И я чуть было с ним… А это, оказывается, мой главный конкурент, главный претендент на прадедушкино наследство.
Пани Ленская опять спросила, видимо не поняв моего состояния:
— Так что он тут делает?
— Пытается меня обольстить, — наконец выговорила я и, вспомнив прекрасное современное словечко, очень для данного случая подходящее, прибавила: — Охмуряет меня!
— Что? — вскричала в гневе старая дама. — И ты, глупая девчонка, пошла на это?
— Нет! — заорала я изо всех сил. — Я не знала, кто он такой, но все равно сразу меня от него что-то отбросило! Пусть красавец, ничего не скажу, и сначала он даже вроде как мне понравился, но ненадолго, а потом — как ножом отрезало!
Ресторан переполнял гул посетителей, играл оркестр, неподалёку шумело море, так что, к счастью, нас не расслышали. Правда, кое-кто из ближайших соседей с удивлением посмотрел на меня, и я заткнулась.
Пани Ленская укоризненно покачала головой.
— Ну и благодари Господа! Повторяю — остерегайся этого человека. Если возникнет необходимость, он без колебаний тебя прикончит и не поморщится. Возможно, пока тебе такая опасность не грозит, если он надеется тебя, как ты выразилась, охмурить и жениться на твоём богатстве. Надеюсь, даже ты понимаешь — для него это самый простой путь получить состояние?
Да, не внушала я уважения моей недавно обретённой родственнице, но, вопреки её сомнениям в моих умственных способностях, я все отлично понимала. И понимала даже то, что ей ещё не было известно. Похоже, Арман уже потерял эту надежду, иначе кто другой покушается на мою жизнь, как не он? Надо скорей рассказать Роману. Он ведь и без того подозревал этого человека.
— Расстроила ты меня, — сурово упрекнула меня пани Ленская. — Я прекрасно знала, на что способен этот негодяй, но надеялась — сейчас, после убийства Луизы, он скроется куда-нибудь подальше, махнёт на Карибы или в какой Таиланд и просидит там, пока следствие не кончится. А он, оказывается, здесь… Ты уверена, что не влюблена в него? Значит, или он невиновен и полиции не боится, или так самоуверен и нагл, что плюёт на опасность, притворяясь невиновным, или, узнав о твоём приезде, поставил целью сразу же задурить тебе голову и не стал терять время.
К счастью, пани Ленская не назвала четвёртую версию, которая просто сама собой напрашивалась, но ведь она не знала о покушениях на меня. Повернув голову, я взглянула на Гастона. Наверняка он прочёл в моих глазах ужас, отражающий душевное состояние, потому что сорвался со стула и бросился ко мне, заставляя себя сдерживать шаги, иначе — по нему было видно — если бы не хорошие манеры, враз растолкал бы всех, стоящих у него на пути, расшвырял стулья, а через столы перепрыгивал бы, как это делают спортсмены в соревнованиях в беге с препятствиями.
Задыхаясь, он остановился у нашего столика и, стараясь не кричать, сипло выговорил:
— Что случилось?
Уже сама близость любимого успокоила меня. Я, в свою очередь, помогла успокоиться ему, представив пани Патриции:
— Разрешите представить вам месье Гастона де Монпесак. Гастон, это пани Патриция Ленская, большой друг нашей семьи.
Взглянула моя престарелая родственница на Гастона и сразу же успокоилась — больше незачем спрашивать, не увлеклась ли я Арманом. Гастона она признала сразу, велела сесть за наш столик и продолжила разговор, который предполагала вести со мною с глазу на глаз.
— Должен же кто-то оберегать эту глупышку, — так прямо и заявила она, ткнув в меня вилкой. — А я только что увидела здесь Армана Гийома. Вы тоже, небось, знаете его.
— Да, речь об Армане, — пояснила я Гастону.
Если он и удивился, то не так, как я только что.
— Арман Гийом? — уточнил Гастон. — Мы знаем его как Армана де Реталь. Он так представился.
Пани Ленская разгневалась.
