В самом деле лечу. Своих. Ну, в смысле, местных. Из соседних районов приезжают. Тоже, в основном, подлечиться. Люди хотят верить в колдовство, в то, что я применяю колдовские методы и таким образом им помогаю. Зачем же развеивать их веру? Вера во врача ведь тоже много значит. Я в самом деле многим помогла. Кому — травами, кому — добрым словом… Те, кто не верит, все равно немного опасаются, обходят мой дом стороной…
— Послушай, а почему ты решила нас обобрать? — прямо спросила я. — Ведь решила же? Она мялась с ответом. — Русских не любишь? — Я посмотрела ей в глаза.
В глазах у женщины на секунду загорелся огонёк ненависти и тут же погас, но я успела его заметить.
— Я догадываюсь, — сказала я, — что кто-то из русских тебе здорово насолил, но не надо вымещать вину на всех. А он, кстати, — я кивнула на спящего Вахтанга, — грузин.
— Да я понимаю, — вздохнула колдунья. — Не будем об этом.
Она резко тряхнула головой, словно отгоняй прочь неприятную ей тему.
— Прости, — сказала она через какое-то время, — ты права. — Женщина помолчала какое-то время и добавила:
— Ты первая в моей практике, на кого я не могу воздействовать. Ты сильнее. Ты знаешь о… своих способностях?
— Знаю, — кивнула я. — И знаю, что ты с ним делала, — я кивнула на Вахтанга.
— Что ты имеешь в виду?
Я с серьёзным видом заговорила про левое и правое полушария головного мозга — выдала все, чему учил меня Друвис. Женщина слушала меня, открыв рот.
Пожалуй, она впервые получила научное объяснение тому, чем занималась. Закончив про полушария, я спросила:
— Ты что, в самом деле этого не знала?
Она покачала головой.
— Эти навыки и умения передавались в нашем роду из поколения в поколение. Меня учила моя бабка, известная в этих местах прорицательница и знахарка. У меня самой два сына, у старшего уже родилась дочка, ей сейчас два годика, потом он отдаст её мне… Мы так договорились. А ты врач?
— Нет, я не врач, — покачала я головой.
— Послушай, давай пойдём в другую часть дома. Этот, — она кивнула на Вахтанга, — ещё поспит какое-то время, а там мы сможем не шептаться.
Я кивнула, вставая, и проследовала за хозяйкой в просторную кухню, отделанную деревом. Занавески, полотенца, все было в латышском национальном стиле — так, как у Винеты. Хозяйка показала мне остальную часть дома, там тоже был выдержан один стиль — подушки, покрывала были жёлто-коричневыми.
— Тебя как зовут-то? — спросила хозяйка, когда мы сели за стол в кухне.
— Наташа.
— А меня — Инга. Ингрид. Наташа, чаю хочешь? Или кофе? Чем тебя угостить?
— А пиво в банке или бутылке у тебя есть? — Про виски со сливками я решила не упоминать.
— Есть, — усмехнулась Инга, открывая холодильник и извлекая оттуда две банки «Хольстена». — Не боишься, что отравлю?
Я тоже усмехнулась, но не стала ничего отвечать.
— Я, в общем-то, помогаю людям, — снова сказала Инга. — Когда просят сделать зло, порчу навести — отказываюсь… Ты, наверное, не веришь. Твоё право.
— А мне яд продашь? — спросила я. Инга внимательно посмотрела на меня.
— Кого отравить хочешь? Его? — Она кивнула в сторону комнаты.
— Нет. — Я покачала головой. — Ещё не знаю, кого. Может, никого. На всякий случай. Чтобы был.
Инга рассмеялась.
— Тебя послушать, Наташа… Надо, чтобы при себе был яд на всякий случай. Мало ли кого отравить потребуется. Ты хоть чем занимаешься по жизни?
Я размышляла, как ответить на последний вопрос, но вместо этого пустилась в объяснения:
— Понимаешь, я чувствую себя голой без оружия… — У Инги округлились глаза. — Тут границы, таможни, я не могла ничего взять с собой… Я не знаю, как у вас покупают пистолеты, газовые баллончики, ну все, чем сейчас пользуются. А мне обязательно надо что-то иметь.
— Но зачем? — искренне удивилась Инга. — Это ненормально.
