– Мисс Кэрти признала, что заходила в отель в субботу, но ведь, кроме нее, там находились и сотни других людей! Моя клиентка – привлекательная женщина, и любой мужчина – в том числе и этот ваш мистер Дэниэлс – наверняка выделил бы ее даже в толпе.
Хэммонд продолжал смотреть на Юджин. Неожиданно она повернулась к нему, он испытал что-то подобное тому, что пережил в ресторане на ярмарке, когда их взгляды встретились впервые. И снова, как тогда, Хэммонд почувствовал, что в душе его что-то дрогнуло.
– Мисс Кэрти утверждает, что не подходила к номеру мистера Петтиджона, – продолжал развивать свою мысль Перкинс. – И вы не можете доказать противное. У вас нет ничего, кроме показаний единственного свидетеля, который мог и ошибиться. И хотя я искренне восхищаюсь вашей способностью быстро найти подходящего подозреваемого, я не могу допустить, чтобы моя клиентка стала жертвой следственной ошибки.
– У меня осталось еще несколько вопросов, Фрэнк, – сказал Смайлоу. Голос его звучал миролюбиво и почти фамильярно. – Позволь мне все-таки закончить.
– Пожалуйста, только покороче, – раздраженно ответил адвокат.
Смайлоу пристально посмотрел на Юджин.
– Мне хотелось узнать, доктор Кэрти, где вы провели ночь на воскресенье.
– Дома.
Ее ответ, казалось, удивил Смайлоу.
– У себя дома?
– Я не зарезервировала номер в Хилтон-Хед заранее. Когда я туда приехала, мотели и гостиницы оказались переполнены. Я звонила в несколько мест, но нигде не было свободной комнаты, так что в конце концов мне пришлось вернуться в Чарлстон.
– И вы не побоялись ехать одна, ведь было, наверное, уже очень поздно?
– Я не боюсь ездить по ночам.
– Следовательно, вы провели ту ночь в своей постели… Одна? Юджин холодно посмотрела на него, а Перкинс вскочил на ноги.
– Пошлите их к черту, мисс Кэрти!
– Вы слышали, что сказал мой адвокат, детектив?
Губы Смайлоу слегка изогнулись в легком подобии улыбки.
– Вы разговаривали с кем-нибудь в Харбор-Тауне?
– Я заходила в одну из картинных галерей, но ни с кем не разговаривала. Я также купила мороженое в кафе возле маяка, но там было так много народа и официантки были так заняты, что я едва дождалась, пока меня обслужат. У женщины, которая принесла мне заказ, было так много клиентов, что я сомневаюсь, вспомнит ли она меня. Лично я совсем ее не запомнила.
– Следовательно, ни один человек не может подтвердить, что вы там были?
– Боюсь, что нет.
– И оттуда вы поехали домой, нигде не останавливаясь и никуда не заезжая?
– Нет.
– Во сколько вы вернулись домой?
– Очень поздно, но время я не запомнила. Я устала и хотела спать.
– Все, достаточно, – заявил Фрэнк Перкинс, вставая и помогая подняться Юджин. Его тон был достаточно вежливым, но в движениях было что-то такое, что ни Смайлоу, ни сама Юджин не осмелились возразить. – Я считаю, что вы должны извиниться перед мисс Кэрти, – добавил адвокат. – И еще: если в разговоре с журналистами вы случайно упомянете имя моей клиентки в связи с этим делом, у вас на руках будет не только нераскрытое убийство, но и многомиллионный судебный иск. Надеюсь, я ясно выражаюсь?
Ответа не последовало, и адвокат слегка подтолкнул Юджин к выходу. В эту минуту дверь кабинета отворилась и внутрь заглянул еще один детектив. В руке он держал тонкую картонную папку.
– Эй, Смайлоу, ты просил, чтобы тебе доставили это как можно скорее, – сказал он.
– Спасибо. – Смайлоу протянул руку, и Хэммонд передал ему папку. – Как все прошло?
– Как обычно. Ты же знаешь Мэдисона – он работает тщательно, методично и чертовски медленно. Впрочем, он извинялся, что затратил больше времени, чем рассчитывал.
– Лишь бы он ничего не пропустил.
– Он говорит, что здесь все.
