Просто дай знак, когда я приду. Понятно?
– Вроде бы. Наверное, им не надо знать, о чем мы договорились, да?
– Естественно, не надо, – ответил я. – Естественно, не надо.
* * *
Я расстался с Кейтом в час, забрал машину из гаража на Холден-стрит и вернулся в дом Фрэнка. Дорин спала. Я налил себе выпить, сел на диван и приготовился ждать, когда она проснется. Я потягивал виски и смотрел на нее. Она спала очень крепко. Можно было подумать, что она умерла.
Если она и моя дочь, то от меня в ней ничего нет. Зато много от Мюриэл. К счастью, это не опасно, так как Дорин юна и следит за собой. Я попытался найти в ней черты Фрэнка, но не получилось. Я слишком долго на нее смотрел и видел перед собой просто подростка, с которым познакомился только сегодня утром. Девчушка, вместе с которой мы были на похоронах.
Сейчас уже не имело значения, чья она дочь. Если она согласится поехать в Южную Африку со мной и Одри, то только мне решать, продолжать ли с того места, где закончил Фрэнк. Мне и больше никому. Нравится мне это или нет. И что она чувствует по отношению ко мне, тоже не имеет значения: она никогда не будет испытывать недостатка в чем-либо, если поедет с нами. Если поедет. А если не поедет, я не буду настаивать. Она способна сама позаботиться о себе. У меня-то получалось. Если она не поедет, я договорюсь, чтобы ей время от времени выделяли определенную сумму. Надеюсь, она это оценит. Я бы на ее месте оценил, можете не сомневаться.
Дорин проснулась.
Она долго смотрела на меня, вспоминая, кто я такой и что произошло.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Мерзко, – ответила она и пропела языком по пересохшим губам.
– Тебе принести выпить? – предложил я. Она скривилась.
– Сигарету?
Она замотала головой. Я выждал немного.
– Дорин, – сказал я, – знаю, время неподходящее. – Она тупо таращилась в стену перед собой. – Но я, понимаешь ли, немного озадачен. Ну, тем, что произошло. – Никакой реакции. Я наклонился к ней. – Скажи, твоего папу что-то тревожило?
Она покачала головой.
– Тебе не кажется, что он должен был расстроиться из-за чего-то, чтобы так напиться?
– Не знаю.
– Может, поругался с начальником?
– Я не видела его в воскресенье вечером. Он был у Маргарет. Я уже легла, когда он вернулся.
Я налил себе новую порцию.
– Тебе нравилась Маргарет? – спросил я.
– Нормальная тетка. С ней весело.
– Ее отношения с твоим папой не раздражали тебя?
– С какой стати?
Я пожал плечами.
– Что ты подразумеваешь под «с ней весело»? – спросил я.
– Ну, просто. Когда мы вместе ходили куда-нибудь.
– Вы хоть раз разговаривали с ней? Когда Фрэнка не было поблизости?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, просто разговаривали.
– Иногда.
– О чем?
– Обо всем.
– Например?
– Ни о чем конкретно. Она рассказывала мне, как жила в Лондоне.
– А когда она жила в Лондоне?
– Не знаю, давно.
– Чем она там занималась?
– Не знаю.
– Знаешь.
– Ну, работала платной партнершей или кем-то вроде этого.
– Кем-то вроде этого. Игорное заведение?
– Я не спрашивала.
– Какая-нибудь обираловка, притон?
– Наверное.
– И ты не возражала против того, что твой отец связался с такой швалью?
– Знаешь что, – вспылила она, – заткнулся бы ты. Мой папа знал, что она собой представляет. Это было его дело. Она была нормальной, просто Маргарет. Она понимала.
– Что понимала?
– Жизнь.
– Что именно?
– Ее не волновало, что думают вокруг.
– В каком смысле?
– Она жила, как ей нравилось.
– И ты соглашалась с ней?
– А почему бы нет? Тебя-то здесь не было.
– Дорин, сколько у тебя было мужчин?
– Послушай…
– Сколько?
– Не суйся не в свое дело.
– А папа знал?
– Это касается только меня и никого больше.
– Знал?
– Заткнись.
– Думаешь, ему это понравилось бы?
– Захлопни пасть.
– Готов поспорить, что Маргарет знала. Готов поспорить, что ты рассказывала ей об этом, верно?
– А почему бы нет?
– Готов поспорить, что вы обе хихикали у него за спиной. Готов поспорить, что он не знал и половины того, чем она занималась, не говоря уже о тебе.
