Она осторожно задала вопрос и в ответ получила меланхолическое покачивание головой.
– Нет никакого состояния.
– О, Боже! – повторила она, понимая, что все складывается совсем безнадежно.
– Я не хочу состояния. Я хочу лошадей. Хочу вернуться в Долфинтон и выращивать лошадей.
– В Ирландию! Что ж, так и надо! А Ханна тоже так говорит?
– Да. Она тоже не хочет жить в Лондоне.
– Хотелось бы мне ее встретить! Он удивился, но был обрадован.
– Хотите? Хотите встретиться с Ханной?
– Да, но если она живет в Челтенхеме…
– Не в Челтенхеме. Она живет на Коппел-стрит. Плохой адрес. Маме не понравится. Там полно торговцев и адвокатов. Мне самому не очень нравится. Но я туда хожу, – вдруг доверился Долфинтон. – Мама считает, что я иду к Будлу. Это тоже выдумка.
Китти подумала, что именно эта выдумка легко может привести к неприятностям. Она почти содрогнулась, представив себе судьбу Долфинтона, если какая-нибудь случайность раскроет этот обман его родительнице.
– Долф, а почему бы вам не взять меня с собой нанести визит мисс Плимсток? – спросила она. – Я очень хочу вам помочь, но считаю, что сначала должна ее увидеть, потому что… ну, в общем, считаю, что должна!
– Не выйдет, Фингласс расскажет маме.
– И пусть, потому что я придумала отличный план! Теперь, Долф, слушайте меня внимательно. Когда мы вернемся в экипаж, я спрошу вас, где находится Коппел-стрит. А вы должны ответить, что не знаете. Надуть Фингласса, понимаете?
– Я хотел бы это сделать, – лорд слегка оживился.
– Вот-вот. Потом вы спросите Фингласса, не знает ли он. А я скажу, что у меня там живет подруга… Какой номер дома мисс Плимсток?
– Семнадцать, – ответил он, глядя на нее как завороженный.
– Прекрасно! Я запомню. Я спрошу, не возражаете ли вы, если мы нанесем ей визит.
Лорда Долфинтона, очень возбужденного, осенила гениальная мысль.
– Я скажу, что не возражаю, и мы туда поедем!
– Именно так! Как вы считаете, вы сможете все это запомнить?
Он попросил ее повторить все сначала, и когда она это сделала, сказал, что теперь все очень хорошо запомнил. Она не очень в это поверила, но оказалось, что он вовсе не хвастался, когда говорил, что может запомнить все что угодно, если ему это повторить два или три раза. Все вышло удачно – так, как они придумали, и вскоре мисс Чаринг сидела в гостиной на Коппел-стрит, ожидая, пока слуга приведет к ней мисс Плимсток и разглядывая окружающую обстановку. Дом был почтенный. Комната, в которой она сидела, была обставлена прилично, даже, пожалуй элегантно, и она не заметила никаких признаков вульгарности, которые сделали бы союз лорда с мисс Плимсток совершенно неприемлемым. Затем открылась дверь, и перед ней предстала мисс Плимсток.
Мисс Чаринг испытала сильное потрясение, осознав, что Долфинтон, по-видимому, влюбился гораздо сильнее, чем она считала его способным на это.
Только очень влюбленный человек мог, описывая мисс Плимсток, назвать ее хорошенькой. Это была довольно плотная молодая женщина примерно его возраста, с песочными волосами и ресницами, краснощекая. Хотя в ее внешности не было ничего отталкивающего, назвать ее хорошенькой решились бы немногие.
Она взяла руку Китти и сердечно пожала, а затем глуховатым, но довольно приятным голосом произнесла:
– Как поживаете? Я очень рада с вами познакомиться, потому что знаю о вас от Фостера, и могу сказать, что он к вам очень хорошо относится.
Потом она поцеловала его милость в щеку и, матерински похлопав по руке, велела ему сесть поудобнее и отдохнуть, а сама повернулась к Китти:
– Не сомневаюсь, что он вам рассказал о нас, и я вижу, что вы пришли сюда не затем, чтобы сказать мне, что это неподходящий брак. Что ж, этого мне говорить не нужно, я не дура и знаю это сама. Но я собираюсь выйти за него замуж несмотря ни на что, только как это сделать, придумать пока не могу.
Долфинтон, который смотрел на нее с собачьей преданностью, тяжело вздохнул.
