Мне все еще плохо верилось, что люди готовы следовать за человеком в шутовском костюме, однако же на каждой остановке наша армия получала подкрепление.
Все они опускались на колени перед копьем, целовали его и Христову кровь, возносили благодарность Богу и клялись, что никогда больше не склонятся перед сеньорами. Самые отчаянные рвали знамена с фиолетовыми и белыми львами Трейля.
Иногда казалось, что мы повторяем поход Пустынника. Как и тогда, два года назад, меня вели надежда и обещание. Простые люди объединились, чтобы добиться свободы, отстоять право на лучшую жизнь. Они поверили, что время пришло. Поверили, что если поднимутся все вместе, то добьются своего вопреки любым трудностям.
– Не надоело хлебать дерьмо? – спрашивал кто-нибудь стоящего у дороги пастуха.
– Хлебаю его всю жизнь. Наелся досыта.
– Готов рискнуть? Ради свободы? – кричал другой.
– А что мне терять?
– Тогда присоединяйся.
Люди стекались к нам отовсюду. Выходили из леса на дорогу и ждали. "Идем за копьем". "За копьем шута".
У Сен-Феликса наши силы возросли до семисот человек. К Монтре мы потеряли счет. Прокормить такую армию становилось все труднее. Я понимал, что долгую осаду мы не выдержим, но люди продолжали прибывать.
Возле Мулен-Вье ко мне подошел Одо. К этому времени за мной двигалась колонна в тысячу человек.
– У тебя ведь есть план, Хью? – настороженно спросил он.
– Конечно, у меня есть план. А ты думал, что я собрал столько народу ради прогулки по лесу?
– Хорошо. – Он вздохнул и замедлил шаг. – Я и не сомневался.
Сделав несколько шагов, я услышал, как он шепчет Жоржу, мельнику:
– Конечно, у Хью есть план.
От Мулен-Вье до Трейля оставалось два дня пути. В тот вечер я засиделся у костра с Эмили. Вокруг горели сотни таких же костров. Я перебирал пряди ее волос. Она прижималась ко мне, стараясь согреться.
– Я говорила, что все это не случайно. Я говорила, что если ты встанешь во главе, они последуют за тобой.
– Да, говорила. Но для меня настоящее чудо не они, а ты. То, что ты пошла со мной.
– У меня не было выбора. – Она поймала губами кисточку моего колпака. – Мне всегда нравились мужчины в форме.
Я рассмеялся.
– Но теперь мне потребуется настоящее чудо. До Трейля два дня пути. У меня тысяча человек и только пятьдесят мечей.
– Слышала, у тебя есть план.
– Только наметки, – признался я. – Отец Лео говорит, что мы должны составить список требований: немедленное снижение податей и наказание всех, кто участвовал в грабежах и разбоях.
– Посмотри, сколько нас! Болдуину ничего не останется, как пойти на мировую. Не может же он драться с такой армией.
– Ему и не нужно драться. – Я покачал головой. – По крайней мере, сразу. Он понимает, что для долгой осады нам не хватит продовольствия. Болдуин возьмет нас измором. В конце концов песни стихнут, еда кончится, люди начнут терять терпение и расходиться по домам. Вот тогда он откроет ворота и выпустит своих псов. Они перебьют всех и не остановятся, пока не доведут дело до конца. В округе не останется ничего, кроме выжженной земли, так что даже стервятникам будет нечем поживиться. Нет, Болдуин не пойдет на переговоры.
– Ты ведь знал это с самого начала, да? Что герцог не уступит? Это не давало тебе покоя в Вилль-дю-Пер?
Я кивнул.
– Но если так, то что же дальше, Хью? Посмотри вокруг. Столько людей поверили в тебя. Неужели все их надежды растают как дым?
– Если Болдуин не захочет вести переговоры... – я устроился поудобнее, положив голову ей на колени, – значит, придется взять его.
– Взять его? – Эмили приподнялась. – Но чтобы взять Болдуина, придется взять и его замок.
– Да. – Я зевнул. – Обычно это так и делается.
Она схватила меня за плечи.
– Не шути со мной так, Хью. Для штурма необходимо оружие. Где его добыть? Или у тебя все предусмотрено?
– Более или менее. Я же тебе говорил. План почти готов, не хватает самой малости. – Я снова приткнулся к ее теплому боку. – К счастью, ты в таких делах мастер.
– В каких делах, Хью?
