Ему не
пришлось выезжать даже из Москвы. Андропов хоть и разрешил набирать людей
из штата всего комитета, но одним из условий для закрепления в группе
будущего сотрудника была московская прописка.
Полковник Чарльз Беквит так пишет о подборе кандидатов в "Дельту": "В
поисках подходящих людей наши офицеры объездили почти всю страну. Они
побывали в Беннинге и Худе, Леонардвудде и Карсоне, Белвуаре, Стюарте и
Тивенсе. Они не пропускали даже маленького военного поста. Дважды побывали
в армиях, дислоцированных в Европе. Это была очень тяжелая работа. Мы
искали самых надежных людей".
В группу "А" также искали самых надежных. И выбор, тем не менее,
оказался достаточно широк. Несмотря на некоторые ограничения, приемная
комиссия имела потенциальную возможность из тысяч сотрудников КГБ взять
себе лучших. Не забудем: подразделение создавалось в 1974 году. Андропов
находился на своем посту уже восемь лет. К тому времени он превратил
опальный во времена Хрущева комитет в мощную и всесильную организацию.
Неоспорим и тот факт, что офицеры безопасности занимали особое место
в государстве: значительно более высокая зарплата, различные льготы, о
которых не могли мечтать ни прокурорские работники, ни сотрудники МВД и
даже армии, в ту пору столь же крупной и влиятельной структуры. Что бы ни
говорили сейчас о КГБ 70-х годов, служба там считалась престижной.
Карательные функ-
ции тщательно скрывались, а молодежи цветисто преподносилась
романтика чекистской службы. Поэтому справедливости ради следует сказать -
недостатка в людях, желавших стать сотрудниками государственной
безопасности, не было. Шли сюда не худшие.
Сегодня весьма популярна мысль, которую всячески поддерживают и
подогревают некоторые средства массовой информации о том, что КГБ якобы
пополнялся за счет людей ущербных, в прошлом завербованных и работавших на
комитет из страха, различной масти стукачей. Мысль наивная с точки зрения
профессионалов. Стукачи нужны там, где они нужны, то есть за пределами
штата. А в самом штате необходимы работники не глупые, думающие,
образованные.
И если заводские, фабричные, институтские коллективы в свое время и в
милицию рекомендовали лучших, то что уж говорить о КГБ. У него были
несравненно большие возможности. Иное дело, что потом энергия и ум
специалистов направлялись порой на дела не совсем благовидные. Но это уже
другой разговор. В данном случае, в группе "А", они направлялись на борьбу
с терроризмом.
У Бубенина, в отличие от Чарльза Беквита, не было возможности
провести компьютерный анализ предполагаемых кандидатов, оставалось
положиться на опыт комитетских кадровиков и, как ни странно звучит, на
знакомства. Многие оказались в группе благодаря протежированию командиров,
поскольку те имели большой стаж работы в "семерке" и достаточно хорошо
знали сотрудников своего управления. Каждый, кто желал "порадеть родному
человечку", как выражался известный литературный герой, понимал, что ему
лично придется идти под пули террористов плечом к плечу с этим самым
"родным человечком". А кому не дорога собственная жизнь?
И второе обстоятельство - группу "А" вряд ли можно назвать "теплым
местечком". Огромные физические нагрузки, постоянный тяжкий труд, а в
конце пути, как пел Высоцкий, "плаха с топорами". Так что "порочный" метод
оказался как нельзя кстати.
Когда-то, формируя "Дельту", Чарльз Беквит написал объявление:
"Требуются добровольцы в "Дельту". Гарантируются медаль, гроб или и то, и
другое".
Нечто подобное могли предложить своим будущим бойцам и руководители
группы "А". Они, конечно, пытались "выбить" некоторые льготы, но те были
столь ничтожны, что вряд ли могли служить приманкой любителям материальных
благ.
Сюда шли бессеребреники, люди мужественные, готовые не за деньги, но
ради идеи, ради спасения других пожертвовать собою. Потом, с годами, мысль
о самопожертвовании при спасении заложников станет одной из основных и
обретет свою страшную реальность.
Однако, когда Беквит обещал добровольцам, вступающим в "Дельту",
гроб, он твердо знал: случись подобное, семья погибшего будет хорошо
обеспечена, а при ранении или увечья инвалид получит пенсию, которая
обеспечит ему достойную жизнь.
А у нас? Что делать с бойцом группы "А", если он в конце своего пути
останется инвалидом? Только одно: отправить на мизерную пенсию и тем самым
обречь и его и семью на жалкое существование. А ведь группа реально
столкнулась с этой проблемой уже в 1979 году, когда после штурма дворца
Амина в Афганистане несколько бойцов получили тяжелые ранения.
Счастье, что тогда начальником 7-го управления был Алексей Дмитриевич
Бесчастнов, фронтовик, человек большой души, который и заступился за
инвалидов, ходатайствовал за них перед Андроповым. Они остались в кадрах
КГБ. Некоторые служат и сейчас, поскольку их феноменальный опыт нужен
другим.
Но окажись на месте Бесчастнова кто-либо другой, скорее всего
инвалиды-альфовцы были бы там же, где сотни афганцев, подобных им: в
отставке, в запасе, на жалкой пенсии. Ведь никакими законодательными
актами их дальнейшее пребывание на службе, увы, не предусмотрено. Еще хуже
обстояло дело с семьями погибших.
В Афганистане группа "А" потеряла двоих своих сотрудников. Но ведь и
в "мирное" время работа альфовцев связана с постоянным риском и, как это
ни горько сознавать, возможны потери - пули террористов ничем не
отличаются от пуль моджахедов. К глубокому сожалению, такой сложный вопрос
не удалось проработать в период формирования группы и определения ее
статуса.