– Но его мама не может помешать браку, если он твердо решился на это! – сказала Китти. – Долф, вам двадцать семь лет! Неужели вы не можете быть решительным?
У него испуганно исказилось лицо, он начал заикаться. Мисс Плимсток взяла его за руку и сидела, похлопывая по ней.
– Не расстраивайся, Фостер! – добродушно приговаривала она. – Твоя мама ничего не узнает до тех пор, пока это не станет безопасным. Обещаю тебе.
Вошел слуга с подносом, который поставил на один из столиков. Мисс Плимсток поднялась и сказала:
– А теперь ты возьмешь бокал мадеры, которую любишь, и будешь сидеть у огня и пить, а я отведу мисс Чаринг в свою комнату. Сестры нет дома, так что тебя никто не потревожит, а если твоя мама спросит тебя о визите сюда, ты сможешь сказать ей, что мисс Чаринг и я вместе ушли и оставили тебя одного, и она успокоится.
Китти, чувствуя, что мисс Плимсток была в своем роде не менее властной, чем леди Долфинтон, кротко последовала за ней по лестнице на второй этаж в ее спальню в глубине дома.
– Простите, что я привела вас сюда, – проговорила Ханна, предлагая ей стул. – Я очень хотела с вами поговорить, но мне не хочется делать это при Фостере, потому что он будет нервничать, бедняга!
– Если бы можно было как-то убедить его быть твердым с этой ужасной женщиной! – воскликнула Китти. – Признаюсь, я сама ее побаиваюсь, но, в конце концов, она ничего не может ему сделать!
– Может, мисс Чаринг, и не стесняется угрожать ему этим. Она и этот ее драгоценный доктор! Хорошенькая парочка! И мне доставит удовольствие, поверьте, доставит! – сказать им все, что я о них думаю. Если он не будет делать все, что она велит, она грозится, что запрет его на замок, а всем скажет, что он сошел с ума.
– О нет! Она не сможет! – в ужасе вскричала Китти. – Он же не сумасшедший! Нет!
– Нет, не сумасшедший, но никто не будет отрицать, что ума у него немного, – невозмутимо сказала мисс Плимсток. – Однако он совершенно безвредный, и ручаюсь, что когда за ним буду присматривать я, ему станет гораздо лучше. Во-первых, я не собираюсь позволять его маме запугивать его до бесчувствия, во-вторых, я считаю, что для него будет гораздо лучше жить в этом его ирландском поместье, а не мотаться по городу, как она его заставляет. Он может заниматься своими лошадьми, и хотя дом, наверняка, окажется серым и пустым, мне все равно. Я люблю деревню и не сомневаюсь, что скоро приведу все в порядок.
Китти тоже в этом не сомневалась. Зачарованно глядя на Ханну, она, запинаясь, проговорила:
– Простите, пожалуйста, но… но…вы любите Долфа? Вопрос этот не обескуражил мисс Плимсток. Она спокойно ответила:
– Как я понимаю, вы хотите узнать, не влюбилась ли я в него? Нет, не влюбилась, но не думаю, что в него кто-нибудь влюбится. Мне он очень нравится, и мне хотелось бы стать графиней Долфинтон и выйти замуж. Моему брату он не нравится, и он не хочет, чтобы я вышла за него замуж, но я не обязана его слушаться. Я не красивая, как вы, и у меня нет состояния. Не думаю, что мне кто-нибудь еще сделает предложение, – она прямо посмотрела в глаза Китти и в своей открытой манере произнесла. – Я не ровня ему по социальному положению и не притворяюсь, что ровня. Но ведь он, можно сказать, не подходит для брака ни с кем. Одно я могу вам обещать, я буду о нем хорошо заботиться и сделаю бедного Фостера счастливым.
Китти внимательно смотрела на нее, а голова ее быстро работала. Хотя жизнь ее протекала в уединении, ей было хорошо известно, что среди родных Долфинтона не было, пожалуй, ни одного, кого бы не шокировал этот брак, – даже Фредди, как бы добродушен он ни был, не одобрит его, подумала она, вспоминая его критические замечания по поводу покойного мистера Ялдинга. В глазах общества странности Долфинтона перевешивались его происхождением, а мисс Плимсток могла претендовать на замужество только при наличии значительного состояния, которого у нее не было вовсе. Но Китти, глядя на ее некрасивое лицо, представляла себе бедного рассеянного Долфинтона счастливым, бродящим по своему ирландскому торфянику, управляемому твердой, но доброй рукой, которая, наверняка, защитит его от вредного влияния матери. Она глубоко вздохнула и сказала:
– Я помогу вам!
