— К сожалению, — солгал он, — Эстер, должно быть, забыла сегодня его наполнить. Я смотрел как раз перед вашим приходом.
— Ну что ж. — Скотт расстегнул пуговицу кителя и полез в карман рубашки. — Надеюсь, вы не будете возражать, если я закурю свою?
— Пожалуйста. — Лимен почувствовал, что его перехитрили.
Скотт закурил сигару и задумчиво смотрел, как первые облачка дыма поднимаются к потолку. Он откинулся на кушетке и улыбнулся.
— Что-нибудь еще, господин президент?
«Да, клиент не из легких», — подумал Лимен. У него болели лопатки, лицо было напряжено. Он хотел бы выглядеть в глазах Скотта хоть наполовину таким самоуверенным, каким генерал казался ему.
— Разумеется, — сказал Лимен. — Я хотел бы получить разъяснение относительно другой стороны вашей деятельности, в частности, о коллективной ставке в Прикнессе.
— Помилуйте, господин президент. Не собираетесь же вы пригвождать меня к позорному столбу за то, что я играю на скачках?
— Я хотел бы получить разъяснение, — повторил Лимен.
— Да тут, собственно, нечего разъяснять, — ответил Скотт. — А, понимаю: конечно, не полагается использовать военную радиосвязь для личных сообщений такого рода. Но обычно председателю комитета начальников штабов разрешаются небольшие поблажки.
— Мне известно, что вы перевели из Пентагона одного молодого морского офицера, который говорил об этих телеграммах.
— Шифровальщики не должны болтать о каких бы то ни было телеграммах, — огрызнулся Скотт. — Я вижу, что полковник Кейси тоже распространялся о моих личных делах. Откровенно говоря, господин президент, я удивлен и разочарован.
— Откуда вы знаете, что я разговаривал с полковником Кейси? — резко спросил Лимен.
— Я не утверждал, что вы разговаривали. Я только сказал, что полковник Кейси с кем-то разговаривал. Значит, он был у вас?
— Если не возражаете, генерал, вопросы буду задавать я. Почему вы на этой неделе освободили Кейси на четыре дня от работы?
— Он переутомился.
— А почему адмирал Барнсуэлл отказался принять участие в коллективной ставке?
— Не имею понятия, господин президент. Очевидно, некоторые люди просто не хотят рисковать. А я люблю риск, — откровенно заявил Скотт. — Это один из моих многочисленных недостатков.
Лимен внимательно смотрел на Скотта. Ничто не говорило о том, что Скотт знает о поездке Джирарда и его разговоре с Барнсуэллом. Президент выжидал, надеясь, что генерал добавит что-нибудь еще, что могло бы дать ключ к разгадке этого вопроса, но, когда Скотт, в раздумье выпустив несколько облачков табачного дыма, заговорил снова, его голос звучал спокойно и естественно.
— Разрешите мне задать только один вопрос, господин президент: какова цель этих расспросов о моих ставках в Прикнессе? Вы, конечно, не хотите сказать, что требуете моей отставки из-за того, что я послал личную телеграмму?
— Разумеется, нет, генерал, — сказал Лимен. — Теперь еще один вопрос. Объясните, пожалуйста, почему вы и комитет начальников штабов назначили тревогу на такой день, когда в заседаниях конгресса будет перерыв и его члены разъедутся по всей стране?
— Самый лучший способ усыпить бдительность войсковых командиров, — быстро ответил Скотт. — Если помните, вы говорили то же самое, когда утверждали дату тревоги.
— Присутствовал ли адмирал Палмер на заседании комитета, когда утверждалась дата?
— Не-ет. — Скотт в первый раз, казалось, чуть-чуть смутился. — Нет, его не было.
— А его заместитель?
— Насколько мне помнится, его тоже не было. Представители военно-морских сил в тот день отсутствовали.
— И за последнее время было еще несколько заседаний, на которых не присутствовали ни адмирал Палмер, ни его заместители?
— М-м, да. Теперь я вспоминаю, что такие случаи были.
— Вы не находите, что это в высшей степени ненормально?
