Он и выглядел до сих пор так, будто его только что разбудил громкий шум.
Майкл сделал большой глоток горького темного тайского пива. Что-то выбило Конора из колеи пару дней назад, но он не хотел это обсуждать. Он выглядел так, будто, вроде Андерхилла, играл сам с собой в вопросы и ответы. Пулу казалось, что эти диалоги с самим собой были для Тима чем-то вроде способа вновь запустить давно заглохший двигатель: Андерхилл снова учился работать. Он пытался описать некое чувство, которое сам называл Пан-ика. По словам Андерхилла, чувство это имело отношение к близости вечных вещей, бессмертии и бесконечности.
– О чем ты думаешь, Мики? – спросил Конор. Пул только покачал головой.
– Разомнусь немного, – Конор встал и подошел к воротцам, через которые проходили пассажиры международных рейсов. Их рейс, как объявили по радио, откладывался на час, так что до вылета оставалось еще пятьдесят минут. Конор, покачиваясь на каблуках, изучал людей, проходящих через воротца, но потом так разнервничался по поводу Андерхилла, что отошел от загородки и начал бесцельно блуждать глазами по витрине магазинчика сувениров. У дверей магазинчика беспошлинной продажи спиртного Конор взглянул на часы, на вновь прибывших пассажиров и зашел внутрь. Через несколько минут он вышел оттуда с желтым пластиковым пакетом и вновь опустился на свое место за столиком.
– Я загадал, что если зайду в этот магазин, то он появится, – сказал Конор.
Он с безнадежным видом рассматривал американцев, таиландцев японцев и европейцев, проходивших через регистрацию на международные рейсы.
– Надеюсь, хотя бы Биверс не опоздает на свой рейс. Гарри Биверс должен был лететь в Сан-Франциско, где собирался присоединиться к друзьям, чтобы всем вместе лететь в Нью-Йорк. Первой реакцией Биверса на сообщение о смерти Пумо было замечание, что если бы старый осел не остался в Нью-Йорке играть в прятки со своей подружкой, а поехал бы с ними, то был бы сейчас жив. Затем он лишь расспрашивал, почему они не могут дождаться его в Бангкоке и когда планируют оказаться в Сан-Франциско. Биверс был вне себя: ему казалось величайшей несправедливостью, что Андерхилла нашли Майкл и Конор. Ведь это была его идея, и успех должен был выпасть на его долю.
– Убедитесь, что он сел на самолет, – распорядился Гарри по поводу Андерхилла. – И не позволяйте ему врать вам.
Пул заметил на это, что Тим явно не мог быть убийцей Тино Пумо.
– Тино жил в Сохо, – сказал Биверс. – Открой глаза, хорошо? Он содержал ресторан. А тебе известно, сколько торговцев кокаином живут в этом районе? Не все на свете так, как кажется на первый взгляд.
Конор допил пиво, вновь отправился изучать прибывающих пассажиров, затем опять вернулся. Все сидячие места в зале ожидания были уже заняты и новые пассажиры либо устраивались на полу, либо начинали бесцельно бродить между витринами беспошлинных киосков и магазинов. Наполнившись, зал ожидания начал напоминать сам Бангкок. Люди сидели на стульях, на полу, воздух был жарким и прокуренным, отовсюду слышались выкрики: “Крэп крэп кроп кроп”.
После длинной тирады по-тайски, которую выдал микрофон и в которой Пулу удалось разобрать только слова “Сан-Франциско”, Конор снова вскочил и кинулся проверять пассажиров. Рейс снова перенесли, и до отправления оставалось теперь пятьдесят пять минут. Если только его не отложат еще раз, друзья приземлятся в Сан-Франциско в то же время, что и Биверс, который никогда не простит им того, что остался в стороне, а они дали себя надуть. Он будет настаивать на том, чтобы снова отправится в Бангкок. У него наверняка стоит перед глазами сцена сумасшедшей погони по улицам Бангкока, воя полицейских сирен, схватка с злодеем и триумфальная встреча с прессой, рассказ о том, как Андерхилл убил журналистов и хитро организовал убийство Тино Пумо.