Румяное лицо мисс Плимсток стало багровым, как свекла.
– Вы очень любезны. Я не умею дипломатничать и поэтому скажу прямо, что знаю, как его заставили сделать вам предложение и что вы сказали, когда отвергли его. По этим вашим словам я поняла, что вы хорошая девушка, с которой мне будет приятно познакомиться. Когда у меня на пальце будет кольцо, я буду знать, что делать, потому что я никого из них не боюсь. Но беда в том, что я не знаю, как этого достичь. Вы должны знать, мисс Чаринг, что он окружен шпионами, которые обо всем рассказывают его матери. Я не сомневаюсь, она убедила их, что он слегка свихнулся. Что ж! Если бы Сэм, мой брат, помог мне, я, возможно, могла бы устроить этот брак. Но он помогать не будет, потому что не любит Фостера и хотел бы, чтобы я вышла за его приятеля, которого, кстати сказать, нужно еще уговорить жениться на мне. Брат говорит, что лорд хорош, когда у него есть состояние, а у Фостера ни ума, ни денег. А по мне, он лучше, чем торговец с нюхательным табаком на жилете и одной ногой в могиле. Даже если мистер Матхилл и сделает мне предложение, которое, могу поклясться, он не собирается делать!
– Вот именно! – слабым голосом согласилась Китти.
– Я подумала о Гретна-Грин, – продолжала мисс Плимсток, – потому что церковное оглашение нам не подходит. Если ее милость не узнает о нем, то уж Сэм, наверняка, не пропустит, так как строго следит за мной. Я знаю, что не дело жениться в Шотландии, но…
– Нет, умоляю, не делайте этого! – прервала ее Китти, очень шокированная.
– Я не могу сделать это, потому что это слишком дорого, а ее милость почти не дает Фостеру денег. Да и для Фостера будут плохо мчаться три дня без передышки в Шотландию, все время думая, что мама его догоняет, – ответила со своим непробиваемым спокойствием мисс Плимсток.
– Ох, я уверена, что для него это будет очень плохо! Мы должны придумать какой-то план получше.
– Но можете ли вы? – спросила мисс Плимсток.
– Да, вдвоем с вами мы должны смочь. Признаюсь, я не могу сразу сообразить, как достичь этого, но собираюсь хорошенько подумать. Будет лучше, если леди Долфинтон будет считать, что он продолжает ее слушаться. Она самая нелепая женщина, какую я знаю! Полагаю, вам известно, что она продолжает заставлять его ухаживать за мной! Может быть, использовать это? Подумайте, если она будет знать, что он в моем обществе, она будет вполне удовлетворена! А мы тем временем что-нибудь придумаем. Должны придумать. Если вы не возражаете, я постараюсь, чтобы он почаще бывал со мной, и, хотя это против моих наклонностей, дам ей понять, что не отвергаю совсем его предложение.
– Я согласна, – сказала мисс Плимсток. – Но кузену Фостера, Фредди, это может не понравится.
– Фредди? Он не будет иметь ни малейших возражений, уверяю вас!
11
Следуя своему плану, мисс Чаринг, чувствуя себя настоящей героиней, уступила настояниям леди Долфинтон и стала частой гостьей в доме на Гроссвенор-плейс. Ее сиятельство с таким пренебрежением относилась к этому району, что Китти с ужасом подумала, что же она скажет о таком заурядном квартале, как Кеппел-стрит.
Было время, когда леди Долфинтон не упускала случая высказаться в том духе, что, мол, одинокие девушки умеют втереться в доверие, либо выразить мнение, что такая-то сиротка не что иное, как лицемерка и нахалка. Однако все это, похоже, ушло в прошлое. Леди Долфинтон была сама любезность. Когда Китти появилась на Гроссвенор-плейс, она вся рассыпалась в комплиментах, а поскольку она при желании могла быть весьма приятной, то очень скоро ей удалось добиться, чтобы девушка чувствовала себя как дома. У нее хватило такта устроить так, чтобы Долфинтон в доме при ней не появлялся, и сообразительности, чтобы не упоминать имя мистера Веструтера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Нет никакого состояния.