— Один мужик продал меня другому, — выдала я самую простую версию. — Против моей воли. Я вообще об этом не знала. Тот, первый, не имел права мной торговать. Вообще никто не имеет! Но теперь они оба… меня ищут. Поэтому я сейчас здесь. В смысле в Латвии.
У меня уже давно были подозрения, что ищут меня по каким-то другим причинам, а не из-за несостоявшегося торга. Но зачем было посвящать Ингу во все тайны мадридского двора? В них же нормальный человек без полбутылки все равно не разберётся. Я сама ещё ничего не понимаю, куда уж латышской колдунье?
— Да… — протянула Инга, а потом поинтересовалась:
— А ты любила его?
Ну того, который продал?
Любила ли я Волошина? Нет, конечно. В какой-то момент он был мне приятен. Приемлемый вариант. Наиболее приемлемый после Сергея…
— Нет, не любила, — излишне резко ответила я. — Того, кого я любила, уже нет в живых.
Я отвернулась к окну, открывавшемуся в лес, и отхлебнула пива из банки.
Инга молчала.
— Хочешь, я тебе погадаю? — вдруг предложила она.
— Ты опять? — насмешливо посмотрела я на неё.
— Нет… — Я правда верю в гадание. В этом что-то есть, Наташа. Конечно, то, что я только что проделала с твоим… другом? Или кто он тебе?
— Деловым партнёром, — подсказала я.
— Пусть будет так. Так вот, то, что ты видела, конечно, шарлатанство.
Способ выманить деньги. Но я редко так делаю. Только если вижу, что человек — дурак и легко внушаемый. И мне неприятен.
— Ты считаешь, что Вахтанг — дурак? По правде говоря, я сама так о своём деловом партнёре не думала. В общем-то, делами он крутил серьёзными и на широкую ногу, но мнение колдуньи, явно разбирающейся в людях, послушать следовало.
— Вахтанг? — переспросила она.
— Да. А что? — тут же насторожилась я.
— Приходили ко мне вчера… спрашивали, как приворожить мужчину. А потом ещё и сегодня утром. Уже другая девушка. И та, что была вчера, и та, что сегодня интересовались одним и тем же мужчиной. По имени Вахтанг. Я ещё подумала, что неплохо бы взглянуть на него… Вот и посмотрела.
— Что?! — Я приподнялась со своего места и уставилась на Ингу. — Кто приходил?
Не думаю, чтобы в окрестностях латышского посёлка, где мы коротали время, мог жить ещё один человек по имени Вахтанг. Так кому же он так понадобился?
— Девчонки-молдаванки. Они тут каждый год у нас работают. Замуж очень хотят выйти….
Я поняла, что речь идёт о наших соседках по гостинице. Это было ясно, как Божий день. Дотрахался Вахтанг Георгиевич. И что-то, интересно, Инга им присоветовала? Не подсыпать ли какую-то гадость ему в пищу? Плачевный результат таких приворотов уже был мне известен, о чем я и рассказала Инге.
— Ну что ты! — ужаснулась колдунья. — Я не стану травить человека.
— И чего ты девчонкам насоветовала?
— Да объяснила, как свечки зажечь, что сказать, ерунду всякую, — отмахнулась Инга.
— А если ничего не получится? Кстати, ничего и не получится. Вахтанг женат и разводиться не собирается. И мы уедем скоро. Он здесь так — просто трахается направо-налево от нечего делать, тем более молдаванки сами себя предлагают. Работает мужик на износ.
— А если ничего не получается, — сообщила мне Инга, — я говорю, что, наверное, что-то не так сделали. Специально придумываю что-то посложнее: встать лицом точно на север, потом повернуться три с половиной раза, взять землю с третьей могилы с пятого ряда, сжечь еловую ветку, накрыть пепел молодой берёзкой, ну и так далее, что в голову взбредёт. Специально, чтобы сложно было выполнить. Не сделала все в точности, что-то забыла — вот и не получилось, сама виновата. А получится — значит, кому-то повезло.
С каждой минутой я все больше и больше убеждалась, что в будущем, если ничего не выйдет с карьерой фотомодели или не удастся найти хорошего спонсора, без работы я не останусь. Уж колдунья-то из меня получится великолепная. В крайнем случае, приеду к Инге за обменом опытом. Или на краткосрочные курсы. Но Бог ты мой, сколько ж девчонок по таким вот Ингам бегает? А если есть спрос, должно быть предложение. Если нишу не займу я, это сделает кто-то Другой.