Пул очень устал. Он почти не спал прошлой ночью, после того как позвонил Джуди, и та пересказала ему подробности гибели Тино Пумо. “Кто бы ни был убийца, – сказала она, – это наверняка тот же, кто убил библиотекаря. Ах да, ты ведь не знаешь...”. Не в силах скрыть торжества в голосе, Джуди пересказала обстоятельства смерти доктора Майер-Холла.
– Почему они думают, что это один и тот же человек?
– Там были две китаянки, которые видели Пумо среди стеллажей перед тем, как нашли труп. Они узнали его, когда увидели фотографию в газетах сегодня утром. Вот и все новости. Тино был главным подозреваемым – девушки видели, как он выходил из хранилища. По-моему, ясно как Божий день, что произошло.
– И что же произошло?
– Тино потерялся среди стеллажей – одному Богу известно, что он вообще делал в библиотеке, – и видел, как этот сумасшедший убивал библиотекаря. Пумо удалось убежать, но маньяк выследил его и убил. Это же ясно. – После паузы Джуди добавила: – Как жаль, что пришлось прервать вашу увеселительную поездку.
Майкл спросил, раздаются ли по-прежнему анонимные звонки.
– В последний раз он пробормотал, что ничто не заменит масла или что-то вроде этого. Я сразу стираю с пленки ту чушь, которую он несет. Когда этот парень был ребенком, кто-то вбивал в его голову с утра до ночи всякую ерунду. Я уверена, что его обижали в детстве.
Разговор их вскоре закончился.
На несколько секунд Майкл увидел перед собой Виктора Спитални – маленького, узкоплечего, черноволосого, с вечно бегающими под узким лбом темными глазами, мокрыми губами и дрожащим подбородком. Когда им было по восемнадцать, вокруг Виктора Спитални как бы возвышалась воздвигнутая им самим стена. Парень явно был психопатом. Если кто-то шел в его сторону, он останавливался и ждал, пока человек пройдет мимо и отойдет достаточно далеко, чтобы Виктор мог чувствовать себя в безопасности. Наверное, он решил убить кого-нибудь и дезертировать, как только впервые услышал историю Андерхилла про негодяя Ната Бизли.
Из-за чего-то такого, что сказала жена Майкла, ему подумалось вдруг, что было бы интересно отправиться в Милуоки и посмотреть на места, тае вырос Виктор Спитални.
Ведь именно Милуоки был прообразом Монро, штат Иллинойс, где боролся с судьбой Хол Эстергаз. Если Андерхилл все-таки появится сегодня в аэропорту, он, наверное, не откажется поучаствовать в этой поездке по местам детства одного из своих героев.
Он услышал хриплый вздох Конора и через несколько секунд забыл о своих мыслях. Он смотрел на Андерхилла, пробирающегося к ним через толпу. Под мышкой он нес сверток, перевязанный шпагатом, в одной руке – кожаный саквояж, в другой – чемоданчик с допотопной портативной пишущей машинкой и огромный пластиковый пакет. На нем болтался просторный полосатый пиджак. Выглядел он как-то по-новому – в следующую секунду Майкл понял, что Андерхилл постригся.
– Ты это сделал, – произнес Майкл.
– Пока не выйдет моя новая книга, – сказал Андерхилл, – я буду несколько стеснен в средствах. Не купит ли кто-нибудь из вас, джентльмены, порцию кока-колы для старого приятеля?
Конор вскочил и почти что побежал к бару.
2
Полет был как бы пародией на их путешествие на Восток: у окна вместо Гарри Биверса сидел Тим Андерхилл, Конор посредине Майкл у прохода. Майклу явно недоставало блестящих черных волос и ямочек Пан Йин – сейчас они летели рейсом американской компании, и все стюардессы здесь были высоченными блондинками с профессионально равнодушными лицами. Остальные пассажиры на сей раз не были педиатрами. Это были по большей части молодые люди, относящиеся к двум категориям: служащие крупных международных корпораций, которые читали “Мегатрендз” и “Уан Минит Мэнеджер”, и молодые парочки с детьми или без, одетые в джинсы и ковбойки. Когда Майкл был в их возрасте, они читали в подобных случаях Карлоса Кастанеду или Германа Гессе. На мягких обложках книг, которые доставали одну за другой его попутчики, стояли имена Джудит Кранц и Сидни Шелдона или же это были произведения неких леди с тремя именами, на обложках которых красовались средневековые замки и позевывающие единороги. В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году богема – или к кому там относили себя эти люди – не была особенно начитанной.
