По крайней мере еще раз перечитать.
Я поднесла Джорджа к письменному столу, сняла цепочку с шеи и вынула шкатулку. Замок был сломан! Я смотрела на шкатулку, не веря глазам. Потом медленно подняла крышку. Ничего. Письмо пропало.
Джордж не понял важности/происходящего. Ему больше всего на свете хотелось выбежать во двор и облегчиться.
Дрожа как в ознобе, я быстро оделась, чтобы вывести его погулять. Верный Бойнтон неотступно маячил в тени. Мне захотелось попросить его захватить в следующий раз парочку друзей.
Родители Амелии уехали в тот же день, после того как лорд Уэверли снова обошел музыкальную комнату Кэролайн и заверил, что ничьего присутствия не ощущает. Я была вынуждена согласиться с ним: ни малейшего следа Кэролайн. Неужели это она заперла Амелию в тот день? Или мне просто показалось, что дверь захлопнулась перед моим носом?
Виконт также посетил и Черную комнату и известил, что зло по-прежнему таится тут, сильное и всемогущее. Он только покачал головой, когда его дорогая жена возразила:
— Но, Хобсон, к чему пугать этих бедняг?
— Верно, — вздохнул он, с недоумением взирая на меня. — Ты права, дорогая. И хотя я так и не понял, в чем дело, не стоит нагнетать обстановку.
Неужели он посчитал, что таким образом загладил произведенное впечатление? Мне хотелось врезать ему как следует, — довел меня до исступления и не сумел ничего объяснить.
Его слова убили всякую надежду на разумную беседу и ввергли меня в пучину страха. Я вздохнула с облегчением, когда чета Уэверли наконец покинула Девбридж-Мэнор.
Мы все провожали их, стоя на крыльце, и махали вслед, пока экипаж не скрылся за поворотом.
— Твой отец сказал, дорогая, — обратился Томас к Амелии, — что мне следует прекратить жаловаться на здоровье, иначе после смерти мой призрак не будет иметь достаточно сильную ауру. А это означает, что я никогда не смогу снова увидеть тебя, даже в другом мире, и буду навеки обречен на одиночество.
Нечеловеческим усилием воли я удержалась от смеха. Но Джон с поразительным и привычным отсутствием такта хлопнул брата по плечу:
— Не хочу, чтобы ты был проклят и обречен, Томас, хоть и не совсем понял, о чем идет речь. Так что подумай над словами тестя.
Амелия уставилась на носки туфелек. Интересно, что она думает об этом? Или о зле, что гнездится в Черной комнате?
Она ни слова не произнесла в ответ, только предложила Томасу заварить очень действенный настой, если он последует за ней в спальню. Они взялись за руки и, прижавшись друг к другу, ушли, тихо переговариваясь. О чем?
Джон и я остались одни. Уверившись, что рядом никого нет, я прошептала:
— Мне кое-что нужно вам рассказать. Следовало, наверное, упомянуть об этом раньше, но ничего не поделаешь, не сообразила. Зато сейчас самое время.
Джон вопросительно поднял темную бровь:
— Итак? О чем идет речь?
— Видите ли, две недели назад я получила письмо от своего кузена Питера. Внутри было еще одно послание, от человека, который, как я думала, давно умер и отправился в ад, где ему самое место.
— От вашего отца? Я тоже считал, что его нет в живых. Ведь вы воспитывались у деда?
— Да, но не желаю это обсуждать. Я презираю отца — он убил мою мать.
— Каким образом?
— Повторяю, я не хочу говорить на эту тему. Поверьте мне, вот и все. В любом случае это не важно. Он написал, что прочел в газетах о моем замужестве и это его убило. Велел мне немедленно покинуть Девбридж-Мэнор и добавил, что приедет, как только сможет.
Темные глаза яростно блеснули, и я поняла, что он разозлился.
— Могу я спросить, — с подчеркнутой учтивостью осведомился он, — почему вы не упомянули об этом чертовом письме раньше?
— Считала, что это касается исключительно меня. То есть… не совсем так.
— А как именно? Может, скажете наконец правду?
— Не хотела, чтобы вы знали о человеке, который приходится мне отцом.
— Почему?
