Изображение раздулось до непомерно крупных размеров, становясь смазанным и неточным. Балджера это не беспокоило. Теперь перед ним красовалось царство нанометрии.
Под линзами что-то определенно двигалось. Расплывшееся пятно. Черная вспышка. Еще и еще одна, будто тени на стекле. Ноутбук был сверхсовременный. Балджер нажал на «ЗАПИСЬ» и снял кусок цифрового фильма на скорости десять тысяч кадров в секунду. Совсем коротенький. Чтобы получить нужные сведения, и этого вполне достаточно.
Так оно и оказалось.
Пятна стали появляться с тысяча тридцать седьмого кадра, потом прекратились, но вскоре показались опять. На одном из фрагментов Балджер заострил внимание. Его-то и увеличил. И не поверил своим глазам.
Маленькие ручки. Бочкообразное тельце. Конструкция, каких Балджер не видывал во всю свою жизнь. Наполовину машина, наполовину организм. Нынешним уровнем развития тут и не пахло. То, что видел перед собой Балджер, было создано сверхцивилизацией.
Сигара выпала у него изо рта. Малюсенький механизм, размером с человеческую клетку, свободно плавал по углероду-60.
Балджер схватил сигару, пока она не прожгла в клавиатуре дыру. Объяснение напрашивалось одно:
— Нано…
Карвер поправил защитные очки, нажал на кнопку, и пучок частиц врезался в спираль из углерода-60, в обоих направлениях вившуюся вдоль подземного хода.
На кристаллической поверхности были выгравированы странные буквы, на каменных участках стены — глифы, напоминавшие надписи майя. Здесь совершенно неуместные, если Карвер ничего не путал. Древние майя обитали в Центральной Америке, никак не на Юге. В Перу никогда не бывали, хотя кто знает?
Пучок частиц, следуя установленной программе, вырезал из кристалла очередной куб и исчез. Куб соскользнул со стены и полетел вниз. Помощник Карвера, Гаррисон, быстро взял стоявшее у его ног ведро с водой и, подняв, опустил в него кристалл. Мимо, углубляясь дальше, в туннель, прошли два других человека из команды Мейпла. В их касках светились фонари.
— Мейпл спрашивает, сколько еще этого добра мы можем вырезать, пока не обрушится туннель, — бросил через плечо более высокий.
Теперь повсюду в стенах зияли квадратные дыры. Кое-где на потолке уже образовывались первые трещины.
Карвер не переживал.
— По-моему, волноваться пока не имеет смысла, — сказал он вслед удаляющимся людям.
Затрещала рация.
— Собирайте инструмент, — приказал Мейпл.
— В чем дело?
— Собирайтесь, — повторил Мейпл. Его голос звучал так, будто он стоял в пещере. — Камни в этих туннелях в сравнении с тем, что мы нашли сейчас, — цветочки.
Гаррисон вопросительно взглянул на Карвера.
— Какие указания? — спросил он.
— Сходи, выясни, что ему от нас надо, — угрюмо выдал Карвер.
Едва зашагавшего прочь Гаррисона поглотила тьма, туннель вдруг озарился вспышкой энергии. Коснувшись стены, из которой повырезали куски С-60, свет замер и задрожал. Потом проник в то, что осталось, и помчался вперед.
— Вот это да! — воскликнул стоящий у входа в туннель Эдди, увидев свет. — Ты только взгляни на это! — Он рассмеялся.
— Угу, — рассеянно промычал в ответ Балджер, занятый совсем другими мыслями.
Наноботы. Микромеханизмы. Роботы настолько малых размеров могли спокойно пробраться в чье-либо сердце и произвести там операцию. Перед Балджером красовалась первая из известных человечеству микроскопическая машина.
Он нетерпеливо передернулся. Черт, делиться открытием с людьми, которые работают с ним здесь, не следует. Они не только ни черта не поймут, так еще и заявят, что претендуют на часть прибыли. О них вообще не стоит сейчас вспоминать. Главная задача: решить, как поступить с полученными сведениями.
Оставить снятый фильм в компьютере он не мог. Но, прежде чем удалить его, должен был кому-то переслать. Кому? Себе? На собственный электронный адрес? Рассказывать о сногсшибательных машинах Хоутону не очень-то хотелось, но тогда не сегодня-завтра их загадку откроет кто-нибудь из работавших на «Ролу» ученых, ему и достанутся и слава, и деньги. А ведь С60 привез из Антарктики именно Балджер.
