И Сразу же упирается взглядом в записку: «Клифф, пошел ты на…». Почерк не ее, значит, писал он. «Нет, это ты пошел на… подонок!»
Он успел сунуть записку в карман прежде, чем ее увидели подчиненные, – спрятать не из-за пережитого унижения, убеждал он себя, но потому, что это была исключительно личная записка, которая никак не могла служить уликой в деле о похищении.
Разумеется, на самом-то деле никакое это было не похищение, и Бакстер подозревал, что его люди это прекрасно понимают, но ни одному другому полицейскому штата это пока не было известно.
Заработало внутреннее переговорное устройство, и послышался голос сержанта Блэйка:
– Шеф, звонит капитан Делсон из полиции штата.
– Хорошо. – Клифф Бакстер поднял трубку, и в ней раздался голос капитана Делсона из полиции штата Огайо:
– Шеф, у нас кое-что есть.
Бакстер напружинился и выпрямился в кресле.
– Да?
– Примерно полчаса назад наши полицейские заезжали проверить аэропорт Толидо, и охранник из тамошней службы безопасности сообщил им, что видел разыскиваемых. Та самая машина, полностью соответствует описанию. Он даже запомнил некоторые цифры номера, они тоже совпадают.
– Они что, улетели?
– Нет, они опоздали на последний рейс и сказали охраннику, что возвращаются домой.
– Так, так. Это хорошо. Вы их засекли неподалеку от Толидо, значит…
– Верно… но вот какое дело, шеф: охранник говорит, что у него не сложилось впечатления, будто бы женщина – ему показали фотографию миссис Бакстер, и он уверен, что это была именно она, – так вот, будто бы женщина вела себя так, как если бы ей что-то угрожало или бы ее заставляли…
– А-а, чепуха. Этот сукин сын держит ее под дулом пистолета, вот она и…
– Видите ли, подозреваемый мужчина – этот самый Лондри – на какое-то время выходил из машины, и все это время женщина оставалась в машине одна.
Бакстер откашлялся, прочищая горло, потом проговорил:
– А… кто такой этот аэропортовский охранник? Он что, бывший полицейский? Откуда этому парню, по сути, простому сторожу, знать?..
– Шеф, у него сложилось вполне определенное впечатление, что те двое собирались лететь вместе. Все это как-то не похоже на похищение в строгом юридическом смысле слова.
Бакстер помолчал, потом рявкнул:
– И вы что, готовы взять на себя такую ответственность? Хотите, когда он ее в конце концов убьет, оказаться именно тем, кто распорядился прекратить розыск?
– Шеф, я не очень хорошо реагирую на угрозы. Мы перевернули ради вас весь штат. Как полицейский полицейскому, должен вам сказать: у меня складывается впечатление, что ваша жена сама сбежала с этим человеком.
Бакстер молчал.
– Мы запросили по факсу ФБР, передав им тот номер социального страхования, который вы нам сообщили, – продолжал капитан Делсон, – но, похоже, у них нет на него никакой информации. Единственное, что мы знаем, так это то, что он вроде бы армейский полковник в отставке – если, конечно, речь идет об одном и том же человеке. Никаких преступлений, задержаний или чего-либо подобного за ним не значится. Но мы продолжаем проверку.
– Вот как… полковник?
– Совершенно верно.
– Ну, и что отсюда следует? Что вы хотите этим сказать?
– Я… я не знаю. Не могли бы вы выслать нам по факсу официальный запрос, за вашей подписью, с полной мотивировкой и перечнем того, что вас интересует?
– Н-ну… а почему бы вам самим не завести на него уголовное дело от имени штата Огайо?
– У штата Огайо нет оснований выдвигать какие-либо обвинения против этого человека или миссис Бакстер.
– Нету?! Вы хотите сказать, что не имеете ничего против похищений?