— Может быть, и ненормально, но не в высшей степени. Представители военно-морских сил просто не могли присутствовать на нескольких последних заседаниях. Адмирал Палмер, как я понимаю, в последнее время очень занят некоторыми специальными проблемами, касающимися крейсеров-ракетоносцев.
— Адмирал Палмер объясняет это иначе, генерал. Его просто не извещали о некоторых заседаниях комитета начальников штабов. А это действительно в высшей степени ненормально.
— Отсюда я заключаю, что адмирал Палмер, как и полковник Кейси, изволил жаловаться. Похоже, что офицеры флота и морской пехоты, начиная с младших лейтенантов и кончая адмиралами, обращаются не по команде.
Лимен оставил это замечание без ответа и перешел к следующему пункту списка. Скотт спокойно ждал.
— Во вторник вечером вы с генералом Райли посетили генерала Гарлока, — сказал Лимен.
— Да, мы хотели убедиться, что в Маунт-Тандере все готово к проведению тревоги.
— И договориться о размещении там в субботу кое-каких специальных войск?
— Видимо, за мной следили всю неделю, — сказал Скотт, не обращая внимания на вопрос президента.
— Я хотел бы получить ответ, генерал.
— Сначала я хотел бы узнать, почему президент Соединенных Штатов считает необходимым устраивать слежку за председателем комитета начальников штабов, как за обыкновенным преступником.
— Ответьте сначала на мой вопрос, генерал.
— Не буду, пока вы не ответите на мой, господин президент.
Скотт встал, возвышаясь над продолжавшим сидеть президентом. Зажав между большим и указательным пальцами сигару, он угрожающе направил ее в сторону Лимена.
— Я не намерен больше оставаться в этой комнате и подвергаться допросу. — В его властном командирском голосе звенел металл. — Я не подам в отставку и не буду отвечать ни на один вопрос. Но хочу кое-что сказать вам, господин президент.
Сидя перед стоящим над ним высоким, внушительным генералом, направившим на него сигару, словно пистолет, Лимен почувствовал себя маленьким и тщедушным. Он встал и сделал шаг вперед, поставив себя в какой-то степени в более равные условия со Скоттом. Теперь оба противника стояли друг перед другом на расстоянии не более двух футов.
— Сведения, собранные национальным информационным центром и доложенные нам обоим Либерменом, подтверждают все опасения комитета начальников штабов, — продолжал Скотт. — Мы неоднократно говорили вам и доказывали с пеной у рта, что неразумно подписывать документ, который оставляет явную лазейку, а именно: та или иная сторона сразу же после демонтирования боеголовок в одном месте в присутствии нейтральных инспекторов может приступить к их сборке в другом месте.
— Я знаю все это не хуже вас, генерал. — Лимен снова почувствовал себя старым и усталым, как всю эту неделю до неожиданного появления Генри Уитни.
— Скажу больше, господин президент: нежелание принять срочные меры граничит с преступной небрежностью. Если вы по-прежнему будете следовать по этому пути, мне, как американскому патриоту, не останется иного выхода, как изложить все факты стране.
— Вы отказываетесь подать в отставку и вместе с тем готовы пойти на такой шаг, который неминуемо приведет к вашему смещению, — заметил Лимен.
Скотт промолчал.
— Не беспокойтесь, — продолжал президент, — я принял меры. Но сначала надо решить другой вопрос, не менее, а может быть, и более важный для страны.
— А именно?
— Я думаю, вы знаете, генерал.
— Не имею ни малейшего представления о том, что вы хотите этим сказать, так же как и о десятке других вещей, которые вы наговорили за этот вечер.
Лимен лукаво посмотрел на Скотта:
— Генерал, а как поступили бы вы со сведениями Либермена, если бы вы были президентом?
— Я сказал, что больше не буду отвечать на вопросы.
— Это не имеет никакого отношения к теме нашего прежнего разговора. Скажите откровенно, мне очень интересно. Президент нуждается во всякой помощи, а у вас, генерал, скромно говоря, изобретательный ум.
— Я никогда не подписал бы этот договор.
