Горячо любимая мамочка долго смотрела на него, затем наконец кивнула.
– Хорошо. Я напишу письмо виконту Бракену и сообщу ему, что ты отрицательно настроен по отношению к браку. Какое ужасное название, правда? Нет, но она все-таки прекрасное создание. Может быть, мы сможем убедить ее сменить имя. Как тебе нравится имя Джейн? А Виктория?
– Давайте просто забудем эту прекрасную молодую леди, хорошо? – Роган усмехнулся и поднял свой бокал.
– Кстати, о прекрасном. Как зовут этого нового лакея, Роган? Знаешь, тот, с восхитительно порочными темными глазами? Мне кажется, он похож на валлийца.
– Его зовут Августус. Я так и думал, что он вам понравится.
– Ты хороший сын. – Шарлотта встала, поцеловала Рогана и направилась к двери. – Так что ты собираешься делать с Сюзанной? – обернувшись через плечо, спросила она. – Я имею в виду не ближайшие дни, я имею в виду будущее.
Роган опустил взгляд на свои сверкающие туфли, затем вновь посмотрел на мать.
– Я не знаю. Но я обязательно должен рассказать вам о наследстве, которое тетя Мэриэм оставила Джорджу.
– Может, у меня притупилась память, дорогой, но я никак не могу вспомнить о тете Мэриэм. Может быть, это одна из давних любовниц твоего отца, и ее называли тетей, так как считали почти что членом семьи?
– Нет, я тоже не знаю никакой тети Мэриэм, однако Сюзанна не должна об этом догадываться. Я думаю, что вы должны вернуться, мама, и я расскажу вам о том, что сделал.
Глава 9
Нет, она, конечно, ошиблась. Это не может быть барон Маунтвейл. Сюзанна подошла поближе. Он!
Барон стоял на коленях и сажал в землю темно-золотистые бархатцы. Сюзанна слышала, как он напевает про себя какую-то мелодию.
Донжуан, известный своей распущенностью, – и сажает цветы? Да еще как бережно с ними обращается!
Сюзанна не знала, что и думать. Роган говорил ей, что спроектировал сад по просьбе своей матери. Он также говорил ей, что не любит копаться в грязи, и при этом презрительно поднимал брови. Ну, сейчас он, конечно, не ковыряется в грязи, а аккуратно сажает цветы, что-то напевая.
Потом до Сюзанны дошло: Роган думает что Сюзанны сейчас нет в поместье. Несмотря на протесты, свекровь увезла ее к швее в Истборн. Та женщина, однако, заболела, и они вернулись в Маунтвейл намного раньше срока.
И вот сейчас Роган сажает в своем саду бархатцы.
Сюзанна тихо удалилась. Теперь у нее будет над чем поразмыслить.
Когда Роган перед завтраком зашел в гостиную, то увидел, что его милая мамочка расположилась на полу рядом с Марианной, которая наливала ей чай. Сюзанна сидела в кресле в дальнем углу большой комнаты. В окна струился солнечный свет, и в его лучах волосы Шарлотты отливали золотом.
Интересно, что думает о леди Маунтвейл мужественный Августус? Вероятно, облизывается.
Сюзанна поймала себя на том, что смотрит на ногти барона. Нет, под ними нет грязи. У него очень красивые руки, подумала Сюзанна, и с огорчением посмотрела на свои.
– Роган!
Марианна вскочила на ноги и опрометью побежала навстречу Рогану. Тот наклонился, заключил ее в объятия и подбросил вверх.
– Ты пролила чай на бабушку?
Девочка ткнула пальчиком в ямочку на подбородке у Рогана и улыбнулась.
– Я хочу быть похожей на Шарлотту, когда вырасту.
– Шарлотту? Ты называешь свою бабушку Шарлоттой?
– Да, мой дорогой, – ответила та, сидя на полу. – Если ничего нельзя сделать, то следует принимать вещи такими как есть. Но мне кажется, ни к чему сыпать соль на раны, а?
– Конечно, ни к чему. Так что ты еще делаешь, миленькая, кроме как наливаешь чай Шарлотте?
– Она рассказывает мне о дедушке. Он дал бы мне леденцов.
– Да, он дал бы, – сказал Роган, и ему впервые захотелось, чтобы перед ним сейчас появился Джордж.
Он как следует заехал бы ему в челюсть.
– Роган, ты почти такой же хорошенький, как Шарлотта.
Он вытащил ее пальцы изо рта и слегка укусил.
– Мужчины не могут быть хорошенькими.