– Она была замужем. И поступала, как ей нравилось.
– По твоим словам получается, что она была тебе ближе, чем отец.
Дорин встала.
– Она понимала меня, – сказала она, начиная плакать. – Она знала, на что это похоже.
– А папа не знал?
– Нет.
– Теперь, когда его нет, тебе будет гораздо веселее, правда?
Она бросилась на меня. Я схватил ее за запястья.
– Ну-ка, слушай меня, – приказал я. – Скажи мне, что произошло с твоим отцом? Что он узнал?
– Ничего, ничего.
– Я не верю тебе. Что произошло?
– Не знаю. Может, Маргарет…
– Что?
– Может, она порвала с ним.
– И он из-за этого напился?
– Не знаю.
– Сомневаюсь, – сказал я. – Сомневаюсь.
Я усадил ее в кресло Фрэнка и склонился над ней.
– В общем, так, – сказал я. – Для того, чтобы Фрэнк напился до такой степени и сел за руль, должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. – Она внимательно смотрела на меня. – Не знаю, что это было – случайная авария или подстроенная, – но намерен выяснить. И если окажется, что ты что-то знала, а мне не рассказала, я вышибу тебе мозги.
Мои слова и испугали ее до смерти, и озадачили.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она. – Это была простая авария. Что ты имеешь в виду?
Я выпрямился. Так вот оно что. Она ничего не знает.
– Что ты имеешь в виду? – еще раз спросила она.
– Объясню, когда выясню. Если выясню, – ответил я.
Я вышел из комнаты и пошел к лестнице. Дорин последовала за мной.
– Дядя Джек! – настаивала она. – Что ты имеешь ввиду?
– Не знаю, – ответил я, – поэтому не спрашивай.
В спальне я взял сумку, ружье и коробку с патронами.
– Ты думаешь…
– Я не знаю, что думать, – отрезал я.
Я вышел из спальни и спустился вниз. Дорин остановилась на верхней ступеньке.
– Куда ты идешь?
– Туда, где я буду жить.
– А как же мой папа?
– Я дам тебе знать, когда понадобится.
– Ты не знаешь, где я поселюсь.
– Я тебя найду, – заверил ее я.
Я закрыл за собой входную дверь, бросил сумку на переднее сиденье машины, открыл багажник и положил туда ружье и коробку с патронами. Захлопнув крышку, я завел двигатель.
* * *
Я еще раз позвонил Одри. Джеральда дома не оказалось.
– Джек, – сказала она, – мне неспокойно.
– Из-за чего?
– Я много думала. О том, что сделает Джеральд.
– Не думай. Если ему захочется вернуть тебя, ему придется отправляться в Йоханнесбург, а я сомневаюсь, что даже ради тебя он пойдет на такие жертвы.
– Но вдруг…
– Я же говорил тебе: Штайн знает. Он прикроет меня. Я ему нужен. Моя информация для него означает деньги. За это он мне и платит.
Одри помолчала.
– Ты же представляешь, что сделает Джеральд, правда? Если застукает меня?
– Ничего он не сделает, потому что ему придется иметь дело со мной. Так что не думай.
Она снова помолчала.
– Ты вернешься в воскресенье?
– Не знаю. Если не вернусь, ты сама заберешь вещи у Мориса.
– А когда ты предупредишь меня?
– Не знаю. В субботу. Я позвоню Морису.
– Как насчет Дорин?
– Еще не знаю.
– Джек, ты хочешь, чтобы она поехала с нами?
– Не знаю.
– Надеюсь, Джек, ты думал об этом.
– Думал, – сказал я. – Короче, я позвоню в субботу.
– Джек, будь осторожен. Джеральд может создать тебе большие проблемы.
– Знаю. Неужели ты обо мне такого плохого мнения?
– Ладно, – проговорила Одри. – Все же попытайся вернуться в воскресенье. Кто знает, как все сложится.
– Я попытаюсь, – сказал я и положил трубку.
* * *
Я постучал в дверь пансиона. Когда владелица открыла мне, я сказал:
– Здравствуйте, я смог приехать раньше, чем мы договаривались. Надеюсь, я не нарушил ваши планы?
– Для меня нет никакой разницы, – ответила она.
– Отлично, – сказал я.
Она смотрела мне вслед, пока я поднимался наверх.
– Полагаю, вы намерены немного отдохнуть, – сказала она.