Детектив ушел, и Смайлоу пояснил для присутствующих:
– Этот детектив присутствовал при вскрытии. В этой папке – результаты судебно-медицинской экспертизы по делу Петтиджона.
Стефи придвинулась поближе к Смайлоу, рассматривая через его плечо документы и фотографии, которые он доставал из папки.
– Доктор Кэрти, у вас есть оружие? – неожиданно спросил Смайлоу, не отрываясь от бумаг, которые держал в руке.
– В качестве оружия могут быть использованы разные предметы, не так ли?
– Я спрашиваю не из праздного любопытства, доктор Кэрти… – Смайлоу наконец поднял на нее глаза. – Дело в том, что мы только что получили подтверждение тому, о чем догадывались с самого начала. Лют Петтиджон умер не от удара по голове. Его застрелили.
– Как застрелили?! – непроизвольно ахнула Юджин.
–..Я думаю, ее удивление было искренним, – сказал Хэммонд.
Стефи выдавши лимон в бокал, который поставила перед ней официантка.
– Давай, давай, расскажи нам, что ты думаешь, – пробормотала она.
– Насколько мне показалось, это был первый и единственный раз, когда мисс Кэрти как-то проявила свои чувства, – продолжал упорствовать он. – До этого момента она даже не знала, как умер Петтиджон.
– Странно… очень странно.
– Что?
– Что незадолго до смерти с ним случился удар. Этот факт действительно удивил всех троих, но выводы судебно-медицинской экспертизы были совершенно однозначны: у Люта Петтиджона было обширное кровоизлияние в мозг. Оно его не убило, однако Петтиджон упал и ударился головой об угол стола. В своем отчете Мэдисон также указывал, что если бы его не застрелили, то он вряд ли оправился бы. В лучшем случае Петтиджон до конца жизни страдал бы параличом, потерей памяти и способности говорить. Впрочем, об этом они узнали только после ухода Перкинса и доктора Кэрти, когда перечитали заключение судебно-медицинской экспертизы еще раз.
– Удар спровоцировало какое-то событие или же он был следствием общего неудовлетворительного состояния здоровья Петтиджона? – спросила Стефи.
– Надо выяснить, когда он в последний раз обращался к врачу и какие принимал лекарства, – сказал Смайлоу, подкладывая салфетку под стакан виски с содовой. – Впрочем, это не так уж важно. Кровоизлияние в мозг не было смертельным. Петтиджона застрелили. Именно пулевые ранения стали причиной смерти.
– Юджин Кэрти этого не знала, – вставил Хэммонд. – Во всяком случае, до тех пор, пока не услышала это от нас.
Стефи задумчиво потягивала свой джин с тоником. Неожиданно она решительно покачала головой и самоуверенно улыбнулась.
– Нет, она только изобразила удивление. Женщины вообще хорошие актрисы, потому что им слишком часто приходится симулировать оргазм.
Этот выпад был направлен против него, но Хэммонд почему-то не почувствовал себя оскорбленным.
– Как ни прискорбно, но я согласен с Хэммондом, – заметил Смайлоу, – удивление мисс Кэрти было неподдельным.
– Ты соглашаешься с Хэммондом? Невероятно! – воскликнула Стефи. – Почти так же невероятно, как и то, что вы двое сидите за одним столом.
Бар в вестибюле отеля «Чарлстон-Плаза» был переполнен. Наступил «счастливый час», когда цены на алкогольные напитки существенно снижались, однако они все-таки пришли именно сюда, чтобы обсудить результаты допроса Юджин Кэрти, так как отель находился через улицу от здания управления полиции Чарлстона. По вестибюлю бродили постояльцы и туристы, фотографировавшие массивную мраморную лестницу, затейливые светильники в виде подсвечников и друг друга.
Но Хэммонд даже не замечал ничего вокруг. С тех пор как они покинули кабинет Смайлоу, Хэммонд думал о Юджин Кэрти и о том, как странно она отреагировала, когда узнала, что Петтиджон был застрелен. Ему показалось, что она была искренне потрясена, и он позволил себе надеяться, что Джон Дэниэлс действительно ошибся, когда утверждал, что видел ее в коридоре пятого этажа. Теперь, получив неожиданную поддержку Смайлоу, он поспешил укрепиться в своих надеждах. Наклонившись вперед и опираясь на стол руками, Хэммонд спросил:
– Ты говоришь, что согласен со мной. Почему?