Мы – красивые. Это лучше, чем хорошенькие. , – А мама хорошенькая или красивая?
– Твоя мама девочка, так что она должна быть хорошенькой. У нее нет выбора.
Услышав смех Сюзанны, Роган повернул голову.
– А вы не приглашены на чай?
– Нет, мой дорогой, я ее не приглашала. Сюзанна не принимает от меня помощи. Я предложила ей несколько своих платьев, чтобы Сюзанна носила их до новой поездки в Истборн, но она отказывается. Она гордая, слишком гордая, так что пускай страдает.
– Нет, дело совсем не в этом, – сказал Роган. – Она отказывается из-за того, что понимает: ваши платья на ней будут висеть, мама, – и не хочет испытывать унижение. Она просто защищается.
– На мне они не будут висеть, – сказала Марианна.
– Поговорим об этом лет через пятнадцать, – ответил Роган. – Так как, Сюзанна, верно я говорю?
Сюзанна вздохнула.
– Это просто какой-то ужас, Роган. Когда мы шли по улице в Истборне, все мужчины, завидев вашу маму, падали в обморок. Я уверена, что меня принимали за ее служанку.
– Только потому, что вы отказались надеть одно из моих платьев, – рассудительно сказала Шарлотта. – Так что не жалуйтесь, сами виноваты. Кстати, вы кое-чего не знаете, Сюзанна. Я говорила с Роганом и сказала ему, что он не вполне понял завещание покойной тети Мэриэм. Джорджу – а значит, теперь вам – должны были сразу выдать пятьсот фунтов, и только потом должны были начаться ежеквартальные выплаты. Разве это не замечательно?
Сюзанне хотелось плакать. Пятьсот фунтов! Господи, сколько расходов она сможет покрыть этой суммой! Она, отремонтирует Малберри-Хаус, заменит крышу и…
– Даже и не думайте об этом! – Сказал Роган, поставив на пол Марианну.
– Но если это мои деньги, какое право вы имеете решать, что я буду с ними делать? И потом, сэр, как вы узнали, о чем я думаю?
– На вашем лице можно прочитать все ваши мысли, Сюзанна. По крайней мере я могу их прочитать.
Нет, вы не вложите ни одного фартинга в Малберри-Хаус и не отдадите отцу ни одного су. Вы используете эти деньги, чтобы привести в порядок себя, а не разваливающийся дом. К тому же Тоби и Марианне тоже нужно одеваться. Может быть, вы даже купите Тоби пони. Ему пора учиться ездить верхом.
Сюзанна посмотрела на свою свекровь и встала с кресла.
– Я сдерживаюсь, мэм, из-за нежелания вас расстраивать: он ваш сын.
– – У вас большое самообладание, – сказала Шарлотта. – Тем не менее вам нужно время от времени немного покричать, иначе вы, несомненно, будете страдать разлитием желчи.
– Хорошо, – сказала Сюзанна. – Да как вы смеете мне приказывать, – собравшись с силами, закричала она, – если это мои пятьсот фунтов? Вы, высокомерный подо.., то есть барон!
– Интересно, как вы хотели меня назвать?. Там все точно в завещании, мама? Она действительно должна сейчас получить пятьсот фунтов? Там нет никаких дополнительных условий?
Шарлотта посмотрела на свое изумрудное кольцо.
– Мне жаль, дорогой, но в завещании действительно нет никаких условий.
Роган, конечно, понимал, что мать могла бы быстро придумать какие угодно условия, но это было бы уже шито белыми нитками. Ну ладно. Он неодобрительно посмотрел на Сюзанну.
– Вы будете тратить деньги по моему усмотрению. Я здесь хозяин и глава семьи Карринггонов. Вы должны мне подчиняться.
– Я не ваша рабыня.
– Я не хочу, чтобы вы выглядели так, как будто живете в бедности. Мои соседи будут думать, что я держу вас в черном теле. А такие разговоры обязательно пойдут. Когда я в следующий раз появлюсь в деревне Маунтвейл, то сгорю со стыда.
– Это платье носила моя мать.
Голос Сюзанны слегка дрожал. Роган должен был ощутить опасность, но он уже почувствовал себя на коне и горел желанием пуститься вскачь.
– Ваша мать вряд ли когда-нибудь хотела, чтобы у ее дочери был жалкий вид. У вас видны даже лодыжки. Леди не должна разгуливать с открытыми лодыжками. Более того, у вас штопанные чулки. Это отвратительно, мэм. Используйте эти деньги, чтобы привести себя в порядок.