Впрочем, можно поступить хитрее. Побеседовать с Хоутоном. Получить денежки. А потом продать информацию на сторону, более щедрому покупателю.
Да-да, эта мысль пришлась ему особенно по вкусу.
Уже пытаясь дозвониться до юриста, он продолжил рассматривать кадры и тут сделал самое любопытное открытие.
Нано, в зависимости от того, какая перед ними стояла задача, действовали либо поодиночке, либо вместе, сознательно объединяясь. Образуя более крупное устройство.
Уму непостижимо. Ему светит стать чертовски богатым!
Карвер присвистнул. Он стоял прямо под входом, образовавшимся на поверхности во время землетрясения. Края дыры, размываемые проливным дождем, потоками вязкой грязи стекали вниз по стенам. Взглянув наверх и увидев рассекший небо зигзаг молнии, хоть в туннеле и было жутковато, Карвер даже порадовался, что прячется под землей.
Оглядевшись вокруг, он заметил выступающие из земли переплетенные корни дерева, все в блестящих узелках. И тварей, бегающих и ползающих у его ног. Какие-то мелкие насекомые, киша повсюду, хлопали газовыми крылышками. Карвер шевельнул ногой, прогоняя с ботинка странного паука — с прозрачным, будто стеклянным туловищем, необычайно крупного. Ему сделалось не по себе. Ладно, в любом случае тут сухо.
Сложив на поддон кристаллы, он потянул за цепь, поднес к губам рацию и произнес:
— Можешь поднимать.
Послышался отдаленный гул электроэнергии, заработали двигатели.
На Карвера накатила мечтательная радость. Камушки, из-за которых приходилось столько мучиться, обещали вот-вот превратить его жизнь в рай. В мечтах он уже кутил с девочками из Мехико, с целой толпой, не обращая ни малейшего внимания ни на устроившегося у него на плече прозрачного паука, ни на стеклянные трубы-коренья, почти прикоснувшиеся к его шее.
Когда поддон поднялся на нужный уровень, Карвер взялся за цепь и уже собрался было опять заговорить с механиком по рации, но вдруг услышал странный шум и замер.
Звук повторился. Кто-то как будто упал и сдавленно вскрикнул. Еле различимо. Там, куда прошли два его сотоварища, явно происходило нечто непредвиденное.
Карвер всмотрелся в темноту. Посветил фонарем. И позвал:.
— Хинкли? Джером?
Тишина. Ни единого звука.
Объятый страхом, Карвер снова нагрузил поддон, дернул за цепь, давая сигнал: можно поднимать. И, поднеся ко рту рацию, услышал отчетливый гортанный звук. Как будто кому-то внезапно выпустили кишки.
Карвер нащупал висящую на плече винтовку и произнес в рацию:
— В чем дело, ребята? Что за шутки?
В ответ раздалось лишь шипение. Карвер схватил винтовку, резко дернул за цепь. Потом еще раз, пытаясь дать им понять, мол, возникли проблемы.
Поддон дернулся, приподнялся до уровня глаз и замер.
Карвер вновь всмотрелся в темноту туннеля. Небо вверху озарилось очередной вспышкой молнии, и тут Карвер заметил, что кто-то движется в его сторону.
Недоразумение
Дверь лаборатории с шумом растворилась, послышался запоздалый громкий стук, и на пороге появилась рыжеволосая женщина в джинсах и футболке.
— Джона Хаккетта среди вас, случайно, нет?
Хаккетт сильно удивился.
— Есть. Это я.
— Здравствуйте. Я Ребекка Девон, микробиолог. По-моему, произошло какое-то недоразумение. В нашу лабораторию — в другом конце коридора — прислали данные. Нескончаемые потоки цифр.
Хаккетт поднялся со стула.
— Когда?
— Примерно час назад.
Окончательные сведения о кристалле из ЦЕРНа. — Хаккетт сердито взглянул на Ребекку Девон и зашагал к двери. — Я давно их жду. Неужели нельзя было сообщить раньше?
— Гм…— Девон извияюще улыбнулась. — Дело в том, что эти показатели очень похожи на биологические.
Хаккетт резко остановился. Обвел многозначительным взглядом лица коллег.
