнуть внутрь. Но ему это не удалось. Он просил меня сказать вам, что не уедет отсюда, пока не повидается с вами. Все.
- Черт побери, дружище, что же вы сразу не сказали? Нам бы не пришлось зря терять время.
- Время теряли вы.
- Ладно, ладно. Не будем ссориться. Нам надо удалить его отсюда до того, как здесь появится кто-либо из членов клуба.
Он посмотрел на хронометр на своей правой руке и как бы ненароком направил на меня свой автоматический пистолет.
- Уберите свой наган, Бассет. Вы слишком расстроены, чтобы держать в руках оружие.
Он положил его на толстый журнал перед собой и бросил на меня виноватый взгляд.
- Извините. Я немного нервничаю. Не привык к таким волнениям и неприятностям.
- Из-за чего разгорелся сыр-бор?
- Кажется, молодого Уолла обуяла мелодраматическая идея о том, что я увел у него жену.
- Вы действительно это сделали?
- Какая нелепая мысль! Эта девушка так молода, что могла бы быть моей дочерью. - Его глаза увлажнились от смущения. - Мои отношения с ней всегда были в рамках приличия.
- Стало быть, вы ее знаете?
- Конечно. Я знаю ее много лет - гораздо дольше, чем Джордж Уолл. Она начала ходить в бассейн на тренировки еще с тех пор, когда была подростком. В общем-то она и сейчас не совсем вышла из подросткового возраста. Ей не больше двадцати одного - двадцати двух лет.
- Кто это такая?
- Эстер Кэмпбелл, ныряльщица. Может быть, вы о ней слышали? Она чуть не выиграла соревнования на первенство страны пару лет назад. Потом она пропала из моего ноля зрения. Ее семья уехала отсюда, и она перестала принимать участие в соревнованиях любителей. Я не знал, что она вышла замуж, до тех пор пока она опять не появилась здесь.
- Когда это было?
- Пять или шесть месяцев назад. Шесть месяцев будет в июне. Кажется, она неважно провела все это время. Она участвовала в представлениях по художественному плаванию, потом потеряла это место и застряла в Торонто. Там она познакомилась с молодым канадским спортивным журналистом и от отчаяния вышла за него замуж. Видимо, семейная жизнь не сложилась. Она бросила его после года совместной жизни и вернулась сюда. Она была во взвинченном состоянии и душевно довольно измотана. Понятно, я сделал для нее что смог. Я убедил правление позволить ей пользоваться бассейном для работы тренером на комиссионных началах. В период летнего сезона дела у нее складывались неплохо. А когда она осталась без учеников, признаюсь, я оказал ей некоторую финансовую поддержку. - Он беспомощно развел руками. - Если это - преступление, тогда я преступник.
- Если в этом все дело, то мне непонятно, чего вы боитесь.
- Вы не понимаете… Вы не понимаете моего положения. Враждебность и интриги, которыми я здесь окружен… Есть тут группа членов клуба, которые хотели бы меня уволить. Если Джорджу Уоллу удастся создать впечатление, что я использую свое положение, чтобы якшаться с женщинами…
- Как он может это сделать?
- Я хочу сказать, что если он обратится в суд, как он угрожал это сделать… Беспринципный адвокат может состряпать на меня какое-нибудь дело. Девушка сказала мне, что собирается разводиться, и, думаю, я не проявил достаточно такта. Меня не раз видели вместе с ней. Кстати говоря, я несколько раз приглашал ее на обед и сам готовил блюда. - Его щеки несколько порозовели. - Кулинария - одно из моих увлечений. Теперь я понимаю, что было неразумно приглашать ее к себе домой.
- Он никак не сможет использовать это против вас. Мы живем не при королеве Виктории.
- В некоторых кругах нравы поистине викторианские. Вы даже не сознаете, насколько уязвимо мое положение. Боюсь, что такого обвинения будет достаточно.
- Вы не преувеличиваете?
- Надеюсь, что преувеличиваю. Но мне так не кажется.
- Я бы посоветовал вам объясниться с Уоллом. Изложите ему факты.
- Я пытался это сделать по телефону вчера вечером. Он не стал слушать. Помешался от ревности. Можно подумать, что я где-то прячу его жену.