– Я думаю, что мисс Кэрти достаточно умна, чтобы пытаться имитировать удивление и надеяться, что мы не разгадаем ее игру, – ответил Смайлоу. – Впрочем, меня беспокоит не столько ее заключительная реакция, сколько вся ее история.
– Мы слушаем. – Стефи посмотрела на него.
– Если она прикончила Петтиджона, то в данной ситуации самым разумным для нее было бы как можно скорее покинуть отель и организовать себе алиби.
– Интересно… – Стараясь придать своему тону естественность, Хэммонд отпил глоток бурбона из своего стакана. – Не хочешь объяснить поподробнее?
– Судебно-медицинской экспертизе удалось установить время наступления смерти довольно точно… Хэммонд кивнул.
– Если не ошибаюсь, Мэдисон называет промежуток между пятью сорока пятью и шестью часами. Доктор Кэрти утверждает, что вышла из отеля не позднее половины шестого, – сказал он.
Увидев эти цифры в отчете, Хэммонд испытал такое сильное облегчение, что едва не выдал себя. Юджин не могла быть убийцей Петтиджона, потому что ни один человек не мог быть в двух местах одновременно.
– И все равно, это слишком близко, – вздохнул Смайлоу. – Конечно, даже при тех довольно точных методах, которые использует современная судебная медицина, допустимая ошибка при определении момента наступления смерти даже в летний период составляет не менее получаса, поэтому хороший прокурор – такой, как ты, Хэммонд, – вполне способен убедить присяжных, что мисс Кэрти могла быть убийцей. К сожалению, мы не знаем точно, во сколько она уехала со стоянки, и Фрэнк Перкинс обязательно за это уцепится. Он попытается поколебать присяжных, а сомнение всегда толкуется в пользу обвиняемого, особенно в таких серьезных делах, как убийство. Но его тактика сработает наверняка только в одном случае…
– Я, кажется, начинаю понимать, куда ты клонишь, – вставила Стефи.
– Только в том случае, если у мисс Кэрти будет внушающее доверие…
–..Алиби.
Пока они подобным образом разговаривали друг с другом, Хэммонд сделал еще один глоток. Виски обожгло ему горло, и он сказал сипло:
– Пожалуй, это имеет смысл. Смайлоу нахмурился.
– Но из ответов мисс Кэрти следует, что у нее нет алиби. В том-то и проблема. Она же сказала, что поехала в Хилтон-Хед и там ни с кем не разговаривала. Ни с кем, кто мог бы подтвердить ее показания.
– Странно, – сказала Стефи. – Не думаешь ли ты, что она специально не позаботилась об алиби, чтобы выглядеть еще более невинной в наших глазах?
Детектив бросил на нее быстрый взгляд.
– Не совсем так. У меня создалось такое впечатление, что алиби у нее есть, просто она решила сначала посмотреть, как глубоко мы копаем. Ну а когда станет слишком «горячо», тогда она и предъявит нам его, словно козырного туза.
Хэммонд, внимательно следивший за тем, как они, сами того не подозревая, озвучивают его страхи, счел нужным вмешаться:
– Почему тебе кажется, что у Кэрти в запасе есть алиби?
– Хочешь заключить пари? – усмехнулась Стефи, но он только отмахнулся. Ему очень хотелось знать, что думает Смайлоу.
– Я же уже говорил… – Смайлоу слегка поморщился. – Мисс Кэрти не испытывает никакой нервозности. С той минуты, когда она увидела меня на своем крыльце, и кончая моментом, когда Перкинс увез ее домой, она ни разу не запнулась и держалась слишком спокойно для человека, который абсолютно ни в чем не виноват. Невинные люди, – добавил он, – обычно очень боятся, что им не поверят, и стремятся убедить всех в том, что они говорят правду. Они торопятся, заикаются, повторяют одно и то же по несколько раз, причем – часто неосознанно – добавляют к своей версии все новые и новые подробности, как реальные, так и выдуманные. Зачастую они рассказывают даже больше, чем у них спрашивают. А записные лжецы придерживаются одной заученной версии, каждый раз они повторяют ее слово в слово, а самые способные из них еще ухитряются при этом не краснеть.
