Все равно мне нечего делать... Действительно, чем ей занять себя? Похороны Чарли назначены на
завтра.
Я сказал:
— Что, если вы привезете пластинку, а потом мы вместе пойдем пообедать? О'кей?
— Замечательно. Принимаю с удовольствием ваше приглашение. Я умираю от голода.
То же самое сказать можно и обо мне. Я остался без завтрака, а потом не было времени забежать перекусить.
— Вот и хорошо. Я поневоле постился, так что вам придется увидеть картину обжорства, которая навсегда останется у вас в памяти. Не удивляйтесь, ладно?.. Это не от невоспитанности, а от здоровых инстинктов.
— Правда? А я вот очень мало ем...
— Сегодня вечером вы будете есть, как волк. Только постарайтесь поторопиться, хорошо?
— Мне еще надо принять душ и переодеться... Через час?
— О'кей, не копайтесь!
— В пять часов? Она засмеялась.
— Годится, Сильвия. Думаю, дотяну.
Я повесил трубку, улыбаясь. Она прелесть. Не совсем в моем вкусе, конечно, но, возможно, еще подрастет?
Я побрился и оделся; на часах — лишь половина пятого. Я сунулся к холодильнику, но потом решил подавить свой здоровый животный инстинкт. Скоро придет Сильвия! Захлопнул дверцу, послонялся по кухне и вернулся в гостиную.
Усевшись на диван, я снова занялся телефоном. Квинтет Эрика Маннинга? О'кей. Выясним все про пластинку. Два местных разговора ничего не дали; третий — обещание поискать. Тогда я дозвонился до владельца компании по распространению пластинок.
Он сказал, что «Империал» — это маленькая чикагская компания грамзаписи, появившаяся лет двадцать назад и все еще существующая. Покопавшись в своих архивах, он нашел, что получил 150 пластинок «Аннабел Ли» и «Возвращение домой» несколько лет назад, продал из них 30, остальные отправил назад.
Я позвонил в Чикаго — и удалось связаться с одним из руководителей «Империала», Гордоном. Повезло — компания в этот день не работала, а Гордон случайно оказался на месте. Я объяснил, что мне требовалось: он попросил подождать у телефона. В ожидании я лениво осмотрел свои владения; рыбок, Амелию, потом закурил. Затягиваясь, я внезапно почувст-
вовал: что-то не в порядке. Что именно, я не знал. Может, что-то услышал? Я прислушался. Ничего. Только машины проносятся по Северному Росс-мору перед «Спартанцем».
В трубке раздался голос Гордона:
— Да, кое-какая информация имеется, мистер Скотт. «Аннабел Ли — Возвращение домой», вокал Джонни Трои, квинтет Эрика Маннинга. Мы сделали в марте 1961 года 10 тысяч дисков и отправили 350 в Калифорнию. Приблизительно половина была возвращена. И тут случилось нечто странное. Мы продали весь остаток, около 600 штук, прошу прощения, шести тысяч, пять лет назад одной компании. В ... дайте сообразить...
Пока мы разговаривали, я осмотрел комнату и улыбнулся Амелии. Она висела немного косо. Конечно, у нее вообще имеется тенденция кривиться, но сейчас это бросилось в глаза.
Гордон продолжал:
— Это было в октябре 1962 года. Весь запас — в Троянские заведения.
— Кому?
— Троянским предприятиям.
То есть компаниям Джонни Троя, Чарли Байта и Юлиуса Себастьяна. Что ж, это имело смысл. Приобрести старые пластинки, если Себастьян готовился нанести свой знаменитый лоск на Троя, затем представить его публике под звуки фанфар и бой барабанов. Его «Чудо любви» произвело фурор. Думаю, что я бы поступил точно так же, особенно, если предыдущий диск — не экстракласса. Пластинки «Империал» не произвели на меня большого впечатления.
Амелия продолжала меня изводить.
Гордон рассказал мне все, что ему было известно, и мы повесили трубки.
Разумеется, я первым делом подошел к Амелии, потянулся к рамке — и замер. Медленно чертыхнулся. Медленно вернулся назад, ступая по ковру... посвистывая, я пошел в спальню, снял ботинки, взял фонарик и пошел назад, к Амелии. Прижав лицо к стене и присвечивая фонариком, я нашел его. Малюсенький кубик размером в полдюйма. Компактный радиопередатчик-микрофон.
