* * *
Он знал, что рано или поздно его прекрасная работа закончится тюрьмой. Он знал! И София говорила ему, и жена… Тео Костаки вновь трясся от страха.
С самого начала он чувствовал, что тут дело нечисто! Говорила ведь жена, мол, откажись, плевать на деньги, и София ему то же самое твердила… О боги! Зачем он не послушался своих женщин? Кто теперь будет кормить его бедных детей, когда Тео посадят в тюрьму?
Холодно поблескивая глазами, человек напротив него выжидательно наблюдал, когда буря эмоций наконец стихнет.
«Господин из полиции! Нет, из Интерпола!» — сразу же решил Тео, когда увидел этого типа. Он выглядел как типичный полицейский из тех, что не берет денег за маленькое послабление по службе. Тео уже прокручивал в голове суммы, которые нужно было предложить полицейскому, но у него язык не поворачивался назвать цифру. О, если бы не этот проклятый переводчик, который с любопытством уставился на него! Неужели переводчику тоже нужно давать деньги? О боги!
Пришлось выложить все как на духу: кто его нанимал, сколько платят, откуда он берет груз и куда доставляет… Пришлось рассказать абсолютно все, хотя и за малую толику сказанного его могли бы отправить на тот свет. Теперь ему точно не жить. А как же дети!.. Его дети от жены и дети от Софии!
— Вы заберете пакет, — потребовал полицейский, грозно поблескивая очками на трясущегося от страха Тео. — И все!
— Нарушить инструкцию! — ужаснулся летчик и протестующе замахал коротенькими смуглыми ручками, покрытыми густым черным волосом. — Упаси Боже!
— Значит, вам придется нарушить инструкцию! — холодно констатировал полицейский, а переводчик многозначительно ухмыльнулся при этих словах. — Если, конечно, вы не хотите…
Конечно, Тео не хотел. Его голова поникла, как цветок без полива, и он только молча кивнул в знак согласия. Внутренне он уже распрощался с жизнью, со своей женой, с любовницей Софией и с детьми — Ластой, Костой, Александриной и со своим любимцем, курчавым Теократисом.
А тот полицейский, стоя в дверях, произнес тоном приказа: "Пакет с острова принесете мне в гостиницу «Лавредика».
Тео полуобморочно закрыл глаза. Мафия немедленно отомстит ему. О боги!..
Глава 8
Потом они стали встречаться каждый день: все вместе обедали, ужинали, ходили купаться, слушали музыку. И каждый раз, когда ее бывший муж спускался из своего бункера, Лариса, то сославшись на головную боль, а то и вовсе без всякого объяснения, незаметно исчезала. Она осторожно пробиралась наверх и запиралась там. У нее была куча дел. Она вела долгие телефонные беседы, просматривала кассеты, отбирала из них те, что поинтереснее. Потом, как ни в чем не бывало, возвращалась к остальным.
Новости, сообщенные Гурьяновым, внушали ей оптимизм.
— Главный согласился, теперь дело за тобой.
— Мне нужно выбрать подходящий момент, — нахмурила лоб Лариса. — Я дам знать, когда все будет готово.
Она самодовольно усмехнулась. В это время монитор показывал ее бывшего мужа, окруженного компанией щебечущих подруг. Он купался в лучах всеобщего внимания, не подозревая о зреющем против него заговоре. Не зная, что уже стал игрушкой в опытных руках.
* * *
Поздно вечером, когда дом затих, готовясь ко сну, Надя прокралась в холл и включила телевизор на нулевой канал. Она сделает то, до чего никто из этих заумных дурочек с высшим образованием вовек не додумается: она его влюбит в себя, а потом заставит выполнять все свои желания. Она не сомневалась в том, что ей это удастся. Зеркало подтверждало ее предположения. Отросшая до плеч рыжая копна волос, золотисто-зеленые глаза, задорно сияющие из-под густых ресниц, белая, как у всех рыжих, кожа, не поддающаяся загару, — есть от чего сойти с ума!
Надя напустила на себя умоляющее выражение и сделала бараньи глаза, которые должны были означать крайнюю степень влюбленности.
