Эльфы несли с собой троих погибших, еще несколько воинов были тяжело ранены. Принимать бой в этой ситуации было верхом безрассудства.
Амарил повернулся к Тамре:
– Ты среди нас самая быстрая. Беги в Высокую Рощу. Нам нужно как можно больше воинов, и пусть они встретят нас в болотах к югу отсюда.
Женщина тотчас кивнула. Эльфы нуждались в отдыхе, им надо было перевязать раны, и ни одно место не подходило для этого лучше, чем низкая болотистая долина. Там всегда было сумрачно и прохладно, испарения болот окутывали лес плотной пеленой тумана. Толстые стволы нескольких древних кедров, давно умерших, но крепко цеплявшихся за землю корнями, предоставляли отличное укрытие. Кроме того, там в изобилии росли лекарственные растения, А если люди и заберутся в такую даль, им придется сражаться в непривычных условиях. Почва в тех местах была мягкой, встречались опасные трясины, и все пространство занимали огромные папоротники, такие высокие, что достигали плеча среднего эльфа.
– Надо сделать все возможное, чтобы задержать погоню, – продолжал Амарил. – Элдрин, Сонтар и Винделлей, взбирайтесь на деревья и возвращайтесь назад. Отыщите собак. Остановите их, и вы остановите людей. Обстреляйте отряд и постарайтесь, чтобы они свернули на север. Используйте только зеленые стрелы. А теперь ты, Тамсин, – обратился он к молодому воину в кожаном костюме, потемневшем от чужой крови. Амарил не решился отправить его к людям, – после боя Тамсин еще не успокоился и был кровожаднее тролля. – Ты отправляйся на север, к пещерам, что находятся за ясеневым лесом. Разбуди молодую белую дракониху, которая устроила себе там логово, и пусть она погонится за тобой. Приведешь ее к людям. Она ими займется. А сам по верхушкам деревьев возвращайся к нам.
На лице молодого эльфа вспыхнула свирепая усмешка.
– А в логове драконихи я оставлю большую охапку мяты, чтобы она могла освежить пасть после обеда!
Эльфийские воины отправились выполнять задания и мгновенно пропали в зеленой листве. Корригаш повернулся к своему другу.
– Отличный план. Но достаточно ли этого, чтобы их остановить?
– Сейчас? Возможно, – негромко ответил Амарил. – Но ненадолго.
Глава 9
Каждое утро с рассветом открывались массивные ворота Зазеспура, чтобы пропустить торговый люд, вливающий в городские артерии новые жизненные силы. Казну города пополняли таможенные сборы с экзотических товаров Калимшана и других восточных городов. Но рынки Зазеспура были полны не только заморскими товарами. Жители Тефира могли по праву гордиться своими мастерами, и их изделия пользовались спросом как на севере, так и на юге.
Редкие материалы прибывали в город и морем, и сухопутными путями. Чалтанское тиковое дерево и розовое дерево из Мазтикана становилось резными шкатулками, которыми так славился Тефир, а изящные механизмы и наборы крошечных колокольчиков, доставляемые из Лантана, превращали ящички в удивительные музыкальные игрушки. Металлы из покрытых льдами Северных Земель становились красивой посудой, оружием или украшениями; драгоценные камни занимали места в рукоятках мечей и золотых побрякушках. Тефирские изделия по всему миру славились своим качеством и элегантностью. Ткань из Муратмана не имела себе равных. Плащи, изготовленные из шерсти овец, пасущихся на склонах Пурпурных гор, служили так долго, что их передавали от отца к сыну, и немного нашлось бы ткачей за пределами Тефира, кто мог спрясть плотные нити, делавшие ткань почти непромокаемой.
Другой отраслью коммерции, очень важной для города, хоть и не такой обширной, было снабжение жителей продовольствием, выращенным на благодатных южных склонах Пурпурных гор к югу от Зазеспура. Караваны между Зазеспуром и Маракиром, сельскохозяйственным центром на пересечении Торгового Пути и реки Сулдаскон, ходили ежедневно, перевозя фрукты, зерно и мясо. За караванами пристально наблюдали представители торговой гильдии.