— А если я представлюсь герцогиней Лотарингской, стану ли от этого ею в действительности? Теперь понимаю — в вашу компанию он затесался, пользуясь тем, что никто из вас его не знал, но теперь конец этому камуфляжу — я его знаю. Вам решать, что с ним делать, я бы, пожалуй, подсказала полиции, где его искать…
Прекрасная идея! Ну и голова у моей… ох, надоело вечно подыскивать подходящее слово, буду называть её тётушкой. Не мешало бы, правда, спросить, согласится ли она? Ладно, пока буду так называть её про себя. Ну и голова у моей тётушки!
Жаль, нет под рукой Романа, попросила бы его связаться с полицией. Или нет, удобнее это сделать месье Дэсплену.
Гастон явно встревожился, сидел нахмурившись. Значит, и он сразу подумал — именно Арман тот неизвестный враг, который покушается на мою жизнь. Но ведь в тот день, когда на меня напал аквалангист, Армана не было в Трувиле, сам сообщил накануне о своём отъезде. Нанял убийцу? Вряд ли, опасно для Армана доверяться кому-то.
Тётушка моя оказалась неисчерпаемым кладезем познаний, а поскольку замкнутой натурой она никак уж не была, принялась беззаботно и с явным удовольствием повествовать о делах давно минувших дней и делах не столь отдалённых. Особенно досталось от неё Луизе и Арману. Ненависть прадедушки к этому типу объяснилась наконец. Просто он узнал о романе своей экономки и отлучил Гийома от наследства, мало того — выгнал из дому и запретил появляться. Луиза тайно встречалась с любовником, и тут действительно большую роль сыграл пёс Альберта, который на Гийома рычал как-то особенно люто, а учуять Армана Гийома мог с большого расстояния.
Наконец-то мне стала ясна причина неприязни прадедушки к Гийому и лишение последнего даже самой малой части наследства. Не мог простить ему мадемуазель Луизы. И хотя прогнал негодяя с глаз долой, должно быть, какие-то подозрения у старика оставались, раз не соглашался жениться на ней, невзирая на все уговоры многолетней любовницы, и в завещании её тоже не упомянул.
— Ничего, зато до этого осыпал её презентами, — проворчала тётушка Патриция, — хотя у бедняги мало что осталось, Гийом все из неё высасывал. Странно ещё, как ожерелье твоей прабабки сохранилось.
— И опять остаётся нерешённым вопрос — кто убил экономку? — заметил Гастон. — Ведь не Арман же, для него её смерть — крушение всех надежд. Он же не мог знать, что разгадают подделку свидетельства о браке.
Однако у пани Ленской было своё мнение на этот счёт.
— Не стану настаивать, что убийца — Арман Гийом, но считаю, такой вариант не исключается. С одной стороны, он мог опасаться, что разгадают махинацию с брачным свидетельством, а с другой — решил охмурить Касю, законную наследницу. В последнем случае Луиза стала бы препятствием. А если к тому же он помогал ей прикончить девушку из загса, это стало ещё одним поводом навсегда закрыть рот прежней любовнице. Нет, не утверждаю, что так было, но очень могло и быть. Во всяком случае, я бы не удивилась.
Окончательно заморочив мне голову, тётушка наконец решила сменить род деятельности и отправиться в казино, заявив, что не нуждается в сопровождающих. А мы с Гастоном пересели за столик Эвы и Шарля. К нам присоединился Филип Вийон. Его ввели в курс дела, поскольку об Армане Гийоме знала пани Ленская, а уж она молчать не будет, с Вийоном же они добрые знакомые.
Вечером этого же дня Гастон сделал мне предложение.
* * *
Наутро я получила возможность рассказать Роману о разговоре с тётушкой и её соображениях. Не дожидаясь завтрака, позвала Романа и выложила все свои сомнения и опасения.
— Вот и не знаю, что пани графине присоветовать, — ответил мой верный друг и в свою очередь задал вопрос: — Вы уж извините за нескромный вопрос, но хотелось бы знать — когда ясновельможная пани графиня намеревается выйти за господина Монпесака: сейчас или сто лет назад?