— Мне нужно с вами проговорить, — запинаясь проговорила она, демонстрируя смущение, которого отродясь не испытывала.
Он зевнул чуть ли не во весь экран и удивился:
— Что-то случилось?
— Пока нет. — Она умело опустила глаза, и на розоватые щеки легли длинные тени. — Неужели вы ничего не замечаете?
— Может, завтра? Уже поздно.
— Нет, сейчас! — Голос Нади звучал обиженно. — Я не могу больше ждать, я… Я сойду с ума! Я так долго решалась на это, а вы… Нет, я не могу так больше!
На ее ресницах задрожали хрустальные слезы. Внутренне она ликовала — ну надо же, кто бы мог предположить, что у нее талант великой актрисы. И это у нее, Надьки, грозы ночных улиц, у той, что бесстрашно гоняла на мотоцикле, наводя адским ревом ужас на обывателей, а в театре была всего два раза в жизни вместе с классом!
— Ну, хорошо, хорошо… Сейчас я спущусь.
— Буду ждать у себя в комнате! — благодарно улыбнулась Надя и довольная выскользнула в коридор.
Рыбка попалась на крючок!
* * *
Услышав быстрые шаги, Лариса едва успела отпрянуть от двери. Итак, все развивается, как она задумала. Эта рыжая дурочка с узким лобиком решила начать свою игру. Надо же, она возомнила, что способна играть в собственные игры!
Всю последнюю неделю Лариса тайком следила за развитием событий. Ей доставляло странное удовольствие подмечать все эти охи, вздохи, объятия украдкой, легкие поцелуйчики, призванные распалить мужское воображение. Она не только не пыталась пресечь этот флирт, а даже наоборот, всячески способствовала ему, делая вид, что ничего не происходит.
И вот настал удачный момент… Вертолет прибудет примерно в четыре утра. Дверь наверх будет заблокирована, но она откроет ее своей карточкой и отнесет сверток с кассетами на крышу. По ее расчетам, в это время сладкая парочка будет сладко дрыхнуть в комнате Нади. Утром ей придется убедиться, что пакет исчез с площадки. Если же в этот раз ничего не получится, придется вновь припрятать сверток до следующего удобного случая.
Итак, первая часть операции была назначена на четыре утра.
* * *
Спустившись по винтовой лестнице, он проверил, заблокирована ли дверь, ведущая в пункт управления. «Впрочем, стоит ли так беспокоиться, — расслабленно подумал он, — ведь девушки стали совсем ручные…»
Заслышав тяжелые шаги, Надя поднялась из кресла, где напряженно ожидала все это время. На ней было одето что-то легкое и прозрачное, невесомая ткань не скрывала прохладной глубины розового тела, а наоборот, делала его доступней, заманчивей и желанней.
— Добрый вечер, — с дурацкой растерянностью произнес он, стараясь отвести глаза от ее манящего притягательного тела.
«Никогда и ни за что, — всплыли в памяти когда-то сказанные в запальчивости слова. — Никогда и ни за что!» И вот, наперекор данному когда-то обещанию, она сама шагнула ему навстречу.
— Вы… Вы пришли! — выдохнула она, не зная, что нужно говорить в таких случаях. Неужели он слепой и не видит эти ждущие губы, эти сияющие глаза, эту мерно вздымающуюся грудь?
— Я… Как только я вас увидела, я… — Она забыла, что должна была говорить. И в обычной обстановке Надя была не очень-то щедра на слова, а уж в такой ответственный момент она вовсе будто онемела.
И тогда вместо объяснений она закинула ему руки на шею.
«Ну наконец-то! — удовлетворенно улыбнулась Надя, приоткрывая губы для поцелуя. — Теперь он будет делать все, что я захочу!»
* * *
Во время этого полета Тео Костаки трясся так, будто позади него находился тот самый ужасный полицейский в очках с направленным прямо в затылок пистолетом. В темноте ему мерещились ощеренные автоматами мафиози, готовые напасть на него из засады. Он проклинал себя за то, что шесть месяцев назад согласился на эту работу, проклинал и жену, и любовницу Софию, и своих детей, Ласту, Косту, Александрину и особенно любимца Теократиса. Ведь из-за них он попал в эту передрягу!
