В груди его шевельнулась огромная холодная жаба, в ушах зазвенел ликующий голосок. «Обманули дурачка!» – пропел насмешливый мультяшный голосок. Итак, он оказался снова втянут, точнее, сам себя втянул в игру мага, игру, которую тот еще ни разу не проигрывал.
– Что ж, ладно, – проговорил Коллинз. «Обманули дурачка на четыре кулачка!» – Надеюсь, однако, что тебе известно основное карточное правило: хочешь выиграть – играй только своей колодой. А вообще, шел бы ты лучше отсюда…
Коллинз поднялся, в глазах его вспыхнули молнии, и в следующее мгновение трон опустел.
А по полу запрыгала маленькая птичка, вычерчивая на ковре окровавленными перышками крыльев японские иероглифы.
Глава 21
Том все понял. Сам Коллинз заблаговременно подготовил его к этому, последнему, предательству, он предсказал его. Когда-то они были птицами, но великий колдун надул их, и они до сих пор пытаются чирикнуть, пытаются взлететь.
Воробышек, рисующий кровью мистера Пита японские иероглифы на ковре, двигался как человек, пытался вернуть свой образ мальчика, чтобы опять замкнуться в своей раковине, где он ощущал себя – и, как выяснилось, напрасно – в безопасности. Воробей чирикнул, и Том понял: это закричал Дэл. Скованный ужасом, наблюдал Том, как воробышек неловко завалился набок и в панике уставился на него глазами-бусинками.
Множество прочитанных им сказок переплелись в одну – старый король восседал на троне с головой волка под короной, влюбленный в служанку принц превратился в воробья, Красная Шапочка вышагивала по лезвиям кинжалов, а мудрым волшебником, которому положено явиться в самом конце сказки, чтобы расставить все по своим местам, наказать зло и вознаградить добро, оказался всего-навсего пятнадцатилетний мальчуган, склонившийся над жалким существом, которое пару минут назад было его лучшим другом.
– Роза, я не могу вернуть ему прежний облик! – в отчаянии крикнул он.
Дотронувшись до воробья, Том ощутил, как колотится сердце птички – в тысячу раз быстрее, чем его собственное.
– Я не знаю, как это сделать! – Голос его как бы донесся со стороны, как и в тот момент, когда ему в ладони забивали гвозди, и ужаса в нем было не меньше. Воробей забился в его руках, больно задев крылом большой палец.
– Значит, нужно заставить Коллинза сделать это, – Роза, стоя у самой двери, смотрела на птицу в руках Тома. – Заставь его вернуть прежний облик Дэлу, – с отчаянием выкрикнула девушка.
Глава 22
Держа двумя руками теперь уже не пистолет, а Дэла, Том вышел из спальни и тут же столкнулся с облокотившимся о лестничные перила Коулменом Коллинзом.
– Добро пожаловать в «Вудгрин Импайр», – приветливо улыбнулся маг. – У вас первый ряд? Замечательно.
– Верните Дэлу его облик, – потребовал Том.
– Прошу прощения, менять мы ничего не можем. Занимайте, пожалуйста, свои места.
– Это не он, – шепнула Роза Тому на ухо. – Это его тень.
– О, меня, я вижу, предали опять, – проговорил призрак и исчез, превратившись в десятки пляшущих в воздухе язычков пламени.
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В „ВУДГРИН ИМПАЙР“!» – прогремел металлический голос.
Птичка затрепетала в руках Тома, зачирикала, вытягивая шею, пытаясь заглянуть ему в лицо. Язычки пламени погасли, не успев упасть, оставляя их в темноте. Если не считать серебристого лунного света, льющегося из окна коридора, .Обитель Теней оказалась погруженной в кромешную тьму, как в туннеле под летним домиком.
Дэл замер, и Том испугался, что тот умер, однако, пощупав его тельце, он ощутил быстрое и ровное биение малюсенького сердечка. Аккуратно, даже нежно, он сунул воробышка под рубашку и застегнул ее. Перья слегка царапали ему кожу.
А снаружи опять загрохотал фейерверк, сотрясая стекла окон, пронизывая их красными и синими лучами. Из-под рубашки Дэл испустил почти человеческий стон.
На лестнице внизу темноту прорезал луч прожектора, освещая фигуру Херби Баттера, его черный фрак, ярко-рыжий парик и выбеленное лицо.
