Это мы еще посмотрим, у кого жизнь лучше сложится.
– Что-то ты разговорился не в меру, а у меня, к сожалению, нет времени, – и она покосилась на телефон.
– Ведьма! – Его мнение вызвало аплодисменты и бурный смех хозяйки. – Ладно, ухожу! Но имей в виду, что мы не последний раз видимся!
– Никак грозишь?
– Понимай как знаешь! – Он безнадежно махнул рукой и двинулся в прихожую.
Мирошниченко пришлось гулять вокруг дома до позднего вечера, прежде, чем он дождался сына.
– Николай! – крикнул он, когда тот уже прошел мимо, не узнав его.
– Папа? – удивился сын, разглядывая его внимательно. – Ты сильно изменился.
– На казенных харчах не разжиреешь, – буркнул Тарас Поликарпович. – Присядем? – они устроились на лавочке около подъезда.
– Давно освободился?
– Недавно.
– Где остановился?
– Нигде. – Разговор явно не клеился. – Хотел у вас, но твоя мать выгнала.
– Ты должен ее понять, она замуж собирается. – Николай чувствовал себя неловко и разговор тяготил его. – Отец, давай прогуляемся, – предложил он.
– Боишься, соседи увидят, как ты общаешься с уголовником? – и он провел рукой по голове, где только намечался рост волос. – Для родного сына не мил стал, не думал – не гадал, что когда-нибудь доживу до такого дня, – тихо произнес Тарас Поликарпович. И столько в его словах было разочарования и боли, что сын смутился.
– Что ты, папа, дело совсем не в этом. Просто если мать в окно увидит, она не даст нам поговорить.
– На мать все сваливаешь, а сам глаза в землю опустил. Мешаю я вам, неудобным стал, а когда был в силе… – Он неожиданно сменил тему. – Не подскажешь, где переночевать можно?
– У меня нет таких знакомых… – Николай хотел сказать еще что-то, но замолчал.
– Которые пускали бы на ночь уголовников, – закончил за него отец. Он поднялся и расправил плечи. – Не поминай лихом! – Понурый вод сына вызвал у него улыбку. – Ты не переживай напрасно, не стану я вам гадости чинить, родные все же. Только запомни: у тебя тоже когда-нибудь будут дети, а в жизни всякое случается. Не дай Бог тебе испытать такое предательство!
– Куда ты теперь? – Николай чувствовал себя виноватым перед отцом.
– Не пропаду, – и он твердой поступью двинулся вдоль дома, торопясь покинуть место, где испытал одно из самых больших и глубоких житейских разочарований.
– Подожди! – крикнул Николай ему в вдогонку, но Тарас Поликарпович не обернулся и даже не замедлил шаг. – Папа! – Сын догнал его и положил руку на плечо.
– Ну, что еще? – Мужчина повернулся и сын заметил, как по его щекам катятся слезы.
– Давай вернемся, я все объясню матери. Поживешь временно, пока определишься.
– Совесть заговорила? – На лице несчастного отца появилась горестная улыбка. – Не нужно, сынок. Совесть – это временный порыв души, а потом локти будешь кусать.
Николай порылся в карманах, извлек оттуда все деньги, которые при нем были, и сунул их отцу в боковой карман пиджака.
– Вот, все, что у меня с собой есть, – выворачивал он перед ним все карманы.
– Спасибо и на этом. – Они внимательно смотрели друг другу в глаза, какое-то мгновение испытывая друг к другу жалость и сострадание. – Будем прощаться? – и он развел руки для объятий. Они крепко обнялись, похлопывая друг друга по спине.
– Заходи и звони мне на работу, – попросил Николай, но забыл назвать адрес и телефон, а Тарас Поликарпович не спросил.
Мирошниченко бродил по ночным улицам города, комок горечи сдавливал горло. Время для него как будто остановилось.
– Эй, куда путь держим? – позвал его кто-то. Одинокий попутчик оглянулся по сторонам и обнаружил, что рядом с ним на малом ходу движется такси, а в приоткрытое окно выглядывает улыбающееся лицо таксиста.
– У тебя водяра есть? – спросил Мирошниченко.
– Найдется. – Дверь с пассажирской стороны открылась. – Садись.
