Следователи — народ ушлый и наблюдательный. Они знали о шашнях Голубенко с Чудиловой, знали её способности, а поэтому, посмеиваясь, не собирались брать с неё пример.
В свою очередь, Голубенко в милиции предпринимал меры к тому, чтобы свою любовницу поставить начальником следственного отделения. Если бы его попытка не увенчалась успехом, то он намеревался взять подругу в прокуратуру на должность старшего помощника прокурора.
Следователи милиции и прокуратуры понимали, что с помощью Голубенко планы Чудиловой продвинуться вверх по служебной лестнице выглядят не такими уж нереальными.
Чудилова была удобной для Голубенко любовницей, всегда под рукой. Он часто общался с ней по работе, а поэтому личные их контакты не должны были окружающим особенно бросаться в глаза.
Вот и сейчас, пожелав провести вечер с любовницей, Голубенко позвонил Чудиловой:
— Ольга Григорьевна, здравствуйте, Голубенко беспокоит.
— Здравствуйте! — не называя его по имени и отчеству, ответила Чудилова, что Голубенко поначалу насторожило.
— Ты одна в кабинете?
— Да, — ответила она.
— Ты сегодня дежуришь или нет?
— Не дежурю, свободна.
— Как смотришь на то, чтобы вечер провести вместе?
— Куда ты хочешь меня повести под таким дождём? — посмотрев в окно, поинтересовалась Чудилова.
— Нам дождь не будет помехой, поедем на мясокомбинат, погреемся в финской бане, разными мясными продуктами на неделю для дома запасёшься, — начал соблазнять Чудилову Голубенко.
— В какое время поедем?
— Ты на работе сегодня не задерживайся. Я к твоему дому подъеду к семи вечера. Буду тебя ждать там, где мы всегда встречаемся.
— Договорились, — согласилась Чудилова.
После разговора с любовницей Голубенко позвонил в кабинет директора мясокомбината Бориса Юлиановича Рохлина, договорился с ним, что финская баня будет забронирована на два часа, с половины восьмого до половины десятого вечера, будут приготовлены подарки — изделия мясокомбината, накрыт стол на две персоны. Естественно, оговорил, что в течение указанного срока их никто не побеспокоит.
Голубенко устраивало, что подъезд к финской бане был не с территории мясокомбината, где имелась пропускная система, а со стороны административного здания, в котором после работы никого из служащих, за исключением сторожа, не было. Однако на него можно было не обращать внимания. Поэтому посетителей финской бани в то или иное время, кроме должностных лиц мясокомбината, распоряжавшихся её эксплуатацией, работники комбината не знали. Им было известно, что баней больше пользовались посторонние, нужные руководству мясокомбината люди, чем его сотрудники.
Для сбора компромата на Голубенко на мясокомбинат поехали Волчий Ветер, Чумной и Стукало. Последний прихватил с собой видеокамеру «Панасоник».
Чтобы Голубенко с подругой их не запомнили и не узнали, все трое были в армейской форме защитного цвета. Подъехав к финской бане мясокомбината, они надели на головы вязаные чёрные шапочки с отверстиями для глаз и рта. Покинув «Ниву», Стукало снял на плёнку административное здание мясокомбината с его вывеской, захватив в кадр крыло, в котором находилась финская баня. После этого Стукало открыл английский замок на входной двери в баню.
Сообщники своё поведение в бане заранее оговорили, поэтому каждый знал, что будет делать. Когда они зашли в пустой предбанник, Волчий Ветер и Чумной, держась позади Стукало, дали ему возможность провести съёмку. Был заснят стол с закуской и спиртным. После этого они прошли к бассейну, где Стукало первым увидел и заснял на плёнку Голубенко с Чудиловой, которые, оживлённо разговаривая, смеялись и резвились как дети. После купания они голыми, в чем мать родила, стали выходить из бассейна. Первым поднялся по металлической лестнице Голубенко. Потом, подав руку, помог выйти из воды Ольге Григорьевне. Только когда они уже собрались пройти в предбанник, к сервированному столу и шкафам с одеждой, Голубенко и Чудилова увидели трех мужчин в масках, один из которых снимал их на видеокамеру.