– Мы бы выдвинули такое обвинение, если бы дело обстояло действительно так. Но, похоже, в данном случае вас ввели в заблуждение . Послушайте, шеф: я понимаю, что вам сейчас очень тяжело, но я сам, лично, говорил по телефону с этим охранником целых двадцать минут, и я уверен, что те двое, которых он видел, – это именно разыскиваемые и, более того, что миссис Бакстер, которую он опознал по фотографии, сама по собственной воле следует за этим человеком. Мы, конечно, можем продолжать их поиски, в порядке профессиональной услуги – причем это строго между нами, чтобы налогоплательщики ничего не прознали, – но я обязан буду изменить установку на розыск. Теперь она будет гласить так: установить местонахождение, поддерживать внешнее наблюдение, ожидать дальнейших указаний, не допрашивать, если только наблюдаемые не вознамерятся покинуть пределы юрисдикции данной полиции, не задерживать и не подвергать аресту, если для этого не будет достаточных оснований. Я не хочу, чтобы против полиции штата был выдвинут судебный иск. Думаю, и вам ни к чему излишняя огласка. Договорились?
Бакстер минуту помолчал, раздумывая, потом глубоко вздохнул и проговорил:
– Лондри разыскивается нами в связи с нарушениями правил дорожного движения, препятствованием отправлению правосудия и нарушениями общественного порядка.
В трубке долго стояла полная тишина, потом капитан Делсон сказал:
– Ну хорошо, пришлите нам все это по факсу. Только не выдвигайте обвинений, под которые у вас нет доказательств, – добавил он.
– Слушайте, я вам пришлю постановление суда на его арест и передачу в наше распоряжение. За подписью нашего судьи. Единственное, что от вас требуется, это задержать их. А мы за ними сразу же приедем и оформим все обвинения.
– Задерживать их я не буду, но если мы их обнаружим, то дадим вам знать. Да, вот еще что: некий Кит Лондри забронировал на свое имя номер в «Шератоне» кливлендского аэропорта и билеты из Кливленда до Нью-Йорка. – Делсон пересказал Бакстеру все подробности, а потом прибавил: – Мы ведем наблюдение за дорогами из Толидо в Кливленд, а в «Шератоне» его встретит местная полиция. Эти меры мы отменять не будем. А кроме того, поскольку их засекли в аэропорту Толидо, то полиция штата и местная в порядке обычной в таких случаях процедуры проверяют все находящиеся в районе аэропорта мотели, пансионаты и тому подобное. Если тем двоим стало известно, что их ищут, они могут и не поехать в Кливленд.
– Да… верно, – кивнул Бакстер. – Дайте мне знать, как только у вас что-нибудь прояснится.
– Обязательно. – Капитан Делсон помолчал, потом проговорил: – Возможно, вам захочется самому с ним разобраться, как мужчине с мужчиной.
– Да… когда бы и где бы вы их ни обнаружили, дайте мне знать… Я хочу сам поговорить с ней, – добавил Бакстер. – Хочу узнать, о чем она думала, сбегая от мужа и двоих детей. Понимала ли она, что делает. Если вы правы и она действительно пошла с этим типом по собственной воле, ну тогда и черт с ней. Но я хочу услышать это от нее самой, из ее собственных уст. Вы должны меня понять.
– Я понимаю.
– Н-да… чертовски неприятная история. Двадцать лет женаты… сын и дочь в колледже… сейчас вот примчались домой, – соврал он, – все жутко переживают… у матери ее чуть не случился сердечный приступ. Сестра ревет, не переставая; отец разозлился на нее так, что и передать нельзя. И что только творится с бабами в наше время?
– Не знаю.
– Ну что ж, я вам очень признателен за все, что вы уже сделали. Я просто хочу сам с ней поговорить, и только.
– Будем держать вас в курсе событий.
– Я всю ночь буду здесь. – Бакстер громко высморкался, потом произнес усталым голосом: – Мне бы только еще разок ее увидеть. Пожалуйста, Бога ради…
– Ладно, ладно. Не переживайте так.
Бакстер положил трубку и грохнул кулаком по столу:
– Черт побери! Убью эту блядь! А этого паскудника четвертую!
В приоткрывшуюся дверь просунулась голова сержанта Блэйка:
– У вас тут все в порядке, шеф?
