- Еще раз спасибо. Не стану кривить душой, я не испытываю большого сожаления, что отстегал мистера Дангера, но вообще-то я не люблю приходить в дом к человеку и облаивать его гостей.
Трои усмехнулся:
— Вы облаяли Ронни заслуженно. Возможно, это пойдет, ему на пользу. Все говорили ему столько раз, что он написал шедевр, что он сам этому поверил.
— Вы не считаете его роман шедевром? Он рассмеялся.
— От него разит, как от макрели, гниющей под лунным светом. Это не мои слова, я их где-то вычитал.
Он замолчал.
— Мы достаточно унылое сборище, да?
— Я вас не включаю, мистер Трои. И это вполне искренне. Но что касается ваших друзей, я не в диком восторге.
— Черт подери, это разве друзья? Он пожевал губу:
— И я не лучше их всех. Без Чарли... я не смогу продолжать. Это факт.
Эти слова меня неприятно поразили. Безнадежность... Даже не отчаяние, а полная покорность судьбе. Я возмутился.
— Послушайте, я знаю, как вам трудно петь в отсутствие Чарли. Такое часто случается. Но имеются различные приемы терапии, возможно, даже гипноз...
— Все не так просто; может быть, я вам позднее все объясню, Но не сейчас. Чарли был другом. Настоящим другом, не то что эти... — он кивнул головой. — Во всяком случае, вплоть до нескольких последних месяцев...
Последняя фраза меня поразила.
— Что вы имеете в виду? Что изменилось несколько месяцев назад?
— Достаточно. Интервью окончено, Скотт. Во всяком случае, на сегодня.
Он снова покусал губу.
— Знаете, мне кажется, мы бы с вами поладили, если бы...
Он не закончил.
— Мне тоже кажется, что вы — настоящий парень! — сказал я от чистого сердца. И почему только Трои терпит этих слизняков? Он протянул мне руки; его правая была перевязана, и я пожал левую.
— Назад к веселью, — сказал Трои, усмехаясь. — Они готовы разорвать вас на мелкие кусочки..
— Не сомневаюсь. И некому промолвить словечко в мою защиту.
— А я? Я обязательно его промолвлю. Я подумал, что так оно и будет.
Я вышел из апартаментов и пошел к лифту. Вслед летел дивный голос с заезженной пластинки: «... но любили любовью, которая больше любви, я и моя Аннабел Ли».
Наконец-то, вымылся, переоделся и плюхнулся в кресло; есть о чем поразмышлять; например — о компании в доме Джонни Троя. Но мысли перескочили на тех трех гадов. Тех самых, которые пытались меня убить.
Если покушение не связано с делом Чарли Байта, то сиди хоть, до самого утра — ничего не надумаешь. Но если такая связь существовала... Тогда возникала куча других вопросов. Кто, почему, мотив, наводка, ну и тому подобное. Например, откуда эти гады узнали, что я поеду по Бенедикт Каньон Драйв?
Возможно, конечно, что они следили за мной от самого Голливуда или же от Беверли-Хилла. Я не особо остерегался — не ожидал неприятностей, рарследуя такое простое дело. Странные телефонные звонки Себастьяна. Да-а, он мог вычислить, что я собираюсь навестить доктора Питерса... Правда, я точно не сказал, куда я поеду, только упомянул о том, что мне надо еще кое-то сделать.
Но сам Мордехай Питере... Я стал припоминать подробности нашей встречи. Его реакцию, когда он наконец сообразил, что я — Шелл Скотт. Его странную реакцию, когда эта очаровашка вышла из соседнего помещения, куда он до этого заходил.
Неожиданно я захотел увидеть — как ее зовут? Да, Планк. Мисс Планк. Я поищу ее по телефонному справочнику. Не должно быть особенно сложно. Едва ли здесь наберется более трех-четырех десятков людей с фамилией Планк.
Верьте — не верьте, имелась всего-навсего одна Полли Планк. Я запомнил адрес, но звонить не стал. Мне хотелось ее увидеть. Жила она в «Багдаде» на бульваре Беверли. Это был один из тех новоиспеченных отелей с отдельными маленькими коттеджиками, расположенными вокруг плавательного бассейна и по Всей территории, засаженной пальмами и банановыми деревьями. Отель смахивал на Багдад, как овощной суп на Тихий океан. Но коттеджики были просторными, очень симпатичными, недавно покрашенными в голубой и белый цвет.