— Так погадаем? — снова предложила Инга.
— А почему ты хочешь мне погадать? И так откровенно со мной разговариваешь? — Мне было интересно услышать её ответ.
Инга молчала какое-то время, глядя себе на руки, а потом подняла на меня глаза и сказала:
— Наверное, мне просто захотелось с кем-то поговорить. С тем, кто понимает… Я ведь все время слушаю… Иногда крикнуть хочется: ну какие ж вы дуры, девки! Что вы тут у меня делаете! Но потом сдерживаюсь. Когда ребёнка лечить приводят — выкладываюсь. Делаю все, что в моих силах. Тогда честно работаю. А так… Но перед всеми я играю роль. Понимаешь, Наташа? Я бы, наверное, с удовольствием просто лечила людей травами, а тут надо ещё что-то бормотать себе под нос, в этом балахоне появляться… Иногда уже просто невыносимо становится. Но ты — первая, кто меня сразу же раскусил… А потом…
Мы же видимся в первый и в последний раз, правда? Ты же больше не придёшь?
Я задумалась. Дом Инги представлялся мне идеальным местом, где мы с Вахташей могли бы подождать Никитина, если такая необходимость возникнет. Я спросила у хозяйки об этом.
— А когда вы придёте?
— Если придём, то сегодня ночью. Может, завтра. На два-три часа.
Примешь?
— Что ж, приходите. Этого, — она опять кивнула в сторону комнаты, — спать положим, а мы с тобой поболтаем… В последний раз.
Инга задумчиво посмотрела в окно на лес. Я поняла, что ей скучно и одиноко. Сыновья живут отдельно, когда ещё ей привезут внучку в обучение? Если привезут… А замуж колдунье вроде как и не положено выходить. Ладно, пусть погадает. Может, и скажет что интересное.
Хозяйка ушла за картами, вернулась с двумя колодами.
— Спит твой… деловой партнёр. — Она усмехнулась. — Сном праведника.
Сколько женских сердец-то разбил?
Я пожала плечами: откуда мне было знать? Вахтанг любил женщин, женщины любили его, правда, он не был в моем вкусе, да и на меня он, видите ли, смотрит как на дочь. Ладно, пусть себе смотрит. Папочка.
— На каких гадать будем? — спросила у меня — Мне никогда не гадали ни на каких, — призналась я. — Девчонки баловались, пока мы ещё в школе учились, но это все не то было… А профессионально мне никогда не гадали. А ты в самом деле в это веришь?
— Вот в это верю, — призналась Инга. — Сама себе иногда раскладываю — и все вижу, как есть… На тебя? На мужчину?
Я задумалась, а потом подняла на неё глаза.
— Ты можешь мне сказать, жив один человек или нет? В общем-то, больше меня ничто не волнует… Все остальное просто не играет роли…
Я отвернулась к окну, чтобы Инга не увидела, как увлажнились мои глаза.
Она перемешала карты Таро, попросила меня снять и разложила их на столе.
— Ну? — спросила я её, не в силах больше выносить её молчание.
Колдунья посмотрела на меня очень серьёзно и сказала:
— Жив, но в другом облике.
— Что? — воскликнула я. — Он что, переселился в кого-то после смерти?
Об этом буддисты говорят. Что мы в другой жизни будем или цветочком, или дворняжкой, или ещё кем-нибудь?
— Он не умирал, Наташа. Но у него сейчас другое лицо. Я не могу сказать иначе. Точнее не определить. Но он жив. И вас скоро ждёт встреча…
— А потом? — почти шёпотом спросила я.
— Он должен сменить своё ремесло… Уговори его. Убеди. Как угодно!
Тогда все будет хорошо. Закрутится колесо фортуны…
— А если он его не сменит?
— Его ждёт смерть. И тебя, если останешься с ним.
Глава 25
Поскольку Инга была современной колдуньей, она предложила отвезти нас на своей машине. Правда, сказала, что не хочет показываться у гостиницы — девчонки-молдаванки ведь её клиентки, поэтому высадит нас перед кладбищем. Я, естественно, согласилась, и мы пошли будить Вахташу.
Очнувшись в комнате, увешанной сушёными змеями и мышами, он долго озирался вокруг, пытаясь вспомнить, как тут оказался. Пил-то он совсем немного.