– Да! Катись к чертям отсюда!.. Нет, погоди. – Бакстер задумался, потом приказал: – Передай Шенли, пусть он срочно подготовит судебное распоряжение на Лондри: за препятствование правосудию, нарушение общественного порядка, ну и еще накрутите там какой-нибудь херни. Потом пусть отправляется к судье Торнсби, разбудит его, получит подпись и пересылает распоряжение в штат.
– Слушаюсь, сэр.
– Подожди! Потом подготовь две машины, трех человек, включая тебя самого, и пеленгатор. Поедем в Толидо.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Пока Кит раздевался, Энни, скрестив ноги, сидела на постели, держа в руках игрушечного мишку.
– Я сейчас не на таблетках, – произнесла вдруг она. – Я тебе не говорила об этом?
– Нет. В прошлый раз у нас как-то не дошло дело до такого рода предупреждений, – ответил он. – Я тоже должен был бы поставить тебя в известность: перед увольнением в запас и перед тем, как уехать из Вашингтона, я прошел полную медицинскую проверку. У меня все в порядке.
– Я полагала… наверное, мне надо было спросить самой, прежде чем… но я не привыкла… я хочу сказать, я раньше этого никогда не делала.
– Ну, ты-то , разумеется, не делала.
Энни утвердительно кивнула.
– Когда я поняла, что он… что у него есть другие женщины, я сделала кое-какие анализы, а потом попросила своего гинеколога сказать ему, что мне нельзя принимать таблетки и спираль ставить тоже нельзя… поэтому ему приходилось пользоваться презервативами… и когда он их надевал, то всякий раз испытывал унижение… его это жутко раздражало, но он понимал, что это все из-за… слушай, нам действительно надо обсуждать все это?
– По-моему, сказанного вполне достаточно. – Кит улыбнулся. – Ты что, успела уже забеременеть от меня?
– Надеюсь. – Энни тоже улыбнулась. – Хочешь предпринять еще одну попытку?
Кит забрался в постель, взял у Энни медвежонка и отложил его в сторону; потом они уселись с ней лицом к лицу и обвив друг друга ногами и принялись целоваться, ласкать друг друга, поглаживать и массировать в самых интимных местах, разыгрывая эту прелюдию любви так, словно в их распоряжении действительно была теперь хоть сама вечность, словно и не существовало ни малейшей вероятности того, что кто-то может требовательно застучать к ним в дверь.
Энни пододвинулась поближе к Киту, немного приподнялась и опустилась на него, так и не отняв при этом губ, слитых с его губами в поцелуе.
На протяжении следующего получаса они, сами того не сознавая, как будто снова оказались еще неопытными подростками: они заново узнавали друг друга, делали свои чувственные открытия, экспериментировали, делали вид, что обнаруживают все новые и новые позы и позиции для всех видов секса.
– Знаешь, – проговорила она наконец, – меня никто так не трахал после того самого парня, о котором я тебе рассказывала. И где ты только всему этому научился?
– От одной шестнадцатилетки. Когда мне было семнадцать.
– Я рада, что ты ничего не позабыл.
– Да, ничего. И ее саму я тоже всегда помнил.
Они лежали на постели, поверх смятых простынь, держа друг друга за руки. К потолку было приделано зеркало, и оба они отпустили по этому поводу несколько шуток, но Кит ощущал, что Энни все-таки чувствовала себя из-за этого несколько стесненно. Кит лежал, разглядывая отражение на потолке: себя и Энни рядом, она лежала с закрытыми глазами и улыбалась, волосы ее разметались по подушке, и вид у нее был необыкновенно умиротворенный. Словно в прекрасном сне, подумал Кит о ее отражении; Энни лежала, слегка раздвинув ноги, так что была хорошо видна пышная растительность в промежности, груди ее ровно поднимались и опускались, пальцы ног слегка шевелились. Это их шевеление хорошо запомнилось Киту еще с тех, давних пор. Именно так пошевеливались они и в то утро, когда Кит ушел, сказав Энни на прощание: «До встречи». Он это хорошо помнил.
