После этого Алейников к оперативной информации местных сотрудников относился с недоверием, хотя, надо сказать, часто она была «цветная», подтверждалась полностью и безоговорочно.
— Ибрагимка точно там, — сказал майор-чеченец.
— Подожди, — махнул рукой Алейников. — Говори прямо — откуда дровишки?
— Мусса Таларов, он в этом поселке живет, проговорился. Он связник Синякина.
— Что, официальный связник?
— Ну, это ни для кого не секрет.
— Конспирация, однако…
— Это Восток.
— Ясно, — Алейников внимательно посмотрел на собеседника. — Значит, не поедешь?
— Сам понимаешь…
— Смотри, дорогой мой…
— Боишься, что продам? — усмехнулся чеченец. — Ты прав. Я тебе как брат советую — не верь здесь никому.
— Я знаю.
— Но прошу. Мне не верь чуть меньше, чем другим.
— Поглядим…
— Если что-то будет не так, тогда разрешаю меня застрелить, Владимирыч…
— Я тебя за язык не тянул, — усмехнулся Алейников. Майор кивнул, сжав губы, потом вытащил из кармана патрон для «ПМ» и протянул Алейникову со словами:
— Вот, патрон для меня.
Что-то серьезное проскользнуло в выражении столица.
— Хорошо. — Алейников подбросил патрон, поймал и засунул в карман.
Он вышел из кабинета, прошел в кабинет оперов. Оттуда слышался визг:
— Не знаю!
— Куда гранаты замастырил, урод? — Голос принадлежал Гризли.
— Не биль гранат.
— Что, кончились? Все в русских солдат побросал?
— Не бросал!
Алейников толкнул ладонью дверь, и перед его глазами открылся длинный, как коридор, кабинет. Там умещались расшатанный учительский стол с дыркой сбоку — от пули, скрипучее крутящееся офисное кресло, пыльный диван, на который были свалены серые, тяжелые, с вшитыми металлопластинами бронежилеты и автоматы. Гризли навис над съежившимся пухленьким чеченцем, который, по имеющейся информации, воевал на стороне боевиков и держал где-то склад с боеприпасами. А Мелкий брат взвешивал в руке пухлый том, намереваясь засветить допрашиваемому по голове.
— Хватит ерундой страдать, — сказал Алейников. — Оружие, бронежилеты… И в двадцать девятую машину…
— Раз пошли на дело, — пропел Гризли и отвесил тумака чеченцу. Лапа была увесистая, и бывший боевик обиженно заверещал на своем языке.
Алейников прошел в штаб, соединился по рации с СОБРом. И вскоре «уазик» службы криминальной милиции с двумя машинами сопровождения — серой «таблеткой» с красным крестом на боку и «Нивой» — вырвался с огороженного двора. Путь предстоял неблизкий…
— Перекрываешь тот сектор. Волков, контролируешь выход… Сергеев, Малахов — вперед, — отдавал приказания командир группы СОБРа.
Хрясь — собровцы смели ветхий забор, огораживающий приютившееся на окраине поселка убогое строение и три сарая. Тяжелый ботинок сорок шестого размера ударил по входной двери дома, и она с треском вылетела вместе с коробкой.
— Му-у-у, — озадаченно сказала корова, взирая из стойла в сарае на пришельцев.
— Никого, — крикнул собровец, появляясь на пороге дома.
— Точно пусто? — спросил Алейников.
— Точно, как в аптеке. Никого.
Тем временем к месту событий стали подтягиваться соседи, желающие развеять деревенскую скуку неожиданным развлечением.
— Кто здесь живет? — спросил у них Алейников.
— Ахмед. В город поехал, — крикнула полная, в синем просторном халате женщина.
— А за коровой кто ухаживает?
— Не знаем. Ничего не знаем, — заверещала женщина, отступая и примериваясь, как бы исчезнуть.
— Бывайте, — кивнул Алейников.
Неужели информация была тухлая и никакого помощника Синякина в этом доме не было? Алейников так не считал. Бегло осмотрев дом, он обнаружил в углу свежий окурок «Мальборо». Люди Синякина любят красивую жизнь…
— А вы кто? — спросил Алейников пожилого чеченца в потертом пиджаке, сапогах и шароварах, с интересом наблюдающего за разворачивающимися событиями.
— Я… — чеченец заметно стушевался, — Мусса Таларов.