Мирошниченко сел в машину, а водитель засунул руку под свое сиденье, какое-то время пошарил там и наконец извлек бутылку водки, сомнительного изготовления.
– Мутная какая-то, – сказал пассажир, предварительно взболтав бутылку.
– А тебе «Посольскую» нужно? – улыбнулся таксист.
– И эта сойдет, – буркнул Мирошниченко. – Стакан найдется?
– Возьми в бардачке.
Тарас Поликарпович нашел граненый стакан и налил его до краев.
– Будешь? – предложил он водителю.
– Ты что? Я же за рулем.
– Дело житейское. – Пассажир несколькими глотками осушил стакан и занюхал рукавом. – Какая гадость! – поморщившись сказал он и поставил бутылку на пол, накрыв ее стаканом.
– Угощайся. – Таксист протянул распечатанную пачку сигарет, и после того как пассажир взял одну, чиркнул спичкой. – Куда везти?
– Понятия не имею, – отозвался тот, выпуская дым.
– Только откинулся? – определил таксист по прическе Мирошниченко.
– А ты наблюдательный.
– Ни работы, ни прописки, жена с другим спуталась, – сыпал подробностями водитель.
– Откуда знаешь?
– Знакомая история, – махнул рукой сочувствующий. – Чем думаешь заниматься?
– Сложный вопрос. – Водка начинала ударять в голову и Мирошниченко почувствовал некоторую симпатию к ночному знакомому. – Спроси что-нибудь попроще. – Он выбросил окурок в окно. – Переночевать даже негде.
– У меня знакомый набирает бригаду шабашников. Нет желания подработать, – предложил таксист, но он не сказал, что за каждую рабочую единицу ему обламывается приличный куш.
– Что за работенка? – Тарас Поликарпович знал, что подыскать приличное место в государственных структурах ему не удастся. Сам когда-то являлся винтиком в налаженном механизме системы.
– Строительство свинарника в колхозе. Знакомый утверждает, что председатель обещает отменные бабки.
– Сколько в месяц? – задал естественный вопрос Мирошниченко. – Работа сезонная, а что потом?
– Как говорится: готовь сани летом. Кто в теплое время года вкалывает, тот зимой жирует. А на счет оплаты потолкуешь с моим знакомым. Он мужик порядочный, до сих пор еще никто не обижался.
Тарас Поликарпович налил второй стакан водки, опорожнил его тем же способом, выкинул в окно пустую бутылку и сказал:
– Вези к своему нанимателю, все равно мне деваться больше некуда.
Через двадцать минут они вошли в квартиру одного из домов нового микрорайона.
– Алик, – представился Тарасу Поликарповичу мужчина с кавказской внешностью, лет тридцати на вид.
Они пожали друг другу руки и прошли на кухню. Алик угостил Мирошниченко хорошим коньяком и на обещания не скупился. Водитель же улизнул незаметно, он даже не взял с пассажира денег за проезд и водку, что лишний раз подтверждало, что он на довольствии у Алика.
– Когда приступать к работе? – поинтересовался бывший подполковник. – А то мне жить негде.
– Недельку здесь поживешь. Наберем шесть – семь человек, тогда за вами приедет бригадир. На счет удобств не обессудь, придется спать на раскладушке.
– И на нарах приходилось, – ответил гость. – Дело, я смотрю, у вас поставлено на широкую ногу, а ты, значит, всему голова.
– Так, скромный организатор, – принизил свою значимость собеседник. – Помогаем колхозам и совхозам в строительстве. Должен ведь кто-то обустраивать жизнь на селе, если государственные строительные компании не справляются.
– Ты мне лапшу на уши не вешай, – улыбнулся Тарас Поликарпович. – Председателям колхозов и директорам совхозов выгодно иметь дело с шабашниками. Они не скупятся на государственные деньги, а при расчете им и самим немало перепадет.
– Если ты такой умный, то почему угодил к хозяину? – спросил наниматель.
– Потому что сам когда-то был хозяином. – Алик раскрыл рот от изумления, а Мирошниченко добавил: – Но глупым хозяином.
– Ты серьезно?
– Шучу, – рассмеялся Мирошниченко. Он испугался, что может потерять только что найденную работу.
– А я подумал, – заулыбался работодатель. – Что ты лазутчик какой.
