Обе стрелы упали на землю, и девчонка невредимой скрылась в чаще.
– Темная кровь Бэйна! – воскликнул ошеломленный лучник.
Если бы он не видел своими собственными глазами, ни за что бы не поверил, что кто-то из смертных может выстрелить с такой точностью.
Очевидно, Бунлап испытывал такие же чувства и поспешно отошел от открытого окна. Затем он приставил ладони рупором ко рту и прокричал распоряжения оставшимся в живых охранникам. Охранники расстегнули цепи на пленных эльфах и, прикрываясь ими, словно щитами, медленно отошли к амбару.
– Много они от этого выиграют, – проворчал Венлар. – Эльфы слишком малы, и тела людей торчат из-за них со всех сторон. Эти проклятые стрелки способны попасть в глаз колибри!
– Значит, мы лишимся еще нескольких охранников, – равнодушно отозвался капитан, – Что с того? Нам хватит людей, чтобы убрать эльфов с линии огня и с глаз их родичей. Лесные эльфы вряд ли полезут в драку, но мы подбросим им пищу для размышлений. Время от времени будем отрезать по кусочку от одной из их женщин. Они могут наслаждаться воплями, пока мы шаг за шагом убиваем их соплеменницу, а могут покинуть укрытие.
Лучник в ответ саркастически ухмыльнулся.
– Как ты считаешь, им не трудно будет сделать выбор? – поинтересовался Бунлап. – И можешь мне поверить: этот рыжеволосый эльф обязательно выйдет. Клянусь преисподней, я бы точно вышел, хотя бы для того, чтобы продолжить спор, который мы начали в лесу! Больше всего ему нужен я, – продолжал капитан наемников, мрачно усмехаясь. – Я смотрел в глаза этого эльфа. Он считает себя благородным мстителем, но в глубине души он, точно такой же, как и я. Для нас обоих это стало личным делом.
Маленькая эльфийка нырнула в лесную чащу, где ее уже ожидали ласковые руки Тамры, единственной женщины в отряде воинов. Молодая воительница обняла девочку, затем отодвинула ее на расстояние вытянутой руки. Опытный взгляд Тамры окинул эльфийку, определяя полученные девочкой раны.
Их было немало, и довольно тяжелых: рубцы и ссадины, оставленные кнутом, страшные кровоточащие раны на стертой железной цепью коже, да и сама девочка ослабела от недостатка пищи и воды. Были и другие, скрытые раны, заметные только проницательному взгляду Тамры. Женщина не удержалась от дрожи, заметив в глазах маленькой эльфийки следы пережитого ужаса. Но все мысли о жалости прогнал яростный огонь в ее взгляде. Женщина одобрительно кивнула. Эта девочка не только выживет, но и будет продолжать бороться!
– Дайте маленькому соколу немного воды, – сказала е улыбкой Тамра, – а потом – лук и колчан со стрелами.
Но девочка огорченно покачала головой и показала на уходящих людей.
– Слишком поздно, мы их не достанем.
– Да, теперь они недосягаемы для стрел, – согласился Амарил.
Предводитель эльфов протянул девочке мех с водой и жестом предложил ей попить, а сам, не отрываясь, осматривал окна под крышей амбара, стоявшего на дальнем краю поля. Там наверняка засели лучники. Как он и предполагал, им устроили засаду. Только Амарил не ожидал, что Бунлап использует женщин и детей в качестве приманки. Он мысленно обвинил себя в недальновидности. Судя по тому, что было известно об этих людях, можно было предвидеть нечто подобное.
– Расскажи, что тебе известно о наших врагах. Сколько их? – спросил он у девочки, обращаясь к ней как к воину.
Такое проявление уважения заставило девочку вспыхнуть от радости. Она задумчиво прикусила губу и принялась подсчитывать людей, кивая в такт своим мыслям.
– Поляну Совета атаковали больше сотни людей. Из них осталось в живых около половины. Еще шестерых мы сумели убить по пути сюда, но все же их было слишком много!
– Знакомая история, когда имеешь дело с людьми, – пробормотал Тамсин, брат-близнец Тамры.
– А кто находится в амбаре? – продолжал расспрашивать Амарил.