— Я не ослышался?
— Комплексность — разгадка многих тайн, — подмигнул Скотт.
— Что? А, да. Наверное, ты прав, — согласился Хаккетт.
Мейтсон достал лимон, соединил точки. Нанес такие же на вращающийся в экране его компьютера глобус.
— Это какая-то машина, — пробормотал он.
Хаккетт посмотрел на монитор.
— Полагаешь, все эти места взаимосвязаны?
— Не сомневаюсь.
— Это головоломка. Общемирового масштаба.
— Можно подумать, древние понасочиняли загадок только для того, чтобы нам в предсмертный час было чем заняться, — устало произнес появившийся в дверном проеме Боб Пирс.
Извинившись, он потеснил Ребекку и вошел в лабораторию. Она натянуто улыбнулась.
— Здравствуйте.
Пирс не ответил. Приблизившись к Мейтсону, он взял со стола лимон.
— Эй, я еще не нарисовал на нем систему туннелей!
Скотт покачал головой.
— Нет, что-то здесь не так, — сказал он. — Чтобы эти ходы из Египта тянулись в Южную Америку и Антарктику… такое невозможно чисто физически.
— К тому же, — добавила Сара, — тектонические платформы постоянно смещаются. Туннели не просуществовали бы слишком долго: их непременно разорвало бы или затопило.
Пирс поднял лимон.
— Что касается головоломки… — волнуясь, проговорил он. — Пять отдельных мест и целая Земля. В сравнении с Солнцем мы с вами ничтожно малы. Блохи на брюхе слона, точнее, подергивания на блошиных задницах. Нас почти нет. Может, нам и вообще не дано понять, что же происходит на самом деле, увидеть всю картину.
— О чем вы толкуете? — поинтересовалась Ребекка.
Все, как по команде, взглянули на нее.
Хаккетт чуть наклонил в ее сторону голову и бесстрастно произнес:
— Может, продолжите заниматься прерванными делами? Я зайду к вам буквально через минуту.
Ребекка пробормотала слова извинения и удалилась. Хаккетт поднял руку.
— Успокойся, Боб. Связаны ли друг с другом эти места — физически либо как-то иначе, — мы не знаем. Но продвигаться к истине должны, полагаясь на науку. С общими рассуждениями далеко не уедешь.
Пирс потер лоб и содрогнулся, будто от холода.
— Возможно… Простите, я слишком устал…
— Неудивительно. На то, чем ты только что занимался, наверное, тратится уйма сил.
Пирс покачнулся и, когда Новэмбер взяла его под руку и усадила на ближайший стул, даже не попытался сопротивляться.
— Но несмотря ни на что, — пробормотал он, — Солнце — живое, дышащее существо. Просто на то, чтобы произнести единственное слово, не говоря уже о целом предложении, у него уходит четыре миллиона лет. По космическим меркам наша с вами жизнь длится всего мгновение. Мы по-другому воспринимаем реальность…
Хаккетт, на цыпочках продвигаясь к двери, посмотрел на Новэмбер.
— Сварите-ка ему кофейку, — шепотом посоветовал он. — И положите побольше сахара.
— Это Тед! — провозгласила Ребекка, представляя всех друг ДРУгу. — Тед, это Сара и Джон. Тед — специалист по биологии моря. Изучает медуз.
— Ух ты! — воскликнула Сара, улыбаясь. — Должно быть, Ужасно интересные животные.
— По сути, это не животные, — заметил Тед ледяным тоном. — А планктонные морские организмы. Протоплазма. — У Теда были длинные жирные волосы, он носил сандалии. И с первого мгновения производил впечатление человека, не умеющего следить за собой. Кроме того, ему, видимо, и в голову не приходило, что так продолжительно и сердито смотреть человеку в глаза — не совсем прилично, поэтому разговаривать с ним было весьма неловко. — Некоторые из них вообще не отдельные существа, а целый коллектив, который работает, живет и охотится совместно в форме желеобразного образования, то есть, как мы называем, медузы.
— Ага, — ответила Сара, надеясь, что Тед поймет: теперь ей все ясно.
— Тед немного не в духе, я права, Тед? — произнесла Ребекка, пытаясь скрасить холодность коллеги.