— Знаю. Но представьте, что вы стали президентом уже после того, как договор подписан и ратифицирован. Как реагировали бы вы в этом случае?
Скотт, повернувшийся уже было к двери, остановился и пристально взглянул в лицо президенту, видимо стараясь понять, искренне ли тот говорит. Генерал обхватил левой рукой сжатый кулак правой и сосредоточенно нахмурился, явно заинтересованный поставленной перед ним проблемой.
— Это вы серьезно, господин президент?
— Я еще никогда не говорил так серьезно, генерал.
— Ну хорошо. — Скотт еще крепче сжал кулак. Видно было, что он на время забыл все происшедшее.
— Во-первых, — медленно заговорил Скотт после минутного раздумья, — я связался бы с русскими и потребовал немедленной встречи.
Впервые за эти полчаса Лимен улыбнулся. Когда у него зародилась идея о встрече с советским премьером, ему потребовалось на размышление почти столько же секунд.
— Может быть, вас это удивит, генерал, — сказал он, — но я уже это сделал. Государственный секретарь по моей просьбе отдал распоряжение нашему посольству в Москве организовать такую встречу. Я предложил встретиться с ним при первой возможности на следующей неделе.
Лицо Скотта выражало искреннее изумление, но он с сомнением покачал головой.
— Что-то не верится, господин президент, — сказал он.
— Вот телефон, — показал Лимен. — Если хотите, можете позвонить государственному секретарю и проверить.
В ответ на это предложение Скотт только пожал плечами, как джентльмен, готовый поверить на слово другому джентльмену.
— Что же вы намечаете сделать, когда встретитесь с ним? — спросил он.
— Нет уж, генерал, — ответил Лимен. — Помните, что это я нуждаюсь в совете. Вот и скажите, что сделали бы вы на моем месте?
Было видно, что, как ни претил Скотту способ допроса, который учинил ему Лимен, он старался найти путь к решению проблемы. Морщины вокруг его глаз собрались теснее.
— Я действовал бы просто и прямолинейно, — сказал Скотт. — Я потребовал бы, чтобы мне дали возможность посетить Якутию. А если бы русские отказались, обратился бы в Организацию Объединенных Наций, а потом приступил бы к сборке боевых частей для «олимпов».
Лимен расхохотался, удивленный не меньше Скотта.
— Вы находите такой образ действий смешным? — обиделся Скотт.
— Нисколько, нисколько, — закачал головой Лимен, все еще посмеиваясь. — Просто ирония судьбы, генерал.
— Не вижу в этом ничего смешного, — рассердился Скотт.
— Садитесь, генерал. — Лимен жестом указал на кушетку. — Я хочу рассказать вам кое-что об особенностях того поста, который вы, по всей видимости, намеревались завтра захватить.
— Это ложь.
— Садитесь.
После короткого колебания Скотт подчинился. «Удивительная вещь любопытство», — подумал Лимен, снова усаживаясь в кресло.
— Мне показалось смешным, — сказал он, — что вы предложили почти те же самые шаги, которые предполагал сделать я сам, по крайней мере на первых порах. То есть вы действовали бы почти так же, как собираюсь действовать я. И все же вы хотите свергнуть нынешнее правительство. Не кажется ли это вам несколько… м-м… странным, генерал?
— Я отвергаю это голословное обвинение! — гневно воскликнул Скотт. — И вообще должен сказать, что большая часть нашего сегодняшнего разговора кажется мне весьма странной.
Лимен, пытаясь сменить позу, скрестил ноги. Нервы его были натянуты до предела. Он страшно устал, но старался, чтобы Скотт его правильно понял.
— Очень жаль, генерал. Мы могли бы так хорошо вместе работать, и каждый из нас выполнял бы свои обязанности. Ваши ответы на мои вопросы показывают, насколько схожи наши взгляды. А знаете, ведь в нашей работе, в сущности, нет ничего такого, что мог бы проглядеть любой из нас. И не так уж много вопросов, которые другой человек мог бы решить по-иному, независимо от покроя его одежды.
— Не значит ли это, что вы хотите бросить тень на мою форму?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56