Кит медленно сел и обвел взглядом комнату. Мебели в номере почти не было, а та, что все же стояла, была накрепко привинчена к своему месту, включая даже телевизор и настенные лампы над кроватью. У Кита возникло желание припереть чем-нибудь изнутри дверь, но в номере не было даже стула, который можно было бы передвинуть с места на место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Он успел сунуть записку в карман прежде, чем ее увидели подчиненные, – спрятать не из-за пережитого унижения, убеждал он себя, но потому, что это была исключительно личная записка, которая никак не могла служить уликой в деле о похищении.
Разумеется, на самом-то деле никакое это было не похищение, и Бакстер подозревал, что его люди это прекрасно понимают, но ни одному другому полицейскому штата это пока не было известно.
Заработало внутреннее переговорное устройство, и послышался голос сержанта Блэйка:
– Шеф, звонит капитан Делсон из полиции штата.
– Хорошо. – Клифф Бакстер поднял трубку, и в ней раздался голос капитана Делсона из полиции штата Огайо:
– Шеф, у нас кое-что есть.
Бакстер напружинился и выпрямился в кресле.
– Да?
– Примерно полчаса назад наши полицейские заезжали проверить аэропорт Толидо, и охранник из тамошней службы безопасности сообщил им, что видел разыскиваемых. Та самая машина, полностью соответствует описанию. Он даже запомнил некоторые цифры номера, они тоже совпадают.
– Они что, улетели?
– Нет, они опоздали на последний рейс и сказали охраннику, что возвращаются домой.
– Так, так. Это хорошо. Вы их засекли неподалеку от Толидо, значит…
– Верно… но вот какое дело, шеф: охранник говорит, что у него не сложилось впечатления, будто бы женщина – ему показали фотографию миссис Бакстер, и он уверен, что это была именно она, – так вот, будто бы женщина вела себя так, как если бы ей что-то угрожало или бы ее заставляли…
– А-а, чепуха. Этот сукин сын держит ее под дулом пистолета, вот она и…
– Видите ли, подозреваемый мужчина – этот самый Лондри – на какое-то время выходил из машины, и все это время женщина оставалась в машине одна.
Бакстер откашлялся, прочищая горло, потом проговорил:
– А… кто такой этот аэропортовский охранник? Он что, бывший полицейский? Откуда этому парню, по сути, простому сторожу, знать?..
– Шеф, у него сложилось вполне определенное впечатление, что те двое собирались лететь вместе. Все это как-то не похоже на похищение в строгом юридическом смысле слова.
Бакстер помолчал, потом рявкнул:
– И вы что, готовы взять на себя такую ответственность? Хотите, когда он ее в конце концов убьет, оказаться именно тем, кто распорядился прекратить розыск?
– Шеф, я не очень хорошо реагирую на угрозы. Мы перевернули ради вас весь штат. Как полицейский полицейскому, должен вам сказать: у меня складывается впечатление, что ваша жена сама сбежала с этим человеком.
Бакстер молчал.
– Мы запросили по факсу ФБР, передав им тот номер социального страхования, который вы нам сообщили, – продолжал капитан Делсон, – но, похоже, у них нет на него никакой информации. Единственное, что мы знаем, так это то, что он вроде бы армейский полковник в отставке – если, конечно, речь идет об одном и том же человеке. Никаких преступлений, задержаний или чего-либо подобного за ним не значится. Но мы продолжаем проверку.
– Вот как… полковник?
– Совершенно верно.
– Ну, и что отсюда следует? Что вы хотите этим сказать?
– Я… я не знаю. Не могли бы вы выслать нам по факсу официальный запрос, за вашей подписью, с полной мотивировкой и перечнем того, что вас интересует?
– Н-ну… а почему бы вам самим не завести на него уголовное дело от имени штата Огайо?
– У штата Огайо нет оснований выдвигать какие-либо обвинения против этого человека или миссис Бакстер.
– Нету?! Вы хотите сказать, что не имеете ничего против похищений?