Вопрос на засыпку. О том, что Роман ценит Гастона и симпатизирует ему, я знала, да и просить у слуги разрешения выйти замуж не в привычках польской аристократии, но вот опять, в который раз слуга проявил больше ума и здравого смысла, чем его госпожа, пусть и бывшая. Оглоушил он меня этим вопросом, одним словом.
— А это имеет значение? — только и спросила я.
— В вашем случае — даже большое значение. Нельзя пани графине забывать о временах, в которых мы живём. Кто знает, вдруг опять предстоит вернуться в прежние. И что тогда?
Господи, ведь это даже страшно подумать, что тогда! Я уже понемногу стала забывать о прошлом, привыкла к настоящему со всеми его комфортабельными удобствами, так облегчающими человеку жизнь. Не вникая в суть всех этих достижений цивилизации — электричества, телевидения, моторизации, полётов по воздуху, телефонов, удобной одежды и прочих неисчислимых завоеваний науки, техники, культуры, с которыми я толком не успела ещё ознакомиться — я уже привыкла пользоваться ими и не имела ни малейшей охоты возвращаться в мои дремучие времена.
Замечание Романа повергло меня в панику.
— А вы считаете это неизбежным? Езус-Мария, какой ужас! Когда? Где это произойдёт? Не стану скрывать — за Гастона я готова выйти в любую эпоху, но вот будет ли он там, в прошлом веке?
— Этого, проше пани, никто не знает. И я ручаться за это тоже не могу.
— В таком случае, не буду рисковать и выйду за него сейчас же!
Вот, пожалуйста, ну как возвращаться в прежние времена с таким отношением к замужеству? Не те у меня моральные критерии, ох, в прежние времена на все эти дела с новым замужеством понадобилось бы не меньше года, я бы тянула с ответом, считаясь с мнением света и множества родных и знакомых. А я в ответ на предложение Гастона тут же выпалила «Да!», не скрывая радости, не конфузясь и не прося времени, чтобы подумать и посоветоваться со старшими в роду. Вчера же мы с Гастоном назначили дату нашего бракосочетания на осень, на начало октября. Не из глупых приличий или необходимости посоветоваться — интересно, с кем? Разве что с тётушкой Ленской, ну да она женщина насквозь современная и в её согласии я не сомневалась. Просто хотелось покончить со всеми своими имущественными делами здесь, во Франции, и у себя в Секерках, а для этого требовалось съездить туда.
О чем я Роману и сказала. И выяснилось — не могу я туда немедленно ехать, я ведь ещё не сдала экзамен и не получила водительское удостоверение. А получить его во Франции гораздо легче, чем у нас, в Польше, не говоря уже о том, что тогда права будут международные, действительные на многие другие страны Европы. Тут я почти научилась водить машину, там же придётся начинать все с самого начала — привыкать к польским дорогам и польской дорожной полиции. Так что его совет — немедленно вызубрить дорожные знаки и марш на экзамен!
Вот и получается, мы правильно с Гастоном решили немного повременить с оформлением брака, до осени, глядишь, я успею все свои дела завершить и вернуться в мой дом в Монтийи, уже отремонтированный и поджидающий свою хозяйку. И нового хозяина, слава богу!
Далее Роман признался, что о личности Армана Гийома он знал и до откровений пани Ленской, только не хотел меня пугать. Но вплотную им занимался, а я все ломала голову — что за дела такие у Романа? Он выяснил, что у этого негодяя Гийома на все случаи нападений на меня имеется железное алиби. То его видели за несколько минут до преступления, то сразу же после него. Этот предусмотрительный преступник очень заботился о своём алиби и делал все, чтобы быть на виду у людей и чтобы те его запомнили. Да и не трудно это было. Скажем, выкрутить гайку из обода колёса нашей машины — получаса достаточно. Если на полчаса исчезнуть из глаз людей, никто и не заметит. А этот хитрец весь день находился в самых людных местах, днём на набережной, в кафе, в магазинах, а весь вечер провёл в казино, где его видели десятки людей, и они могут присягнуть на Библии, что он не покидал казино.