– Эта версия заслуживает внимания, – неохотно согласился Хэммонд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Хэммонд продолжал смотреть на Юджин. Неожиданно она повернулась к нему, он испытал что-то подобное тому, что пережил в ресторане на ярмарке, когда их взгляды встретились впервые. И снова, как тогда, Хэммонд почувствовал, что в душе его что-то дрогнуло.
– Мисс Кэрти утверждает, что не подходила к номеру мистера Петтиджона, – продолжал развивать свою мысль Перкинс. – И вы не можете доказать противное. У вас нет ничего, кроме показаний единственного свидетеля, который мог и ошибиться. И хотя я искренне восхищаюсь вашей способностью быстро найти подходящего подозреваемого, я не могу допустить, чтобы моя клиентка стала жертвой следственной ошибки.
– У меня осталось еще несколько вопросов, Фрэнк, – сказал Смайлоу. Голос его звучал миролюбиво и почти фамильярно. – Позволь мне все-таки закончить.
– Пожалуйста, только покороче, – раздраженно ответил адвокат.
Смайлоу пристально посмотрел на Юджин.
– Мне хотелось узнать, доктор Кэрти, где вы провели ночь на воскресенье.
– Дома.
Ее ответ, казалось, удивил Смайлоу.
– У себя дома?
– Я не зарезервировала номер в Хилтон-Хед заранее. Когда я туда приехала, мотели и гостиницы оказались переполнены. Я звонила в несколько мест, но нигде не было свободной комнаты, так что в конце концов мне пришлось вернуться в Чарлстон.
– И вы не побоялись ехать одна, ведь было, наверное, уже очень поздно?
– Я не боюсь ездить по ночам.
– Следовательно, вы провели ту ночь в своей постели… Одна? Юджин холодно посмотрела на него, а Перкинс вскочил на ноги.
– Пошлите их к черту, мисс Кэрти!
– Вы слышали, что сказал мой адвокат, детектив?
Губы Смайлоу слегка изогнулись в легком подобии улыбки.
– Вы разговаривали с кем-нибудь в Харбор-Тауне?
– Я заходила в одну из картинных галерей, но ни с кем не разговаривала. Я также купила мороженое в кафе возле маяка, но там было так много народа и официантки были так заняты, что я едва дождалась, пока меня обслужат. У женщины, которая принесла мне заказ, было так много клиентов, что я сомневаюсь, вспомнит ли она меня. Лично я совсем ее не запомнила.
– Следовательно, ни один человек не может подтвердить, что вы там были?
– Боюсь, что нет.
– И оттуда вы поехали домой, нигде не останавливаясь и никуда не заезжая?
– Нет.
– Во сколько вы вернулись домой?
– Очень поздно, но время я не запомнила. Я устала и хотела спать.
– Все, достаточно, – заявил Фрэнк Перкинс, вставая и помогая подняться Юджин. Его тон был достаточно вежливым, но в движениях было что-то такое, что ни Смайлоу, ни сама Юджин не осмелились возразить. – Я считаю, что вы должны извиниться перед мисс Кэрти, – добавил адвокат. – И еще: если в разговоре с журналистами вы случайно упомянете имя моей клиентки в связи с этим делом, у вас на руках будет не только нераскрытое убийство, но и многомиллионный судебный иск. Надеюсь, я ясно выражаюсь?
Ответа не последовало, и адвокат слегка подтолкнул Юджин к выходу. В эту минуту дверь кабинета отворилась и внутрь заглянул еще один детектив. В руке он держал тонкую картонную папку.
– Эй, Смайлоу, ты просил, чтобы тебе доставили это как можно скорее, – сказал он.
– Спасибо. – Смайлоу протянул руку, и Хэммонд передал ему папку. – Как все прошло?
– Как обычно. Ты же знаешь Мэдисона – он работает тщательно, методично и чертовски медленно. Впрочем, он извинялся, что затратил больше времени, чем рассчитывал.
– Лишь бы он ничего не пропустил.
– Он говорит, что здесь все.
Детектив ушел, и Смайлоу пояснил для присутствующих:
– Этот детектив присутствовал при вскрытии. В этой папке – результаты судебно-медицинской экспертизы по делу Петтиджона.
