Костелло подчеркнул, что это не очень удобно и что он даже считает неприличным вести переговоры о сотрудничестве с человеком, с которым так несправедливо и жестоко обошлись. Гаффенден согласился с ним, добился встречи с Дьюи, который обратился с просьбой к судье Маккуку, чтобы Лучиано перевели в тюрьму Синг-Синг, где и должно было состояться желанное свидание.
Так, побеждая в малых сражениях, выигрывают большие баталии.
В новой комфортабельной камере с холодной и горячей водой Лучиано принял наконец Мюррея Гурфейна, Гаффендена, Моэ Полакоффа, Джорджа Вольфа, Фрэнка Костелло и Мейера Лански.
Пока его настойчиво упрашивали оказать помощь, Лаки беспрерывно грыз маленькие зеленью корнишоны, которые благодаря заботе Мейера поступали к нему прямо с завода на Дилейни-стрит. Обмениваясь понимающими взглядами, они улыбались друг другу.
Лучиано в принципе согласился помогать, но при этом выдвинул определенные условия.
Теперь в игру вступал Дьюи. Превосходный игрок в покер, Лучиано, проявив исключительную ловкость, сумел сделать так, что на руках у него оказались отличные карты.
Во-первых, если Дьюи не подчинится его требованиям, он сообщит прессе о всех ложных свидетельских показаниях, подстроенных атторнеем, чтобы добиться его осуждения. Доказательства того, что они ложные, у него есть.
Во-вторых, сейчас, когда Дьюи стал благодаря его помощи губернатором и. стремится занять пост президента, Лучиано готов сделать все, чтобы он пришел к власти, но только если Дьюи соответствующим образом отблагодарит его за это, причем ему нужны гарантии на тот случай, если он вдруг забудет об оказанной услуге.
В довершение Лучиано поставил вопрос о переговорах в зависимость от его досрочного освобождения.
Надо признать, что Дьюи в свою очередь сыграл весьма неплохо. Даже Чарли вынужден был это признать. Послушаем, как он сам оценивает действия нового губернатора:
- Я сразу понял, чего хочет этот усатый коротышка: он хочет, чтобы я ему помог и - самое главное - чтобы я не выступил против него и не лишил возможности стать президентом. И тогда этот подлец готов был освободить меня. Но чтобы я оказался далеко, очень далеко. Это значит, что я должен был согласиться покинуть мою страну, гражданином которой я являюсь на законных основаниях с тех пор, как мой старик получил натурализацию, когда я был еще подростком. Они не могли депортировать меня без моего согласия. И еще я понял: он хочет иметь возможность поставить себе в заслугу, что избавил Соединенные Штаты от такого ужасного гангстера, как Лаки Лучиано.
Но все это означало и другое: пока что я должен буду оставаться в заключении, по крайней мере до конца войны. Пока идет война, меня нельзя отправить в Италию, поскольку это вражеская страна, Таким образом, вы видите, что со мной произошло? То же самое, что происходит с молодчиками, которые задумали, совершить идеальное преступление. Я разработал первоклассный план, и на самом деле все шло как по маслу до того момента, пока Дьюи не поставил свое условие…
Лучиано попал в ловушку, но дела обстояли не так уж плохо. Как всегда, он преувеличивал. Разве его не освободят после окончания войны? Это, конечно, лучше, чем подохнуть в тюрьме. Более того, Дьюи распорядился перевести его в образцовую тюрьму штата Нью-Йорк - Грейт-Медоу в Комстоке, на севере Олбани. Здесь он наслаждался комфортом, получал из лучшего ресторана города обеды, сдобренные отличным висни, всегда имел охлажденное шампанское для. своих, гостей.