— Так что, — заключил Роман, — если он поставил целью ликвидировать пани графиню, уж наверняка постарается сделать это так, чтобы выйти сухим из воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Пани Ленская опять спросила, видимо не поняв моего состояния:
— Так что он тут делает?
— Пытается меня обольстить, — наконец выговорила я и, вспомнив прекрасное современное словечко, очень для данного случая подходящее, прибавила: — Охмуряет меня!
— Что? — вскричала в гневе старая дама. — И ты, глупая девчонка, пошла на это?
— Нет! — заорала я изо всех сил. — Я не знала, кто он такой, но все равно сразу меня от него что-то отбросило! Пусть красавец, ничего не скажу, и сначала он даже вроде как мне понравился, но ненадолго, а потом — как ножом отрезало!
Ресторан переполнял гул посетителей, играл оркестр, неподалёку шумело море, так что, к счастью, нас не расслышали. Правда, кое-кто из ближайших соседей с удивлением посмотрел на меня, и я заткнулась.
Пани Ленская укоризненно покачала головой.
— Ну и благодари Господа! Повторяю — остерегайся этого человека. Если возникнет необходимость, он без колебаний тебя прикончит и не поморщится. Возможно, пока тебе такая опасность не грозит, если он надеется тебя, как ты выразилась, охмурить и жениться на твоём богатстве. Надеюсь, даже ты понимаешь — для него это самый простой путь получить состояние?
Да, не внушала я уважения моей недавно обретённой родственнице, но, вопреки её сомнениям в моих умственных способностях, я все отлично понимала. И понимала даже то, что ей ещё не было известно. Похоже, Арман уже потерял эту надежду, иначе кто другой покушается на мою жизнь, как не он? Надо скорей рассказать Роману. Он ведь и без того подозревал этого человека.
— Расстроила ты меня, — сурово упрекнула меня пани Ленская. — Я прекрасно знала, на что способен этот негодяй, но надеялась — сейчас, после убийства Луизы, он скроется куда-нибудь подальше, махнёт на Карибы или в какой Таиланд и просидит там, пока следствие не кончится. А он, оказывается, здесь… Ты уверена, что не влюблена в него? Значит, или он невиновен и полиции не боится, или так самоуверен и нагл, что плюёт на опасность, притворяясь невиновным, или, узнав о твоём приезде, поставил целью сразу же задурить тебе голову и не стал терять время.
К счастью, пани Ленская не назвала четвёртую версию, которая просто сама собой напрашивалась, но ведь она не знала о покушениях на меня. Повернув голову, я взглянула на Гастона. Наверняка он прочёл в моих глазах ужас, отражающий душевное состояние, потому что сорвался со стула и бросился ко мне, заставляя себя сдерживать шаги, иначе — по нему было видно — если бы не хорошие манеры, враз растолкал бы всех, стоящих у него на пути, расшвырял стулья, а через столы перепрыгивал бы, как это делают спортсмены в соревнованиях в беге с препятствиями.
Задыхаясь, он остановился у нашего столика и, стараясь не кричать, сипло выговорил:
— Что случилось?
Уже сама близость любимого успокоила меня. Я, в свою очередь, помогла успокоиться ему, представив пани Патриции:
— Разрешите представить вам месье Гастона де Монпесак. Гастон, это пани Патриция Ленская, большой друг нашей семьи.
Взглянула моя престарелая родственница на Гастона и сразу же успокоилась — больше незачем спрашивать, не увлеклась ли я Арманом. Гастона она признала сразу, велела сесть за наш столик и продолжила разговор, который предполагала вести со мною с глазу на глаз.
— Должен же кто-то оберегать эту глупышку, — так прямо и заявила она, ткнув в меня вилкой. — А я только что увидела здесь Армана Гийома. Вы тоже, небось, знаете его.
— Да, речь об Армане, — пояснила я Гастону.
Если он и удивился, то не так, как я только что.
— Арман Гийом? — уточнил Гастон. — Мы знаем его как Армана де Реталь. Он так представился.
Пани Ленская разгневалась.
