Шуба агрессивно зашевелилась и закричала так громко, что на миг стало не по себе, после чего он уже стоял, совершенно протрезвевший, по стойке «смирно» и виновато смотрел на её разъяренную хозяйку.
Лифт остановился на шестом этаже, двери открылись и вновь закрылись, а разнос продолжался. Валерий Остапович никого и никогда не боялся. Он легко, одной рукой, мог бы приподнять эту кричащую женщину вместе со скулящим телохранителем и выставить на лестничную площадку, благо дверь лифта то открывалась, то закрывалась. Однако виноватый стоял и смотрел широко раскрытыми глазами, в которых малознакомое чувство вины вдруг сменилось огромным чувством восхищения.
- И не надейтесь, что я это так оставлю, - пообещала дама с собачкой напоследок, и дверь закрылась.
- Да иди ты, - привык отвечать в таких случаях Валерий громко вслух и ещё что-нибудь добавлял, как правило, про себя.
На этот раз Чуб нажал кнопку своего этажа молча...
Никогда ещё в жизни Валерию не было так грустно в праздничный вечер. Он ходил по квартире и не знал, чем себя занять. Все, что приходило в голову, тотчас же и уходило. Валерий не находил себе места, эта сегодняшняя незнакомка не шла у него из головы.
- Чернии брови, карий очи. Де ж ви навчились зводить... - неожиданно для себя затянул он, да так громко, что вдруг замолчал.
Сон не приходил, а образ блондинки с карими глазами не уходил. В этом было что-то мистическое. Карие глаза полюбил Валерий с раннего детства и сохранил эту любовь на всю жизнь. Именно с карими глазами были те упругие, крутобедрые, темноволосые девчата, что не могли устоять перед гарным хлопцем-механизатором на Полтавщине.
Именно тогда решил Валерий приобрести собаку. Ибо только хорошая собака могла втянуть его на своем поводке в привилегированное общество собачников дома-корабля.
Утренний поход на Птичий рынок не принес результатов, так как не ответил на возникшие вопросы, какую собаку покупать и кого на рынке больше, продавцов или покупателей. Сначала искал, как у нее, бассета, но потом решил, что такой балахон ему не нужен, и, проходив, размышляя и чертыхаясь на толпу, несколько часов, уехал на работу. Только к обеду Валерий появился в автосервисе «Амортизатор», где последнее время трудился в шиномонтажном цехе, чтобы отпроситься на весь день. Он с ужасом вспоминал работу в РЭУ, особенно утренние часы, где трезвому человеку отпроситься было практически невозможно. Спустя два часа, заглянув по дороге в библиотеку, Валерий читал свою первую книгу по собаководству. Вскоре ни о чем, кроме автомобилей, Валерий не знал так много, как о собаках и их содержании. И чем больше читал, тем больше убеждался, что нет в мире лучше собаки, чем ротвейлер. Во-первых, большая - маленькую он брать опасался из-за возможности наступить на нее, и если не раздавить насмерть, то покалечить. Да и уж очень много мелюзги развелось. Во-вторых, они отлично пасут скот, чем обязаны своему происхождению, а следовательно, если что, можно отправить к батьке следить за скотиной. В-третьих, взрослый ротвейлер никогда не подружится с чужим человеком, и это делало его незаменимым сторожем будущего джипа, о котором всегда мечтал.
Валерий прочитал ещё много чего, повлиявшего на его решение. Например, он узнал, что раньше было модно, придя в трактир и отсчитав планируемую сумму, привязывать к ошейнику ожидающего ротвейлера кошелек. Собака с этого момента не только не разрешала хозяину пользоваться кошельком, но и приводила последнего домой, когда он в этом нуждался.
Во второй визит на Птичий рынок было проще. Не прошло и трех часов, как Валерий обмывал с бывшим хозяином покупку, а восьмимесячный Геркулес с недоумением осматривал новую квартиру.