Я принял предложенную ею игру и повернулся, добравшись до верхней ступеньки.
– Не исключено, – сказал я.
На ее лице впервые появилось некое подобие улыбки. Очевидно, ей нравилось думать то, что она думала.
– Я собираюсь заварить чай, – сообщила она. – Вам принести?
– О да, пожалуйста, – ответил я. – Вы очень добры.
Я прошел в комнату, лег на кровать и закурил. Через несколько минут дверь открылась. Хозяйка подошла к столику у кровати и поставила на него поднос с чаем. Я приподнялся на локте и взял чашку. Она села на стул напротив кровати, сложила на груди руки и закинула ногу на ногу. Я видел резинки ее чулок, и она знала, что я это вижу, поэтому я спокойно поглядывал поверх чашки.
– Вот, – сказал я, – уже лучше.
– Вам это просто необходимо, – сказала она.
– Очень верно, – согласился я, – очень верно.
Хозяйка снова усмехнулась. Она довольно долго сидела напротив меня и усмехалась, потом раздвинула ноги так, чтобы я мог видеть ее трусики. Трусики оказались довольно свободными. Они были ярко-зелеными с белым кружевом. И выглядели новыми. Она наблюдала за тем, как я разглядываю ее, затем встала.
– Что ж, – сказала она, – не буду вам мешать. Отдыхайте.
– Спасибо, – поблагодарил я. Она открыла дверь.
– Вы сегодня куда-нибудь пойдете? – спросила она.
– Да, наверное, – ответил я.
– Если вы вернетесь не очень поздно, хотите, я приготовлю вам ужин.
– Это очень великодушно с вашей стороны, – сказал я.
Она больше ничего не сказала и закрыла за собой дверь.
* * *
Половина седьмого вечера, пятница. Слишком поздно для возвращения с работы и слишком рано для того, чтобы начать напиваться. Сейчас в пабах сидят только рабочие, транжиря свою зарплату на выпивку.
Я ехал по Хай-стрит. Встречных машин почти не было. Слабый ветер загонял остатки солнца в длинные тени. Я проехал мимо «Вулворта», «Британского дома», «Миллета», «Уиллерби». Мимо кинотеатра «Эссольдо», аптеки «Прайсрайт» и пустого здания на окраине и вдруг оказался за городом. Я ехал по дороге, которая поднималась к холмам. По обе стороны от меня на фоне темно-оранжевого неба темнели громады сталелитейных заводов. Подъем становился все круче. Я сбавил скорость и, стараясь держаться ближе к середине шоссе, то и дело поглядывал направо. Здесь. Именно здесь. Я съехал на левую обочину, заглушил двигатель и вышел.
Я ожидал, что в этом месте усиливающийся ветер будет шуметь в ушах гораздо громче. Стремительно темнело. Я пересек шоссе. Сразу за поросшей травой обочиной росла живая изгородь, а за изгородью, привалившись к кустам, стоял старый забор. На траве были четко видны следы от колес, в изгороди зияла дыра, а на земле валялось несколько поломанных штакетин. Я прошел через дыру в изгороди и посмотрел вниз.
Это был скорее крутой склон, чем обрыв. Он тянулся вниз примерно на сто пятьдесят футов и кончался на залитом водой дне давно заброшенного карьера, где когда-то добывали песчаник. Из-за торчащих в воде сотен островков песчаника карьер казался огромным. Островки казались больше, чем на самом деле, так как их не с чем было сравнить, только с ровной гладью воды. Они были продолговаты – их длина раз в двадцать превышала ширину, с крутыми склонами и образовывали полумесяцы вдоль всего берега. В темноте это было похоже на свалку оберток от шоколадок «Тоблерон».
Машину уже убрали. Ничто не указывало на то, что она когда-то была на дне карьера. Я повернулся и еще раз прикинул, по какой траектории должна была двигаться машина, чтобы проломить изгородь. Судя по всему, он ехал с вершины холма в сторону города, следовательно, выпить он мог в одной из близлежащих деревушек. Только вот Фрэнк никогда бы этого не сделал. Если бы он собирался выпить, причем так много (кстати, это тоже вопрос), то никогда не уехал бы из города. Он мог бы отправиться на окраину, но только не за город.
Я вернулся к машине и сел на водительское сиденье. Не знаю, зачем я сюда приехал. Наверное, просто чтобы посмотреть. Посмотреть на то, как это выглядит.