– Там десять воинов, может, немного больше, – ответила девочка. – В поле постоянно находились двенадцать человек, и еще два патруля, по десять солдат в каждом, ушли в лес.
– Об этих можешь не беспокоиться, – заметил Тамсин, и тон его не оставил никаких сомнений в судьбе людей.
– Два десятка солдат. Три против двух в нашу пользу, – обрадовалась Тамра.
– Да, будь мы в лесу, это было бы неоспоримым преимуществом, – согласился военный вождь. – Но люди заманили нас в ловушку, а теперь притаились и ждут, когда мы выйдем из леса и бросимся в бой. Но это равносильно самоубийству.
– Не в наших обычаях воевать в поле, – заговорил один из воинов. – Но если ты скажешь, мы пойдем за тобой.
Все остальные эльфы согласно закивали и подняли вверх руки в молчаливом жесте одобрения, принятом среди лесного народа. Все обитатели Высокой Рощи единодушно доверяли свою жизнь военному лидеру.
Амарил кивком поблагодарил собратьев и задумался. Долгое время эльфы, со свойственным им терпением, молча ожидали его решения, оставаясь в тени деревьев. Ночная темнота сгущалась над лесом, и только пение птиц да стрекотание сверчков нарушало тишину.
Но вот сумерки вздрогнули от протяжного женского крика, пронзительного, отчаянного и полного боли. Эльфы настороженно замерли, пальцы крепче сжали луки, мышцы напряглись.
– Оставайтесь на местах, – тихо приказал Амарил, но и его лицо исказилось от душевной боли. – Они пытаются нас выманить. Лучники из амбара перебьют нас всех раньше, чем мы доберемся до своих сестер. Наша гибель лишь ускорит их казнь.
– Что же делать? – спросил подошедший к нему Корригаш.
Амарил с загадочной усмешкой вытащил из-за пояса костяной кинжал и перерезал ремешок, стягивавший его рыжие волосы на затылке. Вместе с волосами освободились и различные предметы маскировки, позволявшие яркой шевелюре не слишком выделяться в лесу: перья, хитроумно вплетенные стебли трав и сухая камышинка, срезанная еще весной на Лебяжьем озере. Вождь ловко выпутал камыш из волос и привязал его к древку стрелы. Затем, после короткой молитвы, объяснявшей мотив его поступка, он рассек кору сосны, чтобы выступил густой смолистый сок. Несколько капель смолы он соскреб кинжалом и обмазал камыш, а потом попросил у своих воинов стальной нож.
Корригаш без слов протянул ему свой кинжал. В его черных глазах отразился священный ужас, и лица всех эльфов вокруг отразили то же чувство, когда Амарил ударил сталью по камню. Задумка Амарила представлялась лесным жителям немыслимой, поскольку в их мире не было врага более беспощадного и разрушительного, чем тот, которого он призвал в помощники.
– Поле заросло свежими, сочными растениями, – сказал Амарил, высекая вторую искру. – Кроме того, между амбаром и лесом течет ручей. Строение сгорит, но огонь не перекинется на деревья. А как только люди выбегут из дома, мы нападем на них. Они выманивают нас на открытую местность; мы поступим точно так же.
– За это время они перебьют всех своих пленников! – протестующе воскликнула Тамра.
– Не перебьют, – уверенно возразил Амарил. – Они будут их мучить, но оставят в живых до тех пор, пока надеются уничтожить нас. Я не слишком хорошо знаю людей, но одно усвоил точно: их главарь не откажется от своего плана, пока не смоет кровью нанесенное мною оскорбление.
Еще один крик пронесся в ночи. Амарил болезненно поморщился и склонился над своей смертоносной стрелой. Он снова ударил сталью по камню; на этот раз искра упала на пропитанный смолой камыш. Эльф осторожно подул, и импровизированный факел занялся огнем. С неожиданной для его хрупкого тела силой он до отказа натянул тетиву. Затем на мгновение замер, поднял лук и нацелился поверх верхушек деревьев. Наконец он выстрелил и одновременно издал крик атакующего ястреба.
Объятая пламенем стрела пронеслась в темноте падающей звездой и опустилась на слой выложенных для просушки листьев табака, окружавший деревянный амбар. К небу поднялась струйка дыма, затем вспыхнул огонь, а стрелы эльфов не дали людям потушить возникший пожар.
