Они здесь для того, чтобы потребовать воздаяния за совершенные тобой преступления. Для того, чтобы ты признал свою ответственность. На меньшее они не согласны. И только тогда я отдам тебе копье. Таково мое предложение. А уж потом мы постараемся спасти свои бессмертные души.
– Ты не понимаешь, шут, что я могу просто забрать его. Стоит мне кивнуть, и мои лучники не оставят на тебе живого места.
– Мои тоже. И тогда пусть все решает Бог.
Кончик носа у Стефена едва заметно дернулся.
– Думаешь, я променяю достоинство и честь на ящик таких копий?
– Думаю, променял бы, – сказал я, наклоняясь к нему, – ты ведь уже променял их на то, чтобы только подобраться к нему поближе.
Стефен улыбнулся и развернул коня.
– Теперь я вижу, почему ты так полюбился двору. Готовься, шут. Я дам ответ в течение часа.
Он стегнул жеребца и поскакал к воротам.
Глава 135
Наша армия ждала обещанного ответа, вытянувшись широкой линией в двухстах ярдах от мощных стен Боре.
Лучники сжимали луки, наконечники зажигательных стрел были уже смочены маслом. Пехотинцы с приставными лестницами неотрывно смотрели на стену с застывшими неподвижно защитниками крепости.
Сотни человек шептали слова последней молитвы в ожидании моего сигнала.
– О чем думаешь? – спросил Одо.
Я вздохнул.
– О том, что Эмили там. А ты о чем?
Кузнец пожал плечами.
– О том, что выше стен я еще в жизни не видывал.
Я снова посмотрел на массивные ворота. Стефен не спешил с ответом. Слева от меня стоял Одо, справа расположились Жорж, Даниель и Альфонс. Напряжение возрастало, барабанным боем отдаваясь в груди.
Солдаты Стефена смотрели на нас сверху, держа наготове арбалеты. Не было ни шуточек, ни подначек, ни проклятий и угроз – тяжелое, густое, как туман, молчание повисло над полем между двумя армиями. Можно было даже услышать, как в лесу щебечут птицы. В любой момент эта напряженная тишина могла расколоться, разлететься на кусочки, как стекло под ударом дубинки.
Одо наклонился ко мне.
– Тут один лангедокец рассказал новую загадку. Хочешь послушать?
– Раз уж надо...
Я пожал плечами, не сводя глаз с ворот.
– Отгадай, что это. Волосатое снизу, с красной кожицей, по молодости всегда лезет вверх, а уж кухаркам от него одни слезы.
Я пожал плечами.
– Сдаюсь.
Кузнец покачал головой.
– Да что ты за шут, если такого не знаешь! А я еще доверил ему свою жизнь.
– Ладно, раз уж так... – Я почесал подбородок. – Лук.
Одо застонал, по шеренге пробежал смешок.
– Ты ведь знал, да? Признайся.
Вдруг из-за стены донеслось громкое "динг!", и в следующий момент в небо взмыл выпущенный катапультой черный предмет. По шеренге прокатился ропот. Люди задрали головы, рассматривая летящий в нашу сторону снаряд.
– Осторожно! Падает! – крикнул кто-то.
Снаряд ударился о землю в нескольких ярдах от передней шеренги, прокатился и остановился в паре футов от того места, где стоял я. В животе у меня словно заворочалась проснувшаяся змея.
Я увидел обожженные, почерневшие волосы... круглые глаза навыкате...
Крик сорвался с моих губ.
На меня смотрело лицо. Оно как будто усмехалось... лукаво и дерзко. Глаза, застывшие в миг смерти, сохранили знакомое выражение.
Норберт!
Старый шут смотрел на меня почти так же, как в тот первый день, когда Эмили доставила меня в его комнату. Казалось, вот сейчас он подмигнет и скажет: "Ну что, мальчишка, кто кого одурачил? И это все, на что ты способен? Смотри и учись!"
Я выбежал из строя и опустился на колени перед головой старика. В ушах оглушающе гремели колокола, перед глазами мелькали страшные картины всего, что случилось со мной и другими после того, как я оставил дом.
Наконец шум в голове стих. Я поднял священное копье и, пожалуй, впервые поверил в его силу. Я обернулся и посмотрел на своих людей, застывших в тревожном ожидании.
– Ваша свобода за этими стенами! Время пришло!
Уже в следующий миг мой крик утонул в топоте сотен ног – моя армия устремилась к стенам Боре.