Ольга Григорьевна, обретя девичью скромность, завизжав, попыталась прикрыть руками от глаз незнакомых и незваных мужчин свои женские прелести, но это ей плохо удалось. Все её действия выглядели неловкими и смешными, при этом на её лице был написан страх.
Голубенко сразу понял, что они стали жертвой тонко продуманной интриги и давить на незнакомцев своим авторитетом прокурора глупо и бесполезно. Укрыв ладонью левой руки свои мужские достоинства, он решительно подошёл к незнакомцам.
— Кто вы такие? Что вам надо от меня? — грозно вопросил он.
В разговор с Голубенко вступил Волчий Ветер:
— Мы члены группировки Спицы, которого ты недавно задерживал вместе с Неждановым и которых за взятку в долларах отпустил домой.
— Позвольте женщине уйти, чтобы она могла одеться. Ей нечего слушать наш разговор, — заявил Голубенко, отмечая, что у незнакомцев при себе нет оружия. Во всяком случае, они им не угрожали.
Когда Чудилова в сопровождении Чумного ушла из бассейна в предбанник, Голубенко спросил:
— Что вы хотели мне сказать?
Волчьему Ветру вновь пришлось вступить в беседу с Голубенко:
— Спица в нашей «семье» был неудачником. Мы хотели его убить и вместо него назначить другого главаря, более путевого. Тут вы его задержали, и надобность в его ликвидации у нас отпала. Поскольку вы его освободили, нам опять надо решать вопрос о его ликвидации. Но мы решили Спицу не убивать, а заставить тебя вновь посадить его и чтобы он из тюрьмы вышел не раньше, чем через пару десятков лет. Такой у нас к тебе интерес.
— Не говорите глупостей. Я на такую подлость не пойду.
— Тем хуже будет для тебя. Ты зря ломаешься, к совершению подлостей нашему брату тебе не привыкать. Если ты нас рассердишь, то видеокассету, на которой ты заснят с любовницей, мы направим в столицу Генеральному прокурору Скуратову. Тогда ты станешь не прокурором, а пустым местом. Выход один: ты Спицу с напарником сажаешь в камеру на наших условиях и больше их не будешь собой прикрывать. За это мы отдадим тебе кассету с компроматом, если же ты будешь противиться нашему желанию, мы поступим так, как я тебе только что сказал. Пойми нас правильно — убивать Спицу нам очень не хочется. За мокроту, говорят, менты большой срок дают.
— Если я пойду вам навстречу, то где гарантия, что вы исполните своё обещание и отдадите мне компромат?
— Ты сотрудничал со Спицей и Неждановым без какихлибо гарантий, теперь и с нами будешь сотрудничать на таких же условиях.
— Я ни со Спицей, ни с Неждановым не сотрудничал, но ваше предложение относительно Спицы и Нежданова я принимаю. Они будут арестованы и подвергнуты судом соответствующему наказанию, какое заслужили.
— Вот и отлично, — довольно произнёс Волчий Ветер. Они прошли в предбанник, где позволили Голубенко одеться, предварительно обыскав его одежду и изъяв служебное удостоверение.
Стукало снял на видеокассету крупным планом в развёрнутом виде удостоверения Чудиловой и Голубенко, чтобы у просматривающих видеокассету не было сомнения, какие должностные лица голыми купались в бассейне и с кем у шантажистов состоялся сговор.
— Зачем вы это делаете? — Голубенко попытался воспрепятствовать Стукало завершить видеосъемку.
Придержав его, Волчий Ветер строго заметил:
— Мой товарищ знает, что надо делать. Не мешай ему работать и не вынуждай нас, чтобы мы к тебе применили силу. Наш шеф должен лично убедиться, что мы разговаривали именно с теми людьми, к которым он нас посылал.
Однако Голубенко не послушался его и хотел вырвать из рук Стукало видеокамеру, по-видимому, с надеждой уничтожить видеокассету. Порыв его всем был понятен. Волчий Ветер грубо повалил его подсечкой на пол, затем дал ему подняться с пола и, удерживая за вывернутую назад руку, предупредил:
— Ещё одну такую нехорошую попытку сделаешь, и мы тебе морду в подушку превратим.