– Леди и джентльмены, у нас появился новый доброволец: бесстрашный Томми Фланаген из солнечной Аризоны, Соединенные Штаты Америки! Ты готов, Томми? Может, споешь нам?
– Превратите Дэла в человека! – в ярости крикнул Том.
Херби Баттер сделал сальто назад с переворотом, приземлился на ноги и воздел указательный палец вверх.
– Превратить? Легче сказать, чем сделать, паренек, но вот тебе сюрприз из мира магии.
Хихикнув, он тоже распался на десятки танцующих язычков огня.
«СТАРЫЙ КОРОЛЬ! ЕДИНСТВЕННЫЙ КОРОЛЬ!» гремел громкоговоритель.
Том стал спускаться на ощупь по ступенькам.
…Ник, жена Филли что-то этим летом не в себе…
…Вот как полезно научиться быть одновременно в двух местах…
Голоса из туннеля зазвучали во тьме. К ним присоединился другой голос, памятный по месту, которое тоже было Обителью Теней.
…Если старшеклассник уронит на пол учебники, поднимите их и отнесите, куда он скажет. Ваша обязанность – выполнять любые указания старшеклассников…
Том добрался до конца лестницы и едва не упал, думая, что должна быть еще одна ступенька.
…Это понятно? Вы обречены на гибель, ОБРЕЧЕНЫ НА ГИБЕЛЬ, если не усвоите моральных принципов нашей замечательной во всех отношениях школы…
В нос ударил сильный запах джина.
– Верните его! – выкрикнул Том, чувствуя, что впадает в истерику, и сознавая, что это смертельно опасно для него.
– Нужно разыскать настоящего, – сказала Роза. – Том, он хочет, чтобы ты потрудился, разыскивая его.
Том погладил трясущееся тельце Дэла. Воробышек снова забился, захлопал крыльями – был он таким маленьким, теплым, напуганным до крайности, и этот его ужас как-то отодвинул на второй план собственный страх Тома. Он посмотрел на оттягивающий рубашку комочек и там, где его ладони гладили Дэла, увидел два пятнышка крови. Истерика отпустила его.
– Мне очень хотелось бы разыскать его, – проговорил Том.
Глава 23
Когда они снова вошли в дом, Тома ослепил огненный столб, из которого вырос Коулмен Коллинз. Оранжевые отблески заплясали по стенам, по потолку, по театральным афишам.
– Ты, конечно, уже понял, в чем заключается твоя ошибка – произнесла тень. – Все очень просто: ты проявил полную неспособность усвоить моральные принципы, а потому Книга для тебя была бы бесполезной. Впрочем, ничего хорошего она не дала и Спеклу Джону, и, насколько я понимаю, по той же причине.
– Вы извратили Книгу, – запальчиво заявил Том. – Вы извратили и саму магию. Лучше бы Спекл Джон оставил вас умирать там, на горчичном поле, лучше бы лисица перегрызла вам горло.
Фигура в столбе пламени хихикнула, затем изобразила зевок.
– Сейчас ты прямо-таки повторяешь слово в слово то, что говорил Успенский. Ведь они меня боялись. Успенский и Гурджиев, потому и пытались всячески меня оклеветать.
Боялись точно так же, как и напыщенный пустослов Кроули.
Огонь начал пожирать сам себя снизу вверх.
На улице продолжал грохотать фейерверк, расцвечивая ночное небо.
От огненного столба осталась лишь верхушка, зависшая в воздухе, в языках пламени виднелась голова Коллинза.
– А Кроули, между прочим, был сильнее тебя, мой мальчик…
Голова вместе с остатками огня исчезла.
Том с Розой остались в полной темноте. Маленькое тельце Дэла щекотало живот под рубашкой.
– А знаешь, – сказал Том, – ведь он прав: мне не под силу повторить ни одну из его штучек. Он одолеет меня, и ему это известно. – Том почувствовал смятение Розы. С обреченностью фаталиста он продолжал:
– Это вовсе не значит, что я не стану даже и пытаться; ясно лишь одно: я не сумею. Не смогу, и все.
– Но ты даже не пробовал, – донесся ее голос.
– Раздваиваться, как он, конечно же, не пробовал.
– Так попробуй.
– Прямо сейчас?
– Конечно.
– Я даже не знаю, с чего начать.