Приборная доска светилась в полумраке зеленоватым светом. Притихшее море плескалось где-то далеко внизу. Точечные огоньки судов на рейде в прибрежном тумане медленно плыли назад, к черной громаде берега и постепенно превращались в блеклые, дрожащие светлячки. Купол неба, озаряемый огромной жирной луной, раскинулся над бездной чернильной притягательной тьмы, точно волшебный полог мага и чародея, полный остроконечных задумчивых звезд.
За время полета Тео понемногу справился с волнением и теперь чувствовал себя полностью готовым к неприятностям. А остров уже выплывал ему навстречу из мрака, тихий, полный зловещего ожидания.
Кабина легонько вздрогнула — машина коснулась твердой площадки.
Несколько секунд ушло, чтобы освободиться от груза. Тео был готов удрать без оглядки, но оставалось еще самое главное: найти пакет, который он должен был привезти этому страшному типу в очках.
Открыв кабину, летчик боязливо огляделся: никого. Робко опустил ногу на землю, каждую секунду ожидая, что окружающая тишина взорвется яростными автоматными очередями. Перевязанный бечевкой светлый пакет сразу же бросился в глаза в темноте.
Внезапно в мозгу Тео услужливо всплыли категорические строки инструкции: «Никогда и никого не брать на борт». Как сумасшедший, он бросился, схватил пакет и живо запрыгнул обратно в кабину. Через несколько секунд машина взмыла в черно-бархатное небо, гостеприимно принявшее вертушку в свои ласковые, безопасные объятия.
Через полтора часа пакет уже лежал на столе неизвестного полицейского со страшным взглядом из-за тонких золотых очков, а взамен Тео была вручена приятно округлая сумма денег.
«Ну и повезло же мне, за одну работу получать дважды! — довольный, что ему все сошло с рук, счастливо улыбался Тео, возвращаясь домой к жене. Он был точно слегка пьян от неожиданной удачи. — Если так дело пойдет, я согласен служить двум господам. По крайней мере, хоть за сотрудничество с полицией в тюрьму не посадят. Максимум — убьют».
И он уже вновь горел желанием совершить следующий рейс на проклятый остров.
* * *
Главный на канале НТК просматривал в студии недавно поступившие кассеты. Вцепившись от напряжения в поручни кресла, он неотрывно глядел на экран. На нем мелькали незнакомые женские лица. Точно в причудливом калейдоскопе сменяя друг друга, они смеялись, плакали, ругались, болтали о пустяках.
— Которая из них? — пробормотал Главный, щуря глаза. Наверно, эта светленькая худышка и есть Лиза. Интересно, сколько заплатит ее отец за сведения о дочери? Наверно, много. Очень много, если только ему позволят заплатить. Но ему не позволят. Он расплатится не деньгами, а политическими услугами, это гораздо выгоднее для канала.
А вот эта хорошенькая девочка с короткой стрижкой и круглыми, как смородина, глазами ему смутно знакома — это та самая журналистка, которая всего два месяца проработала в вечерних новостях, прежде чем неожиданно исчезнуть.
Теперь понятно, что с ней произошло!
На пленках она ходит все время рядом со странным существом мужиковатого вида в шортах и майке. Кто это? Неужели тот самый транссексуал из шоу, о котором ему рассказывал Гурьянов? Очевидно, это и есть та самая клубничка, столь притягательная для неискушенных зрителей.
А кто эта рыжая кукла с вздернутым носом? Она постоянно вьется вокруг типа, в котором без труда можно узнать давнего героя телевизионного расследования о переправке денег за рубеж. А вот еще одна героиня, дама бальзаковского возраста с властным лицом и начальственными повадками… Это некая насосная директриса, широко известная в узких деловых кругах столицы.
Когда последняя кассета закончилась, Главный утомленно откинулся в кресле и закрыл глаза. Что таить, он с первого взгляда понял: это эксклюзив!
Если пустить нарезку из кассет в прайм-тайм после соответствующей рекламы, с комментариями, например: «Дочка миллиардера в руках маньяка, прямой репортаж с места событий», — передача будет иметь бешеный успех!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60