“Ничего”, – подумал Майкл. В конце концов, он тоже читал в самолетах книги не самого высокого пошиба. Конор вообще ничего не читал. Андерхилл водрузил перед собой толстенный том в мягкой обложке, который выглядел так, словно до Тима его прочли человека три.
Майкл вынул из сумки “Послов” Генри Джеймса, которых навязала ему Джуди. В Уэстерхолме книга показалась ему вполне интересной, но сейчас, держа ее в руках, Майкл почувствовал, что ему вовсе не хочется читать. Теперь, когда они были наконец в воздухе, Майкл не вполне мог представить себе, к чему он, собственно, возвращается.
Небо за иллюминаторами было черным, на нем вспыхивали время от времени багрово-красные точки и полосы. Это небо как раз подходило им: оно как бы приближало друзей к миру Коко, где ничто не происходило просто так, где пели ангелы, и демоны разгуливали по длинным коридорам.
Конор спросил стюардессу, будет ли фильм.
– Как только закончится обед. “Никогда не говори никогда” – последний фильм с Джеймсом Бондом.
Когда Конор ухмыльнулся, лицо стюардессы приобрело обиженное выражение.
– Это по поводу одного нашего знакомого, – пояснил Пул. Ему не хотелось называть Биверса другом. Даже стюардессе, с которой он больше не встретится.
– Хей, – насмешливо произнес Конор. – Я детектив из Нью-Йорка, из отдела расследования убийств. Я – большая шишка. Я – агент 007 номер два.
– Ваш друг – детектив из Нью-Йорка? – переспросила стюардесса. – Тогда ему, должно быть, хватает сейчас работы. Пару недель назад прямо в аэропорту убили одного парня. – Увидев, что пассажиров явно заинтересовали ее слова, стюардесса продолжала: – Какой-то там преуспевающий делец, который летел одним из наших рейсов. Моя подружка работает на рейсе Нью-Йорк – Сан-Франциско, так вот она сказала мне, что этот парень был их постоянным клиентом. Темная лошадка. В газете написали, что он – молодой преуспевающий финансист, но, думаю, его назвали так потому, что он просто был довольно молод и доверху набит деньгами. Из тех, кого называют “юппи”.
– Что такое юппи? – спросил Андерхилл.
– Молодой человек, доверху набитый деньгами.
– Или девица в сером фланелевом костюме и паре “Рибокс” на ногах, – добавил Конор.
– А что такое “Рибокс”? – опять поинтересовался Андерхилл.
– Так значит он был убит после того, как прилетел из Сан-Франциско? – поинтересовался Пул.
Стюардесса кивнула. Это была очередная высокая блондинка, чья именная табличка сообщала, что девушку звали Марни. Выражение глаз было игривым и одновременно каким-то напряженным.
– Моя подруга Лиза говорила, что видела его по крайней мере раза два в месяц. Мы раньше работали с Лизой вместе, но потом она перебралась в Нью-Йорк, и теперь мы общаемся только по телефону. Но она все рассказала мне об этом парне. – Стюардесса бросала на Конора довольно любопытные взгляды.
– Можно я вам кое-что скажу? – спросила она.
Конор кивнул. Марни наклонилась и зашептала ему на ухо.
Майкл слышал, как Конор чуть не задохнулся от изумления, затем рассмеялся так громко, что люди, сидящие в соседних креслах, прервали свои разговоры.
– Еще увидимся, ребята, – сказала Марни и пошла дальше вдоль рядов кресел.
– Что это было? – спросил Майкл.
В ответ Конор покраснел. Тим Андерхилл лукаво улыбнулся.
– Ничего, – ответил Конор.
– Она приставала к тебе?
– Не совсем. Отстань.
– Старая добрая Марни, – ухмыльнулся Андерхилл.
– Сменим тему. Отстаньте, – занервничал Конор.