– Но ты усваиваешь все прямо на лету, ты очень быстро учишься. Тебе, особенно в последнее время, удавалось такое, о чем ты раньше и помыслить не смел…
– Наверное.
– Ну, тогда попробуй. Начни и все, прямо сию минуту. Только так ты обретешь уверенность в себе.
Какая уж тут уверенность, если у него ничего не получится, подумал Том, однако попытаться все же нужно. Это должно быть похоже на все остальное: необходимо лишь отыскать в сознании соответствующий участок и привести его в действие. «Представь, – говорил он себе, – что перед тобой зеркало, а в нем – твое отражение. Теперь представь, что этот Том в зеркале разговаривает».
– Ты сильней его, – шепнула Роза.
Дэл зашевелился, устраиваясь поудобнее у живота Тома.
Том постарался вызвать в памяти ощущения, которые испытывал, проникая в сознание Скелета.., чувство, что он им овладевает и одновременно теряет над ним контроль, что мозг Скелета растекается аморфной массой и в то же время устремляется к нему.., внутри Тома снова что-то щелкнуло, в глазах потемнело, на мгновение в коридоре блеснул огненный шар.
– Ну, давай, давай же, – умоляла его Роза.
И Том как будто повернул ключик, выпуская ЭТО из тайников своего сознания на свободу.
Из коридора показалась пошатывающаяся фигура Коллектора с пустыми глазницами и кривящимся в усмешке ртом…
ТРРРАХ! – разорвалась над домом ракета. Сноп искр через окно высветил коридор.
Мозг Тома от неожиданности словно подпрыгнул в черепной коробке, и в тот же миг Коллектор мешком рухнул на пол.
– Прошу прощения… – Том даже рассмеялся. – Но ты видела? Ты видела?! Теперь он совершенно безобиден. Им элементарно можно управлять, когда внутри никого нет.
– Ты должен залезть туда, внутрь, сам, – сказала Роза.
Том снова нащупал ключик, стараясь представить уже не зеркало, а самого себя в день, когда они с Дэлом еще только познакомились. Он повернул ключик, в коридоре снова возник огненный шар, из которого вырос еще один Том Фланаген. Тот, другой Том примерял кепи так, чтобы козырек на два пальца отстоял от переносицы. Вдруг он улыбнулся, открыл рот, испустил хрип паралитика и испарился.
– Получилось! – захлопала в ладоши Роза.
Окно опять осветилось фейерверком. Луч света упал на распростертое на полу бесформенное тело Коллектора, и Том вдруг понял, что вызвал его сюда из большого зала одной лишь мыслью о Скелете.
Откуда-то донеслось жужжание включенного механизма, и спустя мгновение в коридор из гостиной вышел Хэмфри Богарт.
Глава 24
– Хочешь показать нам фокусы, приятель? – спросил Богарт. Был он в элегантном черном смокинге, в пальцах зажимал дымящуюся сигарету. – Немножко старых добрых трюков, прежде чем упадет занавес, да?
– Дэл мне рассказывал, как в то лето, когда ему стукнуло двенадцать, все здесь превратилось в мир кино… – не очень внятно пояснил Том Розе, наблюдая, как знаменитая кинозвезда нетерпеливо поигрывает сигаретой.
Роза не ответила. Том огляделся: она, наверное, забилась куда-то в темный уголок.
– Идем же, тобой кое-кто весьма интересуется, – проговорил артист, прищелкнув пальцами. – Да-да, сюда. Пошли, составишь нам компанию.
Том проследовал за ним в гостиную.
Ее заливал яркий свет. В комнате было полным-полно мужчин в смокингах и дам в шикарных вечерних платьях.
В нос снова ударил запах джина.
– Эй, сынок! – В человеке с грубовато-добродушным лицом Том узнал Уильяма Бенедикса. – Как поживаешь?
– О-о, Том! – томно пропела платиновая блондинка с ярко накрашенными губами на красивом, несколько игривом личике…
– А ты, оказывается, любитель птиц? – Богарт дотронулся до маленького комочка под рубашкой. – Я тоже люблю живность: у меня живет пара великолепных собаченций.
– Слушайте, прекратите эту обезьянью какофонию! – захныкал Уильям Бенедикс. – Я уже совсем оглох.
Том удивился – помимо гула нескольких десятков голосов да жужжания таинственного, невидимого механизма, он ничего не слышал.