Потом очумелый взгляд Чкадуа упал на Ингу в «рабочем» костюме, тут он начал что-то припоминать. Вдруг вид его стал каким-то затравленным, и он перекрестился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Послушай, а почему ты решила нас обобрать? — прямо спросила я. — Ведь решила же? Она мялась с ответом. — Русских не любишь? — Я посмотрела ей в глаза.
В глазах у женщины на секунду загорелся огонёк ненависти и тут же погас, но я успела его заметить.
— Я догадываюсь, — сказала я, — что кто-то из русских тебе здорово насолил, но не надо вымещать вину на всех. А он, кстати, — я кивнула на спящего Вахтанга, — грузин.
— Да я понимаю, — вздохнула колдунья. — Не будем об этом.
Она резко тряхнула головой, словно отгоняй прочь неприятную ей тему.
— Прости, — сказала она через какое-то время, — ты права. — Женщина помолчала какое-то время и добавила:
— Ты первая в моей практике, на кого я не могу воздействовать. Ты сильнее. Ты знаешь о… своих способностях?
— Знаю, — кивнула я. — И знаю, что ты с ним делала, — я кивнула на Вахтанга.
— Что ты имеешь в виду?
Я с серьёзным видом заговорила про левое и правое полушария головного мозга — выдала все, чему учил меня Друвис. Женщина слушала меня, открыв рот.
Пожалуй, она впервые получила научное объяснение тому, чем занималась. Закончив про полушария, я спросила:
— Ты что, в самом деле этого не знала?
Она покачала головой.
— Эти навыки и умения передавались в нашем роду из поколения в поколение. Меня учила моя бабка, известная в этих местах прорицательница и знахарка. У меня самой два сына, у старшего уже родилась дочка, ей сейчас два годика, потом он отдаст её мне… Мы так договорились. А ты врач?
— Нет, я не врач, — покачала я головой.
— Послушай, давай пойдём в другую часть дома. Этот, — она кивнула на Вахтанга, — ещё поспит какое-то время, а там мы сможем не шептаться.
Я кивнула, вставая, и проследовала за хозяйкой в просторную кухню, отделанную деревом. Занавески, полотенца, все было в латышском национальном стиле — так, как у Винеты. Хозяйка показала мне остальную часть дома, там тоже был выдержан один стиль — подушки, покрывала были жёлто-коричневыми.
— Тебя как зовут-то? — спросила хозяйка, когда мы сели за стол в кухне.
— Наташа.
— А меня — Инга. Ингрид. Наташа, чаю хочешь? Или кофе? Чем тебя угостить?
— А пиво в банке или бутылке у тебя есть? — Про виски со сливками я решила не упоминать.
— Есть, — усмехнулась Инга, открывая холодильник и извлекая оттуда две банки «Хольстена». — Не боишься, что отравлю?
Я тоже усмехнулась, но не стала ничего отвечать.
— Я, в общем-то, помогаю людям, — снова сказала Инга. — Когда просят сделать зло, порчу навести — отказываюсь… Ты, наверное, не веришь. Твоё право.
— А мне яд продашь? — спросила я. Инга внимательно посмотрела на меня.
— Кого отравить хочешь? Его? — Она кивнула в сторону комнаты.
— Нет. — Я покачала головой. — Ещё не знаю, кого. Может, никого. На всякий случай. Чтобы был.
Инга рассмеялась.
— Тебя послушать, Наташа… Надо, чтобы при себе был яд на всякий случай. Мало ли кого отравить потребуется. Ты хоть чем занимаешься по жизни?
Я размышляла, как ответить на последний вопрос, но вместо этого пустилась в объяснения:
— Понимаешь, я чувствую себя голой без оружия… — У Инги округлились глаза. — Тут границы, таможни, я не могла ничего взять с собой… Я не знаю, как у вас покупают пистолеты, газовые баллончики, ну все, чем сейчас пользуются. А мне обязательно надо что-то иметь.
— Но зачем? — искренне удивилась Инга. — Это ненормально.
— Один мужик продал меня другому, — выдала я самую простую версию. — Против моей воли. Я вообще об этом не знала. Тот, первый, не имел права мной торговать. Вообще никто не имеет! Но теперь они оба… меня ищут. Поэтому я сейчас здесь. В смысле в Латвии.
