— Я найду средства…
— Анна, У Дэ…
— Нет! — Ма закрыла лицо руками. — Нет, нет, нет… этого не может быть!..
— По-вашему, я не знаю, что говорю?
— Вы могли ошибиться…
— В данном случае лучше совершить ошибку, которую вы приписываете мне, нежели ту, которую, быть может, совершаете вы, отстаивая провокатора. А если провал произойдёт? Если из-за вашей слепоты, продиктованной личными мотивами, — вы же не станете отрицать, что в ваших соображениях больше личного, чем…
По мере того как Мэй говорила, голова Ма опускалась все ниже. Она молчала.
— Примите приказ, — сухо закончила Мэй: — убрать её.
Прошло несколько мгновений, прежде чем взгляд Ма приобрёл осмысленное выражение. Она провела рукой по лицу, и рука бессильно упала. Ма с трудом выговорила:
— Хорошо…
Но тут Мэй неожиданно сказала:
— Нет… Я сделаю это сама, — и быстро вышла из комнаты.
Ма с трудом дотащилась до выключателя, погасила свет и долго сидела в темноте. Голова её кружилась от сбивчивых мыслей. Все было так сложно и странно… Штаб ошибается?.. Нет, в их деле лучше ошибиться в эту сторону, чем из жалости пощадить подозреваемого в измене и навлечь гибель на всех товарищей, на все дело.
Тихонько отворилась дверь, луч света упал поперёк комнаты. Ма не шевельнулась. В комнату вошла Мэй. Она на цыпочках приблизилась к телефону и после некоторого раздумья, как если бы силилась что-то вспомнить, прикрывая рот рукой, неуверенно сказала в трубку:
— Дайте коммутатор американской миссии… Дайте сто седьмой… О, это вы, капитан?!. — проговорила она с видимым облегчением. — А я боялась, что перепутала все номера… Нет, нет, разумеется, все было мне дано верно. Но согласитесь, что приключение с парашютисткой могло произвести некоторую путаницу и не в слабой женской голове… Да, все в порядке… Категорически прошу: теперь же оцепите миссию. Никто ни под каким предлогом не должен сюда проникнуть. Отмените все пропуска. Слышите: все пропуска! — Мэй оглянулась на дверь. — Подождите у аппарата. — Она положила трубку, одним прыжком оказалась у двери и быстро её отворила. Там никого не было. То же самое она проделала и с другой дверью с тем же результатом. Вернулась к телефону. — Слушаете?.. Нет, нет, это так — маленькая проверка. Нет. Мне никого не нужно. Довольно Биба и Кароля. Просто удивительно, где вы берете таких дураков… Да, больше ничего…
Мэй повесила трубку и закурила. Долго стояла у телефона, потом неторопливо прошла в кухню.
Тётушка У Дэ приветливо улыбнулась ей.
— Вот, — сказала Мэй, — примите, — и протянула кухарке коробочку с лекарством. — Примите и лягте, вам станет легче.
Кухарка налила в стакан воды и, бросив туда таблетку, выпила, отвязала фартук и вышла из кухни. За нею последовала и Мэй. Коробочка с лекарством осталась на столе.
В миссии шли приготовления к приёму Янь Ши-фана. Убрав комнаты, освобождённые постояльцами, Тан Кэ и Го Лин спустились в столовую. Они знали, с какой придирчивостью. Ма — Мария осмотрит стол, и, чтобы избежать её раздражённых замечаний, накрывали его со всей тщательностью, на какую были способны. Но, повидимому, в данный момент хлопоты горничных не радовали и даже как будто не касались Ма. Она не входила в дом, предпочитая оставаться в парке. Когда сквозь деревья мелькал огонь освещённого окна, она втягивала голову в плечи и, как потерянная, бродила по самым дальним дорожкам. Иногда, решившись приблизиться к дому, она заглядывала в окна и видела девушек, хлопочущих у стола, видела Мэй, Биба и Кароля, проверявших стальные ставни и оружие. Она не видела только старой У Дэ. Кухня была пуста. Ма слышала, как, обеспокоенные отсутствием кухарки, девушки хотели её позвать, но У Вэй посоветовал дать матери возможность полежать после приёма лекарства.