– Я очень извиняюсь, мэм, – сказала Сюзанна, – но ничего не могу с собой поделать. – С этими словами она подбежала к Рогану и изо всей силы ударила его в живот.
Издав хриплый возглас, он сложился вдвое.
– Неплохо проделано, – отдышавшись, сказал Роган. – Я рад, что вы не ударили ниже. Мужчина долго не может говорить после удара в… – Он осекся, заметив, что Марианна смотрит на них круглыми глазами. – Ладно. Сейчас вы пойдете в свою комнату, Сюзанна. Я потом с вами поговорю.
– Мама, почему ты ударила Рогана?
О Боже! Какую глупость она сделала! Прежде чем Сюзанна успела найти себе оправдание, Роган сказал:
– Я учил ее, как защищаться, Марианна. Ты ведь слышала – я сказал, что у нее неплохой удар. Да, это так. Я буду еще ее учить. – Он был готов поклясться, что слышал недовольное ворчание Сюзанны.
– Перед тем как вы пришли, Сюзанна, – спокойно, как будто ничего не произошло, сказала Шарлотта, – мой сын рассказывал мне о ваших неприятностях. Оказывается, кто-то проникал в ваш дом, а затем и в Маунтвейл. Это меня беспокоит. Мы должны вместе подумать и догадаться, чего хотел тот человек.
Если мы выясним, зачем приходил злоумышленник, то будем иметь мотив.
– Я согласна со всем, что вы сказали, мэм. Но неужели вы не слышали, как он со мной разговаривал?
Он мне приказывал! Я уверена, что вы это не одобряете.
Шарлотта осторожно вытащила изо рта пальцы Марианны, опустила девочку себе на колени и привалилась спиной к кушетке.
– Он мой сын, дорогая, – пожав плечами, сказала она, – мой старший сын. С самого детства он ни разу не вызвал у меня беспокойства. Он всегда слушал мои советы и советы своего дорогого отца, и теперь имеет великолепную для своего возраста репутацию. Я очень им горжусь. Как может поступать мать, имея такого сына?
Сюзанна заморгала, затем сделала глубокий вдох.
– Но мэм, он же развратник, он…
– Да никакой я не развратник!
– Нет, дорогой, ты развратник! – Шарлотта замолчала и недовольно поджала губы. – Но я не стала бы тебя так называть. Это слишком грубое слово.
Слово «развратник» бросало бы тень на барона Маунтвейла, а все знают, что он джентльмен до кончиков ногтей. Он пользуется успехом, его обожают. Леди его просто преследуют. Если и случаются какие-то эксцессы, то лишь по вине самих леди. Хотя, я надеюсь, так бывает не всегда. Да, Роган?
– Да, мама, не всегда.
– Сюзанна, – сказал Роган, – в пятницу у нас будет небольшой званый вечер. Приедет с десяток наших соседей. Я был бы рад, если бы вы соответствующим образом оделись, – я хочу сказать, не как моя хозяйка, а как вдова Джорджа. А сейчас мы поедем с Тоби кататься на лошадях. Он уже должен вернуться с занятий от викария Байама.
– Я думала, что вы хотите купить ему пони за счет моих пятисот фунтов.
– Нет, я решил, что Тоби слишком велик для пони. Пони нужен для Марианны. У Тоби будет лошадь. Я сам ее выберу. Мы поедем на ферму Брандерли, которая находится недалеко от Маунтвейла. Сейчас, однако, у меня есть несколько лошадей, которые ему подойдут.
– Джентльмены не любят, когда им открыто возражают, Сюзанна, – сказала леди Маунтвейл, прежде чем Роган успел дойти до двери. – За время замужества вы наверняка это поняли.
– Нет, мэм. Джордж редко бывал в Малберри-Хаусе, поэтому я мало что поняла.
– О! – сказала Шарлотта, думая о том, не остыла ли кровь у ее сына сразу после того, как родилась Марианна. Если так, это ужасно. – Мне очень жаль, моя дорогая.
– Мне тоже, мэм.
«Ну, не совсем так», – думала Сюзанна, поднимаясь с Марианной вверх по лестнице, – малышке пора было спать. Последние годы она редко видела Джорджа. Сюзанна сомневалась, узнал бы он свою дочь, если бы столкнулся с ней на улице. Тем не менее до самой смерти он поддерживал их материально.
Пятьсот фунтов… Добравшись до своей спальни, Сюзанна сразу села за небольшой письменный стол, достала листок бумаги и принялась составлять список.
Когда она увидела, что поместила одежду в самое начало списка, Сюзанне захотелось себя ударить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52