Я вернулся в спальню и обулся. Нет смысла искать другие микрофоны. Возможно, их и не было. Кроме того, радиус его действия не мог превышать нескольких кварталов. Так что, если мне немного повезет, я устрою этому любителю подслушивать чужие разговоры весьма неприятный сюрприз.
Я пустил воду в раковину на кухне, стал что-то напевать, чтобы создать больше шума. Он не будет стоять прямо напротив через Россмор, там — территория Вилширского клуба, открытое пространство. И я знал большинство людей из отелей поблизости. Соседние апартаменты — отель справа был заполнен. Но имелась еще пара небольших заведений.
Я проверил пистолет, совсем было вышел из гостиной, но вспомнил про Сильвию. Без пяти минут пять. Я торопливо нацарапал записку, попросил ее войти внутрь и подождать меня, прикрепил ее к двери куском лейкопластыря и оставил дверь незапертой.
Я почувствовал растущее во мне приятное возбуждение. Этот микрофон появился у меня в квартире где-то на этой неделе: я периодически проверяю. Более того, я не сомневался, что он оказался за портретом прелестной Амелии не позднее вчерашнего дня. После Того как я стал расследовать «несчастный случай» с Чарли Байтом.
Я остановился у стола администратора и спросил у Джимми:
— Кто-нибудь поселился за пару последних дней? Одинокий мужчина, возможно — двое?
Он покачал головой.
— Никого на протяжении целого месяца, у нас нет свободных мест.
А что?
— Просто ищу одного парня.
Я вышел. Приблизительно за 20 минут я нашел то, что искал. Маленький отелишко менее чем в квартале от «Спартанца». К несчастью, поиски отняли у меня больше времени, чем следовало. Дежуривший внизу малый был таким же «сообразительным», как Джимми. Длинный, тощий, с усохшей головкой и определенно с мозгами набекрень. Я дал бы ему лет девятнадцать, и он еще слабо разбирался в жизненных трудностях.
После того как я в третий раз повторил свой вопрос, он протянул:
— Да... только человек, который у нас поселился, был всего час назад. С женой. Женатая пара.
— Когда это было? Он вытащил карточку:
— В четыре часа. Или за несколько минут до этого.
— Откуда вы знаете, что они женаты?
— Он так сказал. Я не просил их это подтвердить. Да-а.
И он рассмеялся, очевидно, решив, что изрек что-то очень остроумное.
— Как выглядел этот человек?
Он не сразу сумел собраться с мыслями, но все же сообщил: большой, лысый, черные усы, черный костюм. Билл Бончак, Билли Боне!
Я догадался, что Райе каким-то образом послал его. Совершенно определенно мое свидание с доктором Питерсом, а теперь с Джо Райсом их обеспокоило, и они решили так или иначе отправить меня на тот свет.
Придурок за конторкой бубнил:
— ...а девушка была...
Тут он принялся прищелкивать языком, вращать глазами и вести себя так, как будто с ним случится припадок.
— Такая страшная? — спросил я сердито.
— Нет, фартовая.
Он вновь закатил глаза, изображая, какое впечатление произвела девица. Красавица меня не интересовала. Я пришел разделаться с Билли Бонсом.
— В каком они номере?
Он взял карточку, начал ее разглядывать и бормотать что-то непонятное.
— Вроде бы 3... не разобрать.
— Вы что, цифры не знаете?
— У меня плохой почерк. Тут записано не то тройка, не то пятерка. Я схватил карточку, и сам посмотрел:
— Это 3, дураку ясно.
— Раз вы так говорите... Он забрал карточку:
— Да, думаю, что вы правы. Точно, они отправились в номер 3. Он махнул рукой:
— Вон туда, налево, почти до конца хода. Пятый самый последний, третий рядом, ближе сюда, с этой стороны холла.
Я пошел. Вот и номер 3. Я был невероятно возбужден. Или ужасно голоден, или что-то подцепил от недоумка-дежурного.
Подумай хорошенько, сказал я себе. Забудь о своем проклятом желудке. Внутри может быть Билли Боне, а с ним — да... потрясающая девица. Кто же еще? «Персик» Раиса в панталонах из норки.
«О'кей», — сказал я себе.