Слыша и видя все это, Ма не решалась переступить порог дома. Но вот она уловила нечто, что заставило её подойти вплотную к кухонной двери и, спрятавшись в тени дома, прислушаться. Она не могла сдержать нервной дрожи и стиснула зубы, услышав, как Го Лин сказала:
— Пора будить тётю У.
Посмотрев на часы, У Вэй на этот раз ответил:
— Пожалуй.
— Хорошо ещё, что Мария, видимо, сидит у себя в комнате, а то бы давно уже подняла крик, — сказала Тан Кэ.
У Вэй вошёл в кухню, и оттуда послышался плеск воды. Потом раздался его испуганный возглас:
— Смотрите-ка, что с нашим котом? Он околел. Вокруг него рассыпаны какие-то пилюли.
У Вэй поднял несколько пилюль и стал их рассматривать.
— Мать сказала, что это лекарство, — сказал он вошедшей Го Лин, — а кошка, поев его, околела.
— Где У Дэ взяла это лекарство?
— Не знаю. — Беспокойство овладело У Вэем. — Она пошла прилечь в свою каморку.
У Вэй бросился вон из кухни и наткнулся на прислонившуюся к стене Ма. Он остановился, тяжело дыша, но тут показалась Мэй, — она молча властным движением взяла Ма за руку и увела в дом.
— Одевайтесь, сейчас приедет Янь Ши-фан, — повелительно сказала она.
Ма, двигаясь, как автомат, и, глядя перед собою пустыми глазами, пошла к двери.
Кароль и Биб, видевшие в щёлку двери всё, что происходило в кухне, с восторгом глядели теперь на Мэй.
— Мы восхищены, — проговорил Биб. — Изумительный тройной удар!
Между тем Ма, сделав несколько шагов по коридору, остановилась в нерешительности. Мысли вихрем неслись в её мозгу, когда она услышала голос Биба:
— Да, да, блестящий удар! Карты подпольщиков спутаны. Я подозревал, что задача старой китаянки заключалась именно в том, чтобы дать знать партизанам, когда настанет наиболее благоприятный момент для нападения на Янь Ши-фана.
У ограды раздался гудок автомобиля.
Агенты переглянулись и с возгласом «Янь Ши-фан!» бросились в сад.
Мэй погасила свет и подошла к окну. Сквозь раздвинутую штору ей было видно всё, что происходит в саду.
Следом за броневым автомобилем в аллею въехал грузовик и остановился перед домом. Из броневика вместе с круглым, как шар, Янь Ши-фаном вышел человек в форме американского генерала. Мэй поняла, что это Баркли. Генерал окинул взглядом постройки миссии и направился к церкви, стоявшей с края поляны, напротив жилого дома. По приказанию генерала У Вэй отпер церковь. Мэй видела, как кто-то осветил её внутренность карманным фонарём, задержав луч на массивных решётках, которыми были забраны окна. По знаку Баркли грузовик подъехал к церкви. С него соскочило с десяток малорослых юрких людей. Мэй не могла ошибиться: это были японцы. Они принялись за разгрузку автомобиля. По внешнему виду ящиков можно было бы подумать, что в них упаковано вино. Но Мэй хорошо знала, что скрывается под этой невинной упаковкой: то была смертоносная продукция Кемп Детрик. Японцы бережно перенесли ящики в храм, потом замкнули церковную дверь и передали ключ Баркли. Двое японцев с автоматами на ремнях встали по углам церкви. Все фонари погасли. Фары грузовика исчезли за воротами миссии. Мэй был теперь виден освещённый луной белый куб церкви, стройная стрела колокольни и горящий голубоватым светом крест.
Мэй задвинула штору. В комнату вошли Баркли и Янь Ши-фан с повисшей на его руке Сяо Фын-ин. За ними, кланяясь на ходу, семенил японец.
Баркли, казалось, ничуть не удивился, увидев Мэй. Он даже удовлетворённо кивнул головой и, обращаясь к ней, как к старой знакомой, сказал:
— Японский медицинский персонал, прибывший сюда для организации станции противоэпидемических прививок, нужно разместить в службах миссии. Начальник станции будет доктор Морита. Прошу позаботиться об его удобствах.
При этих словах японец ещё раз поклонился, но Мэй без всякой приветливости ответила:
— Здесь хозяйничает экономка мисс Мэри Ма. Я только врач.
— Знаю, — отрезал Баркли. — Но с этого дня за порядок здесь отвечаете вы. Вы будете представлять нас здесь, в миссии его святейшества папы. — И подчёркнуто: — Надеюсь, в остальном вы инструктированы?