Хотя, откровенно говоря, негоже становиться в позу судьи, зная, как
создавалась группа. Задним числом мы все умны. Михаил Михайлович Романов
признался мне, что были и у них попытки предугадать судьбу людей
подразделения, заглянуть вперед - выпросили сотрудникам немножко повыше
оклад да льготное начисление срока службы - день за полтора. Чтобы понять,
скольких трудов это стоило, надо окунуться в ту эпоху. О большем тогда не
приходилось и мечтать.
Да они и не мечтали, считая, что вполне достаточно того, что есть.
Более важным было другое - какая впереди работа. Хотелось службы
интересной, боевой. На отборочной комиссии лейтенанту Анатолию Савельеву
сказали лишь одно, что работа, которую ему предлагают в группе "А", будет
интересней прежней. Правда, при этом добавили - и опасней. Но это уже не
имело значения, Анатолий дал согласие.
Так что же за люди пришли в подразделение? Прежде всею, спортсмены.
Группа комплектовалась из числа высокоподготовленных в физическом и
профессиональном отношении сотрудников КГБ.
Как правило, офицеры и прапорщики имели высшее или среднее
специальное образование.
Чарльз Беквит в своих воспоминаниях пишет, что при проведении тестов
с кандидатами в "Дельту" он "был шокирован неинформированностью солдат".
Он задавал такие, например, вопросы: "что вы думаете о разногласиях между
Президентом Труменом и генералом Макартуром во время корейской войны, кто
из них был прав и почему?" Ответом чаще всего было унылое молчание.
Экзаменовать наших сотрудников не было необходимости. Теоретически
они подковались крепко. Валерий Емышев, к примеру, пришел в группу после
окончания высшей школы КГБ, имел юридическое образование, Анатолий
Савельев закончил авиационный техникум и педагогический институт.
Руководителей интересовали тесты на физическую подготовленность. И
потому, естественно, в составе группы "А" собрались в подавляющем
большинстве перворазрядники, кандидаты и мастера спорта, чемпионы
управления Комитета государственной безопасности города Москвы и даже
страны. Так, мастер спорта Глеб Толстиков, сотрудник группы "А", был
чемпионом страны по боксу, участником Олимпийских Игр.
Но и при особой важности физподготовки, других специальных дисциплин,
таких как ведение огня из всех видов оружия, вождение автомобилей и
бронетанковой техники, на первое место при отборе кандидатов в группу
ставилось "наличие головы". Этот шутливый термин стал определяющим. Речь
шла об умении мыслить оперативно, безошибочно принимать решения, быстро и
наверняка действовать при их выполнении.
Да, со временем у группы появилось психологическое и медицинское
обеспечение, собственные разработки, изучался и применялся зарубежный
опыт. И все-таки, какие инструкции ни пиши, какими специалистами ни
обставляй сотрудника, в операции, лицом к лицу с преступником, он всегда
один. И чаще всего помочь ему не могут ни начальник, ни старший товарищ.
В Уфе, в 1986 году, вооруженными преступниками был захвачен самолет
Ту-134 с 76 пассажирами на борту. Террористами оказались двое
военнослужащих. Нечто подобное случилось и чуть раньше, в Сарапуле
Удмуртской АССР. Тогда довольно легко удалось переиграть преступников,
тоже солдат. Однако жизнь непредсказуема. Теперь это были не просто
молодые парни в погонах, и самолет они захватили не случайно. Они
оказались своего рода "специалистами", службу проходили в составе
нештатной антитеррористической группы подразделения внутренних войск,
специально готовились, изучали устройство самолета - все выходы, входы,
люки и лючки. Им не составило труда перекрыть практически все пути
проникновения в авиалайнер, да еще при наличии такого мощного оружия как
пулемет и автомат. Они были почти неуязвимы. Ситуация, что называется,
нештатная. Думай, группа "А", думай.
Кстати говоря, за все время деятельности группы штатных ситуаций
практически не было. Жизнь ломает самые тщательно отработанные планы в
первые же минуты операции.
В Сухуми в 1990 году при взятии захваченного преступниками изолятора
временного содержания микроавтобус "РАФ", в который погрузились
террористы, должен был остановиться сразу, после взрыва. На такой "ход" и
просчитывалась вся операция, но "РАФ" прокатился метров
пятнадцать-двадцать. А ведь каждая секунда, каждый метр его движения может
быть оплачен человеческими жизнями. И вновь думай, "Альфа", думай,
действуй только наверняка. Ошибка недопустима, однако, увы, случаются и
ошибки.
В Ленинграде 8 марта 1988 года семья Овечкиных захватила самолет
Ту-154, следовавший рейсом Иркутск-Курган-Ленинград. Первые сведения,
которые поступили на землю, показались местным руководителям КГБ и ГУВД не
такими уж страшными. Женщина с детьми, подросток с обрезом, мифическое
взрывное устройство... Когда переговоры зашли в тупик, решили начать
штурм. Какими силами? Собственными. К чему им "Альфа", они сами с усами.
Действия штурмующей группы были исключительно непрофессиональны,
непродуманы, прямолинейны. Помните "альфовский" термин о "наличии головы"?
Трагические события в Ленинграде подтвердили его жизненность. В ходе
штурма погибли, оказались искалеченными несколько человек, сгорел самолет.
Ленинградская пресса потом страстно анализировала события, пытаясь
найти виновников, а вместе с ними и ответ на волнующий всех вопрос: почему
это случилось, в чем главная причина трагедии?
Мне кажется, она не в конкретных ошибках руководства операцией или
неподготовленности штурмовой группы. Причина иная.
Сегодня дилетант, даже самый талантливый, не может соперничать с
террористами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44