— Ясно. — Сент облегченно вздохнул. — У тебя начались месячные. — Он видел, что она была готова провалиться сквозь землю от смущения. — Все в порядке, дорогая. Сейчас я разведу тебе настойку опия, и ты уснешь, а когда проснешься, будешь чувствовать себя отлично. Договорились?
— Договорились, — прошептала Джул.
Теперь, думал он, растворяя несколько капель настойки в стакане воды, ему не придется волноваться о своем неспокойном теле. У него в запасе было пять дней. Сент молча подал жене стакан. Выпив его до дна, она так же молча вернула его.
— А теперь, — сказал Сент, — переоденься в ночную рубашку, тебя скоро потянет в сон. — «А меньше всего я хотел бы сам раздевать тебя», — мысленно добавил он.
Ширмы в каюте не было, так что он оставил Джул одну на пять минут. Вернувшись, он застал ее сидящей на кровати, с ног до головы укутанной в белую ночную рубашку.
— Тебе лучше?
Не глядя в его сторону, она кивнула.
— У тебя бывают спазмы каждый месяц? Она кивнула еще раз.
— Спина не болит?
— Нет, — сказала она, глядя на свои ноги.
В маленькой каюте был только один стул. Сент сел на него и похлопал себя по коленям:
— Иди сюда, Джул.
Она в ужасе посмотрела на него, но он в ответ ободряюще улыбнулся.
Джул покраснела, но медленно подошла к нему и села на колени. Сент нежно обнял ее и привлек к себе.
— Это скоро пройдет, — успокоил Сент, целуя ее волосы.
— Ты так спокойно относишься к этому, — глухо сказала она.
— Спокойно? Но ведь это абсолютно естественно. Я не боюсь боли, которую можно снять. А теперь постарайся расслабиться, и я расскажу тебе о Луи Четырнадцатом.
— Он был королем Франции, — отозвалась Джул.
— Да, в семнадцатом веке. Его звали Король Солнце. Он родился на свет с двумя зубами. Королева, его мать, испугалась и не стала кормить ребенка грудью. Представляешь, как тяжело приходилось двум кормилицам. Я даже читал где-то, что им хорошо платили за их мучения.
Джул положила голову на грудь мужа. Он неторопливо продолжал:
— С бедным Луи произошла еще одна история. У него была проблема, связанная с задницей: у него был свищ. Хирурги очень удачно его прооперировали, и в знак солидарности придворные подверглись такой же операции!
Ее дыхание стало ровным и тихим — она уснула.
— Какое-то время почти никто из придворных не мог даже присесть.
Сент невольно залюбовался Джул: у нее были густые и темные ресницы; раньше он не замечал, что ее брови и ресницы были не бледно-рыжими, как можно было ожидать, а темно-коричневыми. И ни одной веснушки, даже на переносице! Сент отметил, что у нее красивый прямой нос и пленительный, чувственный рот. Он, казалось, впервые видел ее.
— Ты стала настоящей красавицей, — нежно сказал он, дотрагиваясь до ее шеи. — А теперь ты моя жена… и моя забота. Нет, — поправил он себя, — не забота, а ответственность.
Он отнес спящую жену на кровать и бережно положил на спину. Окинув ее взглядом, он сокрушенно пожал плечами. Раздевшись, Сент лег рядом. Кровать была настолько узкой, что он чувствовал тепло ее тела.
Проснувшись утром, Сент увидел, что чуть было не упал с кровати. Джул лежала на животе, широко раскинув ноги и руки, будто плыла. Он обычно спал очень чутко, но в эту ночь ни разу не пошевелился. Улыбнувшись, Сент встал и пошел умываться.
Уже одевшись, он подошел к кровати и сел рядом с женой.
— Джул, — сказал он, трогая ее за плечо. Увидев, что она крепко спит, Сент еще раз потрогал ее.
— Гм-м? — Джул оперлась на локти и повернула голову. — Майкл? Что случилось? Где?
— Мы на борту «Орегона», уже утро. Как ты себя чувствуешь?
Опустив голову, Джул тихо ответила:
— Со мной все хорошо, спасибо.
— Замечательно. Тогда одевайся и присоединяйся ко мне в столовой.
Войдя в длинную узкую столовую «Орегона», Джул увидела вокруг своего мужа несколько человек. Подойдя ближе, она услышала смех и голос Майкла:
— На сегодняшний день это называется «беркинг».