– Хорошо, тогда послушайте вот что, – сказал Майкл Пул. – Некто, летевший из Сан-Франциско, был убит в нью-йоркском аэропорту. Спитални мог прилететь из Сан-Франциско, как это собираемся сделать мы, а затем пересесть на самолет до Нью-Йорка, опять же как планируем мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Майкл сделал большой глоток горького темного тайского пива. Что-то выбило Конора из колеи пару дней назад, но он не хотел это обсуждать. Он выглядел так, будто, вроде Андерхилла, играл сам с собой в вопросы и ответы. Пулу казалось, что эти диалоги с самим собой были для Тима чем-то вроде способа вновь запустить давно заглохший двигатель: Андерхилл снова учился работать. Он пытался описать некое чувство, которое сам называл Пан-ика. По словам Андерхилла, чувство это имело отношение к близости вечных вещей, бессмертии и бесконечности.
– О чем ты думаешь, Мики? – спросил Конор. Пул только покачал головой.
– Разомнусь немного, – Конор встал и подошел к воротцам, через которые проходили пассажиры международных рейсов. Их рейс, как объявили по радио, откладывался на час, так что до вылета оставалось еще пятьдесят минут. Конор, покачиваясь на каблуках, изучал людей, проходящих через воротца, но потом так разнервничался по поводу Андерхилла, что отошел от загородки и начал бесцельно блуждать глазами по витрине магазинчика сувениров. У дверей магазинчика беспошлинной продажи спиртного Конор взглянул на часы, на вновь прибывших пассажиров и зашел внутрь. Через несколько минут он вышел оттуда с желтым пластиковым пакетом и вновь опустился на свое место за столиком.
– Я загадал, что если зайду в этот магазин, то он появится, – сказал Конор.
Он с безнадежным видом рассматривал американцев, таиландцев японцев и европейцев, проходивших через регистрацию на международные рейсы.
– Надеюсь, хотя бы Биверс не опоздает на свой рейс. Гарри Биверс должен был лететь в Сан-Франциско, где собирался присоединиться к друзьям, чтобы всем вместе лететь в Нью-Йорк. Первой реакцией Биверса на сообщение о смерти Пумо было замечание, что если бы старый осел не остался в Нью-Йорке играть в прятки со своей подружкой, а поехал бы с ними, то был бы сейчас жив. Затем он лишь расспрашивал, почему они не могут дождаться его в Бангкоке и когда планируют оказаться в Сан-Франциско. Биверс был вне себя: ему казалось величайшей несправедливостью, что Андерхилла нашли Майкл и Конор. Ведь это была его идея, и успех должен был выпасть на его долю.
– Убедитесь, что он сел на самолет, – распорядился Гарри по поводу Андерхилла. – И не позволяйте ему врать вам.
Пул заметил на это, что Тим явно не мог быть убийцей Тино Пумо.
– Тино жил в Сохо, – сказал Биверс. – Открой глаза, хорошо? Он содержал ресторан. А тебе известно, сколько торговцев кокаином живут в этом районе? Не все на свете так, как кажется на первый взгляд.
Конор допил пиво, вновь отправился изучать прибывающих пассажиров, затем опять вернулся. Все сидячие места в зале ожидания были уже заняты и новые пассажиры либо устраивались на полу, либо начинали бесцельно бродить между витринами беспошлинных киосков и магазинов. Наполнившись, зал ожидания начал напоминать сам Бангкок. Люди сидели на стульях, на полу, воздух был жарким и прокуренным, отовсюду слышались выкрики: “Крэп крэп кроп кроп”.
После длинной тирады по-тайски, которую выдал микрофон и в которой Пулу удалось разобрать только слова “Сан-Франциско”, Конор снова вскочил и кинулся проверять пассажиров. Рейс снова перенесли, и до отправления оставалось теперь пятьдесят пять минут. Если только его не отложат еще раз, друзья приземлятся в Сан-Франциско в то же время, что и Биверс, который никогда не простит им того, что остался в стороне, а они дали себя надуть. Он будет настаивать на том, чтобы снова отправится в Бангкок. У него наверняка стоит перед глазами сцена сумасшедшей погони по улицам Бангкока, воя полицейских сирен, схватка с злодеем и триумфальная встреча с прессой, рассказ о том, как Андерхилл убил журналистов и хитро организовал убийство Тино Пумо.