Алейников бросил на него быстрый взгляд. Тот самый Мусса, которого отрекомендовали как связника Синякина. Начальник криминалки подумал, не стоит ли бандитского информатора прихватить с собой. Хотел уже отдать приказ, но раздумал. Возможно, потом этого человека придется использовать втемную, а для этого нельзя демонстрировать к нему явный интерес.
— Живете здесь? — спросил Алейников.
— Живу, да, — кивнул Мусса.
— Бандитов не бывает?
— Давно не бывает, — искренне заверил Мусса. — Им тут делать нечего. Да мы их и сами выгоним. Только не надо зачисток. Тут всегда будет спокойно.
— Обещаешь? — усмехнулся Алейников, приближаясь к Муссе.
— Кто я такой, чтобы обещать?
— Ладно, — Алейников кивнул ему и уселся в «уазик». — Пока, селяне, — прошептал он под нос, и машина тронулась с места…
— Летять утки, — нудил Гризли…
Машины мчались вперед. Темнело. Алейников досадовал, что зря потратили столько времени и бензина.
Путь на базу лежал через Шервудский лес — местная достопримечательность. В нем можно было снимать фильмы-сказки. Извилистая дорога затейливо петляла среди стоящих сплошной стеной толстых деревьев с цепкими корнями. Здесь жил какой-то жутковатый лесной дух и водились соловьи-разбойники. Правда, у современных соловьев-разбойников имелись автоматы и фугасы. Через лес проходила самая короткая дорога на Дагестан, и вместе с тем здесь было самое удобное место для засад. Это обстоятельство использовали местные бандиты.
— И два гуся, — гнусаво дотянул куплет Гризли.
— Не тяни душу, — взвился Мелкий брат.
— Лев Владимирович, оградите меня своей властью от этого бытового террора, — возмутился Гризли. — Как пою, ему не нравится. Как дышу — не нравится… Это что такое?
— Ну не трепло, — всплеснул руками Мелкий брат. — Затерроризировали дитятко.
— Во, чистый ваххабит!
Алейников хмыкнул. Его забавляли эти постоянные пикировки двух друзей.
«Уазик» ухнул в яму так, что зубы лязгнули.
— Осторожнее! — воскликнул Алейников.
— Тут не дорога, а черт знает что, — поморщился шофер.
Сначала хотели ехать в объезд. Но уже смеркалось, а крюк был не маленький, поэтому двинули по прямой…
Дорога делала поворот, и «уазик» притормозил…
Что толкнуло его — Алейников и сам не понимал. Никто другой не обратил бы внимания на этот резкий толчок беспокойства. Но бывший заместитель командира СОБРа привык сначала действовать, как подсказывает интуиция, и только после разбираться в своих чувствах.
— Стой! — крикнул он.
Испуганный водитель вдавил тормоз так, что едва не впечатался в лобовое стекло…
Бах — взрыв был оглушительный.
По лобовому стеклу рубанула щебенка, и оно поползло трещинами.
— Вперед! — крикнул Алейников, передергивая затвор и посылая длинную очередь. Собровцы из машины сопровождения тоже открыли огонь. Пули срубали ветки и шлепались о стволы. Но никакого движения в зеленке не было.
— Суки рваные! — воскликнул водитель, выжимая газ. «Уазик» рванул вперед, как пришпоренный мустанг…
— Третий, второй. В порядке? — в рацию крикнул Алейников.
— Живые.
Алейников по рации сообщил о подрыве дежурному по райотделу.
— Помощь нужна? — спросил дежурный.
— Пока нет.
— Навстречу выдвигаю БТР…
— Хорошо. — Алейников отложил рацию и, подпрыгнув на сиденье, когда машина наскочила на колдобину, кинул водителю. — Что, на «Формулу-1» собрался?
— Уф, — водитель перевел дух и убрал ногу с педали газа, которую продолжал вжимать. Машина сбросила скорость.
— Ха, — нервно хмыкнул Гризли. — Нас таким дешевым трюком не возьмешь.
— Да. На тебя фугас побольше нужен, — буркнул Мелкий брат.
— Ха-ха, — засмеялся Гризли. Водитель тоже рассмеялся. Всем было смешно. Смех становился все громче. Это была истеричная реакция на стресс.
Гризли высунулся из окна и на ходу заорал во всю глотку:
— Ваххабиты — педерасты!!!
И удовлетворенно упал на сиденье.