- Хотя вы этого не делали?
- Конечно, не делал. Я не видел ее с первых чисел сентября. Она неожиданно уехала отсюда, не сказав даже "до свиданья" или "спасибо". И не оставила своего нового адреса.
- Уехала с мужчиной?
- Очень может быть, - ответил он.
- Скажите об этом Уоллу. Лично.
- Ну, нет. Я не стану это делать. Он - разъяренный маньяк, он набросится на меня.
Бассет провел своими нервными пальцами по волосам. Волосы увлажнились на висках, и маленькие ручейки пота начали стекать возле ушей. Из кармана пиджака он вынул сложенный носовой платок и вытер им лицо. Мне стало его жаль. Физическая трусость - самая уязвимая вещь.
- Могу заняться им, - сказал я. - Позвоните в проходную. Если он все еще там, я пойду и приведу его сюда.
- Сюда?
- Если вы только не предложите лучшее место.
После затянувшейся нервной паузы он сказал:
- Полагаю, что мне надо встретиться с ним. Нельзя позволять ему буйствовать на людях. В любой момент могут появиться некоторые члены клуба на свое утреннее купание.
Его голос приобретал трепетный оттенок всякий раз, когда он упоминал о членах клуба. Как будто они могли принадлежать к более высокой касте, к суперменам или ангелам-мстителям. А сам Бассет удерживался на скользком краешке земного рая. Неохотно он поднял трубку переговорного устройства внутри здания.
- Тони? Это - Бассет. Тот молодой маньяк все еще неистовствует поблизости?.. Вы уверены? Абсолютно уверены?.. Ладно, хорошо. Дайте мне знать, когда он появится снова. - Бассет положил трубку на место.
- Ушел?
- Похоже на то. - Он с облегчением глубоко вздохнул. - Торрес говорит, что некоторое время назад он ушел куда-то пешком. Но буду вам признателен, если вы немного задержитесь, просто на всякий случай.
- О'кей. Этот вызов все равно вам обойдется в двадцать пять долларов.
Он понял намек и выдал мне наличные, достав их из ящика. Затем вынул электробритву и зеркало из другого ящика. Я сидел и наблюдал, как он бреет лицо и шею. Маленькими ножницами Бассет подстриг волоски в ноздрях и выдернул несколько волосков из бровей. Это было как раз то, из-за чего мне стала противной работа телохранителя.
Я посмотрел на книги, собранные на его столе. Там были: "Дан и Брэдстрит", "Голубая книга Южной Калифорнии", альманах киноискусства за предыдущий год и толстый том, переплетенный в истертый зеленый материал и озаглавленный "Семья Бассетов". Я открыл титульный лист, на котором было написано, что книга представляет собой описание генеалогии и достижений потомков Уильяма Бассета, который высадился в штате Массачусетс в 1634 году, вплоть до начала мировой войны 1914 года. Автор - Кларенс Бассет.
- Не думаю, чтобы вас это заинтересовало, - заметил Бассет, - но для членов нашей семьи книга представляет большой интерес. Написал ее мой отец: он занимался ею все последние годы жизни. У нас в Новой Англии действительно была своя аристократия, знаете ли: губернаторы, профессора, богословы, предприниматели.
- До меня доходили такие слухи.
- Извините. Я не собираюсь вам надоедать, - произнес он более веселым голосом, чуть ли не подсмеиваясь над самим собой. - Любопытно, но я - последний в моей ветви семьи с фамилией Бассет. Это - единственная причина того, почему я сожалею, что не женился. Правда, я не принадлежу к чадолюбивому типу людей.
Нагнувшись к зеркалу, он начал выдавливать прыщ на кончике своего носа. Я не выдержал, поднялся и стал разглядывать фотографии на стенах. Заинтересовался одной из них, где были изображены три пловца - юноша и две девушки, которые одновременно прыгали с большой вышки. Их тела оторвались от вышки и были отчетливо видны на фоне светлого летнего неба, изогнутые в одинаковом лебедином прыжке и схваченные фотографом в верхней точке - до того, как сила притяжения увлечет их вниз.
- Девушка слева - это Эстер, - произнес у меня за спиной Бассет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37