— А если я представлюсь герцогиней Лотарингской, стану ли от этого ею в действительности? Теперь понимаю — в вашу компанию он затесался, пользуясь тем, что никто из вас его не знал, но теперь конец этому камуфляжу — я его знаю. Вам решать, что с ним делать, я бы, пожалуй, подсказала полиции, где его искать…
Прекрасная идея! Ну и голова у моей… ох, надоело вечно подыскивать подходящее слово, буду называть её тётушкой. Не мешало бы, правда, спросить, согласится ли она? Ладно, пока буду так называть её про себя. Ну и голова у моей тётушки!
Жаль, нет под рукой Романа, попросила бы его связаться с полицией. Или нет, удобнее это сделать месье Дэсплену.
Гастон явно встревожился, сидел нахмурившись. Значит, и он сразу подумал — именно Арман тот неизвестный враг, который покушается на мою жизнь. Но ведь в тот день, когда на меня напал аквалангист, Армана не было в Трувиле, сам сообщил накануне о своём отъезде. Нанял убийцу? Вряд ли, опасно для Армана доверяться кому-то.
Тётушка моя оказалась неисчерпаемым кладезем познаний, а поскольку замкнутой натурой она никак уж не была, принялась беззаботно и с явным удовольствием повествовать о делах давно минувших дней и делах не столь отдалённых. Особенно досталось от неё Луизе и Арману. Ненависть прадедушки к этому типу объяснилась наконец. Просто он узнал о романе своей экономки и отлучил Гийома от наследства, мало того — выгнал из дому и запретил появляться. Луиза тайно встречалась с любовником, и тут действительно большую роль сыграл пёс Альберта, который на Гийома рычал как-то особенно люто, а учуять Армана Гийома мог с большого расстояния.
Наконец-то мне стала ясна причина неприязни прадедушки к Гийому и лишение последнего даже самой малой части наследства. Не мог простить ему мадемуазель Луизы. И хотя прогнал негодяя с глаз долой, должно быть, какие-то подозрения у старика оставались, раз не соглашался жениться на ней, невзирая на все уговоры многолетней любовницы, и в завещании её тоже не упомянул.
— Ничего, зато до этого осыпал её презентами, — проворчала тётушка Патриция, — хотя у бедняги мало что осталось, Гийом все из неё высасывал. Странно ещё, как ожерелье твоей прабабки сохранилось.
— И опять остаётся нерешённым вопрос — кто убил экономку? — заметил Гастон. — Ведь не Арман же, для него её смерть — крушение всех надежд. Он же не мог знать, что разгадают подделку свидетельства о браке.
Однако у пани Ленской было своё мнение на этот счёт.
— Не стану настаивать, что убийца — Арман Гийом, но считаю, такой вариант не исключается. С одной стороны, он мог опасаться, что разгадают махинацию с брачным свидетельством, а с другой — решил охмурить Касю, законную наследницу. В последнем случае Луиза стала бы препятствием. А если к тому же он помогал ей прикончить девушку из загса, это стало ещё одним поводом навсегда закрыть рот прежней любовнице. Нет, не утверждаю, что так было, но очень могло и быть. Во всяком случае, я бы не удивилась.
Окончательно заморочив мне голову, тётушка наконец решила сменить род деятельности и отправиться в казино, заявив, что не нуждается в сопровождающих. А мы с Гастоном пересели за столик Эвы и Шарля. К нам присоединился Филип Вийон. Его ввели в курс дела, поскольку об Армане Гийоме знала пани Ленская, а уж она молчать не будет, с Вийоном же они добрые знакомые.
Вечером этого же дня Гастон сделал мне предложение.
* * *
Наутро я получила возможность рассказать Роману о разговоре с тётушкой и её соображениях. Не дожидаясь завтрака, позвала Романа и выложила все свои сомнения и опасения.
— Вот и не знаю, что пани графине присоветовать, — ответил мой верный друг и в свою очередь задал вопрос: — Вы уж извините за нескромный вопрос, но хотелось бы знать — когда ясновельможная пани графиня намеревается выйти за господина Монпесака: сейчас или сто лет назад?