— Я уже сказала, что не собираюсь распространяться насчет этого. И сейчас пришлось обо всем рассказать только потому, что письмо из шкатулки украли. — Я вытащила из-за корсажа золотую цепочку. — Я заперла шкатулку и носила ключик на шее. Теперь, когда все уехали, решила на досуге перечесть письмо. Но замок взломан, а шкатулка пуста. Я обыскала всю комнату, но обнаружила лишь пару чулок, которые Джордж затащил под комод.
Джон очень долго и затейливо ругался, и я, едва не забыв обо всем, зачарованно его слушала.
— Поймите же, держа меня в неведении, вы подвергаетесь опасности и связываете мне руки, — прошипел он, пронзив меня убийственным взглядом.
Я поспешно затрясла головой:
— Если это действительно так, мне очень жаль. Я искренне думала, что письмо отца — сущий вздор. Но оказалось, это не так, и теперь мне необходимо как можно скорее убраться отсюда. Не стоит дожидаться, пока меня убьют или, что еще хуже, заставят платить за преступления, которых я не совершала. Лучше вернуться в лондонский дом.
— Верно, — кивнул он, — вы совершенно правы. А пока вас не будет, я постараюсь докопаться до истины.
— Но как?!
— Пора мне сделать небольшой обыск, — решил он. — Нет, все-таки вам нужно остаться. Что вы, например, скажете дяде Лоренсу? Вы не можете уехать ни с того ни с сего.
— У меня нет выхода.
— Прекрасно. Но как вы это объясните мужу? И не только ему. Всем.
— Господи, да не знаю я! Дайте подумать. Должна же быть причина, по которой меня срочно отзывают в Лондон. Нашла! Питер! Он теперь герцог Браутон. Скажу всем, что кузен написал мне и попросил помочь обставить лондонский дом. Ну как?
— Совершеннейшая чушь.
— Это вы так считаете, а…
— Нет, Энди. Подумайте: через неделю Рождество, семейный праздник, вы только что вышли замуж. Любой посчитает ваше поспешное бегство неприличным. Более того, как графиня Девбридж, вы обязаны посетить церковную службу, а также бесчисленные балы, которые дает местная знать. Нужно купить, завернуть и раздать подарки. От вас ждут, что вы устроите вечеринку для слуг, на которой им вручат небольшое денежное вознаграждение. Нет, нужно придумать что-то другое. Проклятие, ничего на ум не идет! Но я соображу попозже.
Он потер подбородок, повернулся и ушел. Я заметила Бойнтона, таившегося в тени древнего дуба.
Покинув Малютку Бесс, я пошла проведать Джудит и мисс Джилбенк и научилась здороваться по-турецки. Посидела часок с мисс Крислок, безостановочно обсуждавшей гостей и подмеченные ею их недостатки и слабости. Наконец, подхватила Джорджа и отнесла в сад. Я терпеливо выжидала, пока он обнюхает каждый кустик, каждое дерево, каждое растение, прежде чем облагодетельствует одинокий тоненький клен. Оставалось надеяться только, что дерево выживет.
Кто-то взломал шкатулку и похитил письмо. Я попыталась вспомнить, кто знал о том, что оно получено. Принес письмо Брантли, а это означало, что почти всем могло быть известно о нем.
На горизонте сгущалась тьма. С каждой минутой становилось холоднее.
Мы с Джорджем снова поспешили к конюшне. Джордж попытался укусить Малютку Бесс за бабку. Остальные лошади устроили невероятную суматоху. Я оторвала Джорджа от несчастной кобылки, извинилась перед животными и медленно побрела к дому. И вдруг взглянула в сторону северной башни, откуда выбросилась Кэролайн. В узких окнах мелькнул свет. Мелькнул и тут же пропал. Нет, глаза меня обманывают. Погоди, Энди… Опять вспышка, словно кто-то поднял свечу.
Но кому понадобилось сигналить из башни? И какой в этом смысл?
Я тут же осознала, что умираю от любопытства, и ринулась к дому. Джордж, бесцеремонно прижатый к моему боку, оглушительно лаял. Я как вихрь промчалась мимо ошеломленного Брантли. Его поразило, что хозяйка бежала вверх по лестнице с юбками, задранными едва ли не до колен. Я заперла Джорджа в спальне, зажгла свечу и направилась к башне. Кровь молотом стучала в ушах. По пути мне попадались лакеи и служанки, но я лишь учтиво кивала и проходила мимо, не вступая в разговоры. Страх и безумное возбуждение пьянили меня и гнали вперед. Со мной пистолет. Пора встретиться лицом к лицу с особой, которая все это вытворяет.