– Мы бы выдвинули такое обвинение, если бы дело обстояло действительно так. Но, похоже, в данном случае вас ввели в заблуждение . Послушайте, шеф: я понимаю, что вам сейчас очень тяжело, но я сам, лично, говорил по телефону с этим охранником целых двадцать минут, и я уверен, что те двое, которых он видел, – это именно разыскиваемые и, более того, что миссис Бакстер, которую он опознал по фотографии, сама по собственной воле следует за этим человеком. Мы, конечно, можем продолжать их поиски, в порядке профессиональной услуги – причем это строго между нами, чтобы налогоплательщики ничего не прознали, – но я обязан буду изменить установку на розыск. Теперь она будет гласить так: установить местонахождение, поддерживать внешнее наблюдение, ожидать дальнейших указаний, не допрашивать, если только наблюдаемые не вознамерятся покинуть пределы юрисдикции данной полиции, не задерживать и не подвергать аресту, если для этого не будет достаточных оснований. Я не хочу, чтобы против полиции штата был выдвинут судебный иск. Думаю, и вам ни к чему излишняя огласка. Договорились?
Бакстер минуту помолчал, раздумывая, потом глубоко вздохнул и проговорил:
– Лондри разыскивается нами в связи с нарушениями правил дорожного движения, препятствованием отправлению правосудия и нарушениями общественного порядка.
В трубке долго стояла полная тишина, потом капитан Делсон сказал:
– Ну хорошо, пришлите нам все это по факсу. Только не выдвигайте обвинений, под которые у вас нет доказательств, – добавил он.
– Слушайте, я вам пришлю постановление суда на его арест и передачу в наше распоряжение. За подписью нашего судьи. Единственное, что от вас требуется, это задержать их. А мы за ними сразу же приедем и оформим все обвинения.
– Задерживать их я не буду, но если мы их обнаружим, то дадим вам знать. Да, вот еще что: некий Кит Лондри забронировал на свое имя номер в «Шератоне» кливлендского аэропорта и билеты из Кливленда до Нью-Йорка. – Делсон пересказал Бакстеру все подробности, а потом прибавил: – Мы ведем наблюдение за дорогами из Толидо в Кливленд, а в «Шератоне» его встретит местная полиция. Эти меры мы отменять не будем. А кроме того, поскольку их засекли в аэропорту Толидо, то полиция штата и местная в порядке обычной в таких случаях процедуры проверяют все находящиеся в районе аэропорта мотели, пансионаты и тому подобное. Если тем двоим стало известно, что их ищут, они могут и не поехать в Кливленд.
– Да… верно, – кивнул Бакстер. – Дайте мне знать, как только у вас что-нибудь прояснится.
– Обязательно. – Капитан Делсон помолчал, потом проговорил: – Возможно, вам захочется самому с ним разобраться, как мужчине с мужчиной.
– Да… когда бы и где бы вы их ни обнаружили, дайте мне знать… Я хочу сам поговорить с ней, – добавил Бакстер. – Хочу узнать, о чем она думала, сбегая от мужа и двоих детей. Понимала ли она, что делает. Если вы правы и она действительно пошла с этим типом по собственной воле, ну тогда и черт с ней. Но я хочу услышать это от нее самой, из ее собственных уст. Вы должны меня понять.
– Я понимаю.
– Н-да… чертовски неприятная история. Двадцать лет женаты… сын и дочь в колледже… сейчас вот примчались домой, – соврал он, – все жутко переживают… у матери ее чуть не случился сердечный приступ. Сестра ревет, не переставая; отец разозлился на нее так, что и передать нельзя. И что только творится с бабами в наше время?
– Не знаю.
– Ну что ж, я вам очень признателен за все, что вы уже сделали. Я просто хочу сам с ней поговорить, и только.
– Будем держать вас в курсе событий.
– Я всю ночь буду здесь. – Бакстер громко высморкался, потом произнес усталым голосом: – Мне бы только еще разок ее увидеть. Пожалуйста, Бога ради…
– Ладно, ладно. Не переживайте так.
Бакстер положил трубку и грохнул кулаком по столу:
– Черт побери! Убью эту блядь! А этого паскудника четвертую!
В приоткрывшуюся дверь просунулась голова сержанта Блэйка:
– У вас тут все в порядке, шеф?
– Да! Катись к чертям отсюда!.. Нет, погоди. – Бакстер задумался, потом приказал: – Передай Шенли, пусть он срочно подготовит судебное распоряжение на Лондри: за препятствование правосудию, нарушение общественного порядка, ну и еще накрутите там какой-нибудь херни. Потом пусть отправляется к судье Торнсби, разбудит его, получит подпись и пересылает распоряжение в штат.