– Показывай, где моя раскладушка. Устал я, тяжелый денек выдался.
Тарас Поликарпович прожил в этой квартире шесть дней. Когда набралось нужное количество работников за ними приехал непосредственный начальник строительства, кавказец. И бывший блюститель порядка и законности превратился в шабашника. Занимал он самое низкое служебное положение. Строительной специальности ему не довелось приобрести, вот и стал разнорабочим.
Работали от зари до зари, без выходных дней. Жили в вагончике. Кормили их хорошо, но без особых изысков, вечерами иногда давали водку. Но денег они не видели. Сулили расплатиться в конце сезона. Тех, кто увиливал от работы или чрезмерно увлекался спиртным, выменивая ворованный строительный материал у местных жителей на самогон, выгоняли, не заплатив ни копейки. Несколько раз приезжал Алик в роли инспектора.
Не было секретом, что он главное лицо в этом деле.
Как бы там ни было, а строительство свинарника к осени завершили. Однако получили рабочие копейки.
– Это чистой воды надувательство! – возмутился Тарас Поликарпович. – Сами лопатой гребут, а нам крохи с их стола. – Пошли к бригадиру, – подстрекал он мужиков, которые еще не успели разъехаться.
– Я с вами не договаривался, – отмахнулся от них бригадир. – Сколько мне Алик велел, столько и выдал.
– Он еще приедет сюда? – спросил Мирошниченко.
– Завтра будет объект председателю сдавать.
– Почему же он тогда распустил рабочих? – не поверил Тарас Поликарпович.
– Потому что сдача свинарника – это обыкновенная формальность, у них уже все договорено и деньги заплачены, – пояснил бригадир, не рискнув связываться с грамотным шабашником.
Как ни уговаривал бывший подполковник шабашников остаться до завтра, те, сославшись на бесполезность затеи, разбрелись. Но двое самых агрессивных решили его поддержать и потребовать с Алика справедливой оплаты труда.
Сидя в маленькой конторке, которой служила часть передвижного вагончика, Алик просматривал какие-то бумаги, делая на полях нужные пометки. Бригадир уже ушел, он жил в селе у молодой вдовушки и эта ночь должна была у них стать прощальной. Алик уже собирался уходить и захлопнул папку с документами, когда в вагончик ввалились трое.
– Вы чего здесь ошиваетесь? – не очень-то приветливо спросил он непрошенных гостей. – Если на счет работы, то найдете меня на будущий сезон.
– Мы по поводу оплаты в этом сезоне! – В голосе предводителя рабочей делегации звучала угроза.
– Я уже с вами рассчитался, – заявил работодатель. – Уходите, некогда мне тратить время на пустые разговоры.
– Обещал, значит, манну небесную! А на поверку что вышло?
– А что на поверку? – изобразил Алик удивление на лице. – Заплатил разом за все месяцы.
– Ты не валяй ваньку! – повысил голос Мирошниченко. – На стройке любой работяга такие деньги за месяц получает.
– Вот и нанимались бы работать в госструктуры. – Алик взял со стола дипломат, папку сунул под мышку. Раскрыть дипломат при рабочих он не рискнул.
– Куда намылился? Разговор не окончен, – попытался задержать его один из делегатов.
– Ничем не могу помочь, – и он направился к выходу, крепко сжимая ручку дипломата, что не ускользнуло от внимания Мирошниченко.
– Ты прекрасно понимаешь, почему мы на тебя горбились. – Тарас Поликарпович преградил нанимателю путь.
– Пропусти, – потребовал тот.
– А ты не хочешь показать, что у тебя в дипломате? – и Тарас Поликарпович толкнул Алика в грудь. Он отлетел вглубь вагончика, выронил папку, но не стал ее поднимать, а прижал к себе дипломат. На лице промелькнул испуг.
– Приходите завтра утром, я доплачу, – сказал он.
– Мы уже сыты твоими обещаниями. Открывай дипломат, что-то уж очень ты им дорожишь. Подозреваю я, что в нем и находятся, кровно заработанные, наши денежки, – наседал на главу строительства Мирошниченко.
Остальные с интересом наблюдали за развитием событий.
– В дипломате очень важные документы, я не могу показать их вам, – пошел на хитрость наниматель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43