А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Это еще можно было исправить. Но, помимо всего прочего, люди из четвертой группы знали Гарина в лицо. И в этом было их главное преимущество.
На площади перед вокзалом собралась встревоженная толпа. Люди что-то выкрикивали, стремясь пробраться к зданию. Дорогу им преграждала цепь солдат в противогазах; прямо напротив входа стоял грузовик. Гарин подумал, что это тот самый, который они видели, проходя мимо «Дмитровской». Хотя… Тот или не тот — какое это имело значение?
— Держись вплотную ко мне! — сказал он Алене.
В такой толчее несложно было потеряться. Гарин с благодарностью вспомнил предусмотрительного приятеля.
На капот грузовика взобрался офицер с мегафоном в руке.
— Граждане! — закричал он. — Расходитесь! Все поезда отменены, электрички не ходят…
Дальнейшее потонуло в нестройном гуле. Отовсюду раздавались недовольные выкрики:
— Что значит — «не ходят»?
— А как мне домой попасть?
— А до Лобни? До Лобни я доеду?
Офицер дождался, когда крики немного стихнут, и снова повторил:
— Граждане! Расходитесь! Поезда отменены, электрички не ходят…
Женщина, стоявшая прямо перед ними, убрала от лица платок и проглотила целую горсть таблеток, после чего снова закрыла рот и нос платком. На Гарина с Аленой она смотрела с подозрением.
— Черт знает что, — пробормотала женщина. Затем она опять обернулась. — Почему вы не в масках?
На вид ей было лет пятьдесят. Белый хрусткий перманент, густые «стрелки», яркая помада.
— Не в масках? — Гарин с Аленой переглянулись. — А что, надо?
— Вы не смотрите телевизор?
— Нет. А что говорят по телевизору?
Женщина обрадовалась, что наконец-то обрела благодарных слушателей, которые пока еще не в курсе последних событий.
— В городе — эпидемия. Какая-то очень опасная. Что-то вроде гриппа. В новостях сказали, что надо обязательно закрывать лицо и обращать внимание на тех, кто чихает и кашляет. Вы не чихаете?
— Нет, мы чувствуем себя… — Гарин замялся. Если не принимать в расчет, что не так давно их чуть не убили… — неплохо. Не чихаем и не кашляем.
— Да? — женщина с недоверием оглядела его, потом — также пристально — Алену. — Это вы сейчас не чихаете. Кто знает, что будет через пять минут?
Она с опаской посмотрела по сторонам и добавила.
— У меня сестра работает в больнице. Она позвонила и сказала, что люди мрут, как мухи. Я бы на вашем месте тоже чем-нибудь… — она показала на свой платок, — прикрылась…
— Спасибо, — сказал Гарин и обратился к Алене. — У тебя есть что-нибудь?
Девушка помотала головой.
— Все осталось там. В ординаторской.
— Там, на углу, — сказала женщина, — аптечный киоск. Попробуйте, зайдите, хотя я сомневаюсь, что вы что-то найдете. Люди как с ума посходили — метут с прилавков все подряд. Говорят, — она машинально прижала сумочку к животу, — арбидол очень помогает. Арбидол и этот… как его? «Туми…», «туми…»
— «Тамифлю», — пришел на помощь Гарин.
— Точно! А говорите, ничего не знаете? Ха! — женщина гневно посмотрела на них и отвернулась, словно ей удалось уличить Гарина в чем-то нехорошем.
— Надо пройти внутрь, — шепнул Гарин Алене.
— У тебя есть предложения, как это сделать? — язвительно спросила она.
— Предложений нет. Есть желание.
— Желание без предложения немногого стоит.
Гарин улыбнулся.
— Еще один, типично женский, афоризм?
Алена лишь пожала плечами: «понимай, как знаешь».
В это время офицер спрыгнул с капота и залез в кабину. Гарин видел, что он разговаривал по радиотелефону и кивал. Через пару минут он вышел и снова взобрался на капот.
— Внимание! — голос, усиленный мощным мегафоном, разносился далеко по площади. — Движение пригородных электропоездов сегодня восстановлено не будет. Жители Москвы, пожалуйста, пользуйтесь метро. Через полчаса вход на станцию закроют. Поэтому, пока не поздно, разъезжайтесь по домам! Электричек все равно не будет!!
Опять — неодобрительный гул, перемежаемый громкими выкриками.