Пул очень устал. Он почти не спал прошлой ночью, после того как позвонил Джуди, и та пересказала ему подробности гибели Тино Пумо. “Кто бы ни был убийца, – сказала она, – это наверняка тот же, кто убил библиотекаря. Ах да, ты ведь не знаешь...”. Не в силах скрыть торжества в голосе, Джуди пересказала обстоятельства смерти доктора Майер-Холла.
– Почему они думают, что это один и тот же человек?
– Там были две китаянки, которые видели Пумо среди стеллажей перед тем, как нашли труп. Они узнали его, когда увидели фотографию в газетах сегодня утром. Вот и все новости. Тино был главным подозреваемым – девушки видели, как он выходил из хранилища. По-моему, ясно как Божий день, что произошло.
– И что же произошло?
– Тино потерялся среди стеллажей – одному Богу известно, что он вообще делал в библиотеке, – и видел, как этот сумасшедший убивал библиотекаря. Пумо удалось убежать, но маньяк выследил его и убил. Это же ясно. – После паузы Джуди добавила: – Как жаль, что пришлось прервать вашу увеселительную поездку.
Майкл спросил, раздаются ли по-прежнему анонимные звонки.
– В последний раз он пробормотал, что ничто не заменит масла или что-то вроде этого. Я сразу стираю с пленки ту чушь, которую он несет. Когда этот парень был ребенком, кто-то вбивал в его голову с утра до ночи всякую ерунду. Я уверена, что его обижали в детстве.
Разговор их вскоре закончился.
На несколько секунд Майкл увидел перед собой Виктора Спитални – маленького, узкоплечего, черноволосого, с вечно бегающими под узким лбом темными глазами, мокрыми губами и дрожащим подбородком. Когда им было по восемнадцать, вокруг Виктора Спитални как бы возвышалась воздвигнутая им самим стена. Парень явно был психопатом. Если кто-то шел в его сторону, он останавливался и ждал, пока человек пройдет мимо и отойдет достаточно далеко, чтобы Виктор мог чувствовать себя в безопасности. Наверное, он решил убить кого-нибудь и дезертировать, как только впервые услышал историю Андерхилла про негодяя Ната Бизли.
Из-за чего-то такого, что сказала жена Майкла, ему подумалось вдруг, что было бы интересно отправиться в Милуоки и посмотреть на места, тае вырос Виктор Спитални.
Ведь именно Милуоки был прообразом Монро, штат Иллинойс, где боролся с судьбой Хол Эстергаз. Если Андерхилл все-таки появится сегодня в аэропорту, он, наверное, не откажется поучаствовать в этой поездке по местам детства одного из своих героев.
Он услышал хриплый вздох Конора и через несколько секунд забыл о своих мыслях. Он смотрел на Андерхилла, пробирающегося к ним через толпу. Под мышкой он нес сверток, перевязанный шпагатом, в одной руке – кожаный саквояж, в другой – чемоданчик с допотопной портативной пишущей машинкой и огромный пластиковый пакет. На нем болтался просторный полосатый пиджак. Выглядел он как-то по-новому – в следующую секунду Майкл понял, что Андерхилл постригся.
– Ты это сделал, – произнес Майкл.
– Пока не выйдет моя новая книга, – сказал Андерхилл, – я буду несколько стеснен в средствах. Не купит ли кто-нибудь из вас, джентльмены, порцию кока-колы для старого приятеля?
Конор вскочил и почти что побежал к бару.
2
Полет был как бы пародией на их путешествие на Восток: у окна вместо Гарри Биверса сидел Тим Андерхилл, Конор посредине Майкл у прохода. Майклу явно недоставало блестящих черных волос и ямочек Пан Йин – сейчас они летели рейсом американской компании, и все стюардессы здесь были высоченными блондинками с профессионально равнодушными лицами. Остальные пассажиры на сей раз не были педиатрами. Это были по большей части молодые люди, относящиеся к двум категориям: служащие крупных международных корпораций, которые читали “Мегатрендз” и “Уан Минит Мэнеджер”, и молодые парочки с детьми или без, одетые в джинсы и ковбойки. Когда Майкл был в их возрасте, они читали в подобных случаях Карлоса Кастанеду или Германа Гессе. На мягких обложках книг, которые доставали одну за другой его попутчики, стояли имена Джудит Кранц и Сидни Шелдона или же это были произведения неких леди с тремя именами, на обложках которых красовались средневековые замки и позевывающие единороги. В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году богема – или к кому там относили себя эти люди – не была особенно начитанной.