Мисс Планк занимала номер шесть. Я нашел его где-то в седьмом часу. До сих пор все шло отлично. Приободренный таким везением, я постучал.
Шаги. Человек не босой, а в туфлях на высоких каблуках. Это ясно слышно. Дверь открылась. В проеме двери стояла — да, та самая мисс Планк!
— Хэллоу, мисс Планк, — поздоровался я.
— Ну, хэллоу. Я вас помню. По приемной у доктора.
— Я же был там, потому что...
Я не закончил фразу. А вдруг ей нравятся больные люди? Интересно, сама-то она от чего страдала? У доктора мне показалось, что болезни от нее так же далеки, как душа от планеты. По-моему, в тот момент я страдал сильнее ее.
— Мне хотелось бы спросить вас кое о чем...
— Да. А что за вопрос?
— Олл-райт, если я войду в дом? Возможно, вопросов будет изрядно.
— Разумеется. Спрашивайте сколько угодно.
Загадочное существо. Но внешность — потрясающая. На ней действительно были туфли на высоченных каблуках, голубой свитер из чего-то пушистого и мягкого и синие брюки из эластика. После поэта из троевской своры все эластиковое мне казалось отвратительным. Но мисс Планк моментально излечила меня. То что надо!
Она повернулась, демонстрируя, как облегает эластик, и вошла в коттедж; я вошел следом. Заперев дверь, Полли сказала: — Присаживайтесь. Хотите чего-нибудь выпить? Кто вы такой? Господи, как я рада, что вы зашли. А вы?
— Ну... — протянул я, не зная, как ответить. Но она, не дожидаясь ответа, продефилировала через гостиную на кухню.
— Проходите сюда, — позвала она, — здесь питье. И я тоже выпью.
Я вошел.
— Ну не забавно ли? — говорила она. — Я только что сотворила себе «мартини». Сейчас организую второй бокал. Или вы предпочитаете что-то
из этого?
Она указала на две бутылки, в одной был превосходный скотч, во второй дешевый бурбон.
— Мартини, — сказал я, — если не жалко.
— Пейте сколько угодно. Вот, наливайте сами. Мы выпьем, а потом принимайтесь расспрашивать.
— О чем?
— Не знаю. Вы же хотели задать какой-то вопрос?
— Уже все забыл.
Она стояла, прислонившись к раковине, и если вы воображаете, что кухни не могут действовать возбуждающе, посмотрели бы вы на кухню мисс Планк! В комнате доктора Питерса я бросил всего два мимолетных взгляда на лицо девушки, а теперь понял, что природа ее ничем не обделила.
Волосы цвета шерри падали горячей волной, подчеркивая неповторимость открытой левой половины лица с потрясающим зеленым глазом, таким одновременно манящим и отталкивающим, таинственным под густыми ресницами. Нет, у нее было действительно очаровательное лицо, прямой носик, дугообразные ровные брови над этими удивительными зелеными глазами. И губы — пухлые, полураскрытые, влажные, чуть двигающиеся, как опасные лепестки актинии.
Внезапно я одернул себя. Зачем я сюда явился? Чтобы работать. Почему же теперь стою и млею возле мисс Планк, размышляя о ее губах и прочих прелестях? Дело прежде всего!
— Мисс Планк, — сказал я, — что в отношении Мордехая Питерса.
— Не знаю. Что вас интересует?
— Послушайте, нам надо... немного помолчать.
Мы вернулись в переднюю комнату, очень милую. Привлекательная мебель, привлекательные занавеси, привлекательная кушетка. Мы уселись на кушетку. Я хлебнул мартини, потом произнес:
— Мисс Планк...
— Зовите меня Полли. Меня мучает любопытство...
— Да? Что вас интересует?
— Кто вы такой?
— Меня зовут Шелл Скотт. Вот...
Я сунул ей в руки удостоверение. Не знаю, чего я хотел добитьсяь но произвел впечатление.
— Я сразу поняла, что вы кто-то...