Сейчас тщедушный Голубенко почувствовал, насколько он физически слаб и беззащитен перед наглецами. Ему стало обидно, что эти подонки получили право распоряжаться его судьбой. Таких, как он, закон уже не мог защитить, тем более что он и сам не пожелал бы такой защиты. Ведь тогда все грязное, что он делал раньше и делает сейчас, выплыло бы наружу. А он этого не желал.
— Ну так как, наш договор с тобой остаётся в силе?
— В силе. Только я вас убедительно прошу: как можно быстрее уходите, оставьте нас в покое.
— Мы уходим, потому что особого намерения задерживаться тут не имеем, — усмехнулся Волчий Ветер, последним покидая баню.
Как только они остались одни, Ольга Григорьевна, вся красная, вытираясь махровым полотенцем, стала выговаривать Голубенко:
— Ну, дорогой, ты мне устроил такую баню, что я её на всю жизнь теперь запомню. После такой бани, в прямом и переносном смысле, долго не захочешь ни купаться, ни мыться.
— Оля, не одни мы умные. Как видишь, и на нас умники нашлись.
— Что будем делать? Теперь позора и разговоров о нас не оберёшься. В какую хитрую западню мы попали!
— Ты можешь за себя не беспокоиться. Ведь компромат они собирали, чтобы воздействовать на меня.
— Ты, Виктор, меня, наверное, за дуру принимаешь, если рассчитываешь успокоить подобным объяснением. Ведь не только ты, но и я тоже этими подонками была заснята на видеокамеру. И если вся грязь выплывет наружу, то и мне, как и тебе, несдобровать и в следователях не усидеть. Ведь ты им попался на крючок потому, что купался в бане не с женой, а со мной, с любовницей.
— Что и говорить, мы с тобой здорово засветились, но я постараюсь все это замять.
— Ты хоть представляешь, как все это утрясти? — поинтересовалась Чудилова у Голубенко. Находясь в предбаннике вместе с Чумным, одеваясь, она не могла слышать разговора, который состоялся у бассейна между Волчьим Ветром и Голубенко.
— Они попросили меня, чтобы я оказал им одну услугу. Если я пойду им навстречу, они плёнку с компроматом отдадут нам.
— Даже если они её тебе отдадут, то где гарантия, что для себя они с неё не снимут копию?
— Я им нужен, поэтому не в их интересах портить отношения со мной.
— Постарайся приручить их к себе, — попросила Чудилова, поверив, что никакого разоблачения её связи с Голубенко в ближайшие дни и месяцы не предвидится.
«Теперь трудно предугадать, кто кого приберёт к рукам», — подумал Голубенко, но, чтобы успокоить впечатлительную подругу, пообещал:
— Постараюсь это сделать, и как можно быстрее.
— Такой вечер был хороший, и так его нам испортили, — вздохнула с сожалением Чудилова.
— Что случилось, того уже не изменишь, давай с тобой выпьем за то, чтобы подобная неприятность с нами в будущем не повторилась, и за то, чтобы неприятный инцидент как можно быстрее забылся без каких-либо последствий для нас.
Налив по полной стопке водки подруге и себе, Голубенко выпил. Его примеру последовала и Ольга Григорьевна. Закусывая говяжьим языком, она высказала Голубенко своё мнение:
— Нам с тобой пока нельзя встречаться.
— Согласен, но до каких пор так будет продолжаться?
— Будущее покажет, мы пока являемся его пленниками, — неопределённо ответила Чудилова, для которой случившееся тоже стало жизненно важной проблемой, и теперь она думала, какими последствиями все может для неё закончиться.
Покидая баню, Голубенко про себя отметил, что входная дверь закрыта на английский замок, из чего сделал вывод, что шантажисты давно готовились поймать его в этой бане и своего момента дождались. «Сволочи, и ключ к двери подобрали», — подумал он сердито.
Голубенко отвёз Чудилову домой. Расставание было холодным, без поцелуев, улыбок и шуток. Обоих мучил вопрос: что принесёт новый день — неприятности, разочарование или надежду на то, что инцидент можно замять, отделавшись лёгким испугом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73