“Ничего”, – подумал Майкл. В конце концов, он тоже читал в самолетах книги не самого высокого пошиба. Конор вообще ничего не читал. Андерхилл водрузил перед собой толстенный том в мягкой обложке, который выглядел так, словно до Тима его прочли человека три.
Майкл вынул из сумки “Послов” Генри Джеймса, которых навязала ему Джуди. В Уэстерхолме книга показалась ему вполне интересной, но сейчас, держа ее в руках, Майкл почувствовал, что ему вовсе не хочется читать. Теперь, когда они были наконец в воздухе, Майкл не вполне мог представить себе, к чему он, собственно, возвращается.
Небо за иллюминаторами было черным, на нем вспыхивали время от времени багрово-красные точки и полосы. Это небо как раз подходило им: оно как бы приближало друзей к миру Коко, где ничто не происходило просто так, где пели ангелы, и демоны разгуливали по длинным коридорам.
Конор спросил стюардессу, будет ли фильм.
– Как только закончится обед. “Никогда не говори никогда” – последний фильм с Джеймсом Бондом.
Когда Конор ухмыльнулся, лицо стюардессы приобрело обиженное выражение.
– Это по поводу одного нашего знакомого, – пояснил Пул. Ему не хотелось называть Биверса другом. Даже стюардессе, с которой он больше не встретится.
– Хей, – насмешливо произнес Конор. – Я детектив из Нью-Йорка, из отдела расследования убийств. Я – большая шишка. Я – агент 007 номер два.
– Ваш друг – детектив из Нью-Йорка? – переспросила стюардесса. – Тогда ему, должно быть, хватает сейчас работы. Пару недель назад прямо в аэропорту убили одного парня. – Увидев, что пассажиров явно заинтересовали ее слова, стюардесса продолжала: – Какой-то там преуспевающий делец, который летел одним из наших рейсов. Моя подружка работает на рейсе Нью-Йорк – Сан-Франциско, так вот она сказала мне, что этот парень был их постоянным клиентом. Темная лошадка. В газете написали, что он – молодой преуспевающий финансист, но, думаю, его назвали так потому, что он просто был довольно молод и доверху набит деньгами. Из тех, кого называют “юппи”.
– Что такое юппи? – спросил Андерхилл.
– Молодой человек, доверху набитый деньгами.
– Или девица в сером фланелевом костюме и паре “Рибокс” на ногах, – добавил Конор.
– А что такое “Рибокс”? – опять поинтересовался Андерхилл.
– Так значит он был убит после того, как прилетел из Сан-Франциско? – поинтересовался Пул.
Стюардесса кивнула. Это была очередная высокая блондинка, чья именная табличка сообщала, что девушку звали Марни. Выражение глаз было игривым и одновременно каким-то напряженным.
– Моя подруга Лиза говорила, что видела его по крайней мере раза два в месяц. Мы раньше работали с Лизой вместе, но потом она перебралась в Нью-Йорк, и теперь мы общаемся только по телефону. Но она все рассказала мне об этом парне. – Стюардесса бросала на Конора довольно любопытные взгляды.
– Можно я вам кое-что скажу? – спросила она.
Конор кивнул. Марни наклонилась и зашептала ему на ухо.
Майкл слышал, как Конор чуть не задохнулся от изумления, затем рассмеялся так громко, что люди, сидящие в соседних креслах, прервали свои разговоры.
– Еще увидимся, ребята, – сказала Марни и пошла дальше вдоль рядов кресел.
– Что это было? – спросил Майкл.
В ответ Конор покраснел. Тим Андерхилл лукаво улыбнулся.
– Ничего, – ответил Конор.
– Она приставала к тебе?
– Не совсем. Отстань.
– Старая добрая Марни, – ухмыльнулся Андерхилл.
– Сменим тему. Отстаньте, – занервничал Конор.
– Хорошо, тогда послушайте вот что, – сказал Майкл Пул. – Некто, летевший из Сан-Франциско, был убит в нью-йоркском аэропорту. Спитални мог прилететь из Сан-Франциско, как это собираемся сделать мы, а затем пересесть на самолет до Нью-Йорка, опять же как планируем мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100