Утром следующего дня пес оставался несговорчив. К вечеру хорошая еда и безысходность сделали свое дело, и собака стала снисходительней. Однако пройдет немало времени, пока Валерий убедится, что собака готова к выходу на охоту. Наконец этот момент наступил. В тот вечер, заморозив себя и собаку, новоиспеченный собаковод решил уже, что бабца не появится, пошел на последний круг и, обойдя дом, увидел её в компании женщины с эрдельтерьером. Это не входило в его планы, так как про бассетов прочитал предостаточно, а вот про эрдельтерьеров мало, хотя и определил породу точно. Но отступать было не в привычках Валерия, и, подтянув к себе поводок с Геркулесом, он направился к дамам.
- Что это вы так внимательно смотрите на наших собак? - первой заговорила молодая с эрделем.
- Люблю смотреть на хороших псов, - как бы между прочим ответил Валерий и закурил.
Пожелав им доброго вечера и приказав своей собаке сидеть. Чуб некоторое время смотрел на бассета, а затем подошел к эрдельтерьеру. Осмотрев беглым взглядом всю собаку, он внимательно уставился на её морду сначала сбоку, а затем сверху и восхитился:
- Да это же девочка!
- Я вижу, - выкрутился специалист. - Я о черепе. Длина черепной части должна быть равна длине морды.
- А у меня равна? - спросила с надеждой хозяйка.
- Несомненно.
- Тишка, ко мне, - позвала Ольга Максимовна отбежавшую собаку.
- Голова должна казаться прямоугольной как при взгляде сверху, так и сбоку, - закончил Валерий.
Нужно было уходить, так как он сказал все, что помнил. Это-то помнил только потому, что, когда читал об особенностях морды эрдельтерьера, в голове промелькнуло: морда просит кирпича.
- У вас тоже собачка хорошая, - похвалил Тишку Чуб и, уходя, добавил: - Вы, пожалуйста, извините меня за лифт. До свидания.
Глава 6
Костерок, как обычно, разжегся с первой спички. Язычок пламени по-хозяйски побежал вверх по скомканному обрывку вчерашней газеты, по лежащим на нем сухим стружкам, вовлекая в процесс все новые и новые веточки, палочки, а затем уже и обломки старых ящиков, куски дверного проема - словом, всего того, что удалось насобирать. Как обычно, с первой спички, потому что разжигал Сардор, а Сардор Рахимович Сардоров, под стать опытному промысловику, умел так положить дрова и поджечь, что второй спички, как правило, не требовалось даже в ветреные зимние дни, не то что сегодня. Сегодня, в это солнечное весеннее утро, даже с дровами у Сардора Рахимовича не было проблем, то есть ноу проблем, как он часто любил выражаться. Ноу проблем сегодня и с мясом - нормальной баранины гораздо больше, чем просроченной, хватало и мяса другой принадлежности. Порезанное кусочками, оно возвышалось над столом аппетитной горкой и смотрелось очень даже ничего. Ноу проблем и с рисом, конечно ничего общего не имевшим с тем рисом, который раз в полгода привозили из Ургенча. Без того риса, которым так славилась древняя Хива, где, по твердому убеждению Сардора, пловом называли рисовую кашу в мясом. Рис сегодняшний, хотя и самый дешевый, был длинненький, чистенький и из самой Америки. Пирамида из него достойно возвышалась над холмиками нарезанной соломкой моркови и кольцами лука. Ассортимент и качество продуктов сегодня, по местным меркам, в пределах нормы. Бывали дни похуже... А бывали и такие, за которые Сардору, видно, всю жизнь придется краснеть при одном воспоминании... Но надо отдать должное повару, он знал дело, что называется, крепко и всегда выводил свою команду, казалось бы, из безнадежной ситуации. А ситуации, что и говорить, случались пиковые. То начальство нагрянет, то милиция, то санэпидемстанция, то другие проверяющие, а то и братва подгребет. А тут не ресторан, где одним можно приготовить так, другим эдак... Здесь же котел. И он один, один большой котел на весь день, вот и крутись как хочешь, чтобы в этом же котле не сварили, - а бывает за что... Это Сардор знал. Но мастер, он везде мастер - Сардор Рахимович и из топора плов сварит, было бы курдючное сало, рис да специи.
Тем временем рынок, на территории которого разгорался костер, начал просыпаться.