Ему предоставили комнату для проведения встреч с капитаном Гаффенденом, Мюрреем Гурфейном и Соксом Ланца, где все вместе они решали очередные проблемы операции «Преступный мир». Начальник тюрьмы, Вернон. Морхус, проявлял в отношении него, исключительную заботу. Естественно, что ему разрешили также принимать у себя Анастасиа, Лански, Костелло и других главарей, глав семей, предводителей гангстерских банд. Туда приходили все: Джо Бонанно, Джо Профачи, Тони Луччезе, Тони Аккордо. Они устраивали пьяные оргии, которыми отмечали наиболее выдающиеся события. По договоренности с Лучиано губернатор Дьюи, экс-чемпион по борьбе со злом, пообещал, что «если они будут вести себя тихо, то молодчиков из банд преследовать больше не будут…»
Гаффенден имел все основания получать поздравления от начальства: в порту не происходило ничего плохого. Докеры грузили военные грузы круглыми сутками и даже не помышляли об улучшении условий труда или повышении зарплаты. Все превратились в добропорядочных граждан и от всего сердца трудились на победу в войне.
Необычная сделка была выгодной, это надо признать…
Чтобы добиться досрочного освобождения и, во всяком случае, предоставить Дьюи «возможность» сдержать свое обещание, не рискуя при этом ухудшить положение, Лаки Лучиано оставалось одно: приступить ко второму этапу маневрирований, связанных с перемещениями пешки, роль которой исполнял Вито Дженовезе - персонаж весьма колоритный, о котором стоит сказать несколько слов. Он был хитер, изворотлив, полон противоречий и неуловим. Один журналист писал о нем: «С неизменной ухмылкой крокодила и слащавым голосом, он никогда не повышал голоса». Дон Витоне родился в Неаполе в 1897 году и эмигрировал в Нью-Йорк со своей семьей в 1912 году. Мы уже рассказывали о том, как он сошелся с Лаки Лучиано. Став его правой рукой, он начал специализироваться на проституции и испытывал непреодолимую тягу к контрабанде наркотиками. Его шеф Лаки Лучиано, стремящийся с суеверным упорством отгородиться от этого рода деятельности, формально возложил на него руководство ею, но на самом деле управлял всем сам.
В память о первых уличных боях Дженовезе на всю жизнь сохранил два шрама на правой щеке, приобретя в результате привычку прижимать эту щеку к плечу, чтобы скрыть следы нанесенной ему обиды. Он казался поэтому чуть сгорбленным, что присуще всем гангстерам, так же как и особая походка. Маленький, коренастый, он носил защитные очки, чтобы скрыть свирепый взгляд черных глаз.
В 1930 году Дженовезе совершил трехмесячное путешествие в Италию, чтобы наметить пути последующих контрабандных операций. В противоположность Лучиано он тяготел к Европе. Эти два человека прекрасно дополняли друг друга, но окружающие знали, что Лаки, ценя профессиональные качества приятеля, не доверял, ему и даже ненавидел. Но что делать: дон Вито Дженовезе был ему очень полезен…
Свои первые вложения капитала он сделал в заведения для гомосексуалистов и других извращенцев. Это, однако, не мешало ему испытывать нежные чувства в отношении женского пола. Его первая жена была человеком кротким. Анна Рагоне, тяжело переживавшая преступную деятельность своего мужа, не смогла выдержать этого и в 1931 году скончалась от горя, хотя пытались уверять, что она умерла от туберкулеза. Неизвестно, оплакивал ли ее муж.
В 1932 году он встретил на обеде в своем кругу одну весьма темпераментную особу моложе его на двенадцать лет: Анну Петилло Вернотико. Ее муж, Джерард Вернотико, входил в состав одной из специальных групп дона Вито. Анну посадили рядом с Дженовезе, и она была очень польщена этим. За разговором она напомнила, что Петилло - племянник Дженовезе, но того больше интересовала ее коленка под столом… Они воспылали страстью друг к другу, но им пришлось умерить свой пыл, так как Анна наотрез отказалась пойти на супружескую измену. Она не пожелала стать любовницей дона своего мужа. Причиной тому были религиозные принципы, которых она строго придерживалась.
Дженовезе действовал последовательно и методично. Он поручил двум своим палачам, Петеру Мойону и Мишелю Баррезе, ликвидировать мужа, поскольку он заставлял свою жену испытывать муки совести. А этого Дженовезе вынести не мог.