Остальные биологи вообще держались в стороне. У всех были длинные волосы, покрытые щетиной подбородки, каждого намного больше интересовали споры в стеклянных колбах, нежели лазутчики из соседней лаборатории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Под линзами что-то определенно двигалось. Расплывшееся пятно. Черная вспышка. Еще и еще одна, будто тени на стекле. Ноутбук был сверхсовременный. Балджер нажал на «ЗАПИСЬ» и снял кусок цифрового фильма на скорости десять тысяч кадров в секунду. Совсем коротенький. Чтобы получить нужные сведения, и этого вполне достаточно.
Так оно и оказалось.
Пятна стали появляться с тысяча тридцать седьмого кадра, потом прекратились, но вскоре показались опять. На одном из фрагментов Балджер заострил внимание. Его-то и увеличил. И не поверил своим глазам.
Маленькие ручки. Бочкообразное тельце. Конструкция, каких Балджер не видывал во всю свою жизнь. Наполовину машина, наполовину организм. Нынешним уровнем развития тут и не пахло. То, что видел перед собой Балджер, было создано сверхцивилизацией.
Сигара выпала у него изо рта. Малюсенький механизм, размером с человеческую клетку, свободно плавал по углероду-60.
Балджер схватил сигару, пока она не прожгла в клавиатуре дыру. Объяснение напрашивалось одно:
— Нано…
Карвер поправил защитные очки, нажал на кнопку, и пучок частиц врезался в спираль из углерода-60, в обоих направлениях вившуюся вдоль подземного хода.
На кристаллической поверхности были выгравированы странные буквы, на каменных участках стены — глифы, напоминавшие надписи майя. Здесь совершенно неуместные, если Карвер ничего не путал. Древние майя обитали в Центральной Америке, никак не на Юге. В Перу никогда не бывали, хотя кто знает?
Пучок частиц, следуя установленной программе, вырезал из кристалла очередной куб и исчез. Куб соскользнул со стены и полетел вниз. Помощник Карвера, Гаррисон, быстро взял стоявшее у его ног ведро с водой и, подняв, опустил в него кристалл. Мимо, углубляясь дальше, в туннель, прошли два других человека из команды Мейпла. В их касках светились фонари.
— Мейпл спрашивает, сколько еще этого добра мы можем вырезать, пока не обрушится туннель, — бросил через плечо более высокий.
Теперь повсюду в стенах зияли квадратные дыры. Кое-где на потолке уже образовывались первые трещины.
Карвер не переживал.
— По-моему, волноваться пока не имеет смысла, — сказал он вслед удаляющимся людям.
Затрещала рация.
— Собирайте инструмент, — приказал Мейпл.
— В чем дело?
— Собирайтесь, — повторил Мейпл. Его голос звучал так, будто он стоял в пещере. — Камни в этих туннелях в сравнении с тем, что мы нашли сейчас, — цветочки.
Гаррисон вопросительно взглянул на Карвера.
— Какие указания? — спросил он.
— Сходи, выясни, что ему от нас надо, — угрюмо выдал Карвер.
Едва зашагавшего прочь Гаррисона поглотила тьма, туннель вдруг озарился вспышкой энергии. Коснувшись стены, из которой повырезали куски С-60, свет замер и задрожал. Потом проник в то, что осталось, и помчался вперед.
— Вот это да! — воскликнул стоящий у входа в туннель Эдди, увидев свет. — Ты только взгляни на это! — Он рассмеялся.
— Угу, — рассеянно промычал в ответ Балджер, занятый совсем другими мыслями.
Наноботы. Микромеханизмы. Роботы настолько малых размеров могли спокойно пробраться в чье-либо сердце и произвести там операцию. Перед Балджером красовалась первая из известных человечеству микроскопическая машина.
Он нетерпеливо передернулся. Черт, делиться открытием с людьми, которые работают с ним здесь, не следует. Они не только ни черта не поймут, так еще и заявят, что претендуют на часть прибыли. О них вообще не стоит сейчас вспоминать. Главная задача: решить, как поступить с полученными сведениями.
Оставить снятый фильм в компьютере он не мог. Но, прежде чем удалить его, должен был кому-то переслать. Кому? Себе? На собственный электронный адрес? Рассказывать о сногсшибательных машинах Хоутону не очень-то хотелось, но тогда не сегодня-завтра их загадку откроет кто-нибудь из работавших на «Ролу» ученых, ему и достанутся и слава, и деньги. А ведь С60 привез из Антарктики именно Балджер.
Впрочем, можно поступить хитрее. Побеседовать с Хоутоном. Получить денежки. А потом продать информацию на сторону, более щедрому покупателю.
Да-да, эта мысль пришлась ему особенно по вкусу.
Уже пытаясь дозвониться до юриста, он продолжил рассматривать кадры и тут сделал самое любопытное открытие.
Нано, в зависимости от того, какая перед ними стояла задача, действовали либо поодиночке, либо вместе, сознательно объединяясь. Образуя более крупное устройство.
Уму непостижимо. Ему светит стать чертовски богатым!
Карвер присвистнул. Он стоял прямо под входом, образовавшимся на поверхности во время землетрясения. Края дыры, размываемые проливным дождем, потоками вязкой грязи стекали вниз по стенам. Взглянув наверх и увидев рассекший небо зигзаг молнии, хоть в туннеле и было жутковато, Карвер даже порадовался, что прячется под землей.
Оглядевшись вокруг, он заметил выступающие из земли переплетенные корни дерева, все в блестящих узелках. И тварей, бегающих и ползающих у его ног. Какие-то мелкие насекомые, киша повсюду, хлопали газовыми крылышками. Карвер шевельнул ногой, прогоняя с ботинка странного паука — с прозрачным, будто стеклянным туловищем, необычайно крупного. Ему сделалось не по себе. Ладно, в любом случае тут сухо.
Сложив на поддон кристаллы, он потянул за цепь, поднес к губам рацию и произнес:
— Можешь поднимать.
Послышался отдаленный гул электроэнергии, заработали двигатели.
На Карвера накатила мечтательная радость. Камушки, из-за которых приходилось столько мучиться, обещали вот-вот превратить его жизнь в рай. В мечтах он уже кутил с девочками из Мехико, с целой толпой, не обращая ни малейшего внимания ни на устроившегося у него на плече прозрачного паука, ни на стеклянные трубы-коренья, почти прикоснувшиеся к его шее.
Когда поддон поднялся на нужный уровень, Карвер взялся за цепь и уже собрался было опять заговорить с механиком по рации, но вдруг услышал странный шум и замер.
Звук повторился. Кто-то как будто упал и сдавленно вскрикнул. Еле различимо. Там, куда прошли два его сотоварища, явно происходило нечто непредвиденное.
Карвер всмотрелся в темноту. Посветил фонарем. И позвал:.
— Хинкли? Джером?
Тишина. Ни единого звука.
Объятый страхом, Карвер снова нагрузил поддон, дернул за цепь, давая сигнал: можно поднимать. И, поднеся ко рту рацию, услышал отчетливый гортанный звук. Как будто кому-то внезапно выпустили кишки.
Карвер нащупал висящую на плече винтовку и произнес в рацию:
— В чем дело, ребята? Что за шутки?
В ответ раздалось лишь шипение. Карвер схватил винтовку, резко дернул за цепь. Потом еще раз, пытаясь дать им понять, мол, возникли проблемы.
Поддон дернулся, приподнялся до уровня глаз и замер.
Карвер вновь всмотрелся в темноту туннеля. Небо вверху озарилось очередной вспышкой молнии, и тут Карвер заметил, что кто-то движется в его сторону.
Недоразумение
Дверь лаборатории с шумом растворилась, послышался запоздалый громкий стук, и на пороге появилась рыжеволосая женщина в джинсах и футболке.
— Джона Хаккетта среди вас, случайно, нет?
Хаккетт сильно удивился.
— Есть. Это я.
— Здравствуйте. Я Ребекка Девон, микробиолог. По-моему, произошло какое-то недоразумение. В нашу лабораторию — в другом конце коридора — прислали данные. Нескончаемые потоки цифр.
Хаккетт поднялся со стула.
— Когда?
— Примерно час назад.
Окончательные сведения о кристалле из ЦЕРНа. — Хаккетт сердито взглянул на Ребекку Девон и зашагал к двери. — Я давно их жду. Неужели нельзя было сообщить раньше?
— Гм…— Девон извияюще улыбнулась. — Дело в том, что эти показатели очень похожи на биологические.
Хаккетт резко остановился. Обвел многозначительным взглядом лица коллег.
— Я не ослышался?
— Комплексность — разгадка многих тайн, — подмигнул Скотт.
— Что? А, да. Наверное, ты прав, — согласился Хаккетт.
Мейтсон достал лимон, соединил точки. Нанес такие же на вращающийся в экране его компьютера глобус.
— Это какая-то машина, — пробормотал он.
Хаккетт посмотрел на монитор.
— Полагаешь, все эти места взаимосвязаны?
— Не сомневаюсь.
— Это головоломка. Общемирового масштаба.
— Можно подумать, древние понасочиняли загадок только для того, чтобы нам в предсмертный час было чем заняться, — устало произнес появившийся в дверном проеме Боб Пирс.
Извинившись, он потеснил Ребекку и вошел в лабораторию. Она натянуто улыбнулась.
— Здравствуйте.
Пирс не ответил. Приблизившись к Мейтсону, он взял со стола лимон.
— Эй, я еще не нарисовал на нем систему туннелей!
Скотт покачал головой.
— Нет, что-то здесь не так, — сказал он. — Чтобы эти ходы из Египта тянулись в Южную Америку и Антарктику… такое невозможно чисто физически.
— К тому же, — добавила Сара, — тектонические платформы постоянно смещаются. Туннели не просуществовали бы слишком долго: их непременно разорвало бы или затопило.
Пирс поднял лимон.
— Что касается головоломки… — волнуясь, проговорил он. — Пять отдельных мест и целая Земля. В сравнении с Солнцем мы с вами ничтожно малы. Блохи на брюхе слона, точнее, подергивания на блошиных задницах. Нас почти нет. Может, нам и вообще не дано понять, что же происходит на самом деле, увидеть всю картину.
— О чем вы толкуете? — поинтересовалась Ребекка.
Все, как по команде, взглянули на нее.
Хаккетт чуть наклонил в ее сторону голову и бесстрастно произнес:
— Может, продолжите заниматься прерванными делами? Я зайду к вам буквально через минуту.
Ребекка пробормотала слова извинения и удалилась. Хаккетт поднял руку.
— Успокойся, Боб. Связаны ли друг с другом эти места — физически либо как-то иначе, — мы не знаем. Но продвигаться к истине должны, полагаясь на науку. С общими рассуждениями далеко не уедешь.
Пирс потер лоб и содрогнулся, будто от холода.
— Возможно… Простите, я слишком устал…
— Неудивительно. На то, чем ты только что занимался, наверное, тратится уйма сил.
Пирс покачнулся и, когда Новэмбер взяла его под руку и усадила на ближайший стул, даже не попытался сопротивляться.
— Но несмотря ни на что, — пробормотал он, — Солнце — живое, дышащее существо. Просто на то, чтобы произнести единственное слово, не говоря уже о целом предложении, у него уходит четыре миллиона лет. По космическим меркам наша с вами жизнь длится всего мгновение. Мы по-другому воспринимаем реальность…
Хаккетт, на цыпочках продвигаясь к двери, посмотрел на Новэмбер.
— Сварите-ка ему кофейку, — шепотом посоветовал он. — И положите побольше сахара.
— Это Тед! — провозгласила Ребекка, представляя всех друг ДРУгу. — Тед, это Сара и Джон. Тед — специалист по биологии моря. Изучает медуз.
— Ух ты! — воскликнула Сара, улыбаясь. — Должно быть, Ужасно интересные животные.
— По сути, это не животные, — заметил Тед ледяным тоном. — А планктонные морские организмы. Протоплазма. — У Теда были длинные жирные волосы, он носил сандалии. И с первого мгновения производил впечатление человека, не умеющего следить за собой. Кроме того, ему, видимо, и в голову не приходило, что так продолжительно и сердито смотреть человеку в глаза — не совсем прилично, поэтому разговаривать с ним было весьма неловко. — Некоторые из них вообще не отдельные существа, а целый коллектив, который работает, живет и охотится совместно в форме желеобразного образования, то есть, как мы называем, медузы.
— Ага, — ответила Сара, надеясь, что Тед поймет: теперь ей все ясно.
— Тед немного не в духе, я права, Тед? — произнесла Ребекка, пытаясь скрасить холодность коллеги.
Остальные биологи вообще держались в стороне. У всех были длинные волосы, покрытые щетиной подбородки, каждого намного больше интересовали споры в стеклянных колбах, нежели лазутчики из соседней лаборатории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79