Я поехал вниз, к городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Вроде бы. Наверное, им не надо знать, о чем мы договорились, да?
– Естественно, не надо, – ответил я. – Естественно, не надо.
* * *
Я расстался с Кейтом в час, забрал машину из гаража на Холден-стрит и вернулся в дом Фрэнка. Дорин спала. Я налил себе выпить, сел на диван и приготовился ждать, когда она проснется. Я потягивал виски и смотрел на нее. Она спала очень крепко. Можно было подумать, что она умерла.
Если она и моя дочь, то от меня в ней ничего нет. Зато много от Мюриэл. К счастью, это не опасно, так как Дорин юна и следит за собой. Я попытался найти в ней черты Фрэнка, но не получилось. Я слишком долго на нее смотрел и видел перед собой просто подростка, с которым познакомился только сегодня утром. Девчушка, вместе с которой мы были на похоронах.
Сейчас уже не имело значения, чья она дочь. Если она согласится поехать в Южную Африку со мной и Одри, то только мне решать, продолжать ли с того места, где закончил Фрэнк. Мне и больше никому. Нравится мне это или нет. И что она чувствует по отношению ко мне, тоже не имеет значения: она никогда не будет испытывать недостатка в чем-либо, если поедет с нами. Если поедет. А если не поедет, я не буду настаивать. Она способна сама позаботиться о себе. У меня-то получалось. Если она не поедет, я договорюсь, чтобы ей время от времени выделяли определенную сумму. Надеюсь, она это оценит. Я бы на ее месте оценил, можете не сомневаться.
Дорин проснулась.
Она долго смотрела на меня, вспоминая, кто я такой и что произошло.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Мерзко, – ответила она и пропела языком по пересохшим губам.
– Тебе принести выпить? – предложил я. Она скривилась.
– Сигарету?
Она замотала головой. Я выждал немного.
– Дорин, – сказал я, – знаю, время неподходящее. – Она тупо таращилась в стену перед собой. – Но я, понимаешь ли, немного озадачен. Ну, тем, что произошло. – Никакой реакции. Я наклонился к ней. – Скажи, твоего папу что-то тревожило?
Она покачала головой.
– Тебе не кажется, что он должен был расстроиться из-за чего-то, чтобы так напиться?
– Не знаю.
– Может, поругался с начальником?
– Я не видела его в воскресенье вечером. Он был у Маргарет. Я уже легла, когда он вернулся.
Я налил себе новую порцию.
– Тебе нравилась Маргарет? – спросил я.
– Нормальная тетка. С ней весело.
– Ее отношения с твоим папой не раздражали тебя?
– С какой стати?
Я пожал плечами.
– Что ты подразумеваешь под «с ней весело»? – спросил я.
– Ну, просто. Когда мы вместе ходили куда-нибудь.
– Вы хоть раз разговаривали с ней? Когда Фрэнка не было поблизости?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, просто разговаривали.
– Иногда.
– О чем?
– Обо всем.
– Например?
– Ни о чем конкретно. Она рассказывала мне, как жила в Лондоне.
– А когда она жила в Лондоне?
– Не знаю, давно.
– Чем она там занималась?
– Не знаю.
– Знаешь.
– Ну, работала платной партнершей или кем-то вроде этого.
– Кем-то вроде этого. Игорное заведение?
– Я не спрашивала.
– Какая-нибудь обираловка, притон?
– Наверное.
– И ты не возражала против того, что твой отец связался с такой швалью?
– Знаешь что, – вспылила она, – заткнулся бы ты. Мой папа знал, что она собой представляет. Это было его дело. Она была нормальной, просто Маргарет. Она понимала.
– Что понимала?
– Жизнь.
– Что именно?
– Ее не волновало, что думают вокруг.
– В каком смысле?
– Она жила, как ей нравилось.
– И ты соглашалась с ней?
– А почему бы нет? Тебя-то здесь не было.
– Дорин, сколько у тебя было мужчин?
– Послушай…
– Сколько?
– Не суйся не в свое дело.
– А папа знал?
– Это касается только меня и никого больше.
– Знал?
– Заткнись.
– Думаешь, ему это понравилось бы?
– Захлопни пасть.
– Готов поспорить, что Маргарет знала. Готов поспорить, что ты рассказывала ей об этом, верно?
– А почему бы нет?
– Готов поспорить, что вы обе хихикали у него за спиной. Готов поспорить, что он не знал и половины того, чем она занималась, не говоря уже о тебе.