— Вот и хорошо. Теперь припомните, где мы встретились. Я вошел в приемную доктора Питерса, а вы... ах...
— Да, я ушла в соседнюю комнату, чтобы одеться. На мне ничего не было. Но, полагаю, вы это заметили?
— Не сомневайтесь.
Мы некоторое время помолчали, погруженные каждый в свои мысли. Похоже, мисс Планк не отличается острым умом и наблюдательностью. Поэтому информацию необходимо извлекать осторожно, чтобы не нарушить ее умственного баланса.
Сделав очередной глоток мартини, я заговорил:
— Мисс, я хочу сказать, Полли...
— Да, я буду звать тебя Шеллом. Договорились?
— Прекрасно. Когда...
— Вы все выпили. Я пойду наполню наши бокалы. Нет, лучше сделайте это вы.
— Через минуту. Послушайте, когда вы одевались в соседней комнате, туда заходил доктор Питере. Пробыл он там совсем недолго. Так вот...
Черт побери, а не задаю ли я неделикатный вопрос? Но я набрал побольше воздуху и твердо произнес:
— Что он там делал?
— Звонил по телефону.
— Ага... Прямо в вашем присутствии?
— Я же была за ширмой. Там большая ширма, за которой можно укрыться. Я там раздевалась.
— Не повторяйте этого!..
Я тут же припомнил: видел ширму и стул, когда открывалась дверь.
— Вы хотите сказать, Полли, что он мог не знать, что вы там? Или позабыл об этом?
— Запросто. Он вел себя именно так. Даже не посмотрел, есть ли кто-нибудь за ширмой. Могу поспорить, что вы бы это сделали.
— Точно... А этот телефонный разговор. О чем он был?
— Не знаю, Шелл. Он просто позвонил кому-то и сказал... какое же имя он назвал?.. Да, что кто-то здесь расспрашивает о Чарли Байте. Да, Шелл Скотт.
— То есть я.
— Вы правы. Верно. Он говорил о вас. Она широко раскрыла глаза:
— Это важно, да? Потому что в это время вы разговаривали с ним...
— Даже очень важно. Он не упоминал никаких имен? Других имен, я имею в виду? Например, имя человека, которому он звонил?
— Он только сообщил, что вы находитесь у него и спрашиваете о Чарли Байте, после этого повесил трубку и вышел.
— Угу. Именно это я и считал возможным. — Иначе появление этих бандитов на Бенедикт Драйв было необъяснимым. Так кому же уважаемый доктор позвонил? Если бандиты были парнями Джо Раиса — он мог звонить Раису. Это меня здорово озадачило.
— Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?
— Валяйте.
Я нашел в записной книжке номер телефона Питерса и позвонил. После нескольких минут ожидания я положил трубку и сказал:
— Его нет на месте.
— Кого?
— Доктора Питерса.
— Конечно. Он меня предупредил, что появится у себя в офисе по окончании выборов. В понедельник у него тоже не будет приема.
— А не говорил, где он будет?
Она покачала головой. Я тоже не мог догадаться, где искать доктора, но про себя решил, что непременно разыщу.
— Пейте же, — сказала Полли.
— Хватит. Я должен попытаться его отыскать — хотя и не представляю, куда его черт занес.
— Сегодня вечером вам его не отыскать, верно? Во всяком случае, сию минуту.
— Фактически, видимо, до завтрашнего утра. Мне думается, теперь он уже чувствует, что я его разыскиваю, так что наверняка спрятался в надежном месте.
— Кото вы хотите разыскать?
— Доктора, Мордехая Питерса.
— Вы больны?
— Болен? Я здоров как бык... как сам доктор.
— А я вот не знаю, больна я или нет. Но к доктору Питерсу больше не пойду. От него нет никакого толку. Единственное, что он делает, это велит мне раздеваться...
— Перестаньте...
— А потом несет всякую чушь.
— Да, я слушал его. Но в наши дни его болтовня высоко котируется.
— Возможно, у меня ничего и нет. Сама не знаю. Все дело в том, что я такая страстная.
— Старик Питере давно уже никуда не годится. Что вы про себя сказали?
— Я слишком страстная.
— Я так и подумал.
— Я постоянно... ну понимаете, чем бы я ни занималась, я все время думаю об этом. Я имею в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22