— Да, сэр.
— Мы с генералом Янь пробудем здесь до утра.
— Да, сэр.
Вошла Ма.
— Я готова показать господам их комнаты.
Янь Ши-фан и Сяо вышли. За ними хотел последовать и японец, но Баркли велел ему остаться.
— Должен вам сказать, господа, — сказал генерал, — что, быть может, вам придётся начать работу несколько раньше, чем мы предполагали. Не исключена возможность нашего — моего и генерала Яня — неожиданного отлёта в ближайшие дни. Об этом вам будет дано знать даже в том случае, если прямая связь между городом и этой миссией будет перерезана красными. Вы откроете свою «станцию», не ожидая капитуляции Тайюани. Эвакуировать блокированные тут войска гоминдана всё равно не удастся. Так что нет никакой надобности оберегать их от заражения. Пусть они лучше погибнут, чем перейдут в ряды красных. — Баркли с усмешкой взглянул на японца: — Не думаю, чтобы у доктора Морита были возражения.
Японец удовлетворённо втянул воздух.
— А у вас, мисс Ада? — спросил Баркли.
Мэй пожала плечами:
— Спасение войск господина Янь Ши-фана не является моей главной заботой.
— И прекрасно. Наилучшим решением была бы возможность уничтожения всей живой силы Чан Кай-ши, которую нельзя перевезти на Формозу. Опыт вашей станции покажет нам, стоит ли принять такие же меры в отношении войск, отходящих к западу, в сторону Синцзяня. Сомнительно, чтобы им удалось пробиться на юг, в Тибет. А если они принесут чуму к границам Советов, большой беды, с нашей точки зрения, не будет. Одним словом, господа, действуйте, а мы вас не забудем… — Баркли заставил себя приветливо улыбнуться японцу: — Теперь вы можете, мистер Морита, осмотреть свою комнату и отдохнуть с дороги. Надеюсь, что сегодняшний вечер мы проведём вместе и, вероятно, не так плохо. Как вы думаете, мисс Ада?
— Совершенно уверена: будет о чём вспомнить.
Как только японец ушёл, Баркли поспешно сказал Мэй:
— События развиваются совсем не так, как нам хотелось бы. Тишина на фронте — перед бурей. Пын Дэ-хуай готовит генеральный штурм Тайюани. Ни минуты не сомневаюсь: это будет последний бой — крепость падёт. Мы с Янем улетаем завтра. Послезавтра вы открываете работу станции и тоже исчезаете, предоставив действовать японцам.
— Но как же я «исчезну», если тут уже будут господствовать красные или, в лучшем случае, произойдёт ожесточённый бой?
— Я пришлю за вами самолёт.
— Сможет ли он сесть и взлететь?
— Все подготовлено.
— Меня трогает ваша заботливость, сэр.
— Все будет хорошо.
— А японцы?
— Какое вам дело до них? Если красные их и повесят, большого горя мы не испытаем. Лишь бы они успели сделать своё дело. Надеюсь, что вместе с войсками Янь Ши-фана будут уничтожены и те три японские бригады, которые мы для него сформировали. Да, так будет лучше всего. Если вы до отлёта сумеете обеспечить их заражение, я позабочусь об отдельном гонораре за это дело.
— Что скажут на это Морита и его люди?
— Они предоставлены Макарчером в моё полное распоряжение и обязаны выполнить любой приказ. Да они и не станут церемониться с этими бригадами, коль скоро дело требует их уничтожения.
— Хватит ли препарата?
— Материала, привезённого мною, хватит, чтобы умертвить половину Китая, нужно только его умело использовать. У японцев есть опыт.
— Разве они уже проводили такие операции?
— И не один раз. Со временем, когда мы разовьём производство до нужных масштабов, бактериологическое оружие станет основным в войне, какую мы будем вести.
— С Формозы?
— Найдётся достаточно общих границ: Корея, Индия, Вьетнам…
— Вы намерены уничтожать своих собственных покупателей?
— Что делать! — сокрушённо проговорил Баркли. — Если мы не хотим потерять всю Азию, нужно временно пожертвовать частью. И лучше временно, чем навсегда. Пройдёт время, эпидемия в Китае будет ликвидирована. Подрастут новые покупатели, которые будут помнить, к чему привела их родителей строптивость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Анна, У Дэ…
— Нет! — Ма закрыла лицо руками. — Нет, нет, нет… этого не может быть!..