— Боже правый, — засмеялся джентльмен с густыми бакенбардами, — а я-то всегда считал, что медицина лечит людей, а не убивает!
Сент засмеялся и тут увидел жену, извинился перед собеседниками и подошел к ней:
— Привет, дорогая.
— Ты хороший рассказчик, — сказала она, вспоминая его вчерашние истории о Луи XIV. — А что это за «беркинг»?
— Не так давно один шотландец снабжал медицинский факультет трупами для анатомического театра. К сожалению, у него появилась несносная привычка душить людей ради того, чтобы завладеть трупами. И это назвали «беркингом».
— Наверное, его звали Берк?
— Точно. В конце концов его повесили, после того как шестнадцать человек из-за его жадности отправились на небеса. Медицинский факультет хорошо платил за трупы.
— У тебя талант, — заметила Джул.
— Я должен уметь рассказывать, — улыбнулся Сент. — Пациентов часто приходится отвлекать. Ты уверена, что с тобой все в порядке?
— Пожалуйста… в порядке.
— Мы женаты, — произнес он, беря Джул под руку, — и к тому же я врач. Две очень веские причины для того, чтобы ты меня не стеснялась.
— Как скажешь, — неуверенно ответила она.
— Вот я и говорю. А теперь давай приступим к еде. Меня много, и я должен как следует подкрепиться.
* * *
День был теплым, ясным и спокойным. Джул познакомилась с пассажирами, с капитаном Дрейком и видела, как ее муж очаровывает всех, кто общался с ним.
Она не чувствовала никакого смущения, пока Майкл снова не оставил ее одну в каюте, чтобы она переоделась в ночную рубашку.
Когда Сент лег возле нее, Джул еще не спала. Она дотронулась до его руки и поняла, что он раздет. Она затаила дыхание.
— Майкл, расскажи что-нибудь.
Улыбнувшись, он повернулся к ней. Это была неплохая идея, тем более что ему самому необходимо было отвлечься.
— Ну что ж, — начал он, — давай попробуем. Ты когда-нибудь слышала?.. Нет, лучше я расскажу тебе про своих друзей из Сан-Франциско. Наверное, ты уже слышала имена Делани и Чонси Сэкстон.
Джул кивнула.
— Ну так вот. Дел — очень богатый человек, но он стал богатым не сразу. Он был одним из золотоискателей — тех, кто во время «золотой лихорадки» приехал в Калифорнию в 1849 году. Но в отличие от большинства других Дел нашел золото и с умом использовал его. Сейчас он владелец банка, партнер во многих других городских делах и владелец трех или четырех кораблей, которые курсируют на Дальний Восток. Ты будешь смеяться уже в первые же три минуты знакомства с ним — Дел очень остроумный. Много времени он посвящает своей не менее остроумной жене Чонси, красивой англичанке, которая недавно стала матерью. Она тоже очень богата. Уверен, тебе она понравится.
— А она не подумает, что я… ну, не очень хорошая, после всего что случилось?
— Джул, я побью тебя, если ты не прекратишь эти глупости!
Сент протянул руку, чтобы дотронуться до ее плеча, но вместо этого коснулся груди. Затаив дыхание, он отдернул руку, словно обжегшись.
— Извини, — выдохнула Джул.
— Да нет, что ты, — промямлил Сент. Глядя в темноту, он уныло улыбнулся. — Понимаешь, Джул, я не привык спать с женой. — «На самом деле, я вообще не привык спокойно спать с кем-либо в одной постели». — Ты хочешь спать?
— Хочу, — с готовностью соврала Джул.
Она еще долго не могла заснуть, слушая ровное, глубокое дыхание мужа.
На следующее утро Сент проснулся от какого-то непривычного ощущения. Джул лежала на нем, положив голову ему на шею. Немудрено, что он проснулся.
— Черт, — тихо выругался он. Он понимал, что занял всю постель, а ей не хватило места. Потихонечку он снял. Джул с себя.
— Майкл? — сонно откликнулась она.
— Да, дорогая. Спи. — «Пожалуйста!»
К его облегчению и сожалению, она заснула, свернувшись на своей половине кровати, подложив руку под голову.