Бенедикс со сдвинутой на затылок ковбойской шляпой грохнул пивной кружкой о столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Что ж, ладно, – проговорил Коллинз. «Обманули дурачка на четыре кулачка!» – Надеюсь, однако, что тебе известно основное карточное правило: хочешь выиграть – играй только своей колодой. А вообще, шел бы ты лучше отсюда…
Коллинз поднялся, в глазах его вспыхнули молнии, и в следующее мгновение трон опустел.
А по полу запрыгала маленькая птичка, вычерчивая на ковре окровавленными перышками крыльев японские иероглифы.
Глава 21
Том все понял. Сам Коллинз заблаговременно подготовил его к этому, последнему, предательству, он предсказал его. Когда-то они были птицами, но великий колдун надул их, и они до сих пор пытаются чирикнуть, пытаются взлететь.
Воробышек, рисующий кровью мистера Пита японские иероглифы на ковре, двигался как человек, пытался вернуть свой образ мальчика, чтобы опять замкнуться в своей раковине, где он ощущал себя – и, как выяснилось, напрасно – в безопасности. Воробей чирикнул, и Том понял: это закричал Дэл. Скованный ужасом, наблюдал Том, как воробышек неловко завалился набок и в панике уставился на него глазами-бусинками.
Множество прочитанных им сказок переплелись в одну – старый король восседал на троне с головой волка под короной, влюбленный в служанку принц превратился в воробья, Красная Шапочка вышагивала по лезвиям кинжалов, а мудрым волшебником, которому положено явиться в самом конце сказки, чтобы расставить все по своим местам, наказать зло и вознаградить добро, оказался всего-навсего пятнадцатилетний мальчуган, склонившийся над жалким существом, которое пару минут назад было его лучшим другом.
– Роза, я не могу вернуть ему прежний облик! – в отчаянии крикнул он.
Дотронувшись до воробья, Том ощутил, как колотится сердце птички – в тысячу раз быстрее, чем его собственное.
– Я не знаю, как это сделать! – Голос его как бы донесся со стороны, как и в тот момент, когда ему в ладони забивали гвозди, и ужаса в нем было не меньше. Воробей забился в его руках, больно задев крылом большой палец.
– Значит, нужно заставить Коллинза сделать это, – Роза, стоя у самой двери, смотрела на птицу в руках Тома. – Заставь его вернуть прежний облик Дэлу, – с отчаянием выкрикнула девушка.
Глава 22
Держа двумя руками теперь уже не пистолет, а Дэла, Том вышел из спальни и тут же столкнулся с облокотившимся о лестничные перила Коулменом Коллинзом.
– Добро пожаловать в «Вудгрин Импайр», – приветливо улыбнулся маг. – У вас первый ряд? Замечательно.
– Верните Дэлу его облик, – потребовал Том.
– Прошу прощения, менять мы ничего не можем. Занимайте, пожалуйста, свои места.
– Это не он, – шепнула Роза Тому на ухо. – Это его тень.
– О, меня, я вижу, предали опять, – проговорил призрак и исчез, превратившись в десятки пляшущих в воздухе язычков пламени.
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В „ВУДГРИН ИМПАЙР“!» – прогремел металлический голос.
Птичка затрепетала в руках Тома, зачирикала, вытягивая шею, пытаясь заглянуть ему в лицо. Язычки пламени погасли, не успев упасть, оставляя их в темноте. Если не считать серебристого лунного света, льющегося из окна коридора, .Обитель Теней оказалась погруженной в кромешную тьму, как в туннеле под летним домиком.
Дэл замер, и Том испугался, что тот умер, однако, пощупав его тельце, он ощутил быстрое и ровное биение малюсенького сердечка. Аккуратно, даже нежно, он сунул воробышка под рубашку и застегнул ее. Перья слегка царапали ему кожу.
А снаружи опять загрохотал фейерверк, сотрясая стекла окон, пронизывая их красными и синими лучами. Из-под рубашки Дэл испустил почти человеческий стон.
На лестнице внизу темноту прорезал луч прожектора, освещая фигуру Херби Баттера, его черный фрак, ярко-рыжий парик и выбеленное лицо.
– Леди и джентльмены, у нас появился новый доброволец: бесстрашный Томми Фланаген из солнечной Аризоны, Соединенные Штаты Америки! Ты готов, Томми? Может, споешь нам?