Глава 136
Первым звуком начавшегося сражения был тяжелый, натужный стон одной из наших баллист. Брошенный ею громадный камень пролетел по высокой дуге и с грохотом врезался в стену над воротами. Осколки, искры и мусор разлетелись во все стороны. Но когда пыль осела, мы увидели, что стена выстояла.
Еще один булыжник со свистом устремился к крепости. За ним последовал третий. Оба ударили по верхней части стены, сметая сторожевые посты, круша зубцы и разбрасывая людей, как детские игрушки. За ними – град зажигательных стрел. Ш-ш-ш-ш. Одни воткнулись в крыши и стены деревянных башенок; другие, не причинив никакого вреда, попадали на землю.
И снова баллисты, только на сей раз вместо камней они метали горшки с горящей смолой. Защитники крепости метнулись к укрытиям. Кто-то взвыл от боли. Кто-то уже тушил распространяющийся огонь. Запахло паленым.
Я поднял руку.
– Приготовиться! Все ваше – за теми стенами. Вперед!
Людская волна, ощетинившись мечами, копьями и лестницами, покатила к крепости. Восемьдесят ярдов. Чем ближе, тем выше и неприступнее казались стены. Шестьдесят ярдов...
Я уже видел лица солдат – сосредоточенные, напряженные... Они только ждали, когда мы подойдем ближе.
Пятьдесят ярдов...
И вдруг крик...
– Огонь!
Сверху на нас обрушился водопад стрел. Железные наконечники безжалостно пронзали плоть, рвали сухожилия, вгрызались в кости.
Слева и справа от меня слышались хрипы, стоны, крики боли...
– Ааааа... аааа... ааа...
Я споткнулся о лангедокца, вертевшегося на земле с застрявшей в ноге стрелой. Рядом с ним парень в пастушеской одежде, стоя на коленях, держался обеими руками за стрелу, пробившую навылет его щеку. Люди падали на колени, утыкались лицом в траву, кричали, стонали, молились и изрыгали проклятия.
– Не останавливаться! – крикнул Даниель. – Прикрывайтесь щитами. Быстрее! К стене!
Атака замедлилась, волна раздробилась на мелкие ручейки. Среди тех, кто бежал впереди, я увидел Одо и Жоржа. До стены оставалось двадцать ярдов.
Первые копья полетели и в защитников крепости.
Десятки лестниц, упершись в землю, легли на стену. По ним торопливо, как муравьи, поползли атакующие. Солдаты пытались оттолкнуть их, сбросить вниз.
– Несите кошки! – крикнул я, увидев, как сверху полилась расплавленная смола.
Вторая волна наступления прижала нас к стене. Тех, кто карабкался вверх, встречали смолой и копьями, и они падали на руки и головы своих товарищей, сплевывая кровь или колотя руками по обожженной коже.
К стенам поднесли кошки. На какое-то время они защитили от смолы, которая злобно шипела, попадая на сырую, туго натянутую кожу. Тем временем укрывшиеся под ними люди уже таранили ворота. Сверху ударили арбалеты. Моему соседу стрела пробила голову. Еще один брошенный баллистой камень попал в башню. Крыша башни провалилась, а на нас посыпались окровавленные куски тел.
Повсюду царили паника и хаос.
– Куда мы попали? – растерянно спрашивал кто-то. – Куда мы попали?
– Боже, спаси! – вопил другой, придерживая одной рукой другую, из которой торчала стрела.
Никто никого не слушал, и я, озираясь, видел вокруг только незнакомые, перекошенные страхом лица. Сияющие стены крепости были заляпаны перемешанной с кровью грязью. Кто побеждает? Кто проигрывает? Я ничего не мог понять.
Наконец на глаза мне попался Одо, упрямо карабкавшийся по лестнице. Кто-то из осажденных ткнул в него копьем, но кузнец уклонился, схватил древко одной рукой и рванул на себя. Солдат с криком упал со стены. Но не успел Одо сделать и шага вверх, как второе копье вонзилось ему в ногу. Кузнец пошатнулся и попытался вырвать копье из раны.
– Одо!
Мой крик затерялся в общем шуме сражения.
Одо схватил за туники двух солдат и вместе с ними рухнул вниз, на головы товарищей. Я попытался пробиться к нему вдоль стены, но плотная масса сбившихся в кучу людей не пускала.