— По-вашему, я не знаю, что говорю?
— Вы могли ошибиться…
— В данном случае лучше совершить ошибку, которую вы приписываете мне, нежели ту, которую, быть может, совершаете вы, отстаивая провокатора. А если провал произойдёт? Если из-за вашей слепоты, продиктованной личными мотивами, — вы же не станете отрицать, что в ваших соображениях больше личного, чем…
По мере того как Мэй говорила, голова Ма опускалась все ниже. Она молчала.
— Примите приказ, — сухо закончила Мэй: — убрать её.
Прошло несколько мгновений, прежде чем взгляд Ма приобрёл осмысленное выражение. Она провела рукой по лицу, и рука бессильно упала. Ма с трудом выговорила:
— Хорошо…
Но тут Мэй неожиданно сказала:
— Нет… Я сделаю это сама, — и быстро вышла из комнаты.
Ма с трудом дотащилась до выключателя, погасила свет и долго сидела в темноте. Голова её кружилась от сбивчивых мыслей. Все было так сложно и странно… Штаб ошибается?.. Нет, в их деле лучше ошибиться в эту сторону, чем из жалости пощадить подозреваемого в измене и навлечь гибель на всех товарищей, на все дело.
Тихонько отворилась дверь, луч света упал поперёк комнаты. Ма не шевельнулась. В комнату вошла Мэй. Она на цыпочках приблизилась к телефону и после некоторого раздумья, как если бы силилась что-то вспомнить, прикрывая рот рукой, неуверенно сказала в трубку:
— Дайте коммутатор американской миссии… Дайте сто седьмой… О, это вы, капитан?!. — проговорила она с видимым облегчением. — А я боялась, что перепутала все номера… Нет, нет, разумеется, все было мне дано верно. Но согласитесь, что приключение с парашютисткой могло произвести некоторую путаницу и не в слабой женской голове… Да, все в порядке… Категорически прошу: теперь же оцепите миссию. Никто ни под каким предлогом не должен сюда проникнуть. Отмените все пропуска. Слышите: все пропуска! — Мэй оглянулась на дверь. — Подождите у аппарата. — Она положила трубку, одним прыжком оказалась у двери и быстро её отворила. Там никого не было. То же самое она проделала и с другой дверью с тем же результатом. Вернулась к телефону. — Слушаете?.. Нет, нет, это так — маленькая проверка. Нет. Мне никого не нужно. Довольно Биба и Кароля. Просто удивительно, где вы берете таких дураков… Да, больше ничего…
Мэй повесила трубку и закурила. Долго стояла у телефона, потом неторопливо прошла в кухню.
Тётушка У Дэ приветливо улыбнулась ей.
— Вот, — сказала Мэй, — примите, — и протянула кухарке коробочку с лекарством. — Примите и лягте, вам станет легче.
Кухарка налила в стакан воды и, бросив туда таблетку, выпила, отвязала фартук и вышла из кухни. За нею последовала и Мэй. Коробочка с лекарством осталась на столе.
В миссии шли приготовления к приёму Янь Ши-фана. Убрав комнаты, освобождённые постояльцами, Тан Кэ и Го Лин спустились в столовую. Они знали, с какой придирчивостью. Ма — Мария осмотрит стол, и, чтобы избежать её раздражённых замечаний, накрывали его со всей тщательностью, на какую были способны. Но, повидимому, в данный момент хлопоты горничных не радовали и даже как будто не касались Ма. Она не входила в дом, предпочитая оставаться в парке. Когда сквозь деревья мелькал огонь освещённого окна, она втягивала голову в плечи и, как потерянная, бродила по самым дальним дорожкам. Иногда, решившись приблизиться к дому, она заглядывала в окна и видела девушек, хлопочущих у стола, видела Мэй, Биба и Кароля, проверявших стальные ставни и оружие. Она не видела только старой У Дэ. Кухня была пуста. Ма слышала, как, обеспокоенные отсутствием кухарки, девушки хотели её позвать, но У Вэй посоветовал дать матери возможность полежать после приёма лекарства.
Слыша и видя все это, Ма не решалась переступить порог дома. Но вот она уловила нечто, что заставило её подойти вплотную к кухонной двери и, спрятавшись в тени дома, прислушаться. Она не могла сдержать нервной дрожи и стиснула зубы, услышав, как Го Лин сказала:
— Пора будить тётю У.