– Она была замужем. И поступала, как ей нравилось.
– По твоим словам получается, что она была тебе ближе, чем отец.
Дорин встала.
– Она понимала меня, – сказала она, начиная плакать. – Она знала, на что это похоже.
– А папа не знал?
– Нет.
– Теперь, когда его нет, тебе будет гораздо веселее, правда?
Она бросилась на меня. Я схватил ее за запястья.
– Ну-ка, слушай меня, – приказал я. – Скажи мне, что произошло с твоим отцом? Что он узнал?
– Ничего, ничего.
– Я не верю тебе. Что произошло?
– Не знаю. Может, Маргарет…
– Что?
– Может, она порвала с ним.
– И он из-за этого напился?
– Не знаю.
– Сомневаюсь, – сказал я. – Сомневаюсь.
Я усадил ее в кресло Фрэнка и склонился над ней.
– В общем, так, – сказал я. – Для того, чтобы Фрэнк напился до такой степени и сел за руль, должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. – Она внимательно смотрела на меня. – Не знаю, что это было – случайная авария или подстроенная, – но намерен выяснить. И если окажется, что ты что-то знала, а мне не рассказала, я вышибу тебе мозги.
Мои слова и испугали ее до смерти, и озадачили.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она. – Это была простая авария. Что ты имеешь в виду?
Я выпрямился. Так вот оно что. Она ничего не знает.
– Что ты имеешь в виду? – еще раз спросила она.
– Объясню, когда выясню. Если выясню, – ответил я.
Я вышел из комнаты и пошел к лестнице. Дорин последовала за мной.
– Дядя Джек! – настаивала она. – Что ты имеешь ввиду?
– Не знаю, – ответил я, – поэтому не спрашивай.
В спальне я взял сумку, ружье и коробку с патронами.
– Ты думаешь…
– Я не знаю, что думать, – отрезал я.
Я вышел из спальни и спустился вниз. Дорин остановилась на верхней ступеньке.
– Куда ты идешь?
– Туда, где я буду жить.
– А как же мой папа?
– Я дам тебе знать, когда понадобится.
– Ты не знаешь, где я поселюсь.
– Я тебя найду, – заверил ее я.
Я закрыл за собой входную дверь, бросил сумку на переднее сиденье машины, открыл багажник и положил туда ружье и коробку с патронами. Захлопнув крышку, я завел двигатель.
* * *
Я еще раз позвонил Одри. Джеральда дома не оказалось.
– Джек, – сказала она, – мне неспокойно.
– Из-за чего?
– Я много думала. О том, что сделает Джеральд.
– Не думай. Если ему захочется вернуть тебя, ему придется отправляться в Йоханнесбург, а я сомневаюсь, что даже ради тебя он пойдет на такие жертвы.
– Но вдруг…
– Я же говорил тебе: Штайн знает. Он прикроет меня. Я ему нужен. Моя информация для него означает деньги. За это он мне и платит.
Одри помолчала.
– Ты же представляешь, что сделает Джеральд, правда? Если застукает меня?
– Ничего он не сделает, потому что ему придется иметь дело со мной. Так что не думай.
Она снова помолчала.
– Ты вернешься в воскресенье?
– Не знаю. Если не вернусь, ты сама заберешь вещи у Мориса.
– А когда ты предупредишь меня?
– Не знаю. В субботу. Я позвоню Морису.
– Как насчет Дорин?
– Еще не знаю.
– Джек, ты хочешь, чтобы она поехала с нами?
– Не знаю.
– Надеюсь, Джек, ты думал об этом.
– Думал, – сказал я. – Короче, я позвоню в субботу.
– Джек, будь осторожен. Джеральд может создать тебе большие проблемы.
– Знаю. Неужели ты обо мне такого плохого мнения?
– Ладно, – проговорила Одри. – Все же попытайся вернуться в воскресенье. Кто знает, как все сложится.
– Я попытаюсь, – сказал я и положил трубку.
* * *
Я постучал в дверь пансиона. Когда владелица открыла мне, я сказал:
– Здравствуйте, я смог приехать раньше, чем мы договаривались. Надеюсь, я не нарушил ваши планы?
– Для меня нет никакой разницы, – ответила она.
– Отлично, – сказал я.
Она смотрела мне вслед, пока я поднимался наверх.
– Полагаю, вы намерены немного отдохнуть, – сказала она.