Стефи придвинулась поближе к Смайлоу, рассматривая через его плечо документы и фотографии, которые он доставал из папки.
– Доктор Кэрти, у вас есть оружие? – неожиданно спросил Смайлоу, не отрываясь от бумаг, которые держал в руке.
– В качестве оружия могут быть использованы разные предметы, не так ли?
– Я спрашиваю не из праздного любопытства, доктор Кэрти… – Смайлоу наконец поднял на нее глаза. – Дело в том, что мы только что получили подтверждение тому, о чем догадывались с самого начала. Лют Петтиджон умер не от удара по голове. Его застрелили.
– Как застрелили?! – непроизвольно ахнула Юджин.
–..Я думаю, ее удивление было искренним, – сказал Хэммонд.
Стефи выдавши лимон в бокал, который поставила перед ней официантка.
– Давай, давай, расскажи нам, что ты думаешь, – пробормотала она.
– Насколько мне показалось, это был первый и единственный раз, когда мисс Кэрти как-то проявила свои чувства, – продолжал упорствовать он. – До этого момента она даже не знала, как умер Петтиджон.
– Странно… очень странно.
– Что?
– Что незадолго до смерти с ним случился удар. Этот факт действительно удивил всех троих, но выводы судебно-медицинской экспертизы были совершенно однозначны: у Люта Петтиджона было обширное кровоизлияние в мозг. Оно его не убило, однако Петтиджон упал и ударился головой об угол стола. В своем отчете Мэдисон также указывал, что если бы его не застрелили, то он вряд ли оправился бы. В лучшем случае Петтиджон до конца жизни страдал бы параличом, потерей памяти и способности говорить. Впрочем, об этом они узнали только после ухода Перкинса и доктора Кэрти, когда перечитали заключение судебно-медицинской экспертизы еще раз.
– Удар спровоцировало какое-то событие или же он был следствием общего неудовлетворительного состояния здоровья Петтиджона? – спросила Стефи.
– Надо выяснить, когда он в последний раз обращался к врачу и какие принимал лекарства, – сказал Смайлоу, подкладывая салфетку под стакан виски с содовой. – Впрочем, это не так уж важно. Кровоизлияние в мозг не было смертельным. Петтиджона застрелили. Именно пулевые ранения стали причиной смерти.
– Юджин Кэрти этого не знала, – вставил Хэммонд. – Во всяком случае, до тех пор, пока не услышала это от нас.
Стефи задумчиво потягивала свой джин с тоником. Неожиданно она решительно покачала головой и самоуверенно улыбнулась.
– Нет, она только изобразила удивление. Женщины вообще хорошие актрисы, потому что им слишком часто приходится симулировать оргазм.
Этот выпад был направлен против него, но Хэммонд почему-то не почувствовал себя оскорбленным.
– Как ни прискорбно, но я согласен с Хэммондом, – заметил Смайлоу, – удивление мисс Кэрти было неподдельным.
– Ты соглашаешься с Хэммондом? Невероятно! – воскликнула Стефи. – Почти так же невероятно, как и то, что вы двое сидите за одним столом.
Бар в вестибюле отеля «Чарлстон-Плаза» был переполнен. Наступил «счастливый час», когда цены на алкогольные напитки существенно снижались, однако они все-таки пришли именно сюда, чтобы обсудить результаты допроса Юджин Кэрти, так как отель находился через улицу от здания управления полиции Чарлстона. По вестибюлю бродили постояльцы и туристы, фотографировавшие массивную мраморную лестницу, затейливые светильники в виде подсвечников и друг друга.
Но Хэммонд даже не замечал ничего вокруг. С тех пор как они покинули кабинет Смайлоу, Хэммонд думал о Юджин Кэрти и о том, как странно она отреагировала, когда узнала, что Петтиджон был застрелен. Ему показалось, что она была искренне потрясена, и он позволил себе надеяться, что Джон Дэниэлс действительно ошибся, когда утверждал, что видел ее в коридоре пятого этажа. Теперь, получив неожиданную поддержку Смайлоу, он поспешил укрепиться в своих надеждах. Наклонившись вперед и опираясь на стол руками, Хэммонд спросил:
– Ты говоришь, что согласен со мной. Почему?