Посмотрев на часы, У Вэй на этот раз ответил:
— Пожалуй.
— Хорошо ещё, что Мария, видимо, сидит у себя в комнате, а то бы давно уже подняла крик, — сказала Тан Кэ.
У Вэй вошёл в кухню, и оттуда послышался плеск воды. Потом раздался его испуганный возглас:
— Смотрите-ка, что с нашим котом? Он околел. Вокруг него рассыпаны какие-то пилюли.
У Вэй поднял несколько пилюль и стал их рассматривать.
— Мать сказала, что это лекарство, — сказал он вошедшей Го Лин, — а кошка, поев его, околела.
— Где У Дэ взяла это лекарство?
— Не знаю. — Беспокойство овладело У Вэем. — Она пошла прилечь в свою каморку.
У Вэй бросился вон из кухни и наткнулся на прислонившуюся к стене Ма. Он остановился, тяжело дыша, но тут показалась Мэй, — она молча властным движением взяла Ма за руку и увела в дом.
— Одевайтесь, сейчас приедет Янь Ши-фан, — повелительно сказала она.
Ма, двигаясь, как автомат, и, глядя перед собою пустыми глазами, пошла к двери.
Кароль и Биб, видевшие в щёлку двери всё, что происходило в кухне, с восторгом глядели теперь на Мэй.
— Мы восхищены, — проговорил Биб. — Изумительный тройной удар!
Между тем Ма, сделав несколько шагов по коридору, остановилась в нерешительности. Мысли вихрем неслись в её мозгу, когда она услышала голос Биба:
— Да, да, блестящий удар! Карты подпольщиков спутаны. Я подозревал, что задача старой китаянки заключалась именно в том, чтобы дать знать партизанам, когда настанет наиболее благоприятный момент для нападения на Янь Ши-фана.
У ограды раздался гудок автомобиля.
Агенты переглянулись и с возгласом «Янь Ши-фан!» бросились в сад.
Мэй погасила свет и подошла к окну. Сквозь раздвинутую штору ей было видно всё, что происходит в саду.
Следом за броневым автомобилем в аллею въехал грузовик и остановился перед домом. Из броневика вместе с круглым, как шар, Янь Ши-фаном вышел человек в форме американского генерала. Мэй поняла, что это Баркли. Генерал окинул взглядом постройки миссии и направился к церкви, стоявшей с края поляны, напротив жилого дома. По приказанию генерала У Вэй отпер церковь. Мэй видела, как кто-то осветил её внутренность карманным фонарём, задержав луч на массивных решётках, которыми были забраны окна. По знаку Баркли грузовик подъехал к церкви. С него соскочило с десяток малорослых юрких людей. Мэй не могла ошибиться: это были японцы. Они принялись за разгрузку автомобиля. По внешнему виду ящиков можно было бы подумать, что в них упаковано вино. Но Мэй хорошо знала, что скрывается под этой невинной упаковкой: то была смертоносная продукция Кемп Детрик. Японцы бережно перенесли ящики в храм, потом замкнули церковную дверь и передали ключ Баркли. Двое японцев с автоматами на ремнях встали по углам церкви. Все фонари погасли. Фары грузовика исчезли за воротами миссии. Мэй был теперь виден освещённый луной белый куб церкви, стройная стрела колокольни и горящий голубоватым светом крест.
Мэй задвинула штору. В комнату вошли Баркли и Янь Ши-фан с повисшей на его руке Сяо Фын-ин. За ними, кланяясь на ходу, семенил японец.
Баркли, казалось, ничуть не удивился, увидев Мэй. Он даже удовлетворённо кивнул головой и, обращаясь к ней, как к старой знакомой, сказал:
— Японский медицинский персонал, прибывший сюда для организации станции противоэпидемических прививок, нужно разместить в службах миссии. Начальник станции будет доктор Морита. Прошу позаботиться об его удобствах.
При этих словах японец ещё раз поклонился, но Мэй без всякой приветливости ответила:
— Здесь хозяйничает экономка мисс Мэри Ма. Я только врач.
— Знаю, — отрезал Баркли. — Но с этого дня за порядок здесь отвечаете вы. Вы будете представлять нас здесь, в миссии его святейшества папы. — И подчёркнуто: — Надеюсь, в остальном вы инструктированы?