Вопрос на засыпку. О том, что Роман ценит Гастона и симпатизирует ему, я знала, да и просить у слуги разрешения выйти замуж не в привычках польской аристократии, но вот опять, в который раз слуга проявил больше ума и здравого смысла, чем его госпожа, пусть и бывшая. Оглоушил он меня этим вопросом, одним словом.
— А это имеет значение? — только и спросила я.
— В вашем случае — даже большое значение. Нельзя пани графине забывать о временах, в которых мы живём. Кто знает, вдруг опять предстоит вернуться в прежние. И что тогда?
Господи, ведь это даже страшно подумать, что тогда! Я уже понемногу стала забывать о прошлом, привыкла к настоящему со всеми его комфортабельными удобствами, так облегчающими человеку жизнь. Не вникая в суть всех этих достижений цивилизации — электричества, телевидения, моторизации, полётов по воздуху, телефонов, удобной одежды и прочих неисчислимых завоеваний науки, техники, культуры, с которыми я толком не успела ещё ознакомиться — я уже привыкла пользоваться ими и не имела ни малейшей охоты возвращаться в мои дремучие времена.
Замечание Романа повергло меня в панику.
— А вы считаете это неизбежным? Езус-Мария, какой ужас! Когда? Где это произойдёт? Не стану скрывать — за Гастона я готова выйти в любую эпоху, но вот будет ли он там, в прошлом веке?
— Этого, проше пани, никто не знает. И я ручаться за это тоже не могу.
— В таком случае, не буду рисковать и выйду за него сейчас же!
Вот, пожалуйста, ну как возвращаться в прежние времена с таким отношением к замужеству? Не те у меня моральные критерии, ох, в прежние времена на все эти дела с новым замужеством понадобилось бы не меньше года, я бы тянула с ответом, считаясь с мнением света и множества родных и знакомых. А я в ответ на предложение Гастона тут же выпалила «Да!», не скрывая радости, не конфузясь и не прося времени, чтобы подумать и посоветоваться со старшими в роду. Вчера же мы с Гастоном назначили дату нашего бракосочетания на осень, на начало октября. Не из глупых приличий или необходимости посоветоваться — интересно, с кем? Разве что с тётушкой Ленской, ну да она женщина насквозь современная и в её согласии я не сомневалась. Просто хотелось покончить со всеми своими имущественными делами здесь, во Франции, и у себя в Секерках, а для этого требовалось съездить туда.
О чем я Роману и сказала. И выяснилось — не могу я туда немедленно ехать, я ведь ещё не сдала экзамен и не получила водительское удостоверение. А получить его во Франции гораздо легче, чем у нас, в Польше, не говоря уже о том, что тогда права будут международные, действительные на многие другие страны Европы. Тут я почти научилась водить машину, там же придётся начинать все с самого начала — привыкать к польским дорогам и польской дорожной полиции. Так что его совет — немедленно вызубрить дорожные знаки и марш на экзамен!
Вот и получается, мы правильно с Гастоном решили немного повременить с оформлением брака, до осени, глядишь, я успею все свои дела завершить и вернуться в мой дом в Монтийи, уже отремонтированный и поджидающий свою хозяйку. И нового хозяина, слава богу!
Далее Роман признался, что о личности Армана Гийома он знал и до откровений пани Ленской, только не хотел меня пугать. Но вплотную им занимался, а я все ломала голову — что за дела такие у Романа? Он выяснил, что у этого негодяя Гийома на все случаи нападений на меня имеется железное алиби. То его видели за несколько минут до преступления, то сразу же после него. Этот предусмотрительный преступник очень заботился о своём алиби и делал все, чтобы быть на виду у людей и чтобы те его запомнили. Да и не трудно это было. Скажем, выкрутить гайку из обода колёса нашей машины — получаса достаточно. Если на полчаса исчезнуть из глаз людей, никто и не заметит. А этот хитрец весь день находился в самых людных местах, днём на набережной, в кафе, в магазинах, а весь вечер провёл в казино, где его видели десятки людей, и они могут присягнуть на Библии, что он не покидал казино.
— Так что, — заключил Роман, — если он поставил целью ликвидировать пани графиню, уж наверняка постарается сделать это так, чтобы выйти сухим из воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61