16 марта 1932 года Вернотико был задушен с помощью бельевой веревки на крыше одного из зданий в Манхэттене своими же коллегами. Для надежности они несколько раз выстрелили ему в голову и в живот, а также нанесли одиннадцать ножевых ранений в грудь. Лишняя предосторожность никогда не повредит, особенно с мужьями, которые имеют привычку появляться в самый неподходящий момент. С того света нанести такой визит им будет непросто.
К несчастью, в это же время на крышу поднялся подышать воздухом некий Антонио Лонцо. Пуля, попавшая ему в голову, помешала ему продолжить прогулку.
Спустя две недели Анна и Дженовезе поженились: не оставлять же кузину вдовой!
В 1932 году Вито стал членом высшего совета преступного синдиката и занял место рядом со своим непосредственным шефом Лаки Лучиано.
В сентябре 1934 года необычайная скупость Вито заставила его вернуться к самым отвратительным привычкам прошлого. Во время игры в покер ему удалось, жульничая, обыграть одного наивного итальянского бизнесмена и содрать с него сто шестьдесят тысяч долларов. Игра велась в зале ресторана, принадлежавшего Фердинанду Шедоу (Тень) Боксиа, который потребовал свою долю, тридцать пять тысяч долларов, что считалось нормальным: играли у него, партия была «организована» им, так как именно он пригласил Дженовезе «общипать голубка». Дженовезе, не терпевший ситуаций, в которых ему приходилось отдавать хотя бы один попавший в его руки доллар, обещал подумать. И подумал. 9 сентября 1934 года он направил к наглецу своих лучших «курков»: Гуса Граска, Георга Смурра, Мики Миранди и Эрнеста Хока (Ястреба) Руполо, которые рассчитались с ним градом пуль калибра 11,43.
Квартет уже вернулся восвояси, когда Миранди вдруг решил, что один из его подчиненных, Галло, который был в курсе дела, ведет себя странно, как человек, знающий то, что знать не положено. Миранди тотчас попросил своего сообщника Эрнеста Хока Руполо оказать ему услугу и прикончить Галло, объяснив ему, что поскольку они близкие приятели, то сделать это будет легко, не вызывая у Галло подозрений.
Руполо пригласил Галло в кинотеатр посмотреть фильм про гангстеров. Они вышли из кино через запасной выход и вскоре оказались в пустынном переулке. Неожиданно Руполо вытащил свой кольт, наставил его на Галло и выстрелил. Но вместо выстрела раздался звук «клац».
- Ты одурел, что ли, к чему подобные шуточки? Не говоря ни слова, Руполо нажал еще раз. «Клац!»
- Тысяча чертей, что ты делаешь? - закричал, отскакивая в сторону, Галло.
- Это просто шутка, - рассмеялся Руполо, - ты же прекрасно видишь, что моя пушка не заряжена, иначе я раскроил бы тебе башку.
И оба расхохотались.
- Идем, - предложил Хок, - давай напоследок опрокинем у меня по стаканчику.
Они пошли.
Руполо закрылся в туалетной комнате, чтобы незаметно проверить свое оружие и поставить новую обойму. Они выпили по два стакана вина, после чего Руполо предложил:
- Я провожу тебя немного… еще не хочу спать. На улице в одно мгновение он оказался за спиной у Уилли Галло и несколько раз выстрелил в него. Галло, окровавленный, упал. Рассказать об этом случае так подробно стало возможно только потому, что Галло сам поведал о нем судье, чудом оставшись в живых после этого поразительного сведения счетов. В конце 1934 года Руполо предстал перед судом и получил двадцать лет тюрьмы.
Долгое время он соблюдал закон молчания. Он еще рассчитывал, что Дженовезе постарается смягчить его участь в тюрьме. Но он упустил из виду невероятную скупость дона Витоне, предпочитавшего забывать о своих долгах.
В 1937 году, выведенный из терпения подобным отношением к себе, он попросил разрешения переговорить с федеральными властями, потребовав в качестве компенсации скорейшего досрочного освобождения. Его примеру последовал Питер Ла Темпа, который мог подтвердить основную часть его показаний.
Узнав через систему осведомителей, существующую во всех тюрьмах Соединенных Штатов, об их роковом решении, Лаки Лучиано приказал дону Вито Дженовезе срочно бежать в Италию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60