– Слушаюсь, сэр.
– Подожди! Потом подготовь две машины, трех человек, включая тебя самого, и пеленгатор. Поедем в Толидо.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Пока Кит раздевался, Энни, скрестив ноги, сидела на постели, держа в руках игрушечного мишку.
– Я сейчас не на таблетках, – произнесла вдруг она. – Я тебе не говорила об этом?
– Нет. В прошлый раз у нас как-то не дошло дело до такого рода предупреждений, – ответил он. – Я тоже должен был бы поставить тебя в известность: перед увольнением в запас и перед тем, как уехать из Вашингтона, я прошел полную медицинскую проверку. У меня все в порядке.
– Я полагала… наверное, мне надо было спросить самой, прежде чем… но я не привыкла… я хочу сказать, я раньше этого никогда не делала.
– Ну, ты-то , разумеется, не делала.
Энни утвердительно кивнула.
– Когда я поняла, что он… что у него есть другие женщины, я сделала кое-какие анализы, а потом попросила своего гинеколога сказать ему, что мне нельзя принимать таблетки и спираль ставить тоже нельзя… поэтому ему приходилось пользоваться презервативами… и когда он их надевал, то всякий раз испытывал унижение… его это жутко раздражало, но он понимал, что это все из-за… слушай, нам действительно надо обсуждать все это?
– По-моему, сказанного вполне достаточно. – Кит улыбнулся. – Ты что, успела уже забеременеть от меня?
– Надеюсь. – Энни тоже улыбнулась. – Хочешь предпринять еще одну попытку?
Кит забрался в постель, взял у Энни медвежонка и отложил его в сторону; потом они уселись с ней лицом к лицу и обвив друг друга ногами и принялись целоваться, ласкать друг друга, поглаживать и массировать в самых интимных местах, разыгрывая эту прелюдию любви так, словно в их распоряжении действительно была теперь хоть сама вечность, словно и не существовало ни малейшей вероятности того, что кто-то может требовательно застучать к ним в дверь.
Энни пододвинулась поближе к Киту, немного приподнялась и опустилась на него, так и не отняв при этом губ, слитых с его губами в поцелуе.
На протяжении следующего получаса они, сами того не сознавая, как будто снова оказались еще неопытными подростками: они заново узнавали друг друга, делали свои чувственные открытия, экспериментировали, делали вид, что обнаруживают все новые и новые позы и позиции для всех видов секса.
– Знаешь, – проговорила она наконец, – меня никто так не трахал после того самого парня, о котором я тебе рассказывала. И где ты только всему этому научился?
– От одной шестнадцатилетки. Когда мне было семнадцать.
– Я рада, что ты ничего не позабыл.
– Да, ничего. И ее саму я тоже всегда помнил.
Они лежали на постели, поверх смятых простынь, держа друг друга за руки. К потолку было приделано зеркало, и оба они отпустили по этому поводу несколько шуток, но Кит ощущал, что Энни все-таки чувствовала себя из-за этого несколько стесненно. Кит лежал, разглядывая отражение на потолке: себя и Энни рядом, она лежала с закрытыми глазами и улыбалась, волосы ее разметались по подушке, и вид у нее был необыкновенно умиротворенный. Словно в прекрасном сне, подумал Кит о ее отражении; Энни лежала, слегка раздвинув ноги, так что была хорошо видна пышная растительность в промежности, груди ее ровно поднимались и опускались, пальцы ног слегка шевелились. Это их шевеление хорошо запомнилось Киту еще с тех, давних пор. Именно так пошевеливались они и в то утро, когда Кит ушел, сказав Энни на прощание: «До встречи». Он это хорошо помнил.
Кит медленно сел и обвел взглядом комнату. Мебели в номере почти не было, а та, что все же стояла, была накрепко привинчена к своему месту, включая даже телевизор и настенные лампы над кроватью. У Кита возникло желание припереть чем-нибудь изнутри дверь, но в номере не было даже стула, который можно было бы передвинуть с места на место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45