— Ну не дурной, а? — кивнул Мелкий брат. — Диплодок натуральный — сто тонн мяса и пять грамм мозга!
— Я так не могу, — возмутился Гризли, — он меня опять тиранит.
— А чего орешь, как резаный? — буркнул Мелкий брат. — Сейчас рубанут из кустов очередью…
— М-да, — Гризли почесал затылок. — А ведь ты прав… Если подумать.
— Он опять высунулся из окна и заорал еще громче — так, что листья, казалось, затрепетали. — Извиняюсь! Ваххабиты вовсе и не такие педерасты!
— Ну придурок! — покачал головой Мелкий брат.
— Отставить балаган! — прикрикнул Алейников. — Разошлись, как дети малые…
— Это он ребенок, — ткнул Гризли в Мелкого брата. — У меня брат пятилетний похожий. Вредный такой. Надоедливый.
— А ну-ка помолчите, — кинул Алейников резко.
В салоне воцарилось молчание.
Алейников расслабился, только когда лес оборвался, будто обрезанный, пошли степи, а впереди замаячил блокпост…
— Вон наши, — сказал Мелкий брат.
Навстречу им двигался БТР с ближайшего блокпоста.
— Притормози, — велел Алейников. «Уазик» остановился рядом с затормозившим БТРом. С брони спрыгнул капитан-вэвэшник.
— Что у вас там? — спросил он, подходя к машине. — Фугас?
— Вряд ли. Скорее всего, самодельное взрывное устройство, — оценил Алейников. — Граммов двести тротила.
— Никого не задело?
— Порядок, мужики. Вмятина в асфальте… Какая-то сволочь пряталась в кустах. Один, без огневой поддержки. Заложил, рванул — и в лес, — сообщил Алейников. — И ищи чечена в зеленке…
В расположение вернулись, когда ужин давно закончился и в столовой наводили порядок два солдатика с гауптвахты. Повар и повариха-чеченка уже собирались уходить.
— Опоздали, — сказал повар, увидев голодных оперов.
— Что поделаешь, — серьезно произнес Гризли, кладя на скамью автомат с подствольником. — С задания. Убили восемнадцать боевиков…
Повариха выпучила глаза, и рука, которая накладывала в тарелку пшенку, замерла.
Гризли взял у нее тарелку и деловито осведомился:
— А за сбитый чеченский самолет нам сто грамм положено?
— Да ну вас, — махнула рукой повариха.
Кормили в столовке не слишком изысканно. Обычно меню состояло из пшенки или макарон и кильки в томате, которую здесь прозвали «красной рыбой», а также выпечки, масла и сгущенки.
Алейников без особого аппетита проглотил свою порцию, запил ее сладким чаем, кивнул бойцам:
— Спокойной ночи.
И отправился к себе.
Начштаба с замом по кадрам предавались своему обычному занятию — долавливали двухлитровую пластмассовую бутылку неизменного очаковского пива, зажевывая воблой.
— Садись, — кивнул начштаба. — Пей.
— Спасибо, — Алейников присел, отхлебнул из протянутой ему кружки.
— Правда, вас в Шервудском лесу едва не… — повел рукой начштаба.
— Точно, — кивнул Алейников.
— Там какая-то группа шалит… Пацаны из Левобережной… Им Синякин, ваххабит клятый, за это бабки отстегивает. — Начштаба побил воблой о стол. — Надо эту Левобережную зачистить по всем правилам.
— Конкретной информации нет. А шмонать триста домов — без толку, — возразил Алейников.
— Информация, — скривился начштаба. — Всех мужиков вывести, и через одного — к стенке. Тогда точно взрывать ничего не будут.
— Не безумствуй, — отмахнулся Алейников.
— А чего, я не прав? Митрофаныч, скажи, — обратился начштаба к нагрузившемуся заместителю по кадрам.
— А я откуда знаю, — пожал тот плечами, сонно клюнув носом.
Алейников встал, подошел к окну, наполовину заложенному мешками. В окно светила бледная, болезненная луна. Настроение было какое-то тревожное…
Ночью его растолкал дежурный по расположению.
— Что случилось?
— Джамбулатов бежал.
— Та-ак, — протянул с угрозой Алейников.
Глава 17
ОХОТА
Все оказалось куда легче, чем мыслилось… Джамбулатов выбрался из станицы, сжимая автомат, который забрал у милиционера. Была ночь. Станица гудела. Комендатуру и временный отдел подняли по тревоге. Но им его не поймать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Ибрагимка точно там, — сказал майор-чеченец.