– Превратите Дэла в человека! – в ярости крикнул Том.
Херби Баттер сделал сальто назад с переворотом, приземлился на ноги и воздел указательный палец вверх.
– Превратить? Легче сказать, чем сделать, паренек, но вот тебе сюрприз из мира магии.
Хихикнув, он тоже распался на десятки танцующих язычков огня.
«СТАРЫЙ КОРОЛЬ! ЕДИНСТВЕННЫЙ КОРОЛЬ!» гремел громкоговоритель.
Том стал спускаться на ощупь по ступенькам.
…Ник, жена Филли что-то этим летом не в себе…
…Вот как полезно научиться быть одновременно в двух местах…
Голоса из туннеля зазвучали во тьме. К ним присоединился другой голос, памятный по месту, которое тоже было Обителью Теней.
…Если старшеклассник уронит на пол учебники, поднимите их и отнесите, куда он скажет. Ваша обязанность – выполнять любые указания старшеклассников…
Том добрался до конца лестницы и едва не упал, думая, что должна быть еще одна ступенька.
…Это понятно? Вы обречены на гибель, ОБРЕЧЕНЫ НА ГИБЕЛЬ, если не усвоите моральных принципов нашей замечательной во всех отношениях школы…
В нос ударил сильный запах джина.
– Верните его! – выкрикнул Том, чувствуя, что впадает в истерику, и сознавая, что это смертельно опасно для него.
– Нужно разыскать настоящего, – сказала Роза. – Том, он хочет, чтобы ты потрудился, разыскивая его.
Том погладил трясущееся тельце Дэла. Воробышек снова забился, захлопал крыльями – был он таким маленьким, теплым, напуганным до крайности, и этот его ужас как-то отодвинул на второй план собственный страх Тома. Он посмотрел на оттягивающий рубашку комочек и там, где его ладони гладили Дэла, увидел два пятнышка крови. Истерика отпустила его.
– Мне очень хотелось бы разыскать его, – проговорил Том.
Глава 23
Когда они снова вошли в дом, Тома ослепил огненный столб, из которого вырос Коулмен Коллинз. Оранжевые отблески заплясали по стенам, по потолку, по театральным афишам.
– Ты, конечно, уже понял, в чем заключается твоя ошибка – произнесла тень. – Все очень просто: ты проявил полную неспособность усвоить моральные принципы, а потому Книга для тебя была бы бесполезной. Впрочем, ничего хорошего она не дала и Спеклу Джону, и, насколько я понимаю, по той же причине.
– Вы извратили Книгу, – запальчиво заявил Том. – Вы извратили и саму магию. Лучше бы Спекл Джон оставил вас умирать там, на горчичном поле, лучше бы лисица перегрызла вам горло.
Фигура в столбе пламени хихикнула, затем изобразила зевок.
– Сейчас ты прямо-таки повторяешь слово в слово то, что говорил Успенский. Ведь они меня боялись. Успенский и Гурджиев, потому и пытались всячески меня оклеветать.
Боялись точно так же, как и напыщенный пустослов Кроули.
Огонь начал пожирать сам себя снизу вверх.
На улице продолжал грохотать фейерверк, расцвечивая ночное небо.
От огненного столба осталась лишь верхушка, зависшая в воздухе, в языках пламени виднелась голова Коллинза.
– А Кроули, между прочим, был сильнее тебя, мой мальчик…
Голова вместе с остатками огня исчезла.
Том с Розой остались в полной темноте. Маленькое тельце Дэла щекотало живот под рубашкой.
– А знаешь, – сказал Том, – ведь он прав: мне не под силу повторить ни одну из его штучек. Он одолеет меня, и ему это известно. – Том почувствовал смятение Розы. С обреченностью фаталиста он продолжал:
– Это вовсе не значит, что я не стану даже и пытаться; ясно лишь одно: я не сумею. Не смогу, и все.
– Но ты даже не пробовал, – донесся ее голос.
– Раздваиваться, как он, конечно же, не пробовал.
– Так попробуй.
– Прямо сейчас?
– Конечно.
– Я даже не знаю, с чего начать.
– Но ты усваиваешь все прямо на лету, ты очень быстро учишься. Тебе, особенно в последнее время, удавалось такое, о чем ты раньше и помыслить не смел…
– Наверное.