Между тем стрелы продолжали изливаться на нас смертоносным, неослабевающим дождем. Накрывшись щитами, мы не могли даже поднять головы. Мы оказались в западне.
Те из наших, кто сумел подняться на стену, были сброшены или убиты на месте. Я понял, что мы проигрываем. И не я один.
– Осторожно! – завопил кто-то, и в следующий момент сверху хлынула лавина камней. Одна из кошек не выдержала огромного веса и рухнула, придавив несколько человек, таранивших ворота.
– Башни! – раздался чей-то истошный крик. – Башни падают! Отходите, или вас раздавит!
Люди толкали своих товарищей, гоня их назад. Я ничего не мог поделать. Глаза слезились от едкого дыма, я кашлял и задыхался в облаке пыли.
Одо куда-то исчез.
– Отступаем! Отступаем! – пронеслось по толпе.
– Стойте! – закричали мы с Даниелем. – Отступать нельзя! Не бросайте позиции!
Но нас уже никто не слушал. Людское море колыхнулось, откатилось от стен и потекло вспять. Наверху радостно закричали.
Они бежали. Крестьяне, дровосеки, сапожники. Они не были солдатами и не знали, что делать.
Я попытался найти Одо, не обращая внимания на свистящие над головой стрелы, но кузнец словно в воду канул. Земля была усеяна телами убитых. Наши потери были огромны. В конце концов я выбрался из-под обстрела. Над полем стоял стон. Ужасный стон людей, обреченных на смерть. Мужчины плакали и бормотали слова молитвы.
Мне встретились Жорж и Даниель. Первый хромал, опираясь на плечо второго. Оба были бледны.
– Видели Одо? – спросил я.
Жорж покачал головой. Даниель пожал плечами.
Я повернулся к замку. Солдаты на стенах ликовали, продолжая пускать стрелы во все, что двигалось. Где-то там остался мой лучший друг. Еще недавно зеленое поле превратилось в кровавое болото.
Ни один из тех, кто поднялся на стену, не ушел живым.
Ни один.
Но, может, Одо удалось спастись?
Глава 137
Мы были разбиты!
Альфонс со злостью швырнул на землю меч. Жорж устало опустился на траву. Отец Лео пытался найти слова утешения, но и на его лице читалось отчаяние.
– Надо выставить охрану, – кричал Даниель. – Стефен может предпринять вылазку.
Его предупреждение осталось без ответа. Быстро темнело. Ночь как будто предлагала нам передышку, набросив на лагерь темную накидку. Люди сидели у огня, полностью обессиленные. Кто-то прижигал раны, кто-то смазывал ожоги. Одни оплакивали павших друзей, другие благодарили Бога за то, что остались живы.
– Вы видели Одо? – спрашивал я у всех, переходя от костра к костру. Я знал его еще мальчишкой.
– Одо живуч как кошка, – сказал наконец Жорж. – Если кто и выберется, так это он.
– Верно, – неестественно бодрым голосом подхватил Альфонс. – В-вот увидишь, он в-вернется, да не п-просто так, а с каким-нибудь т-трофеем.
– У нас большие потери, – вздохнул Даниель, расстилая карту Боре. – Такого мы больше себе позволить не можем.
– Кастелян прав, – кивнул здоровяк-лангедокец, за которым закрепилась кличка Бык. – Только у меня тридцать человек убиты, может, больше.
Я посмотрел ему в глаза.
– Твои люди отважно сражались, но это не их война. Забирай оставшихся и уходите домой.
Бык уставился на меня так, словно я нанес ему смертельное оскорбление.
– Кто сказал, что мы собираемся уходить? – Он усмехнулся и покачал головой. – У нас, в Лангедоке, говорят, что драка и не началась, пока не пролилась кровь. Бог дал нам две руки, но, черт возьми, одна лишь для того, чтобы чесать яйца.
Сидевшие у огня рассмеялись. Когда смех затих, Жорж, который лежал на траве, повернулся ко мне:
– Так что будем делать?
Я обвел всех взглядом.
– Продолжим, – сказал Альфонс. – Стефен разорил наш город. Поэтому мы здесь, разве нет?
– Храбрый парень, – хмыкнул Жорж. – Да вот только завтра под стенами можешь остаться ты.
– Надо таранить стену, – предложил Даниель. – У реки она укреплена не так сильно. Установим там баллисты и будем обстреливать весь день. Рано или поздно пробьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49