– О, Боже! – повторила она, понимая, что все складывается совсем безнадежно.
– Я не хочу состояния. Я хочу лошадей. Хочу вернуться в Долфинтон и выращивать лошадей.
– В Ирландию! Что ж, так и надо! А Ханна тоже так говорит?
– Да. Она тоже не хочет жить в Лондоне.
– Хотелось бы мне ее встретить! Он удивился, но был обрадован.
– Хотите? Хотите встретиться с Ханной?
– Да, но если она живет в Челтенхеме…
– Не в Челтенхеме. Она живет на Коппел-стрит. Плохой адрес. Маме не понравится. Там полно торговцев и адвокатов. Мне самому не очень нравится. Но я туда хожу, – вдруг доверился Долфинтон. – Мама считает, что я иду к Будлу. Это тоже выдумка.
Китти подумала, что именно эта выдумка легко может привести к неприятностям. Она почти содрогнулась, представив себе судьбу Долфинтона, если какая-нибудь случайность раскроет этот обман его родительнице.
– Долф, а почему бы вам не взять меня с собой нанести визит мисс Плимсток? – спросила она. – Я очень хочу вам помочь, но считаю, что сначала должна ее увидеть, потому что… ну, в общем, считаю, что должна!
– Не выйдет, Фингласс расскажет маме.
– И пусть, потому что я придумала отличный план! Теперь, Долф, слушайте меня внимательно. Когда мы вернемся в экипаж, я спрошу вас, где находится Коппел-стрит. А вы должны ответить, что не знаете. Надуть Фингласса, понимаете?
– Я хотел бы это сделать, – лорд слегка оживился.
– Вот-вот. Потом вы спросите Фингласса, не знает ли он. А я скажу, что у меня там живет подруга… Какой номер дома мисс Плимсток?
– Семнадцать, – ответил он, глядя на нее как завороженный.
– Прекрасно! Я запомню. Я спрошу, не возражаете ли вы, если мы нанесем ей визит.
Лорда Долфинтона, очень возбужденного, осенила гениальная мысль.
– Я скажу, что не возражаю, и мы туда поедем!
– Именно так! Как вы считаете, вы сможете все это запомнить?
Он попросил ее повторить все сначала, и когда она это сделала, сказал, что теперь все очень хорошо запомнил. Она не очень в это поверила, но оказалось, что он вовсе не хвастался, когда говорил, что может запомнить все что угодно, если ему это повторить два или три раза. Все вышло удачно – так, как они придумали, и вскоре мисс Чаринг сидела в гостиной на Коппел-стрит, ожидая, пока слуга приведет к ней мисс Плимсток и разглядывая окружающую обстановку. Дом был почтенный. Комната, в которой она сидела, была обставлена прилично, даже, пожалуй элегантно, и она не заметила никаких признаков вульгарности, которые сделали бы союз лорда с мисс Плимсток совершенно неприемлемым. Затем открылась дверь, и перед ней предстала мисс Плимсток.
Мисс Чаринг испытала сильное потрясение, осознав, что Долфинтон, по-видимому, влюбился гораздо сильнее, чем она считала его способным на это.
Только очень влюбленный человек мог, описывая мисс Плимсток, назвать ее хорошенькой. Это была довольно плотная молодая женщина примерно его возраста, с песочными волосами и ресницами, краснощекая. Хотя в ее внешности не было ничего отталкивающего, назвать ее хорошенькой решились бы немногие.
Она взяла руку Китти и сердечно пожала, а затем глуховатым, но довольно приятным голосом произнесла:
– Как поживаете? Я очень рада с вами познакомиться, потому что знаю о вас от Фостера, и могу сказать, что он к вам очень хорошо относится.
Потом она поцеловала его милость в щеку и, матерински похлопав по руке, велела ему сесть поудобнее и отдохнуть, а сама повернулась к Китти:
– Не сомневаюсь, что он вам рассказал о нас, и я вижу, что вы пришли сюда не затем, чтобы сказать мне, что это неподходящий брак. Что ж, этого мне говорить не нужно, я не дура и знаю это сама. Но я собираюсь выйти за него замуж несмотря ни на что, только как это сделать, придумать пока не могу.
Долфинтон, который смотрел на нее с собачьей преданностью, тяжело вздохнул.