Я прислушался. Ничего. Это меня почему-то обрадовало. Но он, разумеется, начеку, и пистолет у него под рукой. Не один, а несколько, и все заряжены. Стоит только постучаться и — та-тат-та-та. Нет, надо высадить дверь.
Я встал в позицию, размахнулся и — бах! Господи, до чего же больно. А дверь не поддалась. И как это в кинофильмах полицейские без всяких усилий высаживают двери куда более солидные, чем эта? Теперь Билли будет ждать меня сразу с двумя пистолетами в руках. Все равно, я ударил еще раз, у меня что-то хрустнуло в колене, но все же я влетел в комнату, держа в руке оружие.
Никакого мужчины не видно, только торопится к двери девушка, блондинка. На ней надеты совершенно прозрачные мини-трусики и туфли на высоких каблуках. Она и правда была «фартовой», как выразился дежурный.
— Где Билли Боне? — спросил я грозно.
— Кто?
— Билл Бончак, черт побери! Вы знаете...
— Кто-о?
Черт с ней. Я осмотрел комнату, сделать это было просто, потому что при ней был только туалет с простым умывальником. Я быстро заглянул туда. Даже такой негодяй, как Бончак, имеет право на уединение в таком месте. Но там его тоже не было.
Я снова повернулся к девице. У нее были широко расставленные серые глаза, оранжевая помада слегка размазалась по чувственному рту, потрясающая фигура, но вовсе не ее я ожидал увидеть.
— Убирайтесь из моей комнаты! — заявила она.
— Послушайте, вы заняли этот номер примерно час назад с Биллом Бончаком, верно?
Теперь она уже завернулась в норковую шубку.
— У вас в голове вата вместо мозгов! — яростно завопила она. О, господи. Значит 5, а не 3!
Но разве могут в одной гостинице быть две подобные девицы? Могут, я встречал их десятками.
Этот проклятый идиот дежурный. Три, ха? Я вышиб не ту дверь.
— Прошу извинить меня! — сказал я. Я побежал дальше, к номеру 5.
Вот теперь мы позабавимся, решил я. Разумеется, к этому времени он уже настороже.
На этот раз с дверями у меня получилось с первого раза. Чуть прихрамывая, я влетел в номер, держа пистолет наготове.
Я их накрыл. Это был престарелый чудак и весьма немолодая леди, на плечах у которой была вязаная шаль ее собственного изготовления, как я решил. А на лице потрясенное выражение. Она раскрыла рот, ее верхняя челюсть с легким клацаньем упала на нижнюю, потом она совершенно по-идиотски улыбнулась.
— Ох, — сказал я, — прошу вас, не пугайтесь.
Старый чудак несколько раз судорожно глотнул, потом, заикаясь, несколько раз произнес нечто нераздельное.
— Извините, я по ошибке попал не в тот номер.
Теперь я уже понимал, что меня обвели вокруг пальца. Выскочив от этой почтенной пары, я заглянул в номер 3. Пусто, конечно. Ну как я мог так опростоволоситься?
Мысли выстроились в цепочку у меня в голове. Не имеет значения, как Бончак вышел из комнаты номер 3, когда я туда ворвался. У меня ушло примерно 25 минут, чтобы оказаться у его двери, хотя, казалось бы, я не терял времени даром. Когда я увидел там блондинку, именно она меня и подвела. Ведь я-то ожидал встретить там «персик» Раиса с такими злыми глазами.
Когда я бежал мимо конторки, недоумок-дежурный завопил:
— Эй, та блондинка только что выскочила отсюда. Она звонила по моему телефону...
Остального я не слышал. Разумеется, она звонила Бончаку, предупредить его, что Шелл Скотт его разыскивает, бегает повсюду с пистолетом. И куда она могла ему звонить?
Я бежал к «Спартанцу», поднимаясь наверх, перепрыгивал через две ступеньки, потом неслышно прокрался по коридору к дверям моих апартаментов. Дверь была полуоткрыта. Я вытащил кольт. Если Бончак там, он меня поджидает.
Осторожно открыв дверь пошире, я неслышно проник внутрь, сжимая свой 38-й в правой руке, готовый схватить его левой, если правую ранят.
Дверь плавно распахнулась на петлях и остановилась у стены. Бончака в комнате не было. Зато была маленькая Сильвия. Вся в крови.
У меня подкосились ноги, мне показалось, что они стали совершенно мягкими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22