— А мне-то как? В Лобню? Туда метро не ходит!
Офицер предупреждающе поднял руку. Стало тихо.
— Жителям Подмосковья предлагаю пройти в здание вокзала и остаться там до утра. Мы организуем сидячие места и горячее питание.
Гул мощного мотора заставил Гарина обернуться. К вокзалу направлялся еще один грузовик. Он не стал подъезжать прямо к зданию, а остановился в отдалении. Из кузова выпрыгивали солдаты в противогазах и с автоматами в руках.
Внезапно Гарин догадался, что происходит. «Они хотят загнать людей внутрь и устроить карантин». Это означало, что обратно никого уже не выпустят.
Вновь прибывшие солдаты выстроились в шеренгу. Перед строем расхаживал офицер, отдавая приказы; противогаз он держал в руках. Затем он, видимо, закончил объяснять задачу, надел противогаз и достал из кобуры пистолет.
«Сейчас начнется!» — подумалось Гарину. Выходов было всего два: ринуться в метро или войти в здание вокзала. Сунуться в мышеловку, зная, что дверца за тобой тут же захлопнется. Что выбрать?
От раздумий его отвлекла Алена. Она потянула Гарина за рукав.
— Андрей, мне нужно!
— Что тебе нужно? — не понял Гарин.
— Ну, мне нужно, понимаешь? В туалет!
— А почему ты мне об этом?.. — удивился Гарин.
— Почему? — Алена натянула бечевку. — Да потому, что теперь, если мне нужно, значит, нужно и тебе.
— Да, да, я вижу… Не вовремя тебе захотелось…
— Не вовремя, ага? Да ничего мне не захотелось. Просто — надо!
Гарин понял, что еще больше запутался, но времени разбираться, где проходит граница между женским «захотелось» и «надо», не было. Шеренга солдат растянулась в цепь и двинулась через площадь к вокзалу.
Те военные, что приехали на первом грузовике, мгновенно образовали проход — узкую воронку, ведущую в здание. Толпа стала быстро редеть. Люди стремились скрыться в метро. Через пару минут перед входом в Савеловский вокзал их осталась едва ли половина.
Гарин застыл на месте, не зная, что предпринять, куда идти — вперед или назад? Впереди, в ячейке автоматической камеры хранения, лежали документы. Они притягивали Гарина, как магнитом. Но, вместе с тем, они здорово смахивали на приманку в хитроумно расставленной ловушке.
Позади, за спиной, был вход в метро — и тысяча хитроумных ловушек, но уже без приманки.
Пространство перед ними стало пустеть; люди торопились поскорее оказаться в здании, словно это могло их спасти от смертоносного вируса.
Внезапно Гарин ощутил какое-то неприятное чувство оторванности, обособленности и понял, что ему тоже очень хочется попасть внутрь.
— Ну, ладно, — проворчал он. — Если тебе так надо…
Это было не совсем честно: взваливать на Алену ответственность за единолично принятое решение. С другой стороны — он почти всегда так и поступал.
Он подтолкнул Алену вперед; это получилось немного грубо, и Гарин примирительно погладил девушку по плечу.
— Пойдем…
Он обернулся: цепь солдат была уже в нескольких метрах от них. Лиц под противогазами не было видно.
Четвертая группа прибыла на Савеловский вокзал в тот момент, когда солдаты стали теснить толпу. Черная «Волга» остановилась на съезде с моста, заехав прямо на газон. Из машины вышли двое молодых мужчин в серых костюмах. Тот, что сидел за рулем, был обут в черные ботинки, другой — в рыжие.
Обладатель черной обуви держал в руке рацию. Его напарник тем временем извлек из кармана губку, поставил ногу на передний бампер и, не тратя времени даром, принялся наводить глянец.
— Центр, я — четвертый! — сказал Черный. — Нахожусь на Савеловском вокзале! Сообщите точные координаты объекта!
— Четвертый, я — Центр! Судя по тому, что у меня на экране, объект должен быть прямо перед вами! Вы их видите? Прием!
Рыжий разогнулся и посмотрел вдаль. Он со вздохом убрал губку в карман и пожал плечами, словно говорил Черному: «Чем только не приходится заниматься?» Черный поднес рацию ко рту.
— Ищем!
— Четвертый, работайте быстрее! С минуты на минуту сеть отключат, и я не смогу видеть объект!