Встав с кровати, он ругал себя, но еще раз повернулся, чтобы посмотреть на жену. Ночная рубашка задралась на бедрах, обнажая стройные, нежные ноги. Он накрыл ее простыней.
Глава 13
За несколько следующих дней, проведенных в море, Сент узнал, что его молодая жена тоже неплохая рассказчица. Как-то днем, придя в столовую после осмотра пассажира с нарывом на ноге, он увидел за столом Джул, которая что-то рассказывала, отчаянно жестикулируя. Сент молча подошел ближе, глядя на оживленное лицо жены. Он знал ее как безмерно любопытного ребенка, интересующегося всем, что его окружает. Но теперь Джул стала другой; с возрастом она научилась сдерживать любопытство и темперамент. Хотя события последнего месяца тоже сыграли свою роль — на время притупили ее природную живость и любознательность.
— Капу был придуман лишь для того, чтобы ограничить свободу местных женщин. Они не имели права есть вместе с мужчинами, им запрещено было употреблять определенные продукты — бананы, кокосы, свинину, даже запеченное собачье мясо!
— Боже милостивый! — воскликнула мисс Мэри Аркворт. — Чем же они питались? — Мисс Аркворт уже много лет жила на острове Оаху и прекрасно знала ответ. Она могла бы добавить, что происхождение капу имело религиозный характер, но не стала: ей очень нравился восторженный рассказ миссис Моррис, и она не хотела его прерывать.
— Ну и ничего страшного, — вставил Натан Бенсон, — пусть едят пироги, если нельзя собачье мясо.
— Конечно, мистер Бенсон, — съязвила Джул, — надо всем этим очень легко подшучивать, но рассказывали, как пятилетней девочке, которая нарушила капу и съела банан, выкололи правый глаз. Вот такое наказание!
Послышались возмущенные восклицания, а Сент спросил:
— Неужели женщины не избавились от этого чудовищного запрета?
Джул одобрительно улыбнулась, как будто он был самым прилежным учеником, и кивнула.
— Дело в том, — доверительно начала она, — что после смерти короля Камегамега I его жена, королева Кагуману, заявила своему сыну, что будет вице-королем.
— Мудрая леди, — сказал мистер Бенсон.
— Очень, — согласилась Джул, — и к тому же отважная. Она съела банан в присутствии короля Лиголиго. А он, милый мальчик, не обратил на это внимания. Но королева на этом не успокоилась и съела у него на глазах сразу несколько запрещенных блюд! — Джул сделала драматическую паузу.
«Прирожденная рассказчица», — улыбнувшись, подумал Сент.
— И что же случилось? — забеспокоилась мисс Аркворт.
— Ничего, абсолютно ничего. Кагуману сломила его, и в конце концов на банкете король подошел к женскому столу и стал есть вместе с ними. Вице-король — женщина победила!
— А что с ней случилось потом? — спросила миссис Бенсон.
— Умерла от старости, — ответила Джул.
— Странно, — вставил Сент, — а я думал — от переедания.
Джул лукаво улыбнулась ему:
— Как и большинство гаваек, она была необыкновенно толстой. Ты же знаешь, что на островах ценится полнота.
— В наши дни, Джул, — продолжил разговор Сент, когда они остались одни, — на островах стали побеждать викторианские предрассудки, и очень многие гавайки стягивают свои пышные тела корсетами из китового уса. Так что ты рассказала не всю правду.
Джул печально кивнула:
— По-моему, цивилизация далеко не во всем приносит добро. А что касается правды, — добавила она с усмешкой, — то мне не хотелось ослаблять впечатление от моего рассказа.
Сент взял ее лицо в свои большие ладони.
— Вы истинная миссис Моррис.
— Истинная кто? — спросила Джул, глядя на его губы и испытывая странное ощущение, будто его руки согревали ее изнутри.
Сент почувствовал, что она подалась навстречу, и отпустил ее.
— Истинная рассказчица всяких небылиц. Прогуляемся по палубе?
— Думаю, прогулка не повредит даже истинным рассказчицам, — ответила она.
* * *
Сент стал видеть эротические сны, от которых просыпался в холодном поту и подолгу смотрел в темноту не в силах справиться с возбуждением. Несколько раз он вставал еще до рассвета, лишь бы не лежать рядом с Джул, не слушать ее ровное дыхание и нежные вздохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45