Эмили ткнула меня кулачком в плечо.
– Ты мастер на выдумки.
Я подмигнул ей и закрыл глаза.
Глава 103
Даниель Ги спешил к своему господину. Он стал новым кастеляном герцога совсем недавно, заняв место, освободившееся после смерти Норкросса.
– Сюда нельзя, – остановил его у двери паж и, многозначительно подмигнув, добавил: – Герцог совещается.
– Есть новости более важные, и герцог вряд ли обрадуется, если узнает их последним, – ответил кастелян, отстраняя слугу.
Герцог, стоя спиной к двери, со спущенными чулками, брал приступом молоденькую служанку.
Даниель откашлялся.
– Сир.
Горничная охнула и, поправив юбки, выскользнула из комнаты через другую дверь.
– Извините, что помешал, но я только что получил сообщение, которое вам следует услышать.
Герцог неспешно подтянул штаны и разгладил тунику.
– Надеюсь, твое сообщение действительно важное. Мне пришлось потратить пару месяцев, чтобы задрать юбку этой маленькой сучке.
Он утерся рукавом и повернулся к кастеляну, которого невзлюбил с первого же дня.
Заняв место Норкросса, Даниель решил, что его первейший долг – служить родному городу и защищать его интересы, а не грабить и убивать беззащитных подданных.
– Новость касается того рыжего, которого вы ищете. Шута, сбежавшего из замка после убийства Норкросса.
– Хью. Да-да, конечно. И где наш паршивец? – оживился Болдуин. – Что с ним сталось? Говори.
– Он таки объявился. И не где-нибудь, а в своем городке. И даже поднял восстание против отряда, посланного туда из Боре.
– Восстание? Какое еще восстание? О чем ты говоришь? Там же никого и ничего нет, кроме мышей да навоза.
– Похоже, эти мыши умеют защищаться. И довольно неплохо. Судя по поступившему сообщению, все люди Стефена убиты.
Болдуин вскочил со стула.
– Хочешь сказать, что этот червяк, этот глист, этот... что он с кучкой жалких сервов дал бой рыцарям Стефена?
– Так и есть, сир. Но это еще не все. – Даниель постарался скрыть радостное волнение – следующая новость должна была вызвать у его господина приступ ярости. – Вас, наверное, заинтересует, что вещь, которую так искали люди Стефена, оказалась привезенной из Святой земли реликвией... неким копьем...
– Священное копье? – Герцог скептически поджал губы и недоверчиво покачал головой. – Думаешь, копье попало к шуту? Нет, кастелян, ты ошибаешься. Ценность этого копья, если оно вообще существует, превышает ценность всех моих владений. Глупо даже думать, что оно могло оказаться у какого-то мошенника. Чепуха... сказки...
– Однако ж этим сказкам многие верят. И не только дети, но и взрослые. Они идут к шуту. Весь юг охвачен восстанием.
– Восстанием! – Глаза Болдуина полыхнули огнем. – В моих владениях не может быть никакого восстания! Поднимай солдат, кастелян! Выступим сегодня вечером и, если этот шут такой уж святой, распнем его на кресте.
– Не думаю, что это мудрое решение, сир.
– Вот как? – Болдуин шагнул к нему, и кастелян заметил, как дергается у него от нервного тика левый глаз. – И почему же?
– Потому, сир, что у этого червяка, как вы его назвали, под командой армия в тысячу человек.
Кровь отхлынула от лица герцога.
– Тысяча... Не может быть. Да это же все южные города. Это втрое больше того, что у нас есть.
– Возможно, сведения не совсем точны, – добавил Даниель, – за последние дни ее численность могла возрасти. Восставшие притягивают к себе все новых сторонников.
Болдуин опустился на скамью. Он как будто постарел, кожа приобрела цвет порченой груши.
– И все-таки приготовь людей. Я попрошу кузена в Ниме прислать подкрепление. Вместе мы порубим их в щепки.
– Тогда вам стоит поторопиться, – сказал кастелян. – Потому как шут уже в Мулен-Дье. И похоже, он ведет свое войско сюда. Кажется, ему нужны вы.
Глава 104
Мы вышли на опушку леса. До Трейля оставалось полдня пути.
Он был уже виден – башни, будто повисшие в облаках; охряные стены, отбрасывающие солнечный свет. Шутки и смех, сопутствовавшие нам на марше, стихли, сменившись тревожным молчанием. Время хитростей и уловок прошло; теперь весь Трейль, включая Болдуина, знал, что мы здесь.