— Подожди, — махнул рукой Алейников. — Говори прямо — откуда дровишки?
— Мусса Таларов, он в этом поселке живет, проговорился. Он связник Синякина.
— Что, официальный связник?
— Ну, это ни для кого не секрет.
— Конспирация, однако…
— Это Восток.
— Ясно, — Алейников внимательно посмотрел на собеседника. — Значит, не поедешь?
— Сам понимаешь…
— Смотри, дорогой мой…
— Боишься, что продам? — усмехнулся чеченец. — Ты прав. Я тебе как брат советую — не верь здесь никому.
— Я знаю.
— Но прошу. Мне не верь чуть меньше, чем другим.
— Поглядим…
— Если что-то будет не так, тогда разрешаю меня застрелить, Владимирыч…
— Я тебя за язык не тянул, — усмехнулся Алейников. Майор кивнул, сжав губы, потом вытащил из кармана патрон для «ПМ» и протянул Алейникову со словами:
— Вот, патрон для меня.
Что-то серьезное проскользнуло в выражении столица.
— Хорошо. — Алейников подбросил патрон, поймал и засунул в карман.
Он вышел из кабинета, прошел в кабинет оперов. Оттуда слышался визг:
— Не знаю!
— Куда гранаты замастырил, урод? — Голос принадлежал Гризли.
— Не биль гранат.
— Что, кончились? Все в русских солдат побросал?
— Не бросал!
Алейников толкнул ладонью дверь, и перед его глазами открылся длинный, как коридор, кабинет. Там умещались расшатанный учительский стол с дыркой сбоку — от пули, скрипучее крутящееся офисное кресло, пыльный диван, на который были свалены серые, тяжелые, с вшитыми металлопластинами бронежилеты и автоматы. Гризли навис над съежившимся пухленьким чеченцем, который, по имеющейся информации, воевал на стороне боевиков и держал где-то склад с боеприпасами. А Мелкий брат взвешивал в руке пухлый том, намереваясь засветить допрашиваемому по голове.
— Хватит ерундой страдать, — сказал Алейников. — Оружие, бронежилеты… И в двадцать девятую машину…
— Раз пошли на дело, — пропел Гризли и отвесил тумака чеченцу. Лапа была увесистая, и бывший боевик обиженно заверещал на своем языке.
Алейников прошел в штаб, соединился по рации с СОБРом. И вскоре «уазик» службы криминальной милиции с двумя машинами сопровождения — серой «таблеткой» с красным крестом на боку и «Нивой» — вырвался с огороженного двора. Путь предстоял неблизкий…
— Перекрываешь тот сектор. Волков, контролируешь выход… Сергеев, Малахов — вперед, — отдавал приказания командир группы СОБРа.
Хрясь — собровцы смели ветхий забор, огораживающий приютившееся на окраине поселка убогое строение и три сарая. Тяжелый ботинок сорок шестого размера ударил по входной двери дома, и она с треском вылетела вместе с коробкой.
— Му-у-у, — озадаченно сказала корова, взирая из стойла в сарае на пришельцев.
— Никого, — крикнул собровец, появляясь на пороге дома.
— Точно пусто? — спросил Алейников.
— Точно, как в аптеке. Никого.
Тем временем к месту событий стали подтягиваться соседи, желающие развеять деревенскую скуку неожиданным развлечением.
— Кто здесь живет? — спросил у них Алейников.
— Ахмед. В город поехал, — крикнула полная, в синем просторном халате женщина.
— А за коровой кто ухаживает?
— Не знаем. Ничего не знаем, — заверещала женщина, отступая и примериваясь, как бы исчезнуть.
— Бывайте, — кивнул Алейников.
Неужели информация была тухлая и никакого помощника Синякина в этом доме не было? Алейников так не считал. Бегло осмотрев дом, он обнаружил в углу свежий окурок «Мальборо». Люди Синякина любят красивую жизнь…
— А вы кто? — спросил Алейников пожилого чеченца в потертом пиджаке, сапогах и шароварах, с интересом наблюдающего за разворачивающимися событиями.
— Я… — чеченец заметно стушевался, — Мусса Таларов.