– Я думаю, что мисс Кэрти достаточно умна, чтобы пытаться имитировать удивление и надеяться, что мы не разгадаем ее игру, – ответил Смайлоу. – Впрочем, меня беспокоит не столько ее заключительная реакция, сколько вся ее история.
– Мы слушаем. – Стефи посмотрела на него.
– Если она прикончила Петтиджона, то в данной ситуации самым разумным для нее было бы как можно скорее покинуть отель и организовать себе алиби.
– Интересно… – Стараясь придать своему тону естественность, Хэммонд отпил глоток бурбона из своего стакана. – Не хочешь объяснить поподробнее?
– Судебно-медицинской экспертизе удалось установить время наступления смерти довольно точно… Хэммонд кивнул.
– Если не ошибаюсь, Мэдисон называет промежуток между пятью сорока пятью и шестью часами. Доктор Кэрти утверждает, что вышла из отеля не позднее половины шестого, – сказал он.
Увидев эти цифры в отчете, Хэммонд испытал такое сильное облегчение, что едва не выдал себя. Юджин не могла быть убийцей Петтиджона, потому что ни один человек не мог быть в двух местах одновременно.
– И все равно, это слишком близко, – вздохнул Смайлоу. – Конечно, даже при тех довольно точных методах, которые использует современная судебная медицина, допустимая ошибка при определении момента наступления смерти даже в летний период составляет не менее получаса, поэтому хороший прокурор – такой, как ты, Хэммонд, – вполне способен убедить присяжных, что мисс Кэрти могла быть убийцей. К сожалению, мы не знаем точно, во сколько она уехала со стоянки, и Фрэнк Перкинс обязательно за это уцепится. Он попытается поколебать присяжных, а сомнение всегда толкуется в пользу обвиняемого, особенно в таких серьезных делах, как убийство. Но его тактика сработает наверняка только в одном случае…
– Я, кажется, начинаю понимать, куда ты клонишь, – вставила Стефи.
– Только в том случае, если у мисс Кэрти будет внушающее доверие…
–..Алиби.
Пока они подобным образом разговаривали друг с другом, Хэммонд сделал еще один глоток. Виски обожгло ему горло, и он сказал сипло:
– Пожалуй, это имеет смысл. Смайлоу нахмурился.
– Но из ответов мисс Кэрти следует, что у нее нет алиби. В том-то и проблема. Она же сказала, что поехала в Хилтон-Хед и там ни с кем не разговаривала. Ни с кем, кто мог бы подтвердить ее показания.
– Странно, – сказала Стефи. – Не думаешь ли ты, что она специально не позаботилась об алиби, чтобы выглядеть еще более невинной в наших глазах?
Детектив бросил на нее быстрый взгляд.
– Не совсем так. У меня создалось такое впечатление, что алиби у нее есть, просто она решила сначала посмотреть, как глубоко мы копаем. Ну а когда станет слишком «горячо», тогда она и предъявит нам его, словно козырного туза.
Хэммонд, внимательно следивший за тем, как они, сами того не подозревая, озвучивают его страхи, счел нужным вмешаться:
– Почему тебе кажется, что у Кэрти в запасе есть алиби?
– Хочешь заключить пари? – усмехнулась Стефи, но он только отмахнулся. Ему очень хотелось знать, что думает Смайлоу.
– Я же уже говорил… – Смайлоу слегка поморщился. – Мисс Кэрти не испытывает никакой нервозности. С той минуты, когда она увидела меня на своем крыльце, и кончая моментом, когда Перкинс увез ее домой, она ни разу не запнулась и держалась слишком спокойно для человека, который абсолютно ни в чем не виноват. Невинные люди, – добавил он, – обычно очень боятся, что им не поверят, и стремятся убедить всех в том, что они говорят правду. Они торопятся, заикаются, повторяют одно и то же по несколько раз, причем – часто неосознанно – добавляют к своей версии все новые и новые подробности, как реальные, так и выдуманные. Зачастую они рассказывают даже больше, чем у них спрашивают. А записные лжецы придерживаются одной заученной версии, каждый раз они повторяют ее слово в слово, а самые способные из них еще ухитряются при этом не краснеть.
– Эта версия заслуживает внимания, – неохотно согласился Хэммонд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79