Я собрал тех, на кого мог положиться и с кем мог посоветоваться: Одо, Жоржа, отца Лео и Алоиса, лесоруба из Морриссе. План у меня был, но для его осуществления требовалась помощь изнутри.
– Мне нужно попасть в город, – сказал я им.
– Мне тоже, – ухмыльнулся Одо. – И Жоржу. И Алоису. Хочу открыть Болдуину глаза. И если понадобится, вывернуть наизнанку.
– Нет. – Я улыбнулся шутке. – Одному. В Трейле у меня есть друзья, которые могут помочь.
– И как ты собираешься туда проникнуть? – спросил Жорж. – Проскользнуть мимо стражи, пока Одо будет жонглировать яйцами? Тебя же никто не пропустит.
– Послушайте, если нам вообще суждено взять замок, то сделать это можно только хитростью, но никак не силой. Друзей у Болдуина мало, даже за городскими стенами. А мне надо оценить обстановку внутри.
– Да, но риск слишком большой, – заметил Алоис. – Так что за план?
Я обратился к священнику.
– Святой отец, ваши глаза получше моих. Посмотрите, те всадники въезжают в город или выезжают?
Все повернули головы.
– Где? – спросил отец Лео. – Я никого не вижу.
Он обернулся, и я вручил ему четки, которые успел снять у него с пояса. Эмили улыбнулась. Все рассмеялись.
– Я шут. Вы же не думаете, что я отправлюсь туда, не запасшись парой-тройкой трюков?
– Твои трюки хороши здесь, но не забывай, что если ты напортачишь там, то нам всем здесь очень не поздоровится, – недовольно пробурчал Одо. – Пошли кого-нибудь другого.
– Иного пути я не вижу. Разве что окружить замок и пойти на штурм с лопатами и граблями.
Одо и Жорж обменялись тревожными взглядами – такая перспектива их явно не устраивала.
Подумав и, очевидно, взвесив мое предложение, кузнец хлопнул меня по спине.
– Ладно, Хью, когда пойдешь?
Глава 105
Вечером мы с Эмили лежали у костра, и, обнимая ее, я чувствовал, как она дрожит.
– Не беспокойся за меня.
– Как я могу не беспокоиться? Ты идешь в логово льва. И дело не только в этом.
– В чем же еще? – Я прижал ее к себе. – Посмотри – на небе звезды. Под ними мы. И я слышу, как стучит твое сердце.
– Пожалуйста, Хью, не надо. – Она вздохнула. – Ничего не могу с собой поделать. Мысли постоянно возвращаются к Боре.
– Почему?
– Из-за Анны. – Эмили приподнялась на локте. – Стефена постигла неудача, и я представляю, как он сейчас зол. Мне тревожно за Анну.
– Не разделяю твоего беспокойства.
– Знаю, теплых чувств между вами никогда не было. – Она погладила меня по щеке. – Но Анна тоже узница, пусть даже на окнах ее темницы и нет решеток. Пойми, Хью, я многим ей обязана и не могу вот так запросто разорвать то, что нас связывает. К тому же я обещала ей вернуться.
– А мне ты ничего не обещала? – Я пощекотал ее. – И разве нас ничто не связывает?
– Связывает. – Она вздохнула и поцеловала меня в лоб. – И эта связь для меня дороже всего на свете.
Я опустился на нее и поцеловал в губы. Она ответила, но как-то нерешительно. Вокруг были люди, и многие еще не спали. Ее груди ожили под моими ласками, соски набухли и затвердели.
– Идем, – сказал я.
– Куда? Мы же в лесу.
– Мы, деревенские парни, места знаем. – Я лукаво подмигнул ей и помог подняться. – Там нам никто не помешает.
Осторожно ступая между спящими мужчинами и женщинами, мы незаметно выбрались из лагеря.
– Как ты можешь? – шутливо укорила меня Эмили. – Завтра такой трудный день, а ты думаешь только о том, чтобы...
Я закрыл ей рот поцелуем.
На маленькой лужайке мы, уже никого не остерегаясь, бросились в объятия друг друга. Постелью послужили устилавшие землю сухие листья. Не говоря ни слова, мы сбросили одежды, спеша ощутить тепло друг друга. Прикасаясь к ней, я все еще не мог поверить в то, что судьба преподнесла мне такой восхитительный дар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49