У меня уже давно были подозрения, что ищут меня по каким-то другим причинам, а не из-за несостоявшегося торга. Но зачем было посвящать Ингу во все тайны мадридского двора? В них же нормальный человек без полбутылки все равно не разберётся. Я сама ещё ничего не понимаю, куда уж латышской колдунье?
— Да… — протянула Инга, а потом поинтересовалась:
— А ты любила его?
Ну того, который продал?
Любила ли я Волошина? Нет, конечно. В какой-то момент он был мне приятен. Приемлемый вариант. Наиболее приемлемый после Сергея…
— Нет, не любила, — излишне резко ответила я. — Того, кого я любила, уже нет в живых.
Я отвернулась к окну, открывавшемуся в лес, и отхлебнула пива из банки.
Инга молчала.
— Хочешь, я тебе погадаю? — вдруг предложила она.
— Ты опять? — насмешливо посмотрела я на неё.
— Нет… — Я правда верю в гадание. В этом что-то есть, Наташа. Конечно, то, что я только что проделала с твоим… другом? Или кто он тебе?
— Деловым партнёром, — подсказала я.
— Пусть будет так. Так вот, то, что ты видела, конечно, шарлатанство.
Способ выманить деньги. Но я редко так делаю. Только если вижу, что человек — дурак и легко внушаемый. И мне неприятен.
— Ты считаешь, что Вахтанг — дурак? По правде говоря, я сама так о своём деловом партнёре не думала. В общем-то, делами он крутил серьёзными и на широкую ногу, но мнение колдуньи, явно разбирающейся в людях, послушать следовало.
— Вахтанг? — переспросила она.
— Да. А что? — тут же насторожилась я.
— Приходили ко мне вчера… спрашивали, как приворожить мужчину. А потом ещё и сегодня утром. Уже другая девушка. И та, что была вчера, и та, что сегодня интересовались одним и тем же мужчиной. По имени Вахтанг. Я ещё подумала, что неплохо бы взглянуть на него… Вот и посмотрела.
— Что?! — Я приподнялась со своего места и уставилась на Ингу. — Кто приходил?
Не думаю, чтобы в окрестностях латышского посёлка, где мы коротали время, мог жить ещё один человек по имени Вахтанг. Так кому же он так понадобился?
— Девчонки-молдаванки. Они тут каждый год у нас работают. Замуж очень хотят выйти….
Я поняла, что речь идёт о наших соседках по гостинице. Это было ясно, как Божий день. Дотрахался Вахтанг Георгиевич. И что-то, интересно, Инга им присоветовала? Не подсыпать ли какую-то гадость ему в пищу? Плачевный результат таких приворотов уже был мне известен, о чем я и рассказала Инге.
— Ну что ты! — ужаснулась колдунья. — Я не стану травить человека.
— И чего ты девчонкам насоветовала?
— Да объяснила, как свечки зажечь, что сказать, ерунду всякую, — отмахнулась Инга.
— А если ничего не получится? Кстати, ничего и не получится. Вахтанг женат и разводиться не собирается. И мы уедем скоро. Он здесь так — просто трахается направо-налево от нечего делать, тем более молдаванки сами себя предлагают. Работает мужик на износ.
— А если ничего не получается, — сообщила мне Инга, — я говорю, что, наверное, что-то не так сделали. Специально придумываю что-то посложнее: встать лицом точно на север, потом повернуться три с половиной раза, взять землю с третьей могилы с пятого ряда, сжечь еловую ветку, накрыть пепел молодой берёзкой, ну и так далее, что в голову взбредёт. Специально, чтобы сложно было выполнить. Не сделала все в точности, что-то забыла — вот и не получилось, сама виновата. А получится — значит, кому-то повезло.
С каждой минутой я все больше и больше убеждалась, что в будущем, если ничего не выйдет с карьерой фотомодели или не удастся найти хорошего спонсора, без работы я не останусь. Уж колдунья-то из меня получится великолепная. В крайнем случае, приеду к Инге за обменом опытом. Или на краткосрочные курсы. Но Бог ты мой, сколько ж девчонок по таким вот Ингам бегает? А если есть спрос, должно быть предложение. Если нишу не займу я, это сделает кто-то Другой.
— Так погадаем? — снова предложила Инга.
— А почему ты хочешь мне погадать? И так откровенно со мной разговариваешь? — Мне было интересно услышать её ответ.