Алейников бросил на него быстрый взгляд. Тот самый Мусса, которого отрекомендовали как связника Синякина. Начальник криминалки подумал, не стоит ли бандитского информатора прихватить с собой. Хотел уже отдать приказ, но раздумал. Возможно, потом этого человека придется использовать втемную, а для этого нельзя демонстрировать к нему явный интерес.
— Живете здесь? — спросил Алейников.
— Живу, да, — кивнул Мусса.
— Бандитов не бывает?
— Давно не бывает, — искренне заверил Мусса. — Им тут делать нечего. Да мы их и сами выгоним. Только не надо зачисток. Тут всегда будет спокойно.
— Обещаешь? — усмехнулся Алейников, приближаясь к Муссе.
— Кто я такой, чтобы обещать?
— Ладно, — Алейников кивнул ему и уселся в «уазик». — Пока, селяне, — прошептал он под нос, и машина тронулась с места…
— Летять утки, — нудил Гризли…
Машины мчались вперед. Темнело. Алейников досадовал, что зря потратили столько времени и бензина.
Путь на базу лежал через Шервудский лес — местная достопримечательность. В нем можно было снимать фильмы-сказки. Извилистая дорога затейливо петляла среди стоящих сплошной стеной толстых деревьев с цепкими корнями. Здесь жил какой-то жутковатый лесной дух и водились соловьи-разбойники. Правда, у современных соловьев-разбойников имелись автоматы и фугасы. Через лес проходила самая короткая дорога на Дагестан, и вместе с тем здесь было самое удобное место для засад. Это обстоятельство использовали местные бандиты.
— И два гуся, — гнусаво дотянул куплет Гризли.
— Не тяни душу, — взвился Мелкий брат.
— Лев Владимирович, оградите меня своей властью от этого бытового террора, — возмутился Гризли. — Как пою, ему не нравится. Как дышу — не нравится… Это что такое?
— Ну не трепло, — всплеснул руками Мелкий брат. — Затерроризировали дитятко.
— Во, чистый ваххабит!
Алейников хмыкнул. Его забавляли эти постоянные пикировки двух друзей.
«Уазик» ухнул в яму так, что зубы лязгнули.
— Осторожнее! — воскликнул Алейников.
— Тут не дорога, а черт знает что, — поморщился шофер.
Сначала хотели ехать в объезд. Но уже смеркалось, а крюк был не маленький, поэтому двинули по прямой…
Дорога делала поворот, и «уазик» притормозил…
Что толкнуло его — Алейников и сам не понимал. Никто другой не обратил бы внимания на этот резкий толчок беспокойства. Но бывший заместитель командира СОБРа привык сначала действовать, как подсказывает интуиция, и только после разбираться в своих чувствах.
— Стой! — крикнул он.
Испуганный водитель вдавил тормоз так, что едва не впечатался в лобовое стекло…
Бах — взрыв был оглушительный.
По лобовому стеклу рубанула щебенка, и оно поползло трещинами.
— Вперед! — крикнул Алейников, передергивая затвор и посылая длинную очередь. Собровцы из машины сопровождения тоже открыли огонь. Пули срубали ветки и шлепались о стволы. Но никакого движения в зеленке не было.
— Суки рваные! — воскликнул водитель, выжимая газ. «Уазик» рванул вперед, как пришпоренный мустанг…
— Третий, второй. В порядке? — в рацию крикнул Алейников.
— Живые.
Алейников по рации сообщил о подрыве дежурному по райотделу.
— Помощь нужна? — спросил дежурный.
— Пока нет.
— Навстречу выдвигаю БТР…
— Хорошо. — Алейников отложил рацию и, подпрыгнув на сиденье, когда машина наскочила на колдобину, кинул водителю. — Что, на «Формулу-1» собрался?
— Уф, — водитель перевел дух и убрал ногу с педали газа, которую продолжал вжимать. Машина сбросила скорость.
— Ха, — нервно хмыкнул Гризли. — Нас таким дешевым трюком не возьмешь.
— Да. На тебя фугас побольше нужен, — буркнул Мелкий брат.
— Ха-ха, — засмеялся Гризли. Водитель тоже рассмеялся. Всем было смешно. Смех становился все громче. Это была истеричная реакция на стресс.
Гризли высунулся из окна и на ходу заорал во всю глотку:
— Ваххабиты — педерасты!!!
И удовлетворенно упал на сиденье.
— Ну не дурной, а? — кивнул Мелкий брат. — Диплодок натуральный — сто тонн мяса и пять грамм мозга!