— Да, сэр.
— Мы с генералом Янь пробудем здесь до утра.
— Да, сэр.
Вошла Ма.
— Я готова показать господам их комнаты.
Янь Ши-фан и Сяо вышли. За ними хотел последовать и японец, но Баркли велел ему остаться.
— Должен вам сказать, господа, — сказал генерал, — что, быть может, вам придётся начать работу несколько раньше, чем мы предполагали. Не исключена возможность нашего — моего и генерала Яня — неожиданного отлёта в ближайшие дни. Об этом вам будет дано знать даже в том случае, если прямая связь между городом и этой миссией будет перерезана красными. Вы откроете свою «станцию», не ожидая капитуляции Тайюани. Эвакуировать блокированные тут войска гоминдана всё равно не удастся. Так что нет никакой надобности оберегать их от заражения. Пусть они лучше погибнут, чем перейдут в ряды красных. — Баркли с усмешкой взглянул на японца: — Не думаю, чтобы у доктора Морита были возражения.
Японец удовлетворённо втянул воздух.
— А у вас, мисс Ада? — спросил Баркли.
Мэй пожала плечами:
— Спасение войск господина Янь Ши-фана не является моей главной заботой.
— И прекрасно. Наилучшим решением была бы возможность уничтожения всей живой силы Чан Кай-ши, которую нельзя перевезти на Формозу. Опыт вашей станции покажет нам, стоит ли принять такие же меры в отношении войск, отходящих к западу, в сторону Синцзяня. Сомнительно, чтобы им удалось пробиться на юг, в Тибет. А если они принесут чуму к границам Советов, большой беды, с нашей точки зрения, не будет. Одним словом, господа, действуйте, а мы вас не забудем… — Баркли заставил себя приветливо улыбнуться японцу: — Теперь вы можете, мистер Морита, осмотреть свою комнату и отдохнуть с дороги. Надеюсь, что сегодняшний вечер мы проведём вместе и, вероятно, не так плохо. Как вы думаете, мисс Ада?
— Совершенно уверена: будет о чём вспомнить.
Как только японец ушёл, Баркли поспешно сказал Мэй:
— События развиваются совсем не так, как нам хотелось бы. Тишина на фронте — перед бурей. Пын Дэ-хуай готовит генеральный штурм Тайюани. Ни минуты не сомневаюсь: это будет последний бой — крепость падёт. Мы с Янем улетаем завтра. Послезавтра вы открываете работу станции и тоже исчезаете, предоставив действовать японцам.
— Но как же я «исчезну», если тут уже будут господствовать красные или, в лучшем случае, произойдёт ожесточённый бой?
— Я пришлю за вами самолёт.
— Сможет ли он сесть и взлететь?
— Все подготовлено.
— Меня трогает ваша заботливость, сэр.
— Все будет хорошо.
— А японцы?
— Какое вам дело до них? Если красные их и повесят, большого горя мы не испытаем. Лишь бы они успели сделать своё дело. Надеюсь, что вместе с войсками Янь Ши-фана будут уничтожены и те три японские бригады, которые мы для него сформировали. Да, так будет лучше всего. Если вы до отлёта сумеете обеспечить их заражение, я позабочусь об отдельном гонораре за это дело.
— Что скажут на это Морита и его люди?
— Они предоставлены Макарчером в моё полное распоряжение и обязаны выполнить любой приказ. Да они и не станут церемониться с этими бригадами, коль скоро дело требует их уничтожения.
— Хватит ли препарата?
— Материала, привезённого мною, хватит, чтобы умертвить половину Китая, нужно только его умело использовать. У японцев есть опыт.
— Разве они уже проводили такие операции?
— И не один раз. Со временем, когда мы разовьём производство до нужных масштабов, бактериологическое оружие станет основным в войне, какую мы будем вести.
— С Формозы?
— Найдётся достаточно общих границ: Корея, Индия, Вьетнам…
— Вы намерены уничтожать своих собственных покупателей?
— Что делать! — сокрушённо проговорил Баркли. — Если мы не хотим потерять всю Азию, нужно временно пожертвовать частью. И лучше временно, чем навсегда. Пройдёт время, эпидемия в Китае будет ликвидирована. Подрастут новые покупатели, которые будут помнить, к чему привела их родителей строптивость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74