Не было ничего удивительного в том, что Квентин Ллориш, хозяин одного из таких караванов, проснувшись до рассвета и получив известие о прибытии нового помощника лорда Хьюна для сопровождения товаров, не испытал никакой радости.
Нельзя сказать, чтобы Квентин имел что-нибудь против лорда Хьюна, – это было далеко не так! Его господин отлично платил своим работникам и обращался с ними с необычной для Тефира учтивостью. Это принесло ему завидную популярность и обеспечивало лояльность работников надежнее, чем звонкая монета. По крайней мере, такое обхождение привлекало большую часть людей. А вот Квентин всегда предпочитал серебро.
Этого человека никогда не ограничивали узы верности своему господину или понятия честности. Он ни разу не упустил случая снять лишний слой сливок с ежедневной прибыли, приносимой караваном, чем значительно увеличивал свое вознаграждение. А потому одна мысль о том, что молодой и энергичный помощник будет заглядывать через его плечо и копаться в записях, вызвала прилив жгучей боли в желудке, с недавних пор ставшей его постоянной мучительницей.
В ожидании рассвета, наблюдая за последними приготовлениями в караване, Квентин прихлебывал из объемистой фляги козье молоко, смешанное с каким-то минералом. Напиток был отвратительным на вкус, но, по словам одного из местных алхимиков, со временем мог облегчить его страдания. В противном случае, как мрачно решил Квентин, с трудом глотая пойло, он потратит последний грош, лишь бы увидеть смерть алхимика, пусть тот утонет в козьем молоке!
– Капитан Квентин? – раздался слева от него высокомерный оклик. – Меня зовут Хашет, и я здесь по поручению лорда Хьюна.
Квентин едва не подавился. Помощником Хьюна оказался молодой, не достигший еще и двадцати лет человек. Судя по темным волосам, он мог быть отпрыском самого Хьюна, хотя нос с горбинкой и смуглая кожа предполагали примесь калишитской крови. Что ж, теперь это обычное дело для Зазеспура. В высшем обществе стало модным иметь любовницу из южных краев, по крайней мере, так не раз говорили Квентину. Сам он, однако, до сих пор обходился ласками жены – своей собственной, к его немалому огорчению.
– Добро пожаловать, парень, – отозвался Квентин с притворной сердечностью. – С рассветом мы отправляемся в путь. Выбирай себе любую лошадь, а потом я тебе покажу, что к чему.
– В этом нет необходимости, – пренебрежительно скривив губы, ответил Хашет и показал на крытый экипаж, запряженный парой прекрасных тонконогих гнедых коней.
Удивительно, что животные выглядели совершенно одинаково, вплоть до белых звездочек на лбу. В довершение к этой демонстрации богатства позади экипажа были привязаны могучий вороной жеребец и поджарая серая кобыла.
– Как видишь, я сам позаботился о средствах передвижения, да еще взял верховых лошадей, на тот случай, если надоест трястись в экипаже. А что до твоих дел, так моего господина все устраивает, а меня и подавно, – спокойно продолжал юноша. – Меня сюда направили для обучения, так что давай заключим сделку. Если тебя спросят, ты скажешь, что я внимательно наблюдал за всеми твоими действиями. Если спросят меня, я скажу, что не обнаружил никаких недостатков.
В голосе Хашета слышался легкий нажим, тонкий, чуть-чуть насмешливый намек на то, что юноше и так многое известно о делах, творившихся в караване. Квентин окинул его внимательным взглядом, надеясь, что ослышался. В ответ Хашет вызывающе приподнял одну бровь, и это исключало возможность всякой ошибки.
Горячая кислота, скопившаяся в желудке Квентина, волной изжоги выплеснулась прямо в горло.
– Согласен, – прохрипел он.
В этот момент ему больше всего хотелось сплюнуть, не оскорбив при этом навязавшегося в спутники аристократа.
Хашет кивком снова показал на экипаж и женщину под вуалью, выглянувшую из-за оконной занавески.