Я принял предложенную ею игру и повернулся, добравшись до верхней ступеньки.
– Не исключено, – сказал я.
На ее лице впервые появилось некое подобие улыбки. Очевидно, ей нравилось думать то, что она думала.
– Я собираюсь заварить чай, – сообщила она. – Вам принести?
– О да, пожалуйста, – ответил я. – Вы очень добры.
Я прошел в комнату, лег на кровать и закурил. Через несколько минут дверь открылась. Хозяйка подошла к столику у кровати и поставила на него поднос с чаем. Я приподнялся на локте и взял чашку. Она села на стул напротив кровати, сложила на груди руки и закинула ногу на ногу. Я видел резинки ее чулок, и она знала, что я это вижу, поэтому я спокойно поглядывал поверх чашки.
– Вот, – сказал я, – уже лучше.
– Вам это просто необходимо, – сказала она.
– Очень верно, – согласился я, – очень верно.
Хозяйка снова усмехнулась. Она довольно долго сидела напротив меня и усмехалась, потом раздвинула ноги так, чтобы я мог видеть ее трусики. Трусики оказались довольно свободными. Они были ярко-зелеными с белым кружевом. И выглядели новыми. Она наблюдала за тем, как я разглядываю ее, затем встала.
– Что ж, – сказала она, – не буду вам мешать. Отдыхайте.
– Спасибо, – поблагодарил я. Она открыла дверь.
– Вы сегодня куда-нибудь пойдете? – спросила она.
– Да, наверное, – ответил я.
– Если вы вернетесь не очень поздно, хотите, я приготовлю вам ужин.
– Это очень великодушно с вашей стороны, – сказал я.
Она больше ничего не сказала и закрыла за собой дверь.
* * *
Половина седьмого вечера, пятница. Слишком поздно для возвращения с работы и слишком рано для того, чтобы начать напиваться. Сейчас в пабах сидят только рабочие, транжиря свою зарплату на выпивку.
Я ехал по Хай-стрит. Встречных машин почти не было. Слабый ветер загонял остатки солнца в длинные тени. Я проехал мимо «Вулворта», «Британского дома», «Миллета», «Уиллерби». Мимо кинотеатра «Эссольдо», аптеки «Прайсрайт» и пустого здания на окраине и вдруг оказался за городом. Я ехал по дороге, которая поднималась к холмам. По обе стороны от меня на фоне темно-оранжевого неба темнели громады сталелитейных заводов. Подъем становился все круче. Я сбавил скорость и, стараясь держаться ближе к середине шоссе, то и дело поглядывал направо. Здесь. Именно здесь. Я съехал на левую обочину, заглушил двигатель и вышел.
Я ожидал, что в этом месте усиливающийся ветер будет шуметь в ушах гораздо громче. Стремительно темнело. Я пересек шоссе. Сразу за поросшей травой обочиной росла живая изгородь, а за изгородью, привалившись к кустам, стоял старый забор. На траве были четко видны следы от колес, в изгороди зияла дыра, а на земле валялось несколько поломанных штакетин. Я прошел через дыру в изгороди и посмотрел вниз.
Это был скорее крутой склон, чем обрыв. Он тянулся вниз примерно на сто пятьдесят футов и кончался на залитом водой дне давно заброшенного карьера, где когда-то добывали песчаник. Из-за торчащих в воде сотен островков песчаника карьер казался огромным. Островки казались больше, чем на самом деле, так как их не с чем было сравнить, только с ровной гладью воды. Они были продолговаты – их длина раз в двадцать превышала ширину, с крутыми склонами и образовывали полумесяцы вдоль всего берега. В темноте это было похоже на свалку оберток от шоколадок «Тоблерон».
Машину уже убрали. Ничто не указывало на то, что она когда-то была на дне карьера. Я повернулся и еще раз прикинул, по какой траектории должна была двигаться машина, чтобы проломить изгородь. Судя по всему, он ехал с вершины холма в сторону города, следовательно, выпить он мог в одной из близлежащих деревушек. Только вот Фрэнк никогда бы этого не сделал. Если бы он собирался выпить, причем так много (кстати, это тоже вопрос), то никогда не уехал бы из города. Он мог бы отправиться на окраину, но только не за город.
Я вернулся к машине и сел на водительское сиденье. Не знаю, зачем я сюда приехал. Наверное, просто чтобы посмотреть. Посмотреть на то, как это выглядит.
Я поехал вниз, к городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29