– Но его мама не может помешать браку, если он твердо решился на это! – сказала Китти. – Долф, вам двадцать семь лет! Неужели вы не можете быть решительным?
У него испуганно исказилось лицо, он начал заикаться. Мисс Плимсток взяла его за руку и сидела, похлопывая по ней.
– Не расстраивайся, Фостер! – добродушно приговаривала она. – Твоя мама ничего не узнает до тех пор, пока это не станет безопасным. Обещаю тебе.
Вошел слуга с подносом, который поставил на один из столиков. Мисс Плимсток поднялась и сказала:
– А теперь ты возьмешь бокал мадеры, которую любишь, и будешь сидеть у огня и пить, а я отведу мисс Чаринг в свою комнату. Сестры нет дома, так что тебя никто не потревожит, а если твоя мама спросит тебя о визите сюда, ты сможешь сказать ей, что мисс Чаринг и я вместе ушли и оставили тебя одного, и она успокоится.
Китти, чувствуя, что мисс Плимсток была в своем роде не менее властной, чем леди Долфинтон, кротко последовала за ней по лестнице на второй этаж в ее спальню в глубине дома.
– Простите, что я привела вас сюда, – проговорила Ханна, предлагая ей стул. – Я очень хотела с вами поговорить, но мне не хочется делать это при Фостере, потому что он будет нервничать, бедняга!
– Если бы можно было как-то убедить его быть твердым с этой ужасной женщиной! – воскликнула Китти. – Признаюсь, я сама ее побаиваюсь, но, в конце концов, она ничего не может ему сделать!
– Может, мисс Чаринг, и не стесняется угрожать ему этим. Она и этот ее драгоценный доктор! Хорошенькая парочка! И мне доставит удовольствие, поверьте, доставит! – сказать им все, что я о них думаю. Если он не будет делать все, что она велит, она грозится, что запрет его на замок, а всем скажет, что он сошел с ума.
– О нет! Она не сможет! – в ужасе вскричала Китти. – Он же не сумасшедший! Нет!
– Нет, не сумасшедший, но никто не будет отрицать, что ума у него немного, – невозмутимо сказала мисс Плимсток. – Однако он совершенно безвредный, и ручаюсь, что когда за ним буду присматривать я, ему станет гораздо лучше. Во-первых, я не собираюсь позволять его маме запугивать его до бесчувствия, во-вторых, я считаю, что для него будет гораздо лучше жить в этом его ирландском поместье, а не мотаться по городу, как она его заставляет. Он может заниматься своими лошадьми, и хотя дом, наверняка, окажется серым и пустым, мне все равно. Я люблю деревню и не сомневаюсь, что скоро приведу все в порядок.
Китти тоже в этом не сомневалась. Зачарованно глядя на Ханну, она, запинаясь, проговорила:
– Простите, пожалуйста, но… но…вы любите Долфа? Вопрос этот не обескуражил мисс Плимсток. Она спокойно ответила:
– Как я понимаю, вы хотите узнать, не влюбилась ли я в него? Нет, не влюбилась, но не думаю, что в него кто-нибудь влюбится. Мне он очень нравится, и мне хотелось бы стать графиней Долфинтон и выйти замуж. Моему брату он не нравится, и он не хочет, чтобы я вышла за него замуж, но я не обязана его слушаться. Я не красивая, как вы, и у меня нет состояния. Не думаю, что мне кто-нибудь еще сделает предложение, – она прямо посмотрела в глаза Китти и в своей открытой манере произнесла. – Я не ровня ему по социальному положению и не притворяюсь, что ровня. Но ведь он, можно сказать, не подходит для брака ни с кем. Одно я могу вам обещать, я буду о нем хорошо заботиться и сделаю бедного Фостера счастливым.
Китти внимательно смотрела на нее, а голова ее быстро работала. Хотя жизнь ее протекала в уединении, ей было хорошо известно, что среди родных Долфинтона не было, пожалуй, ни одного, кого бы не шокировал этот брак, – даже Фредди, как бы добродушен он ни был, не одобрит его, подумала она, вспоминая его критические замечания по поводу покойного мистера Ялдинга. В глазах общества странности Долфинтона перевешивались его происхождением, а мисс Плимсток могла претендовать на замужество только при наличии значительного состояния, которого у нее не было вовсе. Но Китти, глядя на ее некрасивое лицо, представляла себе бедного рассеянного Долфинтона счастливым, бродящим по своему ирландскому торфянику, управляемому твердой, но доброй рукой, которая, наверняка, защитит его от вредного влияния матери. Она глубоко вздохнула и сказала:
– Я помогу вам!