Стрелки переглянулись. Черный сказал:
— Понял вас, Центр! Работаем!
Он посмотрел на низкое серое небо.
— Дождь будет?
— Да вроде, нет, — ответил Рыжий. — Хотя… Не исключено.
— Ну да, — согласился Черный. — Одно из двух. Либо будет, либо — нет. Я так и предполагал. Как думаешь, куда они пошли?
— Они — на вокзале, — немного лениво сказал Рыжий. — Иначе — зачем им сюда переться?
— А бумаги — в камере хранения?
— Я бы положил туда. Не в банк же их нести.
— Ну, ладно. Стандартная ситуация. Надеюсь, в этот раз все пройдет нормально. Работаешь первым номером?
— Давай первым, — отозвался Рыжий.
У Черного был готов детальный план действий.
— Быстренько сверлим две дырки, берем документы и под шумок уходим.
— Лучше без шума, — поправил Рыжий.
— Ну, я это и имел в виду.
— Тогда пошли, — Рыжий напоследок окинул критическим взглядом свои ботинки, остался ими доволен и зашагал к зданию.
Черный двинулся следом, прикрывая ему спину.
— Они уже там! — Валерий Алексеевич в сердцах ударил по баранке.
Машина дернулась в сторону, но куратор тут же выровнял ее.
«Волга» миновала тоннель, проложенный под Новой Башиловкой, и вылетела на Верхнюю Масловку.
— Игорь Константинович, — сказал куратор. — Я не знаю, как развернутся дальнейшие события…
По его напряженному тону Кашинцев понял, что Валерий Алексеевич именно знает, как они развернутся — просто не хочет его пугать.
— Вы в состоянии запомнить семь цифр и одну фамилию?
Кашинцев похлопал себя по карманам в поисках ручки и бумаги. Валерий Алексеевич покачал головой.
— Я сказал — «запомнить». Хорошо?
— Я постараюсь.
Куратор положил машину в затяжной пологий вираж, поворачивая вправо, чтобы под мостом выехать к Савеловскому вокзалу.
— Семь цифр и одну фамилию, — куратор повторил их дважды. — Воспользуетесь в самом крайнем случае, если не будет другого выхода.
— А вы? — еще до того, как Кашинцев произнес это вслух, он понял, что сморозил очередную глупость.
— Я… — куратор замолчал.
Он резко нажал на тормоз, отчего Кашинцев чуть не протаранил головой лобовое стекло.
— Я, скорее всего, буду рядом. Это — так, на самый крайний случай. Вы меня поняли?
— Ага.
Куратор подвел машину к бордюру и выключил зажигание.
— Теперь слушайте меня внимательно, — он достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя и передернул затвор, готовя оружие к бою. — Вы — человек фактурный, к тому же ваша рыжая борода очень выделяется на общем фоне. Поэтому держитесь от меня на расстоянии — метров пять, как минимум. И вообще ведите себя тихо и скромно. Чуть что — сразу падайте.
— Чуть что… Что? — не понял Кашинцев.
— Чуть что — все! — пояснил куратор. — На любой раздражитель у вас должна быть одинаковая реакция. На пол! Понятно?
— Да.
— Выходим! — куратор открыл дверь, встал рядом с машиной и некоторое время оглядывался по сторонам. Вдруг расстегнул пиджак, сунул пистолет за пояс, а в левую руку взял рацию.
— Если я не ошибаюсь, — сказал Валерий Алексеевич, — вон те два джентльмена ищут то же самое, что и мы.
Кашинцев посмотрел в направлении, указанном куратором.
Двое мужчин в серых костюмах пересекали площадь Савеловского вокзала. В их движениях сквозила неторопливая обстоятельность.
— Да? Ну тогда — пойдемте. Что же мы стоим? — спросил Кашинцев, не двигаясь с места.
— Вы забыли, — напомнил ему куратор.
— Что?
— Маски.
— Ах да!
Кашинцев залез в машину, взял две маски и смочил их дезинфектантом, второпях расплескав жидкость по всему салону.
Куратор тем временем медленно двинулся вперед.
Игорь догнал его и протянул маску.
Тот рассеянно поблагодарил, не отрывая глаз от парочки в серых костюмах.
— Держитесь сзади! — строго сказал куратор.
«Прикрывайте мне спину», — с грустью добавил он про себя, понимая, что особых надежд на Кашинцева возлагать не стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37