Инга молчала какое-то время, глядя себе на руки, а потом подняла на меня глаза и сказала:
— Наверное, мне просто захотелось с кем-то поговорить. С тем, кто понимает… Я ведь все время слушаю… Иногда крикнуть хочется: ну какие ж вы дуры, девки! Что вы тут у меня делаете! Но потом сдерживаюсь. Когда ребёнка лечить приводят — выкладываюсь. Делаю все, что в моих силах. Тогда честно работаю. А так… Но перед всеми я играю роль. Понимаешь, Наташа? Я бы, наверное, с удовольствием просто лечила людей травами, а тут надо ещё что-то бормотать себе под нос, в этом балахоне появляться… Иногда уже просто невыносимо становится. Но ты — первая, кто меня сразу же раскусил… А потом…
Мы же видимся в первый и в последний раз, правда? Ты же больше не придёшь?
Я задумалась. Дом Инги представлялся мне идеальным местом, где мы с Вахташей могли бы подождать Никитина, если такая необходимость возникнет. Я спросила у хозяйки об этом.
— А когда вы придёте?
— Если придём, то сегодня ночью. Может, завтра. На два-три часа.
Примешь?
— Что ж, приходите. Этого, — она опять кивнула в сторону комнаты, — спать положим, а мы с тобой поболтаем… В последний раз.
Инга задумчиво посмотрела в окно на лес. Я поняла, что ей скучно и одиноко. Сыновья живут отдельно, когда ещё ей привезут внучку в обучение? Если привезут… А замуж колдунье вроде как и не положено выходить. Ладно, пусть погадает. Может, и скажет что интересное.
Хозяйка ушла за картами, вернулась с двумя колодами.
— Спит твой… деловой партнёр. — Она усмехнулась. — Сном праведника.
Сколько женских сердец-то разбил?
Я пожала плечами: откуда мне было знать? Вахтанг любил женщин, женщины любили его, правда, он не был в моем вкусе, да и на меня он, видите ли, смотрит как на дочь. Ладно, пусть себе смотрит. Папочка.
— На каких гадать будем? — спросила у меня — Мне никогда не гадали ни на каких, — призналась я. — Девчонки баловались, пока мы ещё в школе учились, но это все не то было… А профессионально мне никогда не гадали. А ты в самом деле в это веришь?
— Вот в это верю, — призналась Инга. — Сама себе иногда раскладываю — и все вижу, как есть… На тебя? На мужчину?
Я задумалась, а потом подняла на неё глаза.
— Ты можешь мне сказать, жив один человек или нет? В общем-то, больше меня ничто не волнует… Все остальное просто не играет роли…
Я отвернулась к окну, чтобы Инга не увидела, как увлажнились мои глаза.
Она перемешала карты Таро, попросила меня снять и разложила их на столе.
— Ну? — спросила я её, не в силах больше выносить её молчание.
Колдунья посмотрела на меня очень серьёзно и сказала:
— Жив, но в другом облике.
— Что? — воскликнула я. — Он что, переселился в кого-то после смерти?
Об этом буддисты говорят. Что мы в другой жизни будем или цветочком, или дворняжкой, или ещё кем-нибудь?
— Он не умирал, Наташа. Но у него сейчас другое лицо. Я не могу сказать иначе. Точнее не определить. Но он жив. И вас скоро ждёт встреча…
— А потом? — почти шёпотом спросила я.
— Он должен сменить своё ремесло… Уговори его. Убеди. Как угодно!
Тогда все будет хорошо. Закрутится колесо фортуны…
— А если он его не сменит?
— Его ждёт смерть. И тебя, если останешься с ним.
Глава 25
Поскольку Инга была современной колдуньей, она предложила отвезти нас на своей машине. Правда, сказала, что не хочет показываться у гостиницы — девчонки-молдаванки ведь её клиентки, поэтому высадит нас перед кладбищем. Я, естественно, согласилась, и мы пошли будить Вахташу.
Очнувшись в комнате, увешанной сушёными змеями и мышами, он долго озирался вокруг, пытаясь вспомнить, как тут оказался. Пил-то он совсем немного.
Потом очумелый взгляд Чкадуа упал на Ингу в «рабочем» костюме, тут он начал что-то припоминать. Вдруг вид его стал каким-то затравленным, и он перекрестился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52