— Я так не могу, — возмутился Гризли, — он меня опять тиранит.
— А чего орешь, как резаный? — буркнул Мелкий брат. — Сейчас рубанут из кустов очередью…
— М-да, — Гризли почесал затылок. — А ведь ты прав… Если подумать.
— Он опять высунулся из окна и заорал еще громче — так, что листья, казалось, затрепетали. — Извиняюсь! Ваххабиты вовсе и не такие педерасты!
— Ну придурок! — покачал головой Мелкий брат.
— Отставить балаган! — прикрикнул Алейников. — Разошлись, как дети малые…
— Это он ребенок, — ткнул Гризли в Мелкого брата. — У меня брат пятилетний похожий. Вредный такой. Надоедливый.
— А ну-ка помолчите, — кинул Алейников резко.
В салоне воцарилось молчание.
Алейников расслабился, только когда лес оборвался, будто обрезанный, пошли степи, а впереди замаячил блокпост…
— Вон наши, — сказал Мелкий брат.
Навстречу им двигался БТР с ближайшего блокпоста.
— Притормози, — велел Алейников. «Уазик» остановился рядом с затормозившим БТРом. С брони спрыгнул капитан-вэвэшник.
— Что у вас там? — спросил он, подходя к машине. — Фугас?
— Вряд ли. Скорее всего, самодельное взрывное устройство, — оценил Алейников. — Граммов двести тротила.
— Никого не задело?
— Порядок, мужики. Вмятина в асфальте… Какая-то сволочь пряталась в кустах. Один, без огневой поддержки. Заложил, рванул — и в лес, — сообщил Алейников. — И ищи чечена в зеленке…
В расположение вернулись, когда ужин давно закончился и в столовой наводили порядок два солдатика с гауптвахты. Повар и повариха-чеченка уже собирались уходить.
— Опоздали, — сказал повар, увидев голодных оперов.
— Что поделаешь, — серьезно произнес Гризли, кладя на скамью автомат с подствольником. — С задания. Убили восемнадцать боевиков…
Повариха выпучила глаза, и рука, которая накладывала в тарелку пшенку, замерла.
Гризли взял у нее тарелку и деловито осведомился:
— А за сбитый чеченский самолет нам сто грамм положено?
— Да ну вас, — махнула рукой повариха.
Кормили в столовке не слишком изысканно. Обычно меню состояло из пшенки или макарон и кильки в томате, которую здесь прозвали «красной рыбой», а также выпечки, масла и сгущенки.
Алейников без особого аппетита проглотил свою порцию, запил ее сладким чаем, кивнул бойцам:
— Спокойной ночи.
И отправился к себе.
Начштаба с замом по кадрам предавались своему обычному занятию — долавливали двухлитровую пластмассовую бутылку неизменного очаковского пива, зажевывая воблой.
— Садись, — кивнул начштаба. — Пей.
— Спасибо, — Алейников присел, отхлебнул из протянутой ему кружки.
— Правда, вас в Шервудском лесу едва не… — повел рукой начштаба.
— Точно, — кивнул Алейников.
— Там какая-то группа шалит… Пацаны из Левобережной… Им Синякин, ваххабит клятый, за это бабки отстегивает. — Начштаба побил воблой о стол. — Надо эту Левобережную зачистить по всем правилам.
— Конкретной информации нет. А шмонать триста домов — без толку, — возразил Алейников.
— Информация, — скривился начштаба. — Всех мужиков вывести, и через одного — к стенке. Тогда точно взрывать ничего не будут.
— Не безумствуй, — отмахнулся Алейников.
— А чего, я не прав? Митрофаныч, скажи, — обратился начштаба к нагрузившемуся заместителю по кадрам.
— А я откуда знаю, — пожал тот плечами, сонно клюнув носом.
Алейников встал, подошел к окну, наполовину заложенному мешками. В окно светила бледная, болезненная луна. Настроение было какое-то тревожное…
Ночью его растолкал дежурный по расположению.
— Что случилось?
— Джамбулатов бежал.
— Та-ак, — протянул с угрозой Алейников.
Глава 17
ОХОТА
Все оказалось куда легче, чем мыслилось… Джамбулатов выбрался из станицы, сжимая автомат, который забрал у милиционера. Была ночь. Станица гудела. Комендатуру и временный отдел подняли по тревоге. Но им его не поймать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44