Из дома понеслись яростные проклятия и испуганные крики, но вскоре люди были вынуждены покинуть загоревшийся амбар и выскочить в темноту ночи.
– Стреляйте, пока можете, деритесь врукопашную, когда настанет необходимость, – сосредоточенно напутствовал Амарил своих соплеменников. – И держите наготове второй комплект оружия – надо вооружить тех пленников, кто в состоянии сражаться. А ты, сестренка, оставайся здесь и жди нашего возвращения.
Но недавняя пленница схватилась за стальной кинжал в его руке.
– Я отомщу за свою мать! – выкрикнула она, не дав Амарилу возразить, а потом показала костяной кинжал, отданный ей Тамрой.
– Ты бесстрашный и яростный воин, но ты ранена, – ласково заметил он.
– Я еще могу сражаться, – настаивала девочка. Лихорадочно блеснув глазами, она взяла его руку и поднесла к губам. – И я пойду за тобой до самой смерти и дальше!
С этими словами маленькая эльфийка выбежала из леса, и ее тоненький силуэт на мгновение возник на фоне разгоревшегося пламени. Остальные эльфы последовали ее примеру. В поле отряд бесшумно развернулся цепью, словно стая волков.
Амарил и Корригаш обменялись взглядами и побежали следом.
– Интересно, почему из нас двоих именно ты стал вождем? – спросил на бегу темноволосый эльф. – Я ведь могу шутя превзойти тебя и в беге, и в стрельбе, и в рукопашной борьбе.
Мимолетная улыбка смягчила напряженное лицо Амарила.
– Я запомню твой вызов, мой друг, и непременно отвечу на него немного позже. Так до чего ты додумался?
– Ты знаешь, когда надо выступать, – ответил Корригаш.
Черные глаза Амарила неотрывно следили за отважной девочкой. Она первой столкнулась с солдатами. Хрупкая фигурка была едва видна в клубах дыма, тем более что эльфийка нагнулась над упавшим человеком, но ее рука снова и снова поднималась для удара, и кинжал без устали поражал цель.
Амарил кивнул, признавая справедливость слов своего друга, хотя сам об этом никогда не задумывался. У Корригаша был особый дар выражать емкие мысли в нескольких словах.
– Солнце в зените и два, – торопливо бросил ему сквозь зубы Корригаш, обозначая направление удара.
Амарил инстинктивно поднял лук и послал стрелу вправо. Клубы дыма в этот момент расступились, и за ними показался один из охранников; из его груди торчала эльфийская стрела, а на лице застыло удивление. В сжатой руке все еще вращался обрывок цепи. Тяжелая цепь обвилась вокруг кисти охранника, послышался треск сломанной кости, но когда человек открыл рот, чтобы закричать, с его губ сорвался лишь сдавленный хрип.
Амарил отвернулся, он не любил смерть в любых проявлениях. Он прикоснулся к руке друга в благодарность за предупреждение и выхватил кинжал. Теперь времени на разговоры не осталось. Битва отдавалась в ушах дьявольской какофонией ревущего пламени, отчаянных криков боли и ярости и оглушительного стука сердец. Два эльфа встали спиной к спине, чтобы вместе противостоять тому ужасному явлению, которого они оба давно опасались и не понимали: войне против людей.
Дверь таверны «Прыжок кита» распахнулась с таким грохотом, что на противоположной стене задрожали стекла выходящих на гавань окон. В общую залу, словно на крыльях летней бури, ворвалась женщина, похожая на эльфийку. Несмотря на слишком большой рост, она была черноволосой и очень бледной – изумительное сочетание, часто встречающееся среди лунных эльфов. Яркие голубые глаза сверкнули магическим пламенем, и в общем зале таверны мгновенно стихли все разговоры.
Хозяин заведения, хафлинг по имени Сандуск Трюфель, с беспокойством наблюдал за стремительно приближающейся женщиной, словно за грозовой тучей.
– Где Каррейг Макумайл? – выкрикнула эльфийка и, чтобы усилить впечатление, громко хлопнула ладонями по полированной деревянной стойке.
Хафлинг с удовольствием отметил, что ее мелодичный, несмотря на сильное раздражение, голос говорил о наполовину эльфийском происхождении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55