Румяное лицо мисс Плимсток стало багровым, как свекла.
– Вы очень любезны. Я не умею дипломатничать и поэтому скажу прямо, что знаю, как его заставили сделать вам предложение и что вы сказали, когда отвергли его. По этим вашим словам я поняла, что вы хорошая девушка, с которой мне будет приятно познакомиться. Когда у меня на пальце будет кольцо, я буду знать, что делать, потому что я никого из них не боюсь. Но беда в том, что я не знаю, как этого достичь. Вы должны знать, мисс Чаринг, что он окружен шпионами, которые обо всем рассказывают его матери. Я не сомневаюсь, она убедила их, что он слегка свихнулся. Что ж! Если бы Сэм, мой брат, помог мне, я, возможно, могла бы устроить этот брак. Но он помогать не будет, потому что не любит Фостера и хотел бы, чтобы я вышла за его приятеля, которого, кстати сказать, нужно еще уговорить жениться на мне. Брат говорит, что лорд хорош, когда у него есть состояние, а у Фостера ни ума, ни денег. А по мне, он лучше, чем торговец с нюхательным табаком на жилете и одной ногой в могиле. Даже если мистер Матхилл и сделает мне предложение, которое, могу поклясться, он не собирается делать!
– Вот именно! – слабым голосом согласилась Китти.
– Я подумала о Гретна-Грин, – продолжала мисс Плимсток, – потому что церковное оглашение нам не подходит. Если ее милость не узнает о нем, то уж Сэм, наверняка, не пропустит, так как строго следит за мной. Я знаю, что не дело жениться в Шотландии, но…
– Нет, умоляю, не делайте этого! – прервала ее Китти, очень шокированная.
– Я не могу сделать это, потому что это слишком дорого, а ее милость почти не дает Фостеру денег. Да и для Фостера будут плохо мчаться три дня без передышки в Шотландию, все время думая, что мама его догоняет, – ответила со своим непробиваемым спокойствием мисс Плимсток.
– Ох, я уверена, что для него это будет очень плохо! Мы должны придумать какой-то план получше.
– Но можете ли вы? – спросила мисс Плимсток.
– Да, вдвоем с вами мы должны смочь. Признаюсь, я не могу сразу сообразить, как достичь этого, но собираюсь хорошенько подумать. Будет лучше, если леди Долфинтон будет считать, что он продолжает ее слушаться. Она самая нелепая женщина, какую я знаю! Полагаю, вам известно, что она продолжает заставлять его ухаживать за мной! Может быть, использовать это? Подумайте, если она будет знать, что он в моем обществе, она будет вполне удовлетворена! А мы тем временем что-нибудь придумаем. Должны придумать. Если вы не возражаете, я постараюсь, чтобы он почаще бывал со мной, и, хотя это против моих наклонностей, дам ей понять, что не отвергаю совсем его предложение.
– Я согласна, – сказала мисс Плимсток. – Но кузену Фостера, Фредди, это может не понравится.
– Фредди? Он не будет иметь ни малейших возражений, уверяю вас!
11
Следуя своему плану, мисс Чаринг, чувствуя себя настоящей героиней, уступила настояниям леди Долфинтон и стала частой гостьей в доме на Гроссвенор-плейс. Ее сиятельство с таким пренебрежением относилась к этому району, что Китти с ужасом подумала, что же она скажет о таком заурядном квартале, как Кеппел-стрит.
Было время, когда леди Долфинтон не упускала случая высказаться в том духе, что, мол, одинокие девушки умеют втереться в доверие, либо выразить мнение, что такая-то сиротка не что иное, как лицемерка и нахалка. Однако все это, похоже, ушло в прошлое. Леди Долфинтон была сама любезность. Когда Китти появилась на Гроссвенор-плейс, она вся рассыпалась в комплиментах, а поскольку она при желании могла быть весьма приятной, то очень скоро ей удалось добиться, чтобы девушка чувствовала себя как дома. У нее хватило такта устроить так, чтобы Долфинтон в доме при ней не появлялся, и сообразительности, чтобы не упоминать имя мистера Веструтера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51