– Ты можешь обо мне не беспокоиться. Как видишь, я позаботился даже о том, чтобы скрасить скучную поездку. Совмещаю полезное с приятным. У моей спутницы нежная кожа, и она пожелала ознакомиться с рынком до того, как солнце поднимется слишком высоко. Я расцениваю это как каприз, но исполнение моих желаний напрямую зависит от того, как я исполню ее прихоти. Могу я пообещать, что мы не задержимся в пути?
Квентин кивнул, не в силах что-либо сказать. Он проводил взглядом молодого человека и убедился, что тот забрался в экипаж и плотно задернул занавески. После чего капитан прошелся вдоль каравана. Он еще не решил, как реагировать на странное предложение и как относиться к молодому помощнику, чей взгляд оказался неожиданно острым.
Едва утреннее солнце показалось над далекими вершинами Звездных гор, огромные створки ворот качнулись внутрь. К тому времени, когда караван отправился в путь, самочувствие Квентина заметно улучшилось. Теперь он чувствовал себя намного бодрее. Он немало размышлял над предложением своего нового помощника, но, в конце концов, решил, что его предложение вполне разумно. Как правило, Квентин получал приказы от доверенных людей лорда Хьюна, а потому не имел возможности сунуть нос в дела господина и разузнать, что думает о нем хозяин и о каких его проделках может быть известно мастеру гильдии. Похоже, этот Хашет достаточно умен, чтобы заметить некоторые нарушения. Но в его силах и скрыть их от глаз господина.
«Да, – с удовольствием сказал себе Квентин, – с новым помощником Хьюна выгодно иметь дело!»
– Ну как, я сделал удачный выбор? – самодовольно поинтересовался Хашет.
Эрилин кивнула, отдавая должное сообразительности молодого человека. Из того, что она слышала и видела, следовало, что Квентин Ллориш был отличным вариантом. Этот человек и в будущем согласится оказывать Хашету различные услуги, даже весьма сомнительного свойства.
Откровенно говоря, отъезд из Зазеспура прошел более гладко, чем можно было надеяться. Все детали заранее оговоренного плана были выполнены безукоризненно. Хашет оказался неоценимым помощником и с каждым днем становился еще лучше.
Но почему же она никак не может расслабиться?
Эрилин со вздохом откинулась на подушки и задумалась. Нельзя сказать, чтобы ее радовала перспектива провести в бездействии несколько ближайших часов, когда голова занята только невеселыми мыслями. Слишком многое произошло за последние дни, слишком много тайн вокруг, чтобы можно было раскрыть их за время путешествия от Зазеспура до Сулдаскона.
Эрилин предпочитала решать проблемы по мере их возникновения: быстро, тщательно, решительно, дипломатично, если это было возможно, или со стремительной жестокостью, если иначе нельзя. Ей пришлось оставить свои излюбленные методы и свои суждения и заняться поручением эльфийской королевы.
В данный момент дела призывали ее в Тефирскому лес, мысли были загружены эльфийскими проблемами, тогда как ее собственная жизнь пришла в полное смятение. Ее прародительница спала в сокровищнице чужого человека, и Эрилин не могла ничего предпринять, чтобы исправить положение. Данила признался ей в любви, а она оглушила его и отправила в безопасное место, даже не успев ответить на зов сердца. Кроме всего прочего, не выходил из головы спор с эльфийской тенью и перспектива унылого будущего, предсказанного ее двойником.
Ни на минуту Эрилин не могла забыть об унаследованной вместе с Лунным Клинком участи и о невольной клятве, принесенной в тот момент, когда много лет назад она впервые обнажила волшебный эльфийский меч. Ей предстояла опасная миссия, и она отправилась в путешествие с мечом, который, по всей вероятности, потребует от нее впоследствии вечного служения,
В такой ситуации девушка не была расположена отвечать на неизбежные ухаживания Хашета. Скорее остатков ее воли с трудом хватит, чтобы не выбросить юного принца на дорогу при первом же высокопарном комплименте или двусмысленном намеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55