– Ну, тогда попробуй. Начни и все, прямо сию минуту. Только так ты обретешь уверенность в себе.
Какая уж тут уверенность, если у него ничего не получится, подумал Том, однако попытаться все же нужно. Это должно быть похоже на все остальное: необходимо лишь отыскать в сознании соответствующий участок и привести его в действие. «Представь, – говорил он себе, – что перед тобой зеркало, а в нем – твое отражение. Теперь представь, что этот Том в зеркале разговаривает».
– Ты сильней его, – шепнула Роза.
Дэл зашевелился, устраиваясь поудобнее у живота Тома.
Том постарался вызвать в памяти ощущения, которые испытывал, проникая в сознание Скелета.., чувство, что он им овладевает и одновременно теряет над ним контроль, что мозг Скелета растекается аморфной массой и в то же время устремляется к нему.., внутри Тома снова что-то щелкнуло, в глазах потемнело, на мгновение в коридоре блеснул огненный шар.
– Ну, давай, давай же, – умоляла его Роза.
И Том как будто повернул ключик, выпуская ЭТО из тайников своего сознания на свободу.
Из коридора показалась пошатывающаяся фигура Коллектора с пустыми глазницами и кривящимся в усмешке ртом…
ТРРРАХ! – разорвалась над домом ракета. Сноп искр через окно высветил коридор.
Мозг Тома от неожиданности словно подпрыгнул в черепной коробке, и в тот же миг Коллектор мешком рухнул на пол.
– Прошу прощения… – Том даже рассмеялся. – Но ты видела? Ты видела?! Теперь он совершенно безобиден. Им элементарно можно управлять, когда внутри никого нет.
– Ты должен залезть туда, внутрь, сам, – сказала Роза.
Том снова нащупал ключик, стараясь представить уже не зеркало, а самого себя в день, когда они с Дэлом еще только познакомились. Он повернул ключик, в коридоре снова возник огненный шар, из которого вырос еще один Том Фланаген. Тот, другой Том примерял кепи так, чтобы козырек на два пальца отстоял от переносицы. Вдруг он улыбнулся, открыл рот, испустил хрип паралитика и испарился.
– Получилось! – захлопала в ладоши Роза.
Окно опять осветилось фейерверком. Луч света упал на распростертое на полу бесформенное тело Коллектора, и Том вдруг понял, что вызвал его сюда из большого зала одной лишь мыслью о Скелете.
Откуда-то донеслось жужжание включенного механизма, и спустя мгновение в коридор из гостиной вышел Хэмфри Богарт.
Глава 24
– Хочешь показать нам фокусы, приятель? – спросил Богарт. Был он в элегантном черном смокинге, в пальцах зажимал дымящуюся сигарету. – Немножко старых добрых трюков, прежде чем упадет занавес, да?
– Дэл мне рассказывал, как в то лето, когда ему стукнуло двенадцать, все здесь превратилось в мир кино… – не очень внятно пояснил Том Розе, наблюдая, как знаменитая кинозвезда нетерпеливо поигрывает сигаретой.
Роза не ответила. Том огляделся: она, наверное, забилась куда-то в темный уголок.
– Идем же, тобой кое-кто весьма интересуется, – проговорил артист, прищелкнув пальцами. – Да-да, сюда. Пошли, составишь нам компанию.
Том проследовал за ним в гостиную.
Ее заливал яркий свет. В комнате было полным-полно мужчин в смокингах и дам в шикарных вечерних платьях.
В нос снова ударил запах джина.
– Эй, сынок! – В человеке с грубовато-добродушным лицом Том узнал Уильяма Бенедикса. – Как поживаешь?
– О-о, Том! – томно пропела платиновая блондинка с ярко накрашенными губами на красивом, несколько игривом личике…
– А ты, оказывается, любитель птиц? – Богарт дотронулся до маленького комочка под рубашкой. – Я тоже люблю живность: у меня живет пара великолепных собаченций.
– Слушайте, прекратите эту обезьянью какофонию! – захныкал Уильям Бенедикс. – Я уже совсем оглох.
Том удивился – помимо гула нескольких десятков голосов да жужжания таинственного, невидимого механизма, он ничего не слышал.
Бенедикс со сдвинутой на затылок ковбойской шляпой грохнул пивной кружкой о столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82