Пора начинать, подумал Сардор и налил в казан масло, в которое набросал кусочки жира, сел на раскладной стул и стал ждать. Время пошло - процесс начался. Весеннее солнышко ласково пригревало его широкое и смуглое лицо, а он, прикрыв глаза, чтобы не отвечать на постоянные приветствия, предался утренним размышлениям о жизни.
Воспоминания о детстве - самые сладкие, и это понимали все, кто проходил в эти минуты мимо дремлющего повара, увидев выражение его лица. Родной Учкун - обычная тихая улочка, ограниченная по сторонам двумя рядами дувалов, укрытая тенью чинар над журчащими арыками. Арыки - как приятно было окунаться в них мальчишкой... и как неприятно порой было вылезать из них юношей и уж совсем стыдно взрослым. За глухой стеной одного из дувалов стоял дом родителей Сардора с большим айваном, густо обвитым виноградом. На этой веранде каждый день собиралась большая семья Сардоровых отдохнуть на мягких курпачах и подушках от палящего солнца, утоляя жажду ароматным зеленым чаем с карамелью и пушистым лавашем.
До чего же хороша жизнь, когда деревья ещё большие, вспоминал дремлющий Сардор, невольно улыбаясь.
- Сардор Рахимович, я пришла, здравствуйте, - поприветствовала начальника кокетливым голосом его подчиненная.
Он открыл глаза и увидел Наташу. Перед ним стояла женщина лет тридцати пяти, русоволосая, милая, с высокой полной грудью и роскошными бедрами. Может быть, далеко и не красавица, и не без конкретных изъянов, но в целом мужики должны были западать на нее, и они западали. Вот только толку от этого чуть. Наталья Ивановна не то чтобы знала себе цену и ждала принца, нет, тем более о принцах имела представление. Был когда-то принц, да весь вышел. А вместо себя оставил двоих наследников. Наталья поменяла нескольких хозяев, но закон стаи требовал покровителя. Тут она и выбрала Сардора.
Этот толстяк, всегда в черном костюме со следами капель жира на животе и вечно мятых брюках, с лета прошлого года не только надежно прикрыл её от всякого рода домогательств, но и предложил работу. Поначалу Наталья ждала проявлений знаков внимания, переходивших в ухаживания, а затем в активное преследование, что было сигналом к ультиматуму, за которым, как правило, следовало увольнение работницы по причине её отказа. Но время шло, а начальник вел себя, как отец родной, хотя она была уверена, что нравится ему. Нестандартность ситуации стала занимать подчиненную, а затем и задевать за живое. Уязвленное самолюбие требовало расплаты. Сардор оставался неприступен, что вызывало, с одной стороны, уважение к семьянину, с другой - непреодолимое желание достичь цели. Активное преследование началось после того, как дети отправились к бабушке в Коломну, а в день рождения начальника после небольшого застолья был предъявлен сам ультиматум. Но увольнения не последовало.
Вспомнилось. Все вспомнилось...
Он проснулся в чужой постели. Наталья Ивановна бесстыдно распласталась под боком. В комнате светлело, и начальник, вытащив из мятых брюк черные трусы в стиле ретро, осторожно надел их. Теперь, уже одетым, можно было проанализировать ситуацию и выработать план действий. Он встал и подошел к окну - озаренный первыми лучами солнца, город просыпался. Наступал новый и, если сказать честно, трудный день. Сардор поправил резинку трусов, как он это всегда делал перед началом футбольных матчей, и почувствовал готовность к поединку. Сегодня их будет, видимо, несколько. Первый - с женой, где слабость его обороны и сила нападения противника говорили о неизбежности поражения, но если постараться, то счет можно сделать минимальным. Второй - с хозяином, где, видимо, будет ничья, потому как закрытие точки можно объяснить устранением недостатков согласно предписанию администрации рынка. Третий - с Натальей, здесь можно думать только о победе. Он самодовольно потянулся и посмотрел на спящую, как кот на блины...
Но Сардор оказался хреновым телепатом, Наталья под его восхищенным взглядом даже не пошевельнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45