У меня ушло почти четверть часа на то, чтобы добраться до маленькой каморки в башне. Остановившись перед старой дверью у подножия лестницы, я выхватила «дерринджер», высоко подняла свечу и зашагала по неровным деревянным ступенькам.
Никого. Я поставила свечку на пол, положила рядом «дерринджер» и приблизилась к древнему сундуку. Что там?
Сверху лежало платье из золотой парчи по моде прошлого века: ярды и ярды тяжелой ткани. Представить невозможно, что кто-то способен в нем двигаться. Интересно, сколько оно весит?
Я с трудом вытащила наряд и осторожно опустила на пол. Под ним оказалась ветхая ночная рубашка из тонкого батиста, обшитого изумительным кружевом, правда, пожелтевшим от времени. Тут же находились башмаки для верховой езды и старые туфли. А на самом дне покоилась длинная спутанная грива седых волос.
Глава 25
Я отпрянула, не в силах отвести взгляда от этих извивающихся серебристых змей, и едва удержалась от крика. Я узнала этот отвратительный парик. Его нацепила старуха, когда явилась в мою спальню с кинжалом Джона.
Я словно зачарованная протянула руку и коснулась волос. Какие жесткие! Должно быть, этому парику немало лет.
Дрожа и задыхаясь, я вытянула его из сундука и увидела белое бесформенное одеяние. Я набралась смелости извлечь на свет Божий и его и все-таки вскрикнула, когда из складок выпала омерзительная старческая маска с дырами для глаз и грубыми складками «кожи». Значит, я была права. Это не призрак. Кто-то устроил гнусный маскарад, чтобы напугать меня.
Что ж, у него прекрасно получилось.
Так вот где чудовище меняло личину! В комнате, с балкона которой упала Кэролайн, нашедшая свою смерть на каменных плитах дорожки.
Любой мог прийти в башню. Дверь не заперта. И любой мог спрятать эти вещи в сундуке.
Я запихнула обратно все, кроме парика, маски и одеяния, захлопнула крышку и, захватив с собой остальное, спустилась вниз.
Джона в его комнате не оказалось. Я вошла и немедленно направилась к витрине, где хранилась коллекция.
Кинжал исчез!
Нет, этого не может быть! Джон ничего общего не имеет с этой мерзостью! Не может, просто не может! Но почему? У кого есть причины терзать меня? Ни у кого. И тот факт, что и у Джона их тоже нет, еще не доказывает его невиновности.
Но я просто не хотела допустить этой мысли. И не желала вдумываться, почему так горячо защищаю Джона. Он, должно быть, перепрятал злосчастный кинжал, чтобы его снова не похитили.
Я бережно уложила парик, старое одеяние и маску на покрывало постели и уже хотела уйти, когда в комнату вошел Джои, с опущенной головой, рассеянно потирая затылок. Видно, я пошевелилась, потому что он резко поднял голову и молча уставился на меня. Стоял и смотрел. Наконец он откашлялся.
— Могу я узнать, что вы тут делаете?
Глаза его полыхнули так, что ноги у меня подкосились, и я села на кровать. И немедленно вскочила как ошпаренная. В эту секунду я казалась себе полнейшей идиоткой.
— Я постучала, но вас не было. Кинжал снова пропал.
— Он у Бойнтона.
— Я нашла эти вещи в северной башне. В сундуке. И принесла сюда, чтобы показать.
— А почему вам вздумалось туда отправиться? — осведомился Джон, шагнув к кровати.
— Я возвращалась из конюшни и увидела свет в окнах. Кто-то бродил по комнате.
Джон принялся молча рассматривать странные предметы. Потом поднял маску и надел на кулак.
— Иисусе, до чего же страшная! Удивительно, как у вас сердце не разорвалось от ужаса.
— Я сама поражаюсь.
— Кто угодно мог спрятать все это в сундуке.
— Понимаю.
— Пожалуй, я верну их на место. Пусть негодяй не знает, что вы их обнаружили.
Я не хотела возвращаться в башню. Объяснив Джону, под